Читать книгу История одного приключения - Ксения Эшли - Страница 2

Альберт Крамб слегка выпрямился и потянулся. От долгой езды в карете он порядком утомился, а спина невероятно ныла. Он был высокого роста, порядка шести футов с лишком, поэтому в тесном маленьком экипаже в долгой дороге ему было весьма непросто.

Альберт имел важный представительный вид. Ему было около сорока лет, крупный, широкоплечий и по всем параметрам красивый мужчина. У него было мужественное, брутальное лицо, прямой нос, черные, как уголь глаза и, наряду с густыми бровями и не менее черными ресницами, его взгляд казался острым и даже пронзительным. Высокий лоб, коротко остриженные волосы, цвета воронова крыла, массивная квадратная челюсть, крепкое мускулистое тело. Он напоминал воина, греческого бога. Но, на самом деле, был баронет, состоятельный, влиятельный, расчетливый.

Крамб выглянул в окно. Его карета проехала поле и въезжала в Лондон. Он облегченно выдохнул. Наконец, его мучениям пришел конец.

Он вел беседу с сидящим напротив седовласым стариком. Тот хоть и казался человеком не менее знатным, в компании с Альбертом вел себя неуверенно, осторожно и было заметно, как он старается ему угодить.

Рядом с баронетом сидела его младшая сестра Кезайя, женщина тридцати лет. Она была одета в мужской костюм, но чувствовала себя в нем совершенно уверенно. Голову ее покрывала треуголка. Она имела ярко-рыжие волнистые волосы, которые были настолько густыми и упругими, что торчали из-под головного убора почти горизонтально. Кезайя имела злобное, надменное выражение лица, острый маленький нос, ярко выраженные скулы и тонкие губки, а зеленые, почти бирюзовые глаза, напоминали взгляд коршуна при атаке. Когда она улыбалась, а происходила это крайне редко, ее лицо приобретало крысиный оскал. Она всю дорогу пристально наблюдала за собеседником своего брата, не спуская с него глаз ни на секунду.

– Сэр Альберт, – продолжал старый мужчина, – я думаю, моя миссия в этом деле почти закончена. Я уже сделал все необходимые распоряжения, раздал нужные суммы, чтобы на ближайших выборах вы смогли выдвинуть свою кандидатуру в члены Палаты общин.

– Выдвинуть – не значить попасть. – Альберт говорил медленно, уверенно, почти растянуто, как бы стараясь показать свое превосходство в этом диалоге. На его лице время от времени проскальзывала высокомерная улыбка.

Старый мужчина пожал плечами.

– И как вы расцениваете мои шансы? – Альберт посмотрел ему прямо в глаза и в них сверкнул, ядовитый блеск.

– Высокие, но…

– Но?

Старый мужчина поежился.

– Я вас предупреждал, что ваши территориальные владения не так велики, как хотелось бы. Дело сейчас обстоит так, что хозяин, пусть даже самых привлекательных лугов, может остаться не у дел. А владелец тенистых рощ, оврагов и болот пройдет лишь потому, что в территориальном отношении его топи оказываются шире.

Крамб выглянул в окно. Вдали виднелось здание Парламента. Альберт лукаво улыбнулся.

– Ну, вы же знаете, дорогой друг, что нам с сестрой, – Альберт переглянулся с Кезайей, и в его голосе появились властные нотки – просто необходимо мое попадание в Парламент.

– Есть много разных способов приумножить владение в короткие сроки.

– Назовите самый простой.

Седовласый мужчина задумался.

– Выгодная женитьба.

Альберт выдержал паузу, как бы переваривая поступившую информацию, а потом громко расхохотался. Кезайя лишь злобно ухмыльнулась.

Марибель настроила подзорную трубу так, чтобы в ней отчетливо был виден сэр Роберт Уолпол, первый премьер-министр Великобритании. Его голова, глаза, нос, а главное, рот. Уж если, она, сидя на чердаке старого обветшалого, но очень высокого дома, находящего через две улицы от здания Парламента, не может слышать, что он говорит, то хотя бы будет видеть и понимать.

Сэр Роберт Уолпол сидел за столом в кресле в своем кабинете. Холеный, пузатый, в парике вместо волос и с масленой улыбкой на лице, премьер-министр был весел и игрив. Окинув легким взглядом кабинет, он попытался усесться удобнее. По всему его виду было понятно, что он был весьма доволен и горд тем, что случилось с ним пять лет тому назад, когда он занял этот руководящий пост.

Дверь кабинета открылась, из коридора послышался громкий голос:

– Мистер Вэлс и мистер Крозер!

Джек и Питер осторожно вошли, встали в середину зала и поклонились.

При их виде Марибель ахнула.

– Что там? – испуганно спросила ее сестра София, стоявшая рядом.

– Вошли! – декларировала Марибель.

– Исуси, – София перекрестилась и опустила голову.

Сэр Роберт Уолпол оглядел их с ног до головы. С его лица не сходила глумливая улыбка. Он выпрямился вперед и сложил ногу на ногу.

Джек и Питер стояли посреди кабинета с высокими потолками, красивыми драпированным шторами на окнах и треугольной плиткой на полу, как вкопанные. Каждый из них знал, что оказаться на приеме у премьер-министра, говорить с ним лично, таким людям, как они, это не просто большая удача, а настоящее чудо. И каждый в душе догадывался, кому они обязаны этим невероятным подарком.

Питер Крозер был сыном простого священника, но очень одаренным мальчиком. Его отец дважды принимал участия в колонизационных экспедициях в Вест-Индию и оба раз брал сына с собой. Питер, будучи еще ребенком, начал, интересоваться флорой и фауной этого мира. Там в далекой Америке, он собирал семена и листья растений, корни и цветы, ухаживал за ними, пытался проращивать, проводил свои исследования. А полученные результаты старательно записывал в свою тетрадку. Уже к семи годам он прославился тем, что стоя на пороге церкви его отца, читал лекции прихожанам по ботанике и показывал результаты собственных экспериментов. После была школа и отличный колледж, но испытавший в детстве возможность путешествовать и заниматься наукой, он так и не смог свыкнуться с должностью конторского служащего.

Джек был сыном прислуги, но о своем истинном происхождении мог только догадываться. Кем был его настоящий отец, он не знал. Мать никогда не отвечала на эти вопросы. Было лишь известно, что она проработала определенный срок в качестве служанки в доме очень влиятельного господина, забеременела и была вынуждена покинуть этот дом. Но без гроша за пазухой не сталась. Совсем наоборот. Почти не работая, на удивление всем соседям, она смогла отдать сына в одну из престижнейших школ Лондона. А уже в четырнадцать лет одаренный мальчик получил предложение, учится в университете Глазго. А спустя еще шесть лет ему было предложена должность лектора по медицине в этом же университете. Да и, вообще, в его жизни странным образом происходили чудеса. Стоило Джеку лишь озвучить свое желание, как оно исполнялось в мгновение око. Хотя парню это очень не нравилось. Он знал, что является достаточно умным и образованным, чтобы всего добиться самому. Но, все же, рассказав однажды о желании плыть вместе с Питером на Гибралтар своей матери, а спустя несколько месяцев получив возможность встретиться с премьер-министром лично, они вместе с другом решили, что не будут упускать этот шанс, хотя и поклялись, что в последний раз в жизни используют такую сомнительную помощь.

И вот, стоя перед сэром Робертом Уолполом в нескольких шагах, каждый из них в душе понимал, что результат по их вопросу, скорее всего, будет положительным. Но, все же, дрожь в коленях почему-то не проходила.

Премьер-министр еще раз посмотрел на них, но в его глазах появилось что-то новое, необычное, что сразу было ими замечено. Сэр Роберт Уолпол посмотрел на карту на своем столе.

– Так значит, очередная экспедиция на Гибралтар? – спросил он, откидываясь на спинку кресла. – И что же заставило таких молодых людей думать о такой возможности.

Джек и Питер переглянулись.

– Мы э-э-э давно мечтали и… – Питер сглотнул, не зная как продолжить.

Они так долго репетировали это встречу, но сейчас, казалось, потеряли дар речи. Но, на удивление, премьер-министр помог им.

– Я слышал, у вас имеются какие-то хм… образцы.

Услышав эти слова, молодые люди мгновенно вышли из ступора. Питер кивнул другу, и Джек сделал шаг вперед. Он медленно подошел к столу сэра Роберта, открыл свой дорожный портфель и достал оттуда маленькую картонную коробку. Он открыл ее, и при виде содержимого премьер-министр брезгливо сморщил нос.

– Что это? – спросил сэр Роберт Уолпол, разглядывая останки засохшей тушки какого-то мертвого насекомого, у которого явно не хватало крыльев и нескольких лап.

Джек хотел ответить на латыни, но вовремя опомнился и произнес на родном языке:

– Мы назвали его восьмилапый жук-медовик, – осторожно начал он. – Как нам удалось выяснить, они обитают именно на Гибралтаре, и пару таких особей нам случайно удалось получить благодаря нашему общему другу.

Джек посмотрел на Питера и продолжил:

– Дело в том, что… один друг мистера Крозера…матрос, его корабль вернулся оттуда в прошлом году, нашел в своей каюте этих славных малых, – он указал рукой на скрюченную тушку жука. – И сразу же отдал их Питеру, так как знает, что он увлечен такими вещами.

Джек перевел дух.

– Мы слышали об этих насекомых из рассказов людей, бывавших на Гибралтаре. Мол, кусаются они так, что огромный красный волдырь по виду напоминающий лепешку жутко зудит и не проходит две недели. Из этого мы сделали вывод, что жуки содержат яд, и решили внимательно их изучить. А в итоге выяснили одну занятную вещь.

Джек порылся в своем портфеле и достал оттуда пухлую тетрадь, от и до исписанную его исследованиями.

– Нам удалось изучить вещество, которое выделяют эти насекомые, и выяснилось, что яд мог быть использоваться в медицине для наружного применения для лечения разных видов болей на теле. Если правильно приготовить мазь. Но нам необходимо время, средства и, конечно, материал. Поэтому мы и просим вас о помощи. Только там, в непосредственных условиях обитания этих насекомых, мы сможем закончить наше исследование и добиться результатов.

Джек замолчал, собираясь с мыслями и давая возможность сэру Роберту Уолполу переварить полученную информацию.

Премьер-министр приоткрыл рот и о чем-то задумался. Его лицо вдруг приобрело серьезный, даже строгий вид. Он поднял голову и посмотрел им прямо в глаза.

– Кто вы такие и цель вашего визита мне было известна заранее. Меня интересует другое, – он начал говорить медленнее, местами почти протяжно. – Почему решили, что именно ВЫ… – премьер-министр подбирал слова, слегка окинув их небрежным взглядом, – с вашим статусом, возрастом и тем багажом знаний, каким располагаете на данный момент, способны возглавить такого рода мероприятие?

Молодые люди растерялись. Было заметно, что они не были готовы к такому вопросу.

Марибель взвизгнула и прикрыла рот рукой. Стоящая рядом София испуганно напряглась.

– Боже, что там? – она посмотрела на Марибель так, словно у нее вот-вот выскочит сердце из груди.

Марибель чувствовала то же самое. Она понимала, что одно неверное слово, и они лишатся своей мечты раз и навсегда. Но, зная, как сильно сейчас переживает София, решила не подавать виду. Девушка отвела голову от подзорной трубы, посмотрела на сестру и нервно улыбнулась.

– Все в порядке. Но не мешай мне, пожалуйста. Язык жестов – сложная наука.

София облегченно выдохнула, а Марибель снова уставилась в трубу. Одной рукой она нащупала под платьем свой крестик и сжала его.

«Давай, Джек. Ты сможешь. Я верю в тебя, брат».

Джек молчал несколько секунд. Его рот был напряжен, глаза опущены и бегали по полу, пересчитывая треугольники на плитке. Питер хотел ему помочь, но не мог подобрать нужные слова.

«Только начни, – думал он, – я подхвачу. Только не молчи».

Марибель затаила дыхание.

Джек выдержал паузу, слегка покачав голову, как будто соглашаясь с услышанным. Затем резко поднял подбородок, расправил плечи и пристально посмотрел на премьер-министра. На его лице появилась какая-то странная внутренняя сила, легкая, еле уловимая. Он ослабил рот, и глаза его загорелись.

– Да, конечно, вы правы, сэр, – спокойно начал он, еще пару раз покачав головой. – Возможно, мы не так опытны, как многие наши коллеги. Но как и когда еще мы сможем доказать свою преданность Британии, свое желание служить короне, как ни здесь и сейчас. Пока мы молоды и отважны, пока между нами и нашим желанием принести пользу Родине не стоят возрастные, надуманные преграды и комплексы, пока наше пусть молодое, самоуверенное безрассудство кипит в крови, мы готовы действовать и сделать все от нас зависящее во благо нашей великой Державы.

Сэр Роберт Уолпол слегка поднял одну бровь и усмехнулся, в его глазах появилась лукавая искра. Стало понятно, ему понравился ответ.

Питер облегченно выдохнул, а Марибель закрыла глаза. На мгновение, она подумала, что теряет сознание. Таким сильным было ее напряжение.

– Что ж, – ответил премьер-министр, – похвально. И все же, я думаю вам известно, что после Утрехтского мирного договора наши внешнеполитические отношения с Испанией продолжают быть довольно напряженными?

Джек и Питер кивнули.

– Тогда, я думаю, вы понимаете, что было бы весьма не разумно тратить лишние средства казны на науку, когда они могу понадобиться… – сэр Роберт Уолпол скривил лицо, ощущая внутреннюю неприязнь от произносимых слов, – …могут понадобиться в войне. Логично будет решать более важные проблемы, чем изучение неизведанных насекомых для пользы в медицине.

В кабинете воцарилось напряженное молчание. Премьер-министр облокотился на стол, согнул левую руку в локте, положил на нее подбородок и серьезно посмотрел на молодых людей.

Джек нахмурился.

Но тут в беседу вступил Питер. Он сделал несколько шагов вперед, гордо выпрямил грудь и, на секунду, даже стал выглядеть одного роста с Джеком.

– Война, как не прискорбно это звучит, была всегда, в любую эпоху. Она есть обычное явление в развитие любого цивилизованного общества. Но прогресс страны не следует замедлять из-за военных действий, развитие науки не должно страдать из-за влияния на нее внешнеполитических факторов. Нам просто необходимо доскональное изучение флоры и фауны Гибралтара, как еще одной жемчужины в короне нашей Великой Державы.

Сэру Роберту Уолполу пришлось опустить голову, чтобы спрятать улыбку, расплывшуюся на его лице. Дерзкие ребята! Ничего не скажешь.

Он помолчал примерно минуту. Казалось, его вполне убедили их слова, но что-то, все же, останавливало. Он повернул голову к окну, сделал глубокий глоток воздуха, а затем тихо произнес, так и не повернув к ним своей головы:

– Можете собирать команду.

Радости Джека и Питера не было предела. Их лица сияли абсолютным счастьем. Они издали воодушевленный возглас, обнялись и похлопали друг друга по плечам. Питер повернулся к окну и рукой подал знак Марибель. Девушка замерла на месте, а молодые люди раскланялись и, смеясь, вышли в коридор.

Сэр Роберт Уолпол продолжать сидеть, неподвижно, погрузившись в свои мысли. Только Богу было известно, что творилось у него в голове. Мальчики казались ему слишком юными для такой работы, но их дерзость и жажда приключений нравились премьер-министру. Он вспомнил себя в их годы и печально улыбнулся. Это путешествие было не только весьма сложным, но и опасным. Два последних британских корабля, следующих на Гибралтар пропали без вести. Просто не пришли в порт. Сэр Роберт Уолпол терялся в догадках. Черные, не всегда правильные мысли приходили к нему в голову.

«Что ж, они хотя бы молоды и сильны, и смогут за себя постоять. А в обратном случае…»

Он оторвал глаза от окна, навалился на спинку кресла и ушел в свои мысли.

Карета Альберта Крамба, проехав по узкой улице, остановилась недалеко от здания Парламента, прямо напротив старого обветшалого высокого дома. Все трое пассажиров вышли наружу. Дорога заняла у них много времени, и их тела устали от постоянной тряски.

Старый мужчина вдохнул глоток свежего воздуха и выпрямился. Альберт Крамб потянулся, ухватился руками за плечи, слегка помассировав их, и дернул головой влево и вправо. Его глаза загорелись жадным огнем при виде здания Парламента, а на лице выступила довольная улыбка. Кезайя заметила это и надменно ухмыльнулась.

А в это время на чердаке высокого дома стоял настоящий хаос. Марибель прыгала и кричала, топала ногами и бегала по кругу. От постоянной, не сходящей с лица счастливой улыбки, ее челюсть напряглась и ныла. Стоящая в углу София, осторожно следила за происходящим. Ее глаза тоже светились радостным блеском, но ей очень хотелось немного успокоить сестру. Она осторожно взглянула на приоткрытую дверь чердака, откуда виднелась лестница на нижние этажи.

– Тише, Марибель, тише. Нас могут услышать.

Но Марибель было уже не унять. Она посмотрела на сестру, и та увидела в ее взгляде какой-то дикий первобытный огонь. Ей даже не секунду показалась, что она не знает эту девушку.

– Победа! – выпалила Марибель и бросилась в объятия Софии.

Девушки расхохотались.

– Хватит, родная, хватит, – София погладила ее по спине. – Пойдем скорее. Если кто-нибудь заметит нас здесь, нам несдобровать.

Но Марибель было этого мало. Она хотела, чтобы весь мир знал, чего они добились. Она подбежала к окну, широко раскрыла ставни, подняла руки вверх и закричала на всю улицу.

– По-бе-да!

Подзорная труба, лежащая на подоконнике, слетела вниз и упала прямо на голову Альберту Крамбу, который в тот момент стоял под окном. Альберт резко поднял глаза вверх и увидел Марибель. Девушка оторопела, она закрыла рот руками и села на колени, прячась под подоконником. София, увидев, что произошло, испуганно взвизгнула, и тоже спряталась, укоризненно глядя на сестру. Но та лишь по-детски пожала плечами и нервно улыбнулась.

Кезайя сверлила взглядом чердак, пытаясь лучше разглядеть обидчицу брата. Альберт ухмыльнулся и поднял с земли подзорную трубу.

– Мне показалось, или я только что видел дочь графа Томсона? – седовласый мужчина нахмурил лоб.

– Чью? – заинтересованно спросил Альберт.

– Граф Арчибальд Томсон состоит в Палате лордов Парламента, – пояснил старец. – Да, это определенно была его младшая дочь. Интересно, что она здесь делает? Может, ждет отца? – мужчина размышлял вслух. – Современная молодежь так резва. Им позволяется многое. Что ж, мне пора.

Он постоял еще несколько секунд, отвесил поклон, а затем направился к зданию Парламента. Кезайя догнала его.

– Я провожу вас, – произнесла она низким, почти мужским голосом.

– Благодарю вас, драгоценная Кезайя, – он подал ей руку, и она облокотилась на него. Они сделали несколько шагов вперед, но затем седовласый мужчина остановился и обратился к Альберту. – Подумайте над моим предложением, сэр.

– Безусловно.

Он довольно улыбнулся. Кезайя и старый мужчина удалились. А Крамб повертел в руках подзорную трубу и снова поднял взгляд вверх. В тот момент его глаза запылали каким-то странным блеском и от того стали еще темнее.

– Безусловно, – повторил он еще раз, – безусловно.

Марибель и София ползком выбрались к лестнице и спустились вниз. Они вышли на противоположную улицу и, чтобы не встречаться с этой троицей, и обошли здание с другой стороны.

София очень нервничала и тряслась всем телом.

– Что ты наделала, Марибель! – ругала она сестру. – Когда папа узнает, он непременно накажет нас.

– Не волнуйся, он ничего не узнает. Шагай скорее, нас уже ждут.

Она взяла Софию за руку, и они помчались прямо по улице.

Джек и Питер выходили из здания Парламента весьма довольный собой. У них было такое хорошее настроение, что они дурачились прямо на улице, не обращая внимания на прохожих. Они толкались, смеялись, шутили, Питер прыгнул на спину Джека, и тот понес его вперед.

Возле ворот они столкнулись с Кезайей. Она стояла, навалившись на стену и вертела в руках острый кинжал. При виде нее Питер замер и от удивления чуть не свалился со спины Джека. Он встал на землю и стал неприкрыто рассматривать ее. Еще никогда ему не приходилось видеть девушку в мужском одеянии. Поначалу, он подумал, что это мужчина, но длинные волосы и проступавшие сквозь одежду выпуклости выдавали в ней женщину. Заметив, как он смотрит на нее, Кезайя зло улыбнулось. По спине Питера пробежал холодок. Он смущенно отвернулся и заметил, что Джек уже давно далеко, и бросился вслед за ним.

– Ты видел ее? – спросил он, догнав Джека.

– Кого?

– Эту женщину в мужской одежде.

– Забудь о ней.

Джек остановился и застенчиво улыбнулся. Навстречу им, держась за руки, бежали София и Марибель. При виде Джека, София тоже остановилась и покраснела. Марибель отпустила ее руку и бросилась на шею парням.

– Ура! Победа! Мы сделали это!

Друзья обнялись, Питер поцеловал Марибель в макушку.

Джек и София снова встретились взглядами и, словно замерли так, не замечая никого. Их, безусловно, связывала какая-то невидимая, волшебная нить. И имя было ей любовь.

Они были знакомы давно с самого детства, но, кажется, с самой первой встречи полюбили друг друга. Джека легко можно было понять – София была ангелом, настоящим ангелом воплоти. Хрупкая, маленькая, с тонкими плечами, изящными ручками и осиной талией, – она казалась такой слабой и беззащитной, что всякий, оказавшийся рядом с ней мужчина, желал стать ее защитником до конца дней. А ее глубокие, серо-зеленые глаза, в которых было можно утонуть, тонкие скулы, чувственный красивый рот и длинные, до талии, каштановые волосы, – в общем, все в ней было прекрасно.

Джек поклялся себе, что хоть он и не из такого знатного рода, как она, но сделает все возможное: заработает кучу денег, получит титул, сотворит чудо, но будет ей достойным мужем и верным другом на всю жизнь. И будущая поездка сулила немало таких привилегий.