Читать книгу Марионетка. Странная связь - Ксения Мельрих - Страница 4

Проснувшись, я поглядела в окно – все еще день. Поднявшись с кровати, пошатнулась, пришлось обратно сесть. Последний раз я ела… не помню, когда. Нужно было спуститься на кухню и найти Людмилу Ивановну. Внезапно я со всем ужасом осознала, что все произошедшее не сон, а самая что ни на есть реальность, мне стало дурно, ком подкатил к горлу, захотелось громко закричать, позвать маму, но… но… Выйдя из комнаты, я решила спуститься вниз. До меня донесся ненавистный мне голос:

– …Я нормально с ним разговаривал! – раздраженно говорил он. – Если ты хочешь, чтобы наш сын вырос мямлей, то давай будем с ним сюсюкать. Ему шестнадцать уже. Он должен понимать, что если я сказал, что нужно лететь домой, значит, надо лететь, а не препираться со мной!

– Но ведь он на отдыхе, милый, – ответил ему мелодичный женский голос. – В чем он-то виноват?

Разговор оборвался, когда на пороге гостиной нарисовалась я. Посередине обширной комнаты стоял сверкающий черный рояль. Я не шучу, серьезно: у них есть рояль. Офигеть! Я думала, такое только в фильмах бывает. Оправившись от первого шока, я увидела, что за клавишами сидит очень красивая женщина с правильными чертами и изумительной белой кожей. Она была похожа на актрису или какую-нибудь светскую львицу. На диване боком ко мне сидел тот, кто привез меня сюда. Завидев мое обалдевшее тело, мужик поднялся, его лицо внезапно стало восковым и ненатуральным.

– Влада, познакомься, это Марина, моя жена, – произнес он будничным тоном.

Женщина поднялась, оказавшись очень высокой, что-то сказала, улыбаясь. Но я ничего не слышала. Кровь ударила мне в голову, я даже не сразу поняла, что это я говорю, а не кто-то сторонний.

– Так вот на кого ты променял мою маму, бросив нас? Ну а что, это явно не моя больная, измученная работой и заботами бедная мама, которая умерла две недели назад, если ты забыл.

Зеленые глаза сузились, складка пролегла у рта, я видела, как напряглись все черты его лица. Бедная женщина замерла с открытым ртом, что ее, кстати, совсем не красило.

– Извинись! – зло произнес отец.

Я почувствовала, что краснею.

– Ага, щас! – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

– Марина, извинишь нас? Распорядись пока насчет ужина, – виновато обратился к хозяйке мужчина и шагнул ко мне.

Если признаться, я в тот момент сильно струсила. А когда он схватил меня за запястье и поволок куда-то, то с трудом подавила крик и желание сбежать куда глаза глядят.

Приведя меня в свой кабинет, прилегавший к гостиной, он толкнул меня вперед и закрыл за собой дверь. Я отчетливо услышала щелчок. Сердце бешено заколотилось в груди.

– Я никому не позволю разговаривать так со мной или моей женой, тебе ясно? – низким голосом угрожающе начал мой отец. – Ты, видимо, решила, что тебе все позволено?

Я отступила от него и наткнулась спиной на стол. Лучше бы я молчала, показала, что боюсь его, тем более что прикидываться мне не приходилось, но черт дернул меня ответить.

– А ты чего хотел? Что, вспомнив о моем существовании, осчастливишь меня, и я стану целовать твои вонючие ноги? – мой голос сорвался на крик. – Никакой ты мне не отец! Да пошел ты!

Щеку обожгло, от удара моя голова дернулась в сторону, я ударилась копчиком о край стола и сползла на пол. Он опустился передо мной на корточки. От выступивших слез в глазах все двоилось.

–Это – предупреждение, – сказал он спокойным будничным тоном. – Если еще раз такое выкинешь, пожалеешь, я не шучу.

Он схватил меня за подбородок и заставил поглядеть в глаза.

– В моем доме ты будешь делать то, что я тебе велю, ты меня поняла? – резко бросил он мне в лицо. Горло сдавило, я почувствовала, что еще немного, и расплачусь. – Я не слышу, ты меня поняла?

– Да, – прошептала я, сглатывая слезы.

Отпустив меня, он вытянулся во весь рост, стряхнул с одежды несуществующие пылинки.

– Приведи себя в порядок и выходи ужинать. Отказа я не потерплю.

Сказав это, он вышел из кабинета. Я закрыла лицо руками и заплакала от пережитого ужаса. Еще никто никогда не бил меня по лицу. Это не просто больно, это унизительно, подло. Я вдруг увидела свою жизнь здесь, в этой позолоченной навороченной клетке, и мне стало так страшно, я испытала такое отчаяние, что с побегом откладывать было нельзя. Встав с пола, я огляделась. Сбежать сейчас отсюда – равноценно самоубийству. Я ведь понятия не имею, где нахожусь, кругом непроходимые леса, а дальше только тундра. Что если я заблужусь? И тут мне голос подсказал:

«Тогда Киря потеряет еще одного родственника. А он еще ребенок. Но с другой стороны – смерть не хуже того, что ждет тебя здесь».

Я потрясла головой. «Умирать я точно не собираюсь. Но бежать надо. Главное – придумать, как и правильно выбрать время». Но ужинать я все-таки пошла, ведь я просто умирала с голоду.

За столом помимо хозяев сидели еще двое. Девушка чуть старше меня, кстати, не очень привлекательная, и парень примерно ее возраста, а может, и моего, никогда не умела определять возраст противоположного пола. Оба выглядели лощеными и напыщенными, словно павлины. Я села посередине длинного стола, накрытого в небольшой столовой.

– Это мои племянники Кристина и Константин, познакомьтесь, ребята, это Влада, – любезно произнесла Марина, приятно улыбаясь. Офигеть! Словно и не было того, что произошло между нами в гостиной. – Они приехали погостить ненадолго. Думаю, тебе не повредит компания?

Я улыбнулась и почувствовала буравящий меня взгляд.

– Спасибо! – произнесла я громко и чересчур восторженно. – Это так… так мило с вашей стороны!

Я многозначительно поглядела на сидящего во главе стола. «Ну и? – говорил мой взгляд. – Доволен?» Тот никак не отреагировал на меня, и я накинулась на еду, даже и не думая церемониться. Стол был заставлен закусками, на моей тарелке лежало холодное мясо, политое каким-то сладким соусом, на краю примостилось три кусочка печеного картофеля. Проглотив это, я даже не почувствовала вкуса. Взялась за закуски. За столом велся разговор о каком-то очень важном мероприятии, но я так громко чавкала и хлебала сок из своего стакана, не то что я, даже говорившие не слышали, о чем говорят. Наевшись до отвала, я откинулась на спинку стула.

– Ах! – вырвалось у меня. – Ну и еда у вас! Честное слово, ваша экономка – богиня!

– Спасибо, очень рада, что тебе понравилось! – натянуто улыбнулась хозяйка.

– Щас бы закурить! – мечтательно произнесла я, глядя в белый с лепниной потолок. – Поди в доме-то нельзя?

Я прям ощущала волны гнева, разливающиеся за столом. Девушка тихонько прыскала в кулачок, парень улыбался, хозяйка растерянно глядела на мужа, а тот… тот хотел меня убить, как мне казалось. Но я должна была показать им, дать понять, что они не будут вытирать об меня ноги, даже если придется меня бить постоянно. Хоть это и было глупо. Если я хотела сбежать, проще было затаиться, вести себя хорошо, но… Моя мама умерла, меня разлучили с братом, и я должна дрожать и делать, что этот урод мне велит? Из-за него она заболела! Он бросил ее с младенцем на руках! Он должен за это заплатить!

Я вышла из-за стола, демонстративно зевнула и потянулась.

– Устала я чет! – произнесла я, широко раскрывая рот в зевке. – Пойду подымлю, и на боковую. Всем спокойной ночи и спасибо за обалденную еду.

Не спеша я пересекла столовую и пошла через холл на воздух. Я и вправду сильно объелась, даже было трудно дышать. Курить я не собиралась, у меня и сигарет-то отродясь не было, даже не знаю, к чему я это ляпнула. Я немного прошлась и заглянула в беседку. Несмотря на девятый час вечера, на улице было еще совсем тепло. Я уставилась на пруд. Мне надо было выбраться в город, а я не представляла, как это сделать. Не думаю, что после всего этот мудила повезет меня в город за симкой. Хотя… хотя… тут недалеко до поселка, там я видела магазины, возможно, удастся там подключиться к новому оператору. Иначе куча денег на роуминг уйдет, а у меня их не так-то и много.

– А чего не куришь? – раздался рядом со мной голос, я даже подскочила на месте. – Раздумала?

К беседке направлялся племянник Марины. Он был тоже очень высок, у него были темные, почти черные волосы и пронзительные серые глаза.

– Глупый спектакль, – усмехнулся он и прислонился плечом к арке. – К чему, главное, он был?

– А тебе что за дело? – огрызнулась я. – Чего приперся?

Он вскинул брови и покачал головой. Зачем он здесь? Что, других дел нет? Или я для него диковинная зверушка?

– Ты зря так с дядь Мишей. Он никому такого не позволяет, даже своим самым близким людям, – вдруг решил мне дать совет этот тип. – Ты еще не раз пожалеешь, что так опозорила его.

Мне вдруг и правда стало стыдно, но не из-за отца. Моя мама всегда боялась, что мы как-то не так поведем себя на людях, и очень огорчалась, если мы позорили ее своим поведением в социуме. Очень часто она повторяла, что дома мы можем делать то-то и то-то, но на людях мы должны вести себя безупречно, чтобы она могла нами гордиться, чтобы все завидовали, какие у нее прекрасные и воспитанные дети. А сейчас получается, что я опозорила ее. Меня даже в жар бросило от подобных мыслей, словно она могла узнать о моем поведении и… нет! Нет! Нет! Я не должна думать так! Моя мама умерла! Умерла! У-м-е-р-л-а! Почему я снова и снова забываю об этом? Почему веду себя так, словно она рядом, словно…

– Эй! – позвал меня назойливый тип. – С тобой все в порядке?

Я не стала ему отвечать и пошла к дому. Я должна сбежать, должна, во что бы то ни стало!

Закрывшись на внутренний замок, я достала телефон и позвонила брату по ватсапу – благо тут был вайфай не запароленный, и можно было на халяву пользоваться интернетом. Он ответил почти сразу. Его лицо появилось на дисплее.

– Привет! – крикнул он радостно. – Как доехала? Че, этот козлина реально круто живет? Ты, типа, дочка миллионера?

Я усмехнулась. Услышав его голос, видя его лицо, я внезапно почувствовала безмерную усталость, боль и отчаяние. Я никак не могла рассказать ему того, что собиралась. Это бы причинило ему боль, добавило переживаний.

– Не то слово! – бодро ответила я. – У них рояль, прикинь?

– Да ну нафиг? Сфоткай там все, пришли, хоть погляжу, как ты теперь живешь. – Он помолчал некоторое время. – Папа не хочет меня забирать, хотя я его уже раз сто просил об этом. Почему он не понимает, что я не могу здесь сейчас находиться? Скажи, меня отправили, чтобы без проблем тебя сплавить, да?

– Я не знаю, – попыталась я соврать, но по его впавшим покрасневшим глазам я поняла, что он мне не верит. – Все наладится, вот увидишь, нужно лишь немного потерпеть.

– Сколько? Пока тебе восемнадцать не исполнится? Неужели ты думаешь, что он тебя так просто отпустит? – в его голосе было столько отчаяния, а глаза глядели на меня с такой надеждой, что я…

– Если придется, я сбегу, слышишь? Я не оставлю тебя одного.

– Обещаешь? – сдавленно, едва сдерживая слезы, прошептал он.

Он старался не глядеть на меня, пытался, силился вести себя как взрослый, но чувства были сильнее, он едва держался, как, впрочем, и я.

– Я сделаю все, чтобы как можно скорее вернуться домой, – пообещала я.

И тут на дисплее появились помехи, изображение дернулось и пропало. Вызов был завершен. Я очень сильно испугалась, позвонила вновь.

«Абонент не отвечает», – появилась надпись на заставке.

– Господи, – прошептала я, дрожа всем телом. – Что случилось?

И тут телефон ожил. «У нас тут проблемы со связью, не пугайся, если что», – пришло сообщение от Кири. «Буду знать», – ответила я. Телефон затрезвонил. Олеська решила вспомнить обо мне.

– Приве-е-е-ет! – на дисплее появились три счастливые мордашки.

– Девчонки! – ахнула я, невероятно обрадованная. – Рада вас видеть. Как дела?

– Это ты нам скажи! – потребовала от меня как всегда ярко накрашенная Анька. – Прикинь, мы на деревенскую дискотеку собираемся!

– Ты серьезно? – вскинулась на нее вечно недовольная чем-то Надька. – Думаешь, ей счас до этого? – она обратилась ко мне: – Как ты там, наша коротышка? Уже есть план побега?

Я засмеялась, чувствуя, что еще немного, и разревусь. Это слишком для сегодняшнего дня. Я очень соскучилась по ним, я разрывалась на части, желая оказаться в двух местах одновременно.

– Да ну вас! Нафиг вы мне сдались? – шутливо отмахнулась я от подруг. – Тут круче, чем в Белом доме, я серьезно. – Понизив голос до шепота, я произнесла: – Мой отец – миллионер!

Девчонки даже завизжали от смеха, я покатилась вместе с ними, пряча слезы за грустным весельем. Я не могла им сказать, не могла все это вывалить, не всем сразу и не сейчас.

– Мы по тебе скучаем! – улыбнулась мне тепло Олеська. – Возвращайся домой.

– Ага, а то кое-кто уже шесть раз сегодня звонил, – многозначительно подмигнула мне Анька. – Похоже, он не верит, что ты уехала из города и надолго.

– Ага, он, кажется, решил, – не удержалась Надька, – что ты просто все еще дуешься за его поцелуй с Нинкой.

– О нет, – простонала я. – Девчонки, сделайте все, чтобы он отстал от меня. Мне еще его не хватало до кучи, я не шучу.

– Не вопрос, подруга! – заверила меня Анька. – Выложи фотки своего дома и видео всех твоих новых родственников. Жду в инсте.

Я попрощалась с подругами и завершила звонок. Олеська была чем-то очень сильно обеспокоена, но не хотела мне об этом говорить, я увидела это по ее лицу. Мы дружим с ней с детского сада, я знаю ее, как облупленную, что она может такого от меня скрывать? У нас сроду не было тайн друг от друга, пока я не уехала. Да, пока я была рядом. Теперь у меня тоже есть что от нее скрывать, так почему же ей не поступать так же?

Я забралась с ногами на постель и обняла себя. Если бы мама была рядом, ей бы я все рассказала. «Врешь! – возмутился мой внутренний голос. – Ты сроду никогда ей ничего не говорила. Она узнала, что ты подралась со старшеклассницами на школьном дворе, почти месяц спустя, и то не ты ей об этом сказала, а сеструха твоя проболталась». Я кивнула невидимому собеседнику: «Может, так, но подобное я скрывать бы не стала». – «Оно и понятно, – усмехнулся мой визави. – Будь она рядом и жива, подобного бы вообще не произошло!»

Разгром по всем фронтам. Что возразить, я не знала. И тут в дверь постучали. Я сделала вид, что сплю и не слышу. Отстали не сразу, но вскоре меня оставили в покое. Был уже двенадцатый час ночи. За окном было темно, словно поздней осенью. Меня мучала акклиматизация. Долбаный север! Разве здесь не должно быть холодно? В августе-то? Было жарко, душно, даже кондиционер не спасал. Я сидела на кровати и глядела в окно на вечернее небо, такое чужое, такое тусклое. Все мои мысли были далеко, за сотни километров отсюда. Непривычная тишина и природа кругом пугали, словно я была одна на всем белом свете. Хотелось вскочить и бежать со всех ног к людям, теплу, туда, где я нужна, где меня любят и ждут. Внезапно мне стало холодно, я почувствовала, как кожа покрылась мурашками, пальцы заледенели. Я взяла пульт от кондиционера и выключила его. Горела лишь настольная лампа, остальная комната была погружена во мрак. Мне вдруг почудилось, что это уже когда-то со мной было, что я все эти чувства уже испытывала. Ощущение дежавю было таким острым, словно я наблюдала за собой со стороны, словно сидевшая на кровати я была не я настоящая, а давно прошедшая, что это лишь воспоминание, а этого всего на самом деле нет.

Испугавшись, я вскочила с кровати и хлопнула выключатель. В комнате кроме меня никого не было. Странные ощущения отпустили меня. Ощущая дрожь в коленках, я села на пол у стены, впервые осознав, что, возможно, схожу с ума, что не знаю, что реально, а что нет.