Читать книгу Suerte. PrincipePrincipessa - Ксюша Черкашина - Страница 11

Однажды…

Написала и задумалась, не слишком ли часто моё повествование начинается со слова «однажды». Наверное, я так долго живу, что такие «однажды» случались уже не единожды. О, Боже-Боже, неужели я пишу мемуары?! А у меня ещё такие шикарные планы на жизнь и на множество приятнейших «однажды». Не будем развешивать ярлыки, просто продолжим со слова…

Однажды подруга поделилась со мной неким событием. А точнее, письмом. Были мы уже взрослыми девочками, лет под тридцать. В то время случилась у неё беда. Ушёл папа. Насовсем, навсегда, в небеса. Связь у неё с папой была, да и остаётся, прочнее, чем с мамой. Родной, заботливый, мужественный, истинный. Как ни парадоксально, в нашем патриархальном мире положиться можно только на слабый пол. Однако встречаются ещё и такие отцы – каменные стены, неприступные за́мки для своих семей. А когда подруга рассказывала о маминых поступках, у меня не укладывалась в голове, как мать может быть такой эгоистичной. Мне всё думается, что женщина от природы мать, жена, хранительница очага, и уж по отношению к детям абсолютно альтруистична. Не буду никого осуждать и утверждать, что я бы ни за что бы… Жизнь преподносит разные уроки, лучше ни от чего не зарекаться.

Подруга дала мне в руки несколько полупрозрачных шуршащих листочков, исписанных ровным красивым женским почерком. И я стала читать…

«Дорогая Лана! Прости мне эту писанину, может, это выглядит навязчиво, но мне хочется с тобой поговорить. Вчера у меня не только мысли путались, и трясло и от горя, и от волнения. Думаю, что тебе тоже было нелегко. Потом, вечером, да и теперь постоянно я думаю о нашей встрече. Много надо было сказать, но времени было мало, и всё просто не вспомнилось.

Я вижу тебя, и у меня сжимается сердце: сколько горя на тебя свалилось, милая девочка! И сколько заботы, сколько проблем тебя ждёт с папиной работой. А сколько их будет с матерью! Я рада была бы помочь, но чем? Но если вдруг ты сочтёшь, что моя помощь нужна, обращайся в любое время. Мои телефоны… рабочий и домашний.

Не знаю, какое впечатление у тебя осталось обо мне. Возможно, ты осуждаешь отца, а вернее не понимаешь, почему он выбрал меня. Да, выбрал он. Я не имела цели разбить их семью.

В 72-м году он приехал в наше село на работу по распределению. Как он потом рассказывал, увидел меня, когда ехал по работе на машине, а я с девчонками шла из школы, наверное, с последнего звонка, потому что была в белом фартуке. Вот тогда он подумал: мне никогда не удастся с ней даже познакомиться, не говоря уж о каких-то других отношениях. А зимой, 1 декабря, я пришла в райком комсомола устраиваться на работу машинисткой. Я помню его – такого молодого, красивого и в валенках! Ну зима была в тот год суровая.

Он долго пытался с собой справиться, был просто моим начальником. Твоя сестра была маленькая, и когда некому было её забрать из садика, он просил меня. А когда у твоей матери умер отец, она уехала на похороны, он счёл свои долгом тоже поехать, оставил Танюшу на нас (я говорила тебе про Надю К.) Но Танюша была ещё очень маленькая (в яслях), а Надя К. не знала, как с ней обращаться, я её забрала к себе домой, и она у нас несколько дней жила. Они вернулись, пришли за Танюшей, познакомились с моими родителями, стали дружить, часто приезжали в баню (на райкомовском разбитом «Москвиче»).

А однажды твой папа нарисовал Есенина. Очень здорово нарисовал. Я попросила этот рисунок. Просто, именно просто. Никаких двусмысленных отношений не было. По работе приходилось много работать вместе, сочиняли, например, газету к праздникам и прочее. В очередной субботний день она увидела у меня этот рисунок, устроила ему допрос, он сознался сразу, что это он рисовал. Она сорвала, раскромсала этот рисунок, и с тех пор началась её бешеная ревность. Хоть ещё и ревновать было зря. Может, она этим и подтолкнула его к каким-то действиям.

Когда должна была родиться Аня, время было тогда ещё серьёзное, это было вопиющим позором – рожать без мужа. Ему хотелось оградить меня от злых языков и своей жены. Он увёз меня в Тольятти, к сестре. Попыталась я там найти работу. Его двоюродный брат помог прописаться. Но работу беременной и теперь не найти, а тогда тем более. Сестра стала ворчать, что никогда он ко мне не придёт, никогда не бросит свою жену и так далее. Когда он приехал повидаться, я уехала с ним в Уфу, потом поехала к тётке, с горем пополам устроилась на работу, там же родилась Аня. Но жить на квартире с ребёнком, не получая никаких денег, было сложно, пришлось приехать домой. Вот уж тут-то я наслушалась всего. Комплекс порочной женщины меня не покидает. Да, в общем-то, как иначе меня можно назвать?!

Так вот было. Было потом много хорошего, много разного. Унижений, осуждений, шепотков и хихиканий… Сейчас, когда Аня говорит, что замуж не выйдет (нет, говорит, положительных примеров), а просто родит ребёнка, я ей советую сто раз подумать. Одинокая женщина – не свободная, а одинокая. Никто не рад, ни друзья, ни родственники, в любую компанию стараются не приглашать, так как она потенциальная опасность. Из вежливости кто-то пригласит потанцевать и тут же следует сцена ревности, разборки, да что тут говорить…

Так что замуж всё же надо выходить. И потом самой делать положительную семью. Всё же от женщины в семье зависит, если не всё, то 80% точно. Согласись, что в вашей семье сложилась эта обстановка мамиными руками.

Для Мити, я его называла так, я была отдушиной. Он рассказывал мне обо всём, не имею в виду, что жаловался на жену или скулил, как ему плохо. Он старался молчать на эту тему, но всё же, то ненароком, то как, но говорил иногда. Я видела как ему плохо, я его и жалела, и ругала, предлагала выбрать, предлагала расстаться совсем. Какое-то время не встречались, но он не мог долго выдержать. Я знала все его проблемы на работе. Звонил и говорил: «Надо встретиться!»

Где только мы с ним не побывали. Он знал столько удивительных, красивых мест в нашем районе, и в соседних. Я здесь всю жизнь прожила и ничего не знаю, а он столько мне рассказывал, показывал. Разве такое забудешь! А уж когда занялся поиском клада… Я смеялась, говорила, что все клады давно нашли, а он обижался, что я не верю, обещал мне доказать. А когда что-то находил, как он радовался. Говорил, что следующую находку подарит мне. Не успел. Милый мой Митя, ну почему так случилось?

Как-то в шутку заговорили про то, кто как умрёт, когда и т. д. Просто без всякой задней мысли, часто ведь ерунду болтаем. Он тогда так серьёзно сказал: «Я умру раньше». Это было в прошлом году, где-то в сентябре или октябре. Тогда он сказал, что его беспокоят боли. Но в больницу пошёл только уже спустя полгода. Пошёл бы сразу, нет, не послушался ни меня, ни сам не пошёл. Тогда он сказал, что мне не надо быть на его похоронах. Да я и сама это понимала.

Знаешь, Лана, верю – не верю в загробную жизнь, но я, когда думаю о том, что его душа теперь свободна, что она, может, рядом со мной, мне легче. Разговариваю с ним, когда никто не слышит, а в мыслях я с ним постоянно. Не думаю, что ты на меня можешь обижаться. Мы любим одного человека, любили и любим. Он нам одинаково дорог, тебе как отец, мне как любимый человек, друг. Как-то в разговоре я ему сказала: «Кто я тебе, любовница и всё?». Он очень серьёзно мне ответил: «Никогда не произноси этого слова, ты мне больше, чем жена». Думаю, ты имеешь право это знать. Не хочу что-то тебе доказывать, влезть в душу, не хвалюсь, что он любил меня, а не её. Сейчас я думаю, что, может быть, как-то скрашивала его непростую жизнь. Ведь даже просто поговорить, излить душу и то много значит.

Не знаю, рассказывал ли он тебе, как они познакомились. У него была подруга Аля. Приехал на каникулы, а ему кто-то сообщил, что она в его отсутствие с кем-то, где-то, что-то. Он не стал выяснять, правда ли это, а решил в отместку пойти на вечеринку к учительницам, которые после института в их деревне работали (а, может, на практике были). И всё. Горынычна (как он её всегда звал) его сразу же приметила и больше не отвязалась. А что он мать не послушал и всё же женился на ней, я думаю (он не говорил этого), что она просто позволила ему лишнего и он, как нормальный парень понял, что жениться обязан. Никто не знает, где найдет, где потеряет. А с Алей он уже из нашего посёлка ездил и встречался. Но как-то рассказал это очень разочарованно. Просто она была уже замужем, уже многое изменилось.

Понаписала, всё ещё не решила, отдам ли я тебе это. О тебе от папы я знала, наверное, всё. Он был замечательным отцом. Я завидовала вам с Татьяной, что моя Аня не знает его с этой стороны. Он переживал за неё, как мог, помогал, но всё равно они, можно сказать, не общались. Наверное, он переживал из-за этого, ведь он очень порядочный человек был, наверное, чувство вины у него было на это счёт. Но ни я, ни Аня на него не в обиде. В моей памяти он останется навсегда весёлым остроумным, шебутным, заботливым, милым Митей, любимым и любящим.

Аня всю нашу историю знает (но фамилия у неё моя и отчество по деду). Знает обо всём. Даже в музыкальную школу вы какое-то время ходили вместе. Она тебя называла «большая девочка». Она училась играть на баяне (сначала на домбре, выбирали, где дешевле). Я не намерена её хвалить, но девчонка она нормальная. Упорная, честная, добрая. Немного рисует, немного пишет. Правда, литературный институт, наоборот, разучил её писать стихи, теперь они у нёё получаются слишком сложными. Отец очень гордился (думаю, всерьёз), показывал её стихи своим каким-то друзьям. Она чем-то похожа на него, высокая. Не ревнуй, тут опасности нет. Я уже говорила, что хотела бы, чтобы вы подружились. Она поздравляла его с днём рождения. Передавали друг другу приветы через меня. Иногда он звонил в день рождения, поздравлял. Но думаю, она всё же не обижается, что мало с ним общалась. Мы были очень рады с ней, что открылась вторая школа и что ей не придётся у С.В. учить математику. Я очень боялась этого. С математикой Аня на «Вы», поэтому, слава Богу, что он отвёл нас от этого общения.

В восьмом классе Аня участвовала в конкурсе юных журналистов и в числе победителей ездила в «Орлёнок». Тоже Митя частично нам помог. Спонсора найти не смогли. Но мне разрешили взять вперёд две зарплаты, и Анька пожила месяц в сказке. Зарабатывала стихами, существенную помощь они нам оказывали, в каникулы телеграммы разносила. Работы не боится, слава Богу. Сейчас приходится тоже, как и всем теперь, много работать, терпеть твердолобого начальника, и прочее, и прочее.

Лана! Я тебе говорила, что я всегда рада, я всегда готова тебе помочь, если буду нужна и если смогу. Судьба очень жестока, а ты ещё так молода, что даже страшно, сколько на твои хрупкие плечи обрушилось. Я жалею тебя, как дочь. И знаю, что ты справишься со всем, всё сделаешь, как хотел бы папа, ведь ты – Удальцова.

Искренне желаю тебе терпения, сил душевных и физических, и дай Бог тебе хорошего помощника во всех делах, надёжное плечо рядом.

Извини, что на такой бумаге – нет ничего под рукой лучше. И пишу, а меня как вчера, трясёт. И волнуюсь, и переживаю.

Дай Бог тебе, милая девочка, удачи!

Д. 28.12.2006»

***

Прочитанное меня всерьёз впечатлило. Подруга не знала, что делать с письмом, и я попросила отдать его для моей книги. Ничуть не жалею. Читая его во второй раз, спустя десять лет, я испытала похожие эмоции, только они стали ярче от накопившегося за это время личного опыта.

Столько любви в этом письме, столько искренности и… смирения. Столько осторожности и беспокойства за чувства других. Немного ревности, свойственной нам, какими бы воспитанными и порядочными мы не были. Мне показалось, что в письме ревность выражается в самых обычных, но подчёркнутых рукой автора словах. Ещё в нём множество мелких деталей (валенки, разбитый «Москвич»), за которые, видимо, цепляется память и воскрешает давно прошедшие события. С какой нежностью эта любящая женщина, сколько бы ей ни было лет и сколько бы бед не было позади, говорит о своём милом Мите. Как защищает его, принимая на себя возможный удар осуждения от его дочери, рожденной в законном браке. Наверное, привыкла за все эти годы терпеть людские кривотолки. Как легко нам порой осудить человека, не примеряя на себя его судьбу. И о дочери она говорит с каким-то особым чувством, видя в ней продолжение своего любимого милого Мити и своей любви к нему.

Всё же самые трепетные воспоминания о своей такой долгой «хорошей и разной» любви она оставила себе, не укладывая ровным почерком на бумагу.

Ох, как мне хочется сейчас, пройдя «хорошие и разные» пути наслаждаться жизнью с любимым мужчиной, заботиться друг о друге, спорить недолго и беззлобно по пустякам, шутить, делиться самым сокровенным друг с другом, воспитывать детей и радоваться за них, а чуть позже обязательно вместе встретить современную старость под любимый Рэп моего Принца на всю жизнь, обнимаясь и по-прежнему подшучивая по-доброму друг над другом. Довольными и счастливыми, желательно вместе, уйти, когда придёт время, в новую жизнь и там снова встретиться самым чудесным образом, как и в этой. Правда, обойтись бы в следующей жизни при встрече с этим самым Принцем без ошибок. И пораньше, пораньше. Таким мне видится счастье. В этой жизни и в следующей.

Пока мы ещё в этой…

Задолго до встречи с Принцем на всю жизнь, слушая рассказы своих знакомых девчонок о романах с женатыми мужчинами, я была уверена, что для меня это табу. Безоговорочное, безусловное, бескомпромиссное. Не осуждала, но и для себя подобных отношений не допускала. В теории. А на практике вляпалась, аж дважды. И оба раза всерьёз, чтобы понятнее было, что значит «не зарекайся».

Первый раз – на ровном месте. Равниннее места нельзя было представить.

***

Он появился в начале рабочего дня. Думаю так, ведь это был его первый рабочий день в нашем офисе. Своим количеством дней я опередила его разве что на месяца три. Молодой и деловой. Одет он был как раз по деловому, чтобы соответствовать образу человека с сотовым телефоном. Это сейчас вы себе не можете вообразить каких-либо отличий человека с сотовым телефоном, его, что называется, особых примет. Это сейчас, попросив вас представить себе человека с сотовым, я равносильно могла бы попросить представить просто человека. А в тот момент это говорило, если уж не о материальной состоятельности, то, как минимум, о его деловитости. Своего рабочего места у него ещё не было, поэтому, желая соответствовать образу, он решил сделать пару важных звонков и уселся напротив меня.

Кабинет наш просторным назвать не то что нельзя было, а являлось бы кощунством. Поэтому рассмотреть молодого человека не составило бы труда. Но почему-то я его стеснялась. Странно… Сейчас вспоминаю почему и не нахожу ответа. Возможно, просто потому, что он принадлежал к противоположному полу. Высокий, худощавый, симпатичный, молодой. Насколько конкретно молодой мне и в голову не приходило задуматься. Ну молод и молод. Себя я к старухам тоже не причисляла, душа не поддается возрастному цензированию, а своё собственное ощущение возраста тем более. В общем, как выяснилось позже, разница составила четыре года в пользу моей мудрости. В смысле моя мудрость имела возможность формироваться целых четыре года, прежде чем на свете появился он. Разница вообще не чувствовалась, а я и не зацикливалась на этом. Что же касается его внешности, то первое определение, какое приходило на ум – милый. Черты лица были милые, нежные сами по себе, а потом и стали таковыми моему сердцу. Кожа на лице ровная, без выбоин и колдобин. Впору позавидовать. Не было и единой щетинки, напоминающей о бороде. Глаза большие, серые, как будто немного грустные. Волосы густые, прямые, русые. Ах, кто бы мог подумать, что пройдет время и мои пальцы будут с удовольствием бродить среди этой копны волос.

Забегая вперёд, скажу, что коллеги первое довольно длительное время, говорили о том, что мы похожи внешне. Так, бывало, сидят напротив нас в нашем «необъятном» кабинете, беседуют с начальством о делах конторы, а взгляд вдруг останавливается на нём, потом на мне и вердикт вынесен – Они похожи. Этот самый вердикт произносился вслух, то несколько напугано, то просто казался странным самому автору. Помню, что ловила себя на мысли, мол, это значит, что и я симпатична по объективному суждению – своему собственному относительно него и окружающих относительно нас. А потом такой факт пугал, являясь в моих мыслях дополнительным доказательством того, что он вторая половина меня. Удивило такое же точно ощущение моей однокурсницы, оказавшейся у меня на дне рождения и впервые увидевшей его. Она уверенно причислила его к моему брату.

Впрочем, возвращаясь к своему первому впечатлению о нём, я точно помню, что не было ни то что мысли о возможных отношениях, а даже тени этой самой мысли. Кольца обручального на правой руке не было. Это обнаружилось скорее в результате машинального взгляда, чем яркой заинтересованности к его персоне. Позже, когда узнала что и жена у него имеется, и даже ребенку почти три года, посетила скорее зависть к тому, что у него уже есть то, о чём я только мечтаю. О семье и ребёнке. Вот собственно и всё.

Кем же было занято мое сердце тогда? Скорее всего, испанцем, красивым мачо с северных морей. Почему с северных, да потому что родом тот мачо из страны Басков, что на севере Испании у берега Атлантики. Грядущее лето сулило приезд красивого и «возлюбленного» мной мужчины на мою родину по моему приглашению, а равно означало продолжение виртуального романа. Этот роман в реальной жизни уже обзавёлся неожиданным и страстным поцелуем в последние минуты перед моим отъездом из его города, куда я приехала погостить на пару дней. Хотелось продолжения. То во сне, то в воображении это продолжение случалось, раскрашенное яркими красками любви. Смешно сейчас вспоминать, но, тем не менее, сила того чувства к испанцу была действительно велика. Слез было пролито немало, такого одиночества, как испытала в момент его отъезда из моего города, казалось, я не испытывала никогда.

Опираясь на жизненный опыт и некую мудрость, сейчас делаю вывод, что вообразила себе это чувство от того, что слишком хотелось любить. Виртуальная любовь отличается от реальной отсутствием частых предпосылок к разочарованиям в объекте обожания. В чём она заключается? В постоянных собственных мыслях, собственных желаниях, собственных воображениях и собственных выводах, неподкреплённых практически ничем, кроме общения в Интернете. Недостоверность представлений и суждений о чувствах своих и виртуального возлюбленного. Виртуальная любовь – это чувство, созданное своими мыслями таким, каким всегда хочется его ощущать, то есть идеализировано и мало чем удостоверено хотя бы на одну сотую. Силу виртуальная любовь обретает ещё и от того, что по ту сторону паутины твой «возлюбленный» создал тот же самый идеал, но уже в своём сердце. И причины те же – желание испытать необыкновенную любовь. Одним словом, сидят у своего компьютера мужчина и женщина, культивируют каждый в своем мозгу свои представления об идеальной любви и проецируют её друг на друга. Соглашусь естественно, что совру, если буду утверждать, мол, возможно, испытать это чувство к любому виртуальному собеседнику. Как минимум, должны пересечься интересы, чувство юмора и визуальная симпатия, а потом уж понеслось…

Воображая приезд испанца, страстные объятия, поцелуи признания в любви на волшебном испанском языке, взаимные любовь и верность на всю последующую жизнь в теплой стране España2, к своему удивлению в одном из снов я увидела того самого вышеописанного коллегу, нежно целующего меня. Проснулась я не в испуге, а в приятно кокетливом ощущении. Напомню, что в моей голове ни только не роились мысли о нём, но и просто-напросто он не вызывал во мне ни единого подобного желания. Видимо, так и снятся вещие сны, без предпосылок и объяснения причин. Не было, соответственно, и подозрений, что нечто подобное может заблудиться и в его мыслях.

Впервые я могла что-то заподозрить, если бы была столь проницательной, когда он проявил рвение в желании составить компанию в поездке в аэропорт с целью встретить испанца, но разум не позволил реализовать этот порыв. И его многочисленные подшучивания надо мной и испанцем воспринимались именно шутками. Его попытки выведать моё отношение к иностранцу завершались моим объяснением о необыкновенной любви к Испании и испанцам, так же выражавшиеся в шуточной форме.

Ударом колокола, известившего о прибытии на границу бесполой дружбы и межполовых отношений, стал его телефонный звонок во время командировочного путешествия к морю. То, что в поездке от скуки он решил позвонить именно мне, удивило и приятно порадовало, но по-прежнему не было для меня и намёком на его симпатию как к женщине, а не бесполому другу. Он поделился своей дорожной скукой, я – своим непоколебимым оптимизмом, он – желанием получить от меня хоть смску, дабы развеять тоску, я – обещанием воплотить его желание в жизнь, хоть и не было у меня сотового телефона. Чувствуя, что не могу обмануть надежды ожидающего, отправилась в Интернет изучать пути доставки коротких текстовых сообщений ему на сотовый. Даже текст был придуман кратким по количеству знаков и ёмким по смыслу, мол, пакуй скорее чемоданы – мы жутко скучаем. Не понимаю почему, но что-то в процессе исследования Интернета я упустила и смска не дошла. Знак? Не остановило!

Ровное дружеское отношение без намёка на «близкие контакты третьей степени» окончательно пошатнулось во мне во время обычного просмотра фильма в кинотеатре. Всё было весьма банальным: наша компания коллег из нескольких человек, кинотеатр, кресла в зрительном зале, экран. Разве что фильм был очень весёлым. «Брюс Всемогущий». Мы много смеялись, время от времени переглядываясь с каждым из коллег. В один из очень смешных моментов я оглянулась и на него. И замерла. Его взгляд был пронзительным, неотрывным, каким-то бесконечным, словно целая Вселенная в тот момент отразилась в нём. Как будто кто-то ждал, что я оглянусь и цепь, наконец, замкнётся. Всё тело стало каким-то сверхчувствительным, даже зрячим. Я как будто застыла в том мгновении. Настолько выразительным оказался его взгляд, что ни о чём другом я уже больше не смогла думать. Наверное, это было землетрясение где-то далеко-далеко в безмолвном океане, а с опозданием в несколько дней к нашему с ним дружескому берегу пришло и цунами. С поцелуем. Неожиданным, мягким, нежным. Как будто никогда прежде меня не целовал мужчина.

Глупая-глупая девочка, сколько бы ни было лет, верит в чудесные сказочки и для влюблённых один на двоих секрет.

Мало, весело, чувственно, многогранно, больно, жестоко, безнадёжно. Неисчерпывающий перечень слов о тех временах. Женатым мужчинам нравится находить на стороне не только красивое тело, но и отдушину. Ох уж и отдушина завелась во мне для него. Я внимательно выслушивала всё, чем он искренне делился, отчаянно рвалась помочь, обволакивала всем созревшим во мне теплом. Я сама не понимала, как чувство может быть таким сильным, как у взрослой девочки могут дрожать колени в присутствии молодого парнишки, как может быть ненужным и неважным ничего, кроме встреч.

Уже не помню, сколько случилось наших встреч, сколько прошло минут, часов, дней, лет, когда он ушёл. С работы, не от меня…

– Я сейчас должна пожелать тебе удачи и новых свершений на новой работе, – представляла я свою прощальную речь, – а я не могу. Не могу, потому что думаю сейчас только о себе. Впервые не хочу себя пересиливать и лепить из своих слов искренние пожелания. Не хочу, потому что искренность моих мыслей заключается в том, что мне будет не хватать тебя! Это всё, о чём я хочу говорить. Мне будет очень не хватать тебя!!! Знаю, что со временем это пройдет. Исчезнет и твоя необходимость во мне. Но ещё я знаю, сколько бы времени не прошло, в моих мыслях периодически будут всплывать воспоминания, связанные с тобой и эти воспоминания очень приятные.

В своём воображении я обняла его крепко, прильнув всем телом к нему, положив одну руку на плечо, а другой нежно коснулась щеки. Я снова вложила всё своё тепло в эти объятия. А в голове всё кружились мысли и с уст так хотели сорваться слова… Те слова, что много раз произносила себе самой, воображая разговор с ним. Что-то там о любви…

Без слов.

Тепло объятий и нежность – лучшие ораторы. Без слов, как всегда это было. Без слов всё ещё бросает в дрожь от испытанного однажды чувства, когда он обнял и прильнул головой к моей обнаженной груди, оставаясь внутри моего тела частичкой своего.

Какие мысли роились в его голове в тот момент? Или ему было просто необыкновенно хорошо со мной. Как и мне с ним.

Без слов услышь меня Вселенная: «Это мой мужчина, это он – вторая половина моей души, это на него похожи мои дети в моем воображении, это с его вечным пессимизмом, нигилизмом и ленью я готова то мириться, то бороться, это с ним я хочу засыпать и просыпаться рядом! Ведь не могут быть ложью слова „Если чего-то очень хочется, то вся Вселенная начинает помогать“. Помоги мне Вселенная! Помоги…».

Вот и всё.

***

Она села в машину. Лицо его выражало напряжение, взгляд был тяжёлым. Они оба не улыбались, хотя, в общем-то, ничего до этого не предвещало глобальной серьёзности грядущей беседы. Разве что её слова по телефону: «Мне нужно, чтобы ты подъехал. Пообщаемся…» Слова в телефонную трубку формулировались ею предельно осторожно, чтобы не спугнуть его нависшей серьезностью. Мужчины трусливы в подобных ситуациях. Впрочем, в план её серьёзного разговора вовсе не входило желание поставить вопрос ребром, наподобие: «Ты со мной или без меня?» Но, всё же, она знала его едва не лучше, чем он знал себя, и ждать для неё в этот раз другого подходящего момента, как никогда было смерти подобно.

Он подъехал, припарковался как обычно.

Она вышла из подъезда, медленно направляясь к машине и одновременно к точке, сформулированной в её сознании.

Она села к нему в машину. И в этот раз показалось, что внутри было необыкновенно много пространства, по которому разливалась тихая лирическая музыка, которой не суждено было добраться до списков воспроизведения любой из радиостанций. Она отличалась от обычной музыки, от того и была отличной. Его всегда отличал музыкальный вкус. И слова в ней… Их уже не помнит она, но все из души и о том, о чём предстояло говорить.

Они интуитивно отодвинулись друг от друга, чтобы ещё сильнее увеличить размеры пропасти в салоне такой родной машины.

Странно, у неё не дрожали колени, не было страха. Так хотелось оборвать затянувшийся вокруг её шеи поводок, кончик которого Он не выпускал из своих рук.

– Как мне себя нужно вести, чтобы я не обижалась на тебя? – начала она.

Впрочем, ответ на этот вопрос ей вовсе не хотелось знать. Просто чётко стало понятно, что ничего не измениться, что он ни за что на свете не отпустит её, но и вместе с ней быть не осмелится.

– Я не знаю… Не знаю, потому что не понимаю, что именно тебя обижает, – ответил мужчина, прекрасно знающий и понимающий, что заполнил всю её жизнь, хоть она ни разу ни произнесла ему об этом слов. Без слов!

– Давай закончим наш разговор … – продолжила она, – Мне нужно закончить этот разговор, нужно, чтобы ты выслушал меня, услышал меня, понял. Мне нужно сказать это. Мне нужно высказаться, произнести слова, что так часто повторяла самой себе, представляя беседу с тобой, слова, что иногда переносила на бумагу, лишь бы они не душили меня, собирая в письма, которые ты никогда бы не получил. Зато мне становилось легче, вокруг меня появлялся свежий воздух и ещё какое-то время я могла жить… Жить до тех пор, пока снова не оставалось ни единой молекулы в воздухе вокруг меня, которая не наполнена была бы тобой. Ни одной! Как сейчас… У меня не осталось ничего, чем бы я могла жить, кроме тебя. Отпусти меня! Я не раз тебя просила об этом. И ни разу ты не отпускал.

– Я не держу тебя! – проткнул он её.

– Как не держишь? Несколько дней назад ты умолял простить тебя за причинённую боль, ты говорил, нет, ты кричал о том, что прочувствовал на себе мою боль и готов был приползти на коленях, лишь бы я тебя простила, лишь бы положить свою голову мне на колени и почувствовать тепло моих рук, ты твердил, что не было в твоей жизни человека, ближе и роднее меня, человека, которому доверил так много, что тебе не хватало меня, что скучал, что я даже НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ, как ты по мне скучал и как меня не хватало… Эти твои слова до сих пор бьют как колокол в моём сознании. Вопреки всем существующим здравым смыслам я простила тебя. А ты всего лишь подтянул ослабевший за последние два месяца поводок.

Её душа ещё тянулась к его, хотя тело и разум были давно разочарованы. А Он предпочитал унижения другой женщины Её теплу. О нём говорили как о собаке на сене, мол, ни себе, ни людям. В Её окружении появился другой мужчина с беззаботным флиртом, и она отозвалась таким же беззаботным. Но Он моментально натянул поводок простыми словами «Я ревную», и в Её мире снова зацветали сады надежды и почти безжизненной любви.

– Я не хотел привязывать тебя к себе.

– Лишь бы тебя не было в моей жизни! Ничего не хочу знать о твоей. Прощай, – бросила она и вышла из машины.

Он не уезжал, пока Она не скрылась за подъездными дверями.

В море слёз, как обычно, Она захлебывалась в одиночку.

В голове всё вертелся…

Самый бессмысленный риторический вопрос к мирозданию: Почему?

Почему так больно? Боль от каждой мысли, каждого воспоминания, каждого неосторожного движения или каждой вещи, неосторожно напоминающей мне о причине боли. Самоистязание попыткой понять, в чём причина, в чём кроется это «почему?» Так больно! Даже если бы я умудрилась выпить целый океан, или хотя бы Аральское море, меня не так разрывало бы, как разрывает сейчас от боли. Близкие люди волнуются – что происходит? А как объяснить то, что я считаю несправедливостью. Я могу допустить, что всё к лучшему, могу убедить себя в этом на пару минут или даже дней, могу попытаться начать жить или просто жить, но вся суть – существование в непонимании «почему?»

Почему так, а не иначе? Даже не иначе, а не так как хотела я и как заслуживала. Почему мне приходится успокаивать себя народной мудростью «не делай добра, не будет зла»? Что со мной не так и что с ним такого, что я люблю его больше чем он смог любить меня? Почему от этой боли я даже не позволяю себе теперь верить его глазам, единственному, в истине чего я никогда не сомневалась. Неужели и там игра, как можно сыграть зеркалом души? Или просто-напросто его новая попытка спрятаться под крылышко вблизи оказавшейся наседки? Наседки-ровесницы с малым чужим цыплёнком, ради которой, а точнее ради своего предполагаемого спокойствия с которой, он готов бросить свой курятник с обозлившейся курицей и родным цыплёнком.

В чём причина? Боюсь пролить хоть одну слезу, а удерживать её нет сил. Пожалейте меня, пожалей Ты меня!

Я загадала желание, которое сбудется при условии, что не буду плакать из-за него, по крайней мере, десять дней. Какое желание… Уже не могу припомнить, но должно было быть что-то очень необходимое для моей истерзанной души. Поэтому и заблокировала слёзы. Это очень нелегко, разблокировка может случиться автоматически. Человеческий организм – устройство не менее электронное, чем сотовый телефон.

Мне жаль саму себя. Жаль, что не нахожу причины нескладывающейся личной жизни. Не нахожу и повода того, что я заслужила такую жизнь. Не нахожу саму себя, только помня о том, что я хочу обычного женского счастья – семью с любимым и любящим мужчиной, детишками, достатком, уютной квартирой и приносящей радость работой. Моя мечта отличается от авторских желаний других женщин разве что уточнением родить двойняшек – девочку и мальчика, Яну и Олежку. Имена могут меняться в зависимости от мозгового бреда в тот или иной момент, но суть остается. Суть остается и никак не сбывается.

Я – красивая девушка, это объективный факт, а не придуманный мной штрих к автопортрету. «У тебя очень выразительные глаза» – не раз я слышала в свой адрес. Нежно очерченные губы, бархатистая кожа, точеная фигура, узкая талия, стройные ноги, высокая грудь… Таким девушкам вслед стремятся восхищенные и похотливые взгляды мужчин, завистливые взгляды их женщин. Один знакомый сказал, что, судя по всему, я продала душу Дьяволу за молодость и красоту. А ещё о таких девушках говорят: «Не родись красивой, а родись счастливой». Я действительно объективна в описании себя, тем более, скромность не позволяет углубиться в детали, добавлю лишь, что причинивший мне дикую боль мужчина как-то признался в любви не мне, а моей груди. Общительная и весёлая, с твердым характером и множеством извилин в сером веществе. Меня по-настоящему любили двое мужчин и множество иных в меня влюблялось, а я одна… Так в чём причина, в чём моя вина? Необъяснима боль и холодна уже душа, а одиночество – судьба? Уметь любить, суметь простить не каждый может. В ответ лишь тысячи обид, несправедливость гложет. Где половина от меня иль неделима я? Тогда понятно б было почему одна…

Анализируя прошлое, то сознательное прошлое, когда люди встречаются, люди влюбляются, женятся, я могу сделать вывод и сразу же смириться с тем, что за всю свою двадцатидевятилетнюю жизнь настоящих отношений с мужчиной у меня не было. Пару раз я могла назвать мужчину рядом с собой своим, два раза я действительно любила, со всей возможной силой и всеми возможными мечтами, и оба раза обреченно на… да просто обреченно, иногда позволяла себе легкомысленные поступки, но не от порочности, а от желания быть любимой и с верою в судьбу. Какая здесь ошибка? Может быть, нужно было позволить одному из мужчин, по-настоящему любящих меня, как я любила двух других, завоевать меня? Или не нужно было любить тех двух больше, чем саму себя? Или изначально считать чувства обречёнными в силу ряда действительных и очевидных причин? Или не разбрасываться по мелочам, будучи желанной для третьих? Или просто ещё не настал мой день? Ведь на ладошке правой руки чётко вычерчена супружеская линия? Сколько раз я задавала эти вопросы Богу?! Не тому Богу, что преподносит нам религия, а тому, что строчит человеческие судьбы вне зависимости от вероисповедания героев своих бестселлеров. Сколько раз я убеждала его, а заодно и себя, чего хочу. Ничего не происходит. Или нет терпения томиться в ожидании, или жаль уже упущенного времени, или мучает страх не состоятся как женщина, или недостаточно сделала для воплощения в реальность своих желаний, или удерживает факт, что раз жива, значит, есть у меня некое невыполненное предназначение. Одна женщина недавно донесла до моего слуха с экрана телевизора такие слова: «Если человек жив, значит у него всё ещё впереди». Всё ещё впереди, а я все смотрю назад, не просто оглядываюсь, а неотрывно смотрю в прошлое, жду вестей оттуда, жду Его… Примерно так…

Солнечный день, самые обычные будни, типичные дела, однообразный рабочий день, взгляды, бросаемые мной невзначай через окно кабинета с мимолетной надеждой (в тайне от своего собственного разума) увидеть там Его железного коня, как символ присутствия Его самого. Пара минут на улице у офиса под свежей весенней листвой деревьев в компании с коллегами, желающими подышать свежим воздухом и одновременно наполнить свои легкие едким табачным дымом. Он приезжает по делу. Много дел в его новой работе связано со службами в здании, где располагается наш офис. Он не мог не заметить своих бывших коллег и меня в их числе. Меня – девушку, которая по его же собственным словам, делала его счастливым, понимала, знала и чувствовала его лучше него самого, да просто была настоящей и лучшей подругой, и которой причинил нестерпимую боль… Он не прячется в этот раз. Подходит к нам. Я не бросаю злой взгляд, не ухожу и не игнорирую Его, как много раз планировала при случайной подобной встрече. В своем духе нигилиста-самоучки Он перебрасывается фразами с бывшими коллегами мужского пола, а мне демонстрирует свои грустные глаза.

Грусть в глазах – его частый спутник. Когда я раньше видела эту грусть, разрывалось сердце и хотелось самыми немыслимыми способами Ему помочь. Как и в тот раз, когда окончательно рухнуло всё, даже вера Его глазам. Когда, желая помочь ему избавиться от грусти, услышала рассказ, разрушивший мой сон на всю ночь и мечты на всю жизнь. Теперь, увидев вновь эту тоску в Его глазах, мне не стало жаль Его, не хотелось помочь, мне стало невероятно приятно от того, что ему, видимо, больно. Пусть даже не известна причина и не я причинила эту боль, а может, не обошлось и без моего вклада. Небольшая компенсация, но стало легче дышать. Он невзначай предлагает пообщаться по работе. Понимающие коллеги испаряются в душных холлах нашего здания. Мы отходим в сторону. Я молчу, он заглядывает в мои глаза, пытаясь для храбрости найти там свет, что видел раньше. А в моих глазах пустота, я старательно изнутри мозга рисую в них равнодушие. Видимо, получилось, потому что он опускает свои, снова поднимает их на меня и тихо говорит: «Прости». То, что я так хочу услышать, чтобы холодно заявить в ответ: «Не смогу никогда тебя простить и не хочу, чтобы Бог прощал тебя!»

В глубине души я понимаю, что он не хотел причинить мне эту боль, что он действительно влюбился в другую женщину, как когда-то влюбился в меня, но не понимаю, что, зная человека неделю, он предполагал возможным вариант уйти из своей семьи, оставив дочку и невыносимую жизнь с женой. Множество деталей и того, что я знаю о нём, твердо убеждали меня в невозможности этого. Хотя бы его ответ на мой вопрос, заданный при той долгой беседе по телефону. Я спросила, уйдет ли он из семьи, если его жена найдет себе другого мужчину? Он, не сомневаясь, ответил, что нет. Этот ответ должен был порадовать меня, но ещё больше разочаровал меня в мужчине, которого любила, несмотря ни на что. В общем, много ещё каких выводов пронеслось в моей голове, от чего и стало безумно больно. Всё зря! Помните Рождественского: «Только знать бы, что всё не зря, что люблю тебя не напрасно…» Такое короткое слов «зря», и такое твёрдое желание ни секунды не оставаться в этом мире. Разве можно простить? Во сне простила через пару дней. Наяву, скорее просто забуду, когда время всё-таки вылечит.

Впрочем, не покидает чувство, что это не финал. Будет, что ещё сказать друг другу. Не было бы поздно.

Мне кажется, если бы мы всё-таки создали семью, я разлюбила бы Его…

Приписано спустя десять лет…

Я разлюбила Его гораздо раньше, слава Богу, даже семью для этого создавать не пришлось. Разлюбила мгновенно и бесповоротно. Насиженное место моей взлелеянной любви заполнила обыкновенная брезгливость. И я рада. Рада была в тот момент, рада и сейчас, спустя целое десятилетие. Читая первые строки этого рассказа, я даже не могла вспомнить, о ком же из заноз моего сердца идёт речь.

Итак, история Разлюбви (или Две лужи). Коротенько…

Отмечу сразу своё категоричное отношение к алкоголю, точнее, к лицам, употребляющим его без меры, а скорее, не способным эту самую меру контролировать. Никогда не понимала, надеюсь, никогда и не пойму, в чём прелесть этого действа, когда и взгляд уже теряет признаки человека разумного, и язык уже не выдаёт ничего лучше «хрю-му», и собственное тело уже не цельное, а какое-то членораздельное в своих движениях, и прочее, и прочее, и прочее… Не говоря уже об утре туманном в частности и пропитой жизни в целом.

Когда во мне образовалась и прочно обосновалась любовь к Нему, это был период времени, когда Он не пил. Честно сказать, было трудно представить такого красивого, молодого и умного мужчину неспособным контролировать объёмы поступления алкоголя в свою кровь. Однако эта проблема имела место быть, и Он её не скрывал.

Прошло какое-то время после событий, описанных в рассказе. Боль о Нём поутихла, а своим вниманием меня окружил другой мужчина – Самый романтичный в моей жизни, хотя любовь к Тому ещё давала свои отголоски. Мы стали снова общаться, в основном, по телефону, иногда встречались поболтать, как говорится, живьём, разочек даже поцеловались. Целовался он всегда распрекрасно, но тот самый разочек был обыкновенным. Видимо, на Его таланте распрекрасно целоваться отрицательно сказалось, что в то время Он вернул общение не только со мной, но и глубокую дружбу с алкоголем.

Как-то для очередной болтовни по душам он ждал меня у подъезда… пьяный… сидя… в луже после дождя. Первый порыв был оставить Его в этой луже. Уж простите меня за ту самую категоричность к алкоголикам, но чувства сострадания они во мне не вызывают, даже если это очень близкий человек. Исключительно пренебрежение и злость. Хорошо, что в тот момент я была не одна. Вызволить Его из лужи и принять меры для передачи в руки службе спасения из Его друзей мне помог мой Самый романтичный мужчина. Самый романтичный мужчина ещё и пошутил сквозь ревность, мол, дожили, приходится спасать моего бывшего возлюбленного. Да, к чёрту красоту словца, дословно он сказал – любовника. Припоминаю, что Его друг, приехавший по нашему зову на выручку, тоже был крайне недовольным этим алкоголиком, хотя, наверняка, случались истории их совместного бесконтрольного употребления.

Прошло ещё немного времени, Он снова пришёл в гости, на этот раз слегка подшофе и на всю ночь. Его истинная цель мне была не известна. К моему счастью у меня ночевала подруга, а этому «другу подшофе» я постелила в комнате, расправив новый диван. Утром Он как-то виновато вручил мне постель со словами: «Это надо постирать». Я не поверила сразу в причину для стирки белья, а особенно в осквернение девственно чистого диванного матраца взрослым мужчиной. Причина оказалась проста – лужа и вовсе не от дождя. В моей голове случились Апокалипсис, Армагеддон и Большой взрыв одновременно. Ни единого нанокусочка от любви к Нему не уцелело.

***

Второй раз я вляпалась сразу после первого. По правде говоря, ещё не отошедши от первого.

Время от времени внутри меня случались посиделки Музы, Вдохновения и Желания писать. Исключительно в этой компании рождались полноценные рассказы. Когда компанию разбавляла Лень, то всё внимание она отвлекала на себя. Ей верили безоговорочно. А что, собственно, ложного могло быть в её суждениях? Вполне можно было и на листочек записать идеи, и в голове сохранить парочку уже родившихся шедевральных предложений для очередного рассказа. О, да! Только почерк на тех записочках становился нечитаемым спустя какое-то время, а предложения в голове вообще растворялись бесследно. Иногда были и исключения даже в компании с Ленью. Видимо, в такие моменты сама Лень ленилась, а рассказы, пользуясь случаем, успевали рождаться хотя бы наполовину.

В один из февральских дней 2007 года посиделки обошлись без Лени. Я открыла свой ноутбук, задавшись вопросом «Как бы я хотела встретить свою вторую половинку?», и настрочила рассказ о перекрёстке двух дорог и двух сердец.

***

Статистика – наука одновременно банальная и поразительная, сосредоточие необыкновенных фактов обыкновенных событий. По статистике когда-то в шестидесятых годах в России на десять девчонок приходилось девять ребят, а сейчас в Австралии десяток мужчин в силу обстоятельств довольствуются выбором среди шести женщин. Эта же самая наука утверждает, что панический страх людей быть съеденными акулами в момент наслаждения океанскими волнами вовсе не оправдан, поскольку в год таких случаев можно насобирать разве что пару-тройку. Зато десять человек ежегодно гибнут, пребывая в нирване под кокосовыми пальмами от падения им на голову ореха, который можно встретить в любом супермаркете. Ещё, ни для кого не секрет, что треть своей не такой уж долгой жизни мы проводим во сне, несколько обнадеживает правда, что в это время нам снятся цветные сны…

Не так давно меня поразил один статистический факт – жители больших городов проводят примерно шесть месяцев своей жизни в ожидании зелёного сигнала светофора, стоя на пешеходном переходе или восседая на своём железном коне в очередной «пробке». Сколько таких, казалось бы, бесполезных минут ожидания зелёного сигнала выпало уже на мою тридцатилетнюю жизнь?

Я шла своей привычной дорогой по столь же привычным делам, остановилась на одном из сотен городских перекрёстков на пару тех самых статистических минут, чтобы дождаться разрешающего сигнала светофора. День выдался солнечным, а в воздухе веяло несравнимым ни с чем ароматом. Так пахнет только Весна. Ее запах пробивался даже сквозь уродливые выхлопные газы. В огромном городе вдоль автомобильных дорог всегда очень шумно, но бывают секунды, точнее их доли, когда на перекрестке один поток машин замирает, а перпендикулярный ему ещё не сорвался с мест. Весной в такие моменты можно услышать пение птиц. Впрочем, в тот самый раз благодаря mp3-плееру мой слух ласкала музыка гитарной струны, творя волшебство в самой глубине души. У меня абсолютно не укладывается в голове, как всего из семи нот создаются многочисленные мелодии, исцеляющие от всех недугов и одновременно способные толкнуть с крыши высотки?

Несколько пар глаз на перекрестке, не отрываясь, смотрели на дорожного регулировщика с тремя разноцветными огоньками.

Красный… Мой взор привлек молодой человек на другой стороне улицы, возможно, потому что он смотрел на меня. Дорога, что разделяла нас, была не такой уж широкой, и я могла рассмотреть его внешнюю привлекательность. Это был высокий, стройный мужчина, аккуратно и стильно одетый, его чёрные волосы немного неаккуратно были разбросаны ветерком, лицо светилось. Несколько секунд из полутора минут ожидания я наблюдала за ним. Но тут вмешалась природная стеснительность и выработанная годами проживания в России подозрительность, я отвела взгляд, задавшись вопросом – «О чём он думает сейчас, глядя на меня?».

Жёлтый… Готовы ли вы пересечь эти несколько метров асфальта?

Зелёный… Люди с противоположных сторон начали движение навстречу друг другу. У меня вдруг захватило дух. Тот мужчина и я, думаю, совершенно несознательно, а может, движимые любопытством или ещё, Бог весть, чем, выбрали траектории движения максимально приближенные друг к другу. Он шёл навстречу и улыбался… мне. Я улыбалась… в ответ ему. Мы одновременно замедлили движение настолько, насколько это было возможно посреди двух потоков людей, спешащих преодолеть перекрёсток. Его голубые глаза излучали тепло и свет, улыбка очерчивалась красивыми губами. Он был похож на мою мечту, на ту сентенцию, которую я ежевечерне произносила своим Ангелам, чтобы им было легче помочь мне встретить мою вторую половинку. Я шла ему навстречу и душа пела. Но в те секунды меня даже не посетил самый маленький огрызочек мысли, что он закончит своё движение через перекрёсток так же, как закончу его я, и наши пути продолжат быть привычными и врозь. Мы поравнялись, не отрывая взгляда друг от друга, и продолжили свой путь на противоположные стороны улицы, да и жизни в целом. Я шла, не оглядываясь, душа по-прежнему пела, но осознанная реальность, созданная из того, что он прошёл мимо, почти заглушила эту песню.

Я шла неторопливо, будто надеясь, что он вернётся. По совершенно прямой дороге я дошла до очередного перекрёстка. Снова красный… Плеер играл негромко, и за спиной я услышала приятный мужской голос:

– Девушка, нам по пути…

Я медленно обернулась, это был он с тюльпанами в руках и улыбался. Когда он успел отыскать цветочную лавку и так легко угадать, что тюльпаны мои любимые цветы? Ах, да он же похож на мужчину моей мечты.

– Нам с Вами по пути, – повторил он.

– Это вопрос? – парировала я.

– Нет, утверждение…

– Хорошо, – не возражала я, чувствуя внутри совершенное спокойствие, не свойственное поведению людей, напуганных криминальной статистикой, не позволяющей выпускать из рук сумки, расслабиться и довериться встречному, какой бы милой ни была его улыбка.

И вот уже две наши жизни включили в свои годы совместно проведенную минуту в ожидании зелёного сигнала светофора. Среди банальностей всегда есть место чудесам. Болтая о чём-то самом обычном, о музыке в моём плеере, о его делах до того перекрестка, о наступающей весне, о марках машин, о так редко поющих птицах, мы добрались до кофейни и как-то само собой вошли внутрь. Странно, но был свободен только один столик на двоих в уголке зала для некурящих. Хотя, в чем тут странность – наши Ангелы работают исправно! Мы присели, заказали местных фирменных пирожных и пару чашек ароматного чая.

– Давай на «ты», – невзначай предложил он и продолжил…

– У тебя очень красивые глаза, а главное не пустые, как многие из подобных. Странно, но ты похожа на девушку моей мечты.

– Странно, но мне совсем не кажется, что это неприкрытая лесть в мой адрес.

Мы расхохотались.

– Кстати, меня зовут Никита, – и он протянул мне руку.

Вроде бы совсем уж странно, но и этому я не удивилась – как еще могли звать мужчину моей мечты?!

– Ксю! – пожала я ему руку и улыбнулась…

Мечты сбываются, даже до таких мельчайших подробностей.

***

Написала и сохранила в памяти моего электронного друга. Из моей девичьей памяти история выветрилась моментально.

Спустя шесть месяцев всё сбылось наяву, почти до мельчайших подробностей. Не весна, не Никита и не было сразу букета тюльпанов. Август, Виталий и множество цветов и невероятных сюрпризов на протяжении следующих трёх лет. Со мной приключился мой Самый романтичный мужчина.

В тот день я ехала на работу в троллейбусе и думала, интересно какое имя у моей второй половинки. Разные, мол, были имена, какое же случится на этот раз. Я даже не подозревала, что ответ на вопрос обнаружится всего через пару минут. Выйдя из троллейбуса, я оказалась на одном из перекрёстков нашего миллионника, задержавшись в ожидании зелёного сигнала светофора. На другой стороне дороги приметила высокого и стройного мужчину, явно наблюдавшего за мной. Первая реакция – напряжение во всём теле. Что ему нужно? Не выдавая себя, я перешла дорогу, попытавшись пройти стороной. Но он ждал именно меня и уверенно приблизился со словами: «А нам по пути». Отключив напряжение и подключив чувство юмора, я поинтересовалась в ответ, не под колпаком ли я у спецслужб. И он тоже с юмором поведал, что работаем мы в одном здании и как-то в столовой по соседству он наткнулся на пронзительный взгляд моих выразительных глаз. Вот так, примерно с пятой минуты нашей непринужденной беседы по пути в офис он сумел пробудить во мне пару лет дремавший интерес к противоположному полу.

Наши отношения уже были в стадии дружеского познания, когда я случайно наткнулась на тот рассказ в ноутбуке. Быстро прочитала его, и внутри всё похолодело…. От счастья. Описанное желание исполнилось вплоть до цвета волос, глаз и сказанных им слов. Это было первое моё состояние счастья с этим мужчиной. Счастья и страха… В моём рассказе ничего не было о его жене и детях.

Здравствуй, Ксюнечка!

Как бы там ни было, иначе я пока тебя не могу называть, просто язык не поворачивается. Для меня ты – Ксюнечка, Ксюша, Ксю, просто КсюшечкеТяжёлоеНоситьНельзя.

«Это глубоко, мне не разглядеть,

Я к тебе тянусь, но боюсь задеть.

Ты опять стоишь в круге пустоты,

Сложно добежать – сломаны мосты.

Раскалённый день не остудит дождь,

Отпущу тебя – навсегда уйдёшь,

Но.. но пока ты ждёшь, ждёшь.

Я хочу бежать, но куда, зачем?

И помочь тебе не могу ничем.

Воздух по глоткам – мне куда идти?

Мы с тобой стоим на краю пути.

Холод по спине, только не сейчас,

Просто посмотри в бесконечность глаз,

Так ты спасаешь нас, НАС3!!»

Только, написав это своими руками, начинаешь понимать смысл каждого слова. Жаль, что я не могу так описать те чувства, которые обжигают мне душу. Я это написал для себя, чтобы вновь почувствовать и понять, как же больно на самом деле любить не мочь себе этого позволить. Я не пытаюсь упиваться этим состоянием и не давлю тебе на жалость. Я этим состоянием живу. И не надо думать, что я какой-то любитель душевных мук, и эти страдания доставляют мне удовольствие. НЕТ! И уж тем более я не хочу мучить тебя. Я не хочу причинять тебе боль! Но причиняю. Да. ДА! Причиняю! И я не снимаю с себя вины. Я люблю тебя!

Ты можешь сколь угодно долго попрекать меня в трусости, я могу быть гадом в твоих глазах… На самом деле ты прекрасно знаешь, что это не так. Не так! Если бы это было так, от тебя бы уже и след простыл. Зачем тебе мужчина-трус? Зачем? Ты меня уже слишком хорошо знаешь, даже временами лучше, чем я себя. И вся моя трусость – это ВЫБОР. Во всём остальном её нет, где она трусость? Покажи мне её! Есть решения, которые я принимаю быстро, есть – медленно. И даже очень медленно. И это так! И там где для Овна трусость, для Рака – обдуманный шаг!

Можно, закрыв глаза, спрыгнуть в водоворот эмоций и плыть, живя надеждой, что выплывем. Можно! Я даже спорить с этим не буду! Для меня в миллион раз важнее, приняв решение и сделав шаг, не жалеть потом об этом, а жить и дышать в полную грудь. Дарить свою любовь, не оглядываясь и не прислушиваясь, всю без остатка! Жить и любить! И я хочу, очень хочу, чтобы мой человечек был рядом счастлив. Счастлив в каждой минуте!

Я много думаю о тебе! Иногда, кажется, что я только этим и занимаюсь. Практически всегда, это только хорошие мысли. В них я лелею тебя и холю. Я понимаю. Как тяжко даётся тебе ожидание, я понимаю, откуда берутся твои выпады и почему в глазах слёзы. Я не бревно! И не был им никогда. И, закрывая в субботу за собой твою дверь, я больно щёлкнул ею по оголённым нервам. Тебе это сложно понять, правда?

«Я сегодня ночевал с женщиной любимою,

Без которой дальше жить просто не могу4!!»

А почему же я могу? Да потому что я не живу, я сейчас существую. Когда окружающий мир не радует, это жизнь? Тогда почему я не с тобой? Да потому что в моём сознании решение уйти из семьи и создать новую – по важности самое важное. Наиважнейшее. И наисложнейшее. И не дави на меня! НИКОГДА! Как бы мы не жили – вместе или больше никогда не увидимся – никогда не дави! Реакция будет противоположная. Я не принимаю решений под давлением. И даже объяснять не буду почему, тормоза срабатывают и накрепко.

И последнее. Я счастлив был видеть твоё счастливое лицо в эти дни, что мы провели вместе. Я счастлив был видеть его на фотографиях в Москве и Украине. И я буду счастлив видеть твоё счастливое лицо рядом на долгие годы. Дело за малым, либо я позволю своей любви обрести крылья и лететь, либо я спрячу их под панцирь, ведь Раки не летают. Но зато они большие романтики! А романтики летают! Спасибо за всё, моя роднулечка, моя испаночка.

Твоя небольшая недоработка, ХОХОЛ5.

/23.03.2009/

Разрываясь пополам, причиняя сердцу боль,

Я не в силах осознать, где найти душе покой.

Где приют мой и причал, где я о любви кричал?

С кем делить мне хлеб и кров, почему гуляет кровь?

Почему так больно слышать: «Если надо – отпущу»?

Я тебе же всё прощу!

Я прощу тебя, ревнуя, я прощу тебя, целуя.

И тупая боль в груди, мне куда теперь идти?

И зачем дано мне это? Очень больно без ответа.

Попрощаться и уйти, словно вырвать из груди,

Часть своей души и сердца.

Ну и как потом согреться? Вместо сердца просто клок,

И душа на волосок от желания сорваться,

никому чтоб не достаться,

Чтобы больше никогда не обидеть, не солгав

О своей любви и чувствах.

Всё забыть и вновь очнуться где-то на краю Земли

С новой ниточкой внутри, с новым сердцем и душой,

Только будет ли покой?

И смогу ли я забыть, как хотел тебя любить?

Всё проходит, время лечит,

И, возможно, всё залечат быт, заботы и дела.

Но поверь мне никогда не забыть твоей улыбки,

Глаз игру и мягкость рук, нежность утра, сердца стук.

Я не просто поигрался…

Долго буду возвращаться в наши тёплые сердца,

Жить надеждой, что душа пострадала не напрасно,

Что желание любить не убьёт желанье жить!

Но уйти сейчас не смею, не смогу и не сумею.

Не могу я без тебя!

Я по-честному, любя.

© В.Т.

***

Прошло два года жизни… 25 месяцев нашей жизни, раскрашенной яркими цветами из палитры райского счастья и адской горечи, наполненной вселенскими мечтами и человеческими разочарованиями. Нашей жизни!

Я стала много читать. Разных книг. Проживая в каждой из них описанную там жизнь. Сопоставляя, так или иначе, себя с прочитанными историями. Делая выводы и забывая их. Наполняясь надеждой и теряя её. Отзываясь слезами и рисуя искреннюю улыбку на лице. Возносясь на небо и падая на землю.

Последнюю пару недель мои глаза бегают по тексту романа «Посмотри на меня» Сесилии Ахерн. От строчки к строчке, рисуя в воображении кадры фильма, который вижу только я: Вот взрослая женщина 34 лет с разбитым сердцем и израненной душой, и Вот невидимый друг такого же возраста, помогающий детям и не подозревающий о существовании любви к взрослой женщине. Невидимый всем, кроме той, что нуждается в его помощи. Помочь простить древние обиды, почувствовать вкус к жизни, полюбить и… Так получилось и, вопреки обыденному разуму, они полюбили друг друга. Полюбили, испытав притяжение губ и ощущение единения душ. Как мы! Или мы как они: чувство за чувством, строчка за строчкой, переживание за переживанием, слово за словом, мечта за мечтой, разлука за разлукой, надежда за надеждой.

Хм… Даже волшебники не всесильны.

Как бы не хотелось им быть вместе, в силу изначально существующих обстоятельств (разных материальных субстанций их существ), Айвен должен был объяснить Элизабет причину невозможности их совместного будущего.

Как бы не хотелось нам быть вместе, в силу изначально существующих обстоятельств (его семья), В.Т. должен был объяснить мне причину невозможности нашего совместного будущего.

Я читала, проживая сердцем каждую сцену. Я предполагала в силу сюжета, какими словами Айвен объяснит всё Элизабет: что-то из разряда – Никто, кроме тебя, меня не видит. Ловила себя на мысли, что мне иногда кажется, В.Т. прямо за спиной, или за дверью, или смотрит в офисное окно, в общем, где-то рядом, но я его пока не вижу. Он сумел так согреть моё сердечко, что тепло это сердечное вопреки обстоятельствам никому другому дарить вовсе не хочется. Примерно так, как Айвен согрел сердце Элизабет.

Я читала…

Но вовсе не предполагала, что объяснения невидимого друга о невозможности совместного будущего заключатся в строчке: «Элизабет, я не могу дать тебе того, что ты хочешь».

Я снова прочла эту строчку, не веря в совпадения, и прервав полет своей души…

«Я не могу тебе дать то, что ты хочешь. Я не могу дать тебе семью и детей» – сквозь боль, слёзы и любовь произнес однажды В.Т.

Нет, я, конечно, верю, что роман закончится чудесно, и все будут счастливы. Но почему-то уже вторая книга, прочитанная мной подряд (первая «Брида» Пауло Коэльо), твердит: Найти свою половинку и полюбить друг друга вовсе не значит остаться вместе. Найти, чтобы испытать… Без планов на будущее. Только сейчас. Только знать, что так бывает. Чтобы мне начать другую, новую, а ему продолжить прежнюю…

Как же так?!

Помочь простить древние обиды, почувствовать вкус к жизни, полюбить и …уйти.

И снова эти безумные крики в моей голове: у нас всё будет иначе! Кто их кричит эти истошные крики? Кто там бережно склеивает между собой осколки сердца, потом бьёт по нему кувалдой и снова склеивает надеждой образовавшиеся микроскопические осколочки? Кто тщетно убеждает меня в том, что где-то ждёт-недождётся меня Мой мужчина, не этот, а другой? Кто себе это позволяет?

А я разговариваю с Луной, огоньками свечей, цветами, танцую музыку и переживаю слезами боль, пока пишу это.

А я хотела поделиться с ним своими впечатлениями от романа, но решила не тревожить его запрятанную боль.

А я гуляю с ним по Парижу в воображении и по Одессе в воспоминаниях.

А я благодарю моих Ангелов-Хранителей, Вселенную и Космос за ещё один день с ним.

А я прячусь в выходные от всего реального мира в стенах квартиры в своём микрокосмосе.

А я верю в чудеса.

А я знаю, что всему своё время, терплю в ожидании и снова верю в чудеса.

Чудо – оно ведь не может навредить!

***

Мой Самый романтичный мужчина позволял случаться стольким чудесам в нашей с ним жизни, что даже я удивлялась. Он творил их своими руками, а у меня горели глаза и внутри танцевали бабочки, самые волшебные из возможных. Мой разум не бросал свой пост, всё анализировал, как мужчина может так легко угадывать желания своей девушки, так легко воплощать их в жизнь. Стоило мне подумать об акварельных красках, как они вместе с альбомом и кистями оказывались в моём почтовом ящике, о копченой рыбке и красной икре – и я обнаруживала их у себя под подушкой перед сном. Не беспокойтесь, мой романтик заботился о герметичности ароматов, порождаемых подобными деликатесами. В шкафах и тумбочках я случайно находила его записки, наши фотографии, самые необычные конфеты, под новогодней ёлкой – с любовью подобранные невероятно нежные украшения или только что приглянувшийся мне телефон. Если я слегка подавала признаки простуды, он мгновенно являлся с травяным сбором и кружкой для заваривания отвара, в другой раз подписывал коробочки с таблетками приятными словами. Выглянув однажды субботним утром в окно, на крыше гаражей напротив дома я обнаружила аккуратно вытоптанное на нетронутом белом снегу огромное сердце, а на земле неподалёку – ещё одно такое же с моим именем внутри. Как такое возможно? В нашем-то чёрством мире!

Вдвоём мы путешествовали по нашей столице и украинским городам. Только наша Москва, только наш Харьков… Днепр, Херсон, Одесса, Севастополь, Балаклава.

«Балаклава?! Нет такого города, – утверждала моя подруга». Ну и хорошо, что нет… для всех, не для нас.

Он с неподдельным интересом слушал мои рассказы о путешествиях заграницу и исповедуемой мной теории Космоса. Разговоров про Космос было много. Не тот, что в ста километрах от Земли, напичканный летательными аппаратами и отработанным мусором, а тот, что творит для нас чудеса. Однажды, в поисках квартиры для его семьи мы оказались в самом обычном доме нашего спального района. Вошли в лифт и обалдели до мурашек. Вместо широко употребляемых в искусстве «украшения» лифтов бранных словечек мы прочли: «Тут Космос».

Тут Космос, всюду Космос, наш с ним Космос.

А как-то случилось со мной вот что…

Проснулась я под утро. Вставать ещё было рано, и я попыталась заснуть, но не получалось. Вдруг слышу шаги из соседней комнаты в спальню. Пока я соображала, что в квартире, кроме меня и кота был ещё только никто, шаги приблизились, и я уже почувствовала как кто-то сначала сел, потом лёг на кровать рядом со мной. Сердце колотилось со скоростью, близкой к первой космической. Я взглянула на подушку рядом со мной и увидела лицо своего Самого романтичного мужчины, как будто освещенное кем-то в сумраке. Он улыбался, я успокоилась и тут же заснула. А во сне мы оказались на краю какого-то поселка. Слева стояли красивые деревенские домики, справа – сады-огороды, а посередине – просёлочная дорога. Держа друг друга за руки, мы пошли по этой дорожке. Виталик как-то обеспокоенно сказал, мол, не успеем. Я удивилась, мы ведь только пришли. Дойдя до кустов крыжовника, мы остановились и стали ждать. Из домика напротив вышла немолодая женщина с волнистыми слегка сиреневыми волосами. Будто фея. Почему-то, неулыбчивая. В руках она держала серебряный поднос с белым конвертом. Я взяла этот конверт в руки и открыла. Но Виталик вдруг сказал: «Я же говорил, не успеем» и стал растворяться прямо на моих глазах. Вслед за ним исчезла вся картинка, и я проснулась.