Читать книгу Сибирь: жизнь слова - Л. К. Филлипов - Страница 9

Где беглецы нашли себе вторую родину? В китайской истории говорится, что Сюнь Юй бежал на север [Кюнер, 1961, с. 307], т.е. в пустыню Гоби. Из этого можно допустить, что и остальные беглецы скрылись в том же направлении. Другого пути у них не было: на востоке господствовали их победители-шанцы; на юге обитали исконные враги Ся – племена мяо, мань; на западе жили племена жун. Правда, северные земли тоже не были свободными (там кочевали степняки), но они были слабо заселёнными. Конечно, северная пустыня была мало пригодной для жизни, однако для беглецов она могла стать надежным прибежищем.

Постепенно вокруг Сюнь Юя собралось довольно много людей. Основную массу этого сообщества составляли, должно быть, выходцы из Ся (люди племени сы), а также их соплеменники, которые до покорения шанцами господствовали на востоке Китая и царство которых – Хуньу – по-другому называлось государство Сы [Фань Вэнь-лань, 1958, с. 42]. Можно, следовательно, допустить, что беглецы сами себя называли *сы жэнь (сы – название рода / племени, жэнь «человек»), т.е. «сы человек», «сы люди». Выдвинутое предположение о самоназвании беглецов не расходится с общепризнанным в настоящее время положением, согласно которому древнейшими этнонимами были слова, означавшие «человек», «люди», «народ» [Чеснов, 1971, с. 12]. Но было ли в языке беглецов словосочетание / слово *сы жэнь / *сыжэнь? Если было, то употреблялось ли оно в значении этнонима? На эти вопросы невозможно ответить ни положительно, ни отрицательно. В китайских источниках сохранилось слово сыжэнь, но оно употреблялось в значении «евнухи» – так называли в Китае с периода Чжоу рабов первой категории, т.е. рабов, которые выполняли исключительно функции прислужников в аристократических домах и не принимали никакого участия в производстве [Фань Вэнь-лань, 1958, с. 114]. Имеется в китайском языке аналогичное сыжэнь слово шанжэнь, относительно которого В. И. Авдиев пишет: «Возможно, что слово „шанжэнь“ (торговец) обозначало купца из страны Шан и восходило к Иньской эпохе» [Авдиев, 1970, с. 567]. Этот факт в определённой степени укрепляет нас во мнении, что словосочетание/слово *сы жэнь/*сыжэнь существовало уже в глубокой древности и, возможно, употреблялось в значении этнонима. Но это всего лишь предположение. И только.

Обосновавшись в Северной пустыне (т.е. в Гоби), Сюнь Юй и его сообщники, естественно, стремились установить те или иные контакты с её насельниками. Этого требовали сами условия их жизни: беглецы, безусловно, испытывали нужду в продуктах земледелия, в одежде. Кроме того, у них, по всей вероятности, был острый недостаток в женщинах, ибо беглецы в большинстве своём были мужчины. Женщины в Древнем Китае находились в бесправном положении [Авдиев, 1970, с. 575]. С ними не считались. В государстве Чжоу, например, самым тяжёлым обвинением для мужчины было обвинение в том, что он «следует советам своей жены» [Авдиев, 1970, с. 575]. «Господство мужа и отца, порабощение женщины, усугублённое многоженством… являются типичными чертами древнекитайской патриархальной семьи», – пишет В. И. Авдиев [Авдиев, 1970, с. 567]. Из сказанного следует, что от шанцев в первую очередь бежала мужская часть населения Ся и некоторых других покорённых Таном владений. Такое положение так или иначе заставило беглецов породниться с соседями-степняками.