Читать книгу Бывшая Москва - Лара Вагнер - Страница 2

Маша молча удивлялась тому, как непринужденно держится брат. Нет, она не ждала, что он будет каяться и падать на колени, как показывали в фильме на обязательных курсах бдительности. Там отсидевшие срок преступники поступали именно таким образом. Но все-таки ей представлялось, что Сергей будет чувствовать себя неловко. Хотя он не убил, не украл и вообще был ее любимым старшим братом, он нарушил Всеобщий Милосердный закон, значит, поставил себя вне общества и Города. Может, даже стал внутренним врагом. Сейчас, когда Городу особенно трудно, несмотря на предпринимаемые властями усилия, внутренние враги чрезвычайно активизировались. Так говорили по радио. Конечно, Сергей мог оступиться, попав под влияние своих ложных друзей, но… Маша и раньше пыталась понять, как ей следует относиться к брату, когда тот выйдет из тюрьмы и вернется в семью. Радио учило: нужно быть бдительными, внутренние враги цинично пользуются родственными связями и кровными предрассудками. Впрочем, это было слишком сложно.

В конце концов, не ее это ума дело, решила Маша. Пусть другие ломают голову и ищут врагов в собственном доме. На крайний случай она всегда может посоветоваться с отцом.

А Сергей улыбался, как ни в чем не бывало. Да, он был очень худой, но Маше показалось, что плечи у него стали шире и взгляд совсем другой. Не такой, как прежде, слегка рассеянный, а скорее жесткий, не очень-то сочетающийся с улыбкой.

Документы остальных заключенных пока не были готовы, мать и сестра торопили Сергея на выход. В самом деле, зачем лишние минуты оставаться в том учреждении, куда лучше не соваться по доброй воле.

Сергей протянул руку, и товарищи по тюрьме ответили ему кто рукопожатием, а кто-то по-особому коснулся запястья. Возможно, это был некий знак, понятный только узкому кругу.

– Пока, Серега, – негромко сказал один из них, высокий молодой мужчина с холодными зелеными глазами, шрамом на переносице и заросшим щетиной подбородком. – Может, еще когда пересечемся. Но только уже не здесь.

– Обязательно пересечемся, – пообещал тот.

Миновав последнюю проверку, Скворцовы оказались на улице. Отошли от тюрьмы подальше, потом остановились возле полуразрушенного панельного дома. Здесь уже можно говорить, не оглядываясь и не понижая голос, вокруг ни души. Действительно безлюдным и мрачным был этот Околотюремный сектор. Даже серые тучи на небе здесь казались особенно густыми, гуще, чем в других районах. Это, разумеется, была иллюзия. А вот Сергей смотрел на небо с явным удовольствием. Ему наверняка оно представлялось светлым и высоким, в отличие от потолка камеры.

– Ну, как вы живете? Как вообще все вокруг? Лучше, хуже?

Мать пожала плечами.

– Немного получше, – вмешалась Маша, которой очень хотелось порадовать брата. – Дома все в порядке. Уголь для печки сейчас доставать не трудно, мы можем хоть каждый день готовить на кухне. Всякие вкусности получаются. Мама с утра пирожки приготовила. Воду пускают почти каждый день. Помнишь, раньше приходилось договариваться с соседями, чтобы набрать побольше воды. А теперь напор нормальный.

– Прогресс налицо.

– Что?.. А я работаю на фабрике пластиковой продукции. Не слишком тяжело. Сутки через сутки. Так даже удобнее. После смены полдня, понятно, спишь… Зато потом полдня делаешь, что захочешь. Иногда и спать не хочется. Вот сегодня, например…

– Машка, ты такая взрослая. Я даже не могу поверить, что это ты. Хотя, конечно, сразу тебя узнал.

Она взяла его за руку.

– Да я почти не выросла ведь. Видишь, сапожки ношу прежние.

– Все равно взрослая.

– У нас правда все хорошо. Отцу нравится на новой работе. Они мосты ремонтируют… Он попробует тебя в свою бригаду устроить. Представляешь, скоро можно будет поехать куда-нибудь далеко. Перебраться через реку. Это, наверно, ведь так красиво: едешь, а под тобой река…

– Конечно, красиво. Ну что, пойдем?

Он расстегнул застежку куртки, откинул воротник.

– Все-таки воздух стал чище. Или так кажется, после пяти-то лет в клетке?

Мать опять обхватила Сергея за плечи и прижалась к нему. Наверно, оставалась бы в таком положении еще долго, но ей уже приходилось торопиться.

– Вы с Машей вдвоем поедете домой. А мне нужно на службу.

– Ты все там же, в больнице?

– Не совсем. Я сейчас в другом месте, но это неважно. Потом расскажу. У тебя есть неделя, чтобы устроиться на работу. Сначала нужно встать на учет в комендатуру. Желательно сегодня.

– Да, мам, не беспокойся. Я обязательно схожу. И работу быстро найду. Все нормально теперь будет.

Мать улыбнулась (Маша уже забыла, как она выглядит, когда улыбается), на секунду стиснула руки Сергея. Потом она свернула к паробусной остановке.

Брат и сестра вскоре добрались до метро. Обычно Маше было неприятно спускаться вниз. То есть под землей чувствовала себя вполне уверенно, даже нравился вид запущенных станций. Все здесь до сих пор казалось величественным и грандиозным. Остатки былой красоты, пришедшей из другой эпохи… Однако шагать в полутьме по узким лестницам, едва различая ступеньки, было страшновато. Но только не сегодня. Теперь рядом – брат, сильный, старший, взрослый, а Маша снова стала младшей сестренкой, о которой нужно заботиться. Снова было кому защищать ее, как в детстве.

Когда они оказались на платформе, до прихода поезда по расписанию оставалось всего несколько минут. Во всяком случае, можно было на это надеяться, хотя они никуда особенно не спешили.

Народу собралось немного, а потом Маша заметила, что ожидающих стало еще меньше. То есть они не растаяли в воздухе, но как-то быстро переместились с середины платформы, растеклись по краям, отошли подальше, втянув головы в плечи и изо всех сил делая вид, что ничего не замечают вокруг.

А освободившееся пространство тем временем заняли новые люди.

Городские странники!

Маша тоже инстинктивно отвернулась и уставилась на противоположную стену. Хоть бы поскорее подъехал поезд…

Их можно было узнать сразу.

Все, как на подбор рослые, плечи на куртках специально расширены. На ногах не резиновые сапоги, как у большинства горожан, а высокие ботинки на толстой подошве, со шнуровкой.

И, самое главное, странные, мятые лоскуты кожи висели на широких поясах, которые являлись знаком принадлежности к шайке. Поговаривали, что кожа эта не телячья, не свиная, не собачья, а… легко догадаться, чья, только верить в это не хотелось. Первые странники появились много лет назад, вскоре после Атаки, когда выжившие горожане начали постепенно выбираться из подземных укрытий и пытались хоть как-то обустроиться в изменившемся пространстве.

Банды мародеров шастали по развалинам, забирались в опустевшие квартиры и заброшенные магазины. Брали все, что приглянется. Иногда владельцы имущества и недвижимости пытались отстоять то, что им принадлежало. Почти всегда это заканчивалось для них плачевно. В те времена царил полный хаос, и к появлению свежих трупов относились так же равнодушно, как и к валявшимся повсюду останкам людей, не успевших укрыться во время нападения противника.

Поняв свою силу и безнаказанность, разрозненные группы грабителей постепенно объединились, организовались и почувствовали себя полноправными хозяевами Города. Банда окрепла, выдвинулись признанные лидеры, сменились поколения. Молодые бойцы были на виду, а горстка старших странников, невидимая для посторонних, руководила бесконечным движением.

К новым условиям, когда появились власти, сложился какой-никакой уклад жизни после Атаки и общие правила поведения, странники приспособились великолепно. Закон для них был не писан. Даже если рядовой боец попадал в тюрьму, то каким-то непостижимым образом быстро оказывался на свободе. Власти Города то приближали банду к себе, то отдаляли. Однако считалось, что лидеры странников вхожи в высшие круги. Ведь всегда могли послать бойцов туда, куда попросят эти самые высшие. Странники или стражники – не разберешь, говорили в Городе.

Сейчас на платформе их набралось человек десять, возможно, больше. Они всегда производили впечатление многочисленной группы. Почти сразу стало ясно: у странников была какая-то определенная цель. Крепкие молодые парни сконцентрировались вокруг Маши и Сергея, не спеша окружили.

Странников все-таки было точно больше, чем десять, во всяком случае, они заполнили все ближайшее пространство. Сергей резко оттолкнул от себя сестру, она буквально вылетела в еще остававшийся между двумя странниками просвет.

И тут же просвет сомкнулся. Маша подбежала к краю платформы, встала на цыпочки, пытаясь что-то рассмотреть. Успела заметить, как один из странников схватил Сергея за плечо, узкое лезвие ножа блеснуло серебристой полоской. В следующую секунду тело брата уже упало на рельсы.

Послышался шум поезда. Там, где только что на рельсах лежал Сергей, остановился первый вагон. Со стороны подтянулись ожидавшие, торопливо забирались внутрь, стараясь не смотреть на то, что происходило совсем рядом.

Маша закричала и бросилась в толпу странников. Ей было уже все равно, что с ней сделают. Кто-то из них попытался Машу остановить, схватил за локоть, но она выскользнула. Рванулась вперед, словно обезумевший зверек, который в отчаянье кидается на хищника во много раз больше себя.

Странник, который расправился с Сергеем, находился в центре. Стоял буквально в полутора метрах от нее – коренастый смуглый брюнет в темной куртке. Заметив Машу, усмехнулся и поднял руку, в которой все еще держал нож.

В этот момент кто-то вклинился в толпу, выхватил Машу и за руку утащил с собой. Сопротивляться было, в общем, бесполезно. Незнакомец был уж точно гораздо сильней. Только через пару минут до Маши дошло, что ее спасают, и вырываться не стоит.