Читать книгу Бывшая Москва - Лара Вагнер - Страница 5

Маша рывком вытащила руки матери из воды, потом обхватила ее за ребра и резко поставила на ноги. Мать всей тяжестью навалилась на Машу. Неизвестно, откуда у той взялись силы, но она все-таки смогла вывести мать из ванной, почти волоком дотащить до комнаты. Там обе не удержались на ногах и повалились на пол. Маша прислонила мать спиной к дивану, приподняла ее руки. Кровь из перерезанных запястий текла все медленнее, и мать, кажется, постепенно приходила в себя. Уже сама удерживала руки на весу. Маша метнулась к шкафчику, где еще со времен работы матери в больнице хранилась коробка с бинтами, ватой и кое-какими лекарствами. Нашла то, что нужно, вернулась, присела на пол, начала бинтовать порезы. Все это делала инстинктивно, не отдавая себе отчета. Мать даже помогла завязать бинт на левой руке.

Только тут, когда стало ясно, что все обошлось, Маша заплакала. А потом заметила: мать тоже плачет, тихо-тихо… Они просидели на полу, обнявшись, перепачканные кровью, еще, наверное, долго. Во всяком случае, так их застал отец, когда вернулся с работы. Он моментально понял, что произошло.

– Надя, как ты могла?

Она виновато опустила голову.

– Хотела бросить нас с Машкой? Вот так вот бросить, и конец?

Он легко приподнял их обеих, усадил на диван.

– Девочки мои… Все наладится, все пройдет…

*****

Маша проснулась среди ночи, выглянула из своей комнаты. В кухне горела лампа. Отец сидел за столом и курил.

– Как мама? – спросила Маша.

– Спит. Первый раз за последнее время крепко спит.

Он загасил папиросу в блюдце.

– Иди сюда.

Посадил Машу на колени, как маленькую.

– Думаю о том, что было бы, не вернись ты пораньше…

– А ты не думай, – серьезно посоветовала Маша. – Думать вообще вредно. За нас всегда есть кому думать, это еще в школе объясняли.

– Машуля, какая же ты глупенькая. Как я тебя упустил? Прости… Все некогда было, никакого просвета. Даже говорить нет сил иногда, так устаю. Считал, ты еще малышка. И потом, мне казалось: раз Сергея тогда забрали, может, не стоит тебе что-то лишнее знать? Так проще жить.

Он качал ее на коленях, словно она в самом деле была маленькой девочкой.

– Не вешай нос, принцесса.

– Как ты меня назвал?

– Принцесса. Это значит – красивая и счастливая. А ты обязательно будешь счастливой, дочка. Хотя бы ты. Веришь мне?

– Конечно, верю!

– Ладно, спать пора. Кое у кого завтра выходной, а мне с утра на работу. Мама справку возьмет дня на три, ей знакомая врач поставит простуду или грипп, чтобы не было лишних вопросов. Все обойдется.

*****

Когда Маша поздним утром открыла глаза, сразу почувствовала: в квартире что-то изменилось. И правда, до нее доносилась тихая песня. Не на шутку удивленная Маша вылезла из постели. В ванной мать что-то напевала, без слов, слышна была одна мелодия. Мать протирала опустевшую ванну мочалкой.

– Ты зачем? Я бы сама убрала.

– Вот еще, уже почти закончила. Видишь, повязки сверху пакетами замотала, инфекция не попадет. Столько воды пропало… Жалко.

– Ничего, новую наберем. Ты бы легла лучше.

– Нет, со мной хорошо все. Не хочу лежать. Теперь уже не лягу точно.

Маша удивилась еще больше. Конечно, мать выглядела не лучшим образом, бледная и изможденная, но все-таки гораздо лучше, чем в последнее время. Какое-то совсем другое выражение лица, и взгляд другой.

– Сейчас завтрак приготовлю, потом займусь уборкой. Антон по дороге должен к моей бывшей коллеге зайти, чтобы справку взять. Она не откажет. Так что несколько дней будет в запасе. Ранки быстро затянутся, а на работе я потом длинные перчатки буду надевать. Никто ничего не заметит.

После завтрака мать почти насильно выставила Машу на улицу.

– Иди погуляй, целый день сидишь в четырех стенах, то в цеху своем, то в квартире. Воздух сейчас нормальный, с утра ветер выл, значит, всякой гадости поменьше стало.

Маша медлила, ей казалось, что хоть мать и переменилась так неожиданно, это может оказаться притворством, а дальше, оставшись одна…

– Не бойся! Я вчерашнее уже никогда не повторю. Вчера, когда ты мне руки перевязывала, поняла, что жизнь не закончилась. У меня есть ты и Антон. Почему-то раньше об этом забывала. Заглянула за край и… нет, не стоит туда спешить.

Она осторожно погладила Машу по щеке.

– Если вдруг на меня опять накатит, просто напомни этот день, ладно? А сейчас иди, отдыхай и не беспокойся ни о чем.

Возле подъезда Маша сразу заметила знакомую фигуру на дворовой скамейке. Ян со скучающим видом рассматривал окна противоположного дома. Заметив Машу, улыбнулся и сказал так, будто они расстались только накануне и договорились встретиться сегодня:

– Привет. А я уже полчаса тут торчу.

– Как ты узнал, где я живу?

– Я ведь тебя провожал тогда, забыла?

– Да, точно.

– Сходим куда-нибудь?

– Куда? Если только в парк…

– Как хочешь, мне без разницы. Раньше не мог приехать, все время на работе торчал. Вкалывали почти без перерыва.

Они немного посидели в парке на любимой Машиной скамейке. Маша совершенно неожиданно для себя рассказала Яну, что стряслось у них дома вчера.

– Да, вовремя ты вернулась. Родители, они тоже иногда не выдерживают. Но ты особенно не переживай, бывает хуже. Может, ко мне поедем?

– Ну, давай, а то прохладно что-то стало.

Из-за вновь поднявшегося ветра действительно похолодало, и Маша в своем легком плаще продрогла. Зато воздух казался относительно свежим.

Они доехали до нужной станции, быстро миновали печально памятную платформу и вышли наружу.

– Твоя семья все время жила в Околотюремном секторе? – спросила Маша.

– Нет, когда-то жили в центре, потом перебрались сюда, уже давно. Ты не думай, здесь не слишком опасно, всё в основном слухи. Не опасней, чем в других секторах. Зато как-то посвободней, хоть и тюрьма рядом. Такой вот парадокс…

– Пара… чего?

– Как бы тебе объяснить? Противоречие, вот. Это, надеюсь, понятно?

– Правильно надеешься.

– Маш, хочу тебя спросить… ты с кем-нибудь встречаешься?

– Еще чего! Зачем мне это нужно? Своих проблем хватает, – отмахнулась она.

– И тебе никто не нравится?

– Нравится, конечно! Наш Лидер нравится. Он ведь кумир всех женщин.

– Ну, ты даешь! Серьезно, что ли?

– А что тут такого? У нас в цеху почти все девушки его обожают. Он же такой мужественный. И красивый.

– Правда? Вот он, этот самый?

Они как раз проходили мимо тумбы, на которой среди прочих плакатов висел изрядно выцветший плакат с изображением Лидера. Тот благожелательно улыбался, заложив левую руку за борт синего френча, а под мышкой удерживая толстый, видимо, очень тяжелый том. Кажется, парадное издание Всеобщего Милосердного закона или что-то в этом роде. Взгляд угольно-черных глаз буквально излучал мудрость и великодушие.

– Да, а что тут удивительного?

– Он же мелкий, да еще и лысый, как коленка.

– Во-первых, абсолютно лысая голова мужчину даже украшает, это давно признано. Ты же знаешь, он утратил волосы еще в молодые годы, когда спасал граждан из зараженных районов. В школе много раз рассказывали. А во-вторых, Лидер – мощный и высокий. На всех групповых фотографиях выше всех, – оскорбленно заявила Маша.

– Просто окружение себе подбирает из карликов почти что. Я его близко видел, он на наш завод приезжал, на торжественное открытие новой линии. Зрелище так себе оказалось, не на высоте. И линия, и Лидер.

– Ты сам высокий, вот и смотришь свысока. А это несправедливо.

– Не такой уж я высокий, выше среднего роста, и все. Лидер, кстати, еще и пузатый. Ладно, не будем больше об этом красавце, а то ты меня прямо возненавидишь из-за него.

– Я не люблю, когда на него клевещут. Хорошо, закроем тему.