Читать книгу Ки-Ми-Асура. Том I - Лариса Печенежская - Страница 11

Поцеловав подругу и закрыв за ней дверь, Лана облегченно вздохнула.

– Третий экзамен успешно сдан, – с горечью подумала она и легла на диван, в сотый раз перебирая в памяти то, что случилось на Шайтан-озере, и пытаясь найти приемлемое объяснение случившемуся. Подобные мысли в последнее время стали неотъемлемой частью ее существования.

Последующие дни то тянулись, то мелькали в зависимости от настроения. Два раза звонили родители, но разговоры утешения не принесли. Наоборот, теребили душу прошлым, омрачая тем самым настоящее. Марина приходила каждый день, отвлекая от параноидальных мыслей, ставших каким-то наваждением. Лане не раз хотелось рассказать ей правду, облегчить душу, но в последний момент что-то останавливало. Марина, конечно же, ей вряд ли поверит. Да что там говорить о подруге – она и сама уже не знает, что видела и во что верить. Естественно, Марина будет настаивать на более очевидной версии: что Игорь утонул. Будет советовать написать заявление в полицию, организовать поиски тела в озере.

– Нет, только не это, иначе замучают допросами, письменными объяснениями, проверками и подозрениями, а в итоге она станет главной подозреваемой в исчезновении мужа, – в этом Лана была уверена. – К тому же, вызовет подозрение и то, что она сразу не обратилась в полицию по возвращении из поездки. Так что и впредь придется придерживаться выдуманной версии.

Прошло три дня. Книги надоели, телевизор тоже, художественное вдохновение не посещало, и Лана решила прогуляться в парке. Стоял чудесный августовский день. Летний зной отступил, и прохладный ветерок резвился в ветвях деревьев, приятно пробегал по лицу и, как шаловливое дитя, играл с опавшими листьями.

– Скоро осень, – подумала Лана, глядя на березки, позолоченные первыми признаками осеннего увядания. Трава тоже несколько пожелтела, потеряв свою свежесть и бархатистость.

Солнце устало скатилось к земле, озарив край неба последними медно-оранжевыми лучами. Два малыша кормили хлебными крошками голубей, присев на корточки. Они весело смеялись, пытаясь ухватить за хвост тех из них, кто имел смелость подойти слишком близко. От резких движений рукой голуби испуганно взлетали ввысь и вновь возвращались: по-видимому, голод был сильнее страха.

Беззаботная картина ничем не омраченной жизни вернула Лану в детство. Она тоже любила кормить голубей и не задумывалась над тем, что рядом может находиться горе. А что она тогда вообще знала о горе? Ничего. Оно было просто непонятным словом с каким-то абстрактным, ничего не говорящим ей содержанием. Тогда ее опыт соприкосновения с горем ограничивался слезами, вызванными тем, что ей не купили обещанного щенка из-за того, что она принесла табель за третий класс с двумя четверками. Родители считали, что она могла, а, значит, обязана была закончить начальную школу круглой отличницей. Обида на них долго таилась в ее душе и, как оказалось, напомнила о себе спустя пятнадцать лет. Правда, больно уже не было, но моральный осадок остался. А вот сейчас она столкнулась с настоящим горем, и сколько времени оно будет отравлять ей жизнь, неизвестно.

Лана присела на скамью, однако ее не радовала окружающая красота и безмятежность, незримо пропитавшая воздух. А улыбки на лицах прохожих даже раздражали. Часть ее души, словно умерла. Куда делась присущая ей жизнерадостность? Она ведь всегда была романтично настроенной и эмоционально возвышенной. Как Наташа Ростова, которая смотрела на мир, восторженно восклицая: какая прелесть! А сейчас бы ей даже в голову не пришло восхититься чем-то. В оставшейся еще живой части души преобладали черные краски. Сквозь их призму она именно в этом цвете воспринимала и свое настоящее, и свое будущее.

– А есть ли оно у меня вообще? – задала она самой себе вопрос и, не найдя ответа, поспешила домой.

Вечер тянулся долго. Лана стояла на балконе и, наблюдая, как город успокаивается после трудового дня, думала о себе, о том, как ей жить дальше. Как она уже успела убедиться, жизнь весьма непредсказуема: невозможно знать заранее, где найдешь, а где потеряешь. Мысли, спокойно сменяя друг друга, помогали осмысливать происходящее с ней. Паника уже отпустила ее – и здравый смысл осознанно стал копаться в её чувствах и ощущениях.

Расстаться с любимым человеком оказалось невыносимо больно. Лане чудилось, что кто-то вырвал из неё с мясом кусок души, – и она умерла. Ей постоянно хотелось плакать, рыдать, стенать… И делать что угодно, лишь бы приглушить эту разрастающуюся до космических размеров боль. Но она лишь сильнее отдавалась в её сердце, и, казалось, ничего уже не могло утешить её, не могло помочь справиться с утратой. Это страшное слово «никогда» настолько пугало Лану, что она начинала терять веру в то, что Игорь вернется. Ведь то, что произошло на Шайтан-озере, указывало не на временную разлуку, а на ту, что «навсегда», безвозвратно.

Любовь к Игорю являлась смыслом всей ее жизни. Поэтому утрата столь близкого человека стала для нее непереносимой травмой и источником тоски, испепеляющей сердце. И даже если она миллион раз повторит, что свет клином на нём не сошелся, что вокруг много других, не менее достойных мужчин, боль все равно никуда не уйдет. Лана пробовала себя убедить в этом – и ничего не получилось: боль осталась в сердце, заставляя её с каждым новым днем погружаться в пучину отчаяния, запираться в себе.

Конечно, Лана прекрасно понимала, что расставание – это всегда тяжело, но ей никак не удавалось избавиться от ощущения, что жизнь без Игоря остановилась и потеряла свой смысл.

Она знала, что нужно пережить этот период и найти в себе силы открыть новую страницу жизни, более светлую и более счастливую, что от шока необходимо постараться чем-то себя отвлечь… Но как и чем? И как раз на эти вопросы она ответов и не находила.

Осмысливать ситуацию в бессчетный по количеству раз Лане надоело, и, не зная, чем заняться в этот никак не заканчивающийся день, она открыла дверь в спальню. Все в ней было, как обычно, и в то же время она показалась ей чужой, поскольку на привычных местах не было вещей Игоря. Отчаяние вновь затопило ее удушающей волной. Сердце мгновенно отреагировало, убыстряя свой ритм. Холодок пробежал по спине. Сдерживая панику, она быстро пошла к двери, стремясь, как можно быстрее уйти отсюда, но на пороге резко остановилась.

– Да что это со мной происходит? – испуганно прошептала Лана. – Я никогда не была настолько трусливой и не прятала, как страус, голову в песок, делая вид, что проблем не существует. Почему же сейчас убегаю, как заяц при виде волка?

Решительно повернувшись назад, Лана подошла к кровати, расстелила ее и села, решив, что с сегодняшней ночи будет спать здесь. Затем, отметая все колебания, направилась в ванную. Быстро приняв душ, чтобы не передумать, она легла в постель. Рука невольно потрогала вторую половину, на которой обычно спал Игорь. Она была пустой и холодной. Содрогнувшись, отодвинулась на край и закрыла глаза, прислушиваясь к себе. Думать ни о чем не хотелось. Постепенно ею овладел сон, затягивая все глубже и глубже в какое-то сновидение.

Сначала Лана не поняла, где находится. Словно с высоты она рассматривала открывшийся ее взору пейзаж – бесконечно простирающийся лес, пронизанный солнцем. Вдруг деревья расступились – и она увидела чудесное озеро. Оно было похоже на огромный изумруд в оправе золотых лучей. На середине возвышался небольшой остров, и на нем лежал мужчина, раскинув руки в сторону. Вот он зашевелился, затем, превозмогая слабость, сел и потер виски пальцами. Все в нем было до боли знакомо. Медленно встав, он повернул голову и посмотрел на берег, сосредоточенно вглядываясь во что-то.

– Боже мой, да это же Игорь, – пронзила, словно стрела, радостная мысль. Лана попыталась побежать к нему, но ноги не слушались: было странное ощущение, что их нет вообще. Посмотрев вниз, она ничего не увидела. Не увидела и своих рук, которые, как ей казалось, она протягивала к мужу. Скорее не зрением, а интуитивно она почувствовала какое-то движение. Игорь, позвав ее, пошел к краю острова и вскоре поплыл к берегу, на котором сидела девушка. Лана прилагала все возможные усилия, чтобы рассмотреть ее, но солнце сильно слепило глаза.

– Гарик, я здесь, посмотри на меня. Ты плывешь в другую сторону: там меня нет! —истошно закричала она, пытаясь его остановить. В какой-то момент он замедлил темп, как будто осматриваясь вокруг, но все же поплыл дальше, не изменив направления. И уплывал все дальше и дальше от нее.

Проснувшись в холодном поту, Лана не сразу сообразила, где она находится. Видение не отпускало, засев в подсознание, и только минут десять спустя она поняла, что это был сон. Впервые за последние две недели ей приснился Игорь. Она лежала не шевелясь, испытывая двойственные чувства: с одной стороны, радость, что видела мужа, словно наяву, с другой, – огорчение, что это было всего лишь сновидение. Полежав еще немного, Лана поняла, что ночь для нее уже закончилась, практически не начавшись: прошел всего час, как она легла спать, но теперь было уже не до сна.

Она перешла в зал и села в кресло. Отрешенно глядя перед собой, Лана погрузилась в размышления:

– Что значит этот сон? Разум не предлагал никакого ответа, но вот сердце откликнулось: оно радостно учащенно забилось, уверенное в том, что Игорь жив.

– Конечно, жив! – произнесла она вслух, чтобы укрепить растущую в душе уверенность. Сон был настолько ярким, что не оставлял никаких сомнений в правильности его толкования.

– Но где же тогда Игорь? – не замедлил ее озадачить другой вопрос, ответить на который она была не в состоянии, невзирая на интуицию.

– Пока не важно, – успокоила она себя. – Придет время – и все разъяснится. Главное, что он жив. Я это чувствую!

Настроение поднялось, осветив надеждой ее лицо. Взгляд задержался на фотографии Игоря, стоявшей на полке книжного шкафа. Вдруг сознание пронзила неожиданная мысль. Лана подошла к фотографии и взяла ее в руку, пристально всматриваясь в лицо мужа. Он улыбался ей, глядя в объектив фотоаппарата. Мелкие, чуть заметные морщинки притаились во внешних уголках глаз, сделав взгляд добрее. Он искрился весельем. Лана хорошо помнила тот день, когда сделала этот снимок. Это было за три дня до их свадьбы.

Поцеловав Игоря на фото, она поставила его на журнальный столик, сосредоточившись на мысли, не дававшей ей покоя. Утвердившись в ее правильности, Лана поспешила в кладовку, где были сложены газеты. В течение нескольких месяцев их накопилось довольно много. Забрав половину газетной стопки, она принесла их в зал и уселась на пол, просматривая страницы, на которых предлагали свои услуги гадалки, экстрасенсы и другие специалисты с паранормальными способностями. Свое внимание она сосредоточила исключительно на объявлениях медиумов, предлагавшим помощь в поиске пропавших людей по фотографиям.

Раньше Лана всегда скептически относилась к подобным людям, утверждавшим, что они обладают сверхъестественными способностями, но сейчас она воспринимала их как последнюю искорку надежды. Ей было жизненно необходимо подтверждение своей уверенности в том, что Игорь жив. Она даже мысли не допускала, что может быть иначе.

Ночь никак не хотела переходить в рассвет. Время тянулось очень медленно, испытывая терпение Ланы. Наконец, наступило утро, но для звонков было слишком рано. Чтобы чем-то себя занять и отвлечься от томительного ожидания, она решила приготовить себе завтрак. Особого аппетита не было, но это было и не важно. Сделав себе омлет с зеленым горошком и помидорами, она ела, не сводя глаз с часов. Стрелки, казалось, не двигались, выводя ее из душевного равновесия. Прервав это бесполезное занятие, Лана пошла в спальню, застелила постель, приняла душ и оделась к выходу.

Еще раз просмотрев взятые в кружок объявления, она выписала в блокнот те телефонные номера, которым отдала предпочтение, и, как только часы пробили девять раз, принялась по ним звонить. Все медиумы с полуслова понимали, что она хочет от них узнать. Причем, каждый из них убеждал, что именно он лучше других работает с фотографией. Лана растерялась, не зная, кого конкретно выбрать, и решила положиться на судьбу. Вырезав все выделенные объявления, она перевернула их текстами вниз и, закрыв глаза, на ощупь вытянула два из них. Позвонив по указанным телефонным номерам, записалась на прием, упросив принять ее сегодня в любое время. Один из медиумов был готов встретиться с ней в половине одиннадцатого утра, так как записавшийся на это время клиент заболел, и появилась возможность дополнительного приема. Второй назначил встречу в шестнадцать часов. Все складывалось весьма удачно, и Лана восприняла это как добрый знак.

Не теряя времени впустую, она нанесла на лицо легкий макияж, чтобы скрыть последствия душевных переживаний, причесалась, надела костюм, положила фотографию в сумочку и вышла из квартиры. Времени оставалось в обрез, поскольку офис медиума находился почти на другом конце города.

Утро было чудесным несмотря на то, что всю ночь лил дождь, и это тоже Лана посчитала хорошим предзнаменованием.

Машина была пыльной как снаружи, так и внутри, поскольку после возвращения она ни разу ею не пользовалась. Но она не стала обращать на это внимания, чтобы не отвлекаться на пустяки. Двигатель послушно заработал, и Лана без помех выехала со двора. Влившись в транспортный поток, она уверенно поехала навстречу собственной судьбе, проезжая все перекрестки на зеленый свет.

– Еще одна замечательная примета, что я узнаю хорошие новости об Игоре. Сегодня все указывает на это, – ликовала в душе Лана, находясь в приподнятом настроении. Радостное волнение мешало сосредоточиться на дороге, и она постаралась его унять, включив любимый диск мужа с джазовыми композициями.