Читать книгу Месть сыновей викинга - Лассе Хольм - Страница 12

Монастырский частокол, состоящий из ошкуренных жердей высотой чуть ли не в два человеческих роста, возвышался на вершине холма кольцом, напоминая королевскую корону. Ильва прислонилась спиной, казалось, к неприступному забору, чтобы проверить его на прочность.

– Брат Вальтеоф ночует в привратницкой, – прошептал я. – Надо действовать осторожно, чтобы не разбудить его.

– Это тот самый, который так дорог тебе, что мы не должны его трогать?

Я улыбнулся и покачал головой. По мне, пусть Ильва как следует покалечит этого лицемерного негодяя. Я указал на небольшую открытую башенку над воротами, на самом верху которой с потолочных балок свешивался колокол.

– Шнур от колокола тянется в келью Вальтеофа. Если он услышит наше приближение, немедленно запрется на засов. А звон колокола разнесется по всей округе – при северном ветре его услышат в самом Эофорвике.

– Просто невероятно, насколько хорошо ты информирован.

Я поставил ступню на ее сцепленные ладони. Она выпрямилась и подняла меня, вытянув руки как можно выше, чтобы я мог уцепиться за верхушку частокола и перебраться через него. Я спустился по узенькой лесенке, прошел мимо кельи брата Вальтеофа и очутился у массивной двери, обитой железом и представляющей собой единственный вход в монастырь. Я поднял тяжелый засов и открыл три задвижки.

– Монахи здорово укрепили защиту с тех пор, как я была здесь в последний раз, – заметила Ильва. – Десять лет назад дверь не была такой мощной.

– Даже монахи умнеют, потерпев убыток, – ответил я.

Три воина из дружины Ильвы отправились разбираться с братом Вальтеофом. Остальные устремились к монашеским кельям, расположенным в ряду низеньких построек с торфяными крышами вдоль южной монастырской стены. При свете единственного факела мы с Ильвой шли к длинному зданию, где находилась почивальня брата Сельвина. Дверь закрывалась всего на одну задвижку, которую Ильва без труда сбила. Человек, лежавший на соломе в алькове, спросонья вздрогнул от шума.

– Кто смеет… – начал было Сельвин.

Утонченный и педантичный писец прищурил близорукие глаза, приглядываясь к темноте, и резко умолк, разглядев в своей комнате вооруженного воина.

– Ты знаешь, кто я, монах?

Я с удивлением воззрился на Ильву, так как она говорила на наречии саксов, ломаном, но вполне понятном. Глаза брата Сельвина округлились и выпучились. Он, несомненно, узнал ее.

При свете факела я обыскал пол в северной части помещения. От небольшого нажатия одна из половиц приподнялась. Я извлек ключ из полости под доской. Брат Сельвин переводил взгляд с меня на ключ и обратно. Он еще не узнал меня и не мог взять в толк, как кто-то мог обнаружить тайник.

– Идем.

Ильва вывела монаха на площадь. Я остался в келье и заглянул в скрипторий – второе помещение, находившееся в этом длинном здании, где перед книжным шкафом было устроено шесть рабочих мест. Прежде обширная библиотека монастыря насчитывала около двадцати книг в кожаных переплетах. Это были священные книги и древнейшие научные рукописи. Однако сейчас дверцы книжного шкафа оказались распахнуты настежь, а полки пусты.

Я не успел удивиться этому обстоятельству, как светлый голос Ильвы позвал меня с улицы. Она кивнула на фигуры, стоявшие на площади перед длинным домом. Я насчитал среди них всего на две головы больше, чем раньше.

– Где послушники? – спросил я у скандинавов, опасаясь, что они проигнорировали мое условие. – Где остальные монахи? А аббат? А трудники?

Воины ответили, что храм и кельи пусты и что, несмотря на тщательные поиски, им удалось найти на территории монастыря всего пару монахов: одного – в алькове на кухне, второго – в большой кровати в постройке, расположенной рядом с храмом. Несмотря на темноту, я узнал первого по рясе, туго обтягивавшей брюхо. Брат Мертон, монастырский повар, раздался еще больше с тех пор, как я видел его последний раз полгода назад. Второго я узнал по лысине. Хотя брату Вальтеофу было всего лет двадцать с небольшим, это был единственный монах в Креке, которому не требовалось регулярно брить макушку, чтобы поддерживать идеальную форму тонзуры. Он был сонным и только начинал понимать, что происходит вокруг, но его большеротое лицо уже приняло характерное враждебное выражение.

– Где остальные? – спросил я у брата Сельвина, которого Ильва по-прежнему не отпускала.

– В Эофорвике, – ответил писец голосом, дрожащим от страха. – Когда стали ходить слухи о появлении в наших краях викингов, аббат посчитал, что лучше отправиться туда вместе с реликвиями.

– А брат Ярвис?

Прежде чем Сельвин успел ответить на мой второй вопрос, я осознал смысл его первого ответа и понял, почему шкаф в библиотеке был пуст. Я бросился на холм и ворвался в храм – в зал шириной в шесть шагов и длиной в десять, сооруженный из тяжелых бревен, провонявших сыростью и ветхостью. Сквозь крошечные окошки, прорубленные под самой соломенной крышей, на полустертые половицы падал бледный лунный свет. Узкая лестница, скрытая за небольшой дверцей позади алтаря, спускалась во мрак. В самом конце ее я наткнулся на массивную железную дверь с замком. Руки у меня дрожали, пока я вставлял ключ в замок и поворачивал его.

В крипте царила кромешная тьма. Я наощупь обыскал полки и ниши. Когда Ильва спустилась ко мне с факелом, его свет лишь подтвердил то, что я и так знал.

Сокровищ в монастыре больше не было.