Читать книгу Игра на выбывание. и другие истории - Лазиз Каримов - Страница 9

ИГРА НА ВЫБЫВАНИЕ
Повесть
Глава 7. Сквозь туман

Оглавление

Они выехали в девять утра.

Саратов уже начинал просыпаться и лениво потягиваться: по тротуарам, припорошенным свежим ночным снегом, брели редкие прохожие, полупустые маршрутки не торопясь везли тех, кто в воскресное утро не пожелал остаться дома, на одном из перекрестков мимо них прогремел трамвай с замерзшими окнами.

Проезжая мимо какого-то Дома культуры, Сашка бросил быстрый взгляд на вереницу людей, тянувшуюся ко входу, и пробормотал вполголоса:

– Это первое воскресенье, когда я не с ними. Очень странное чувство, скажу я вам.

Андрей, сидевший на переднем пассажирском сидении, повернулся к сидящей за ним Наде и улыбнулся. Она неуверенно улыбнулась в ответ. Сашка смотрел на дорогу и что-то насвистывал.

Заправились до полного бака (Сашка категорически отказался взять у Андрея деньги на бензин) и поехали на выезд.

– Ты точно переобул задние колеса? – в который раз спросила Надя, когда они миновали железнодорожный переезд в Елшанке.

Получив удовлетворительный ответ, она снова откинулась на спинку сидения позади Андрея, теребя от волнения полу своего пальто. Она считала, что ехать на автобусе безопаснее, и даже предлагала им разделиться и поехать порознь, но мужчины настояли, что нужно держаться вместе.

Машин на дороге почти не было. С обеих сторон шли посадки с поседевшими от инея деревьями. Навстречу проехал УАЗик скорой помощи без мигалок.

– Я слышала, недавно на кольцевой была сильная авария. Кто-то погиб, – снова заговорила Надя.

– Надюша, люди разбиваются насмерть каждый день. – Сашка посмотрел на нее в зеркало заднего вида. – Автомобиль считается транспортным средством повышенной опасности. Не то, что самолет.

– Саша, ну хватит! Я и так вся трясусь от страха.

– Да ладно, Надь, расслабься. Кажется, я знаю, как поднять вам настроение. Скачал на днях пару альбомов Металлики – сто лет их не слушал. Не против, если включу?

Андрей снова оглянулся на Надю. Та пожала плечами.

– Включай, чего уж там, – сказал он Сашке. – Клин клином вышибают. Главное, не гони быстро, хорошо?

Сашка довольно ухмыльнулся и нажал кнопку магнитолы. Салон заполнили жесткие риффы «Master of Puppets».10

Андрей тут же пожалел, что согласился.

– Сегодня что, туман обещали? – прокричала Надя, как только они проехали Жасминку. Ее едва было слышно сквозь призывы Джеймса Хэтфилда11 повиноваться Кукловоду.

Сашка убавил громкость наполовину.

– Здесь почти всегда туман, – ответил он, включая противотуманки. – Выезжая из Саратова, будто попадаешь в сумеречную зону. Или наоборот, покидаешь ее.

Андрей пристально вглядывался в дорогу, внезапно залитую густым белым молоком – казалось, что ты не едешь в машине, а летишь на самолете сквозь огромное кучевое облако.

Ему вспомнились кадры из «Мглы»12 – одной из его любимых экранизаций Стивена Кинга. Люди, запертые в супермаркете. Невозможные чудовища, нападающие из густого тумана. Автомобиль, прокладывающий путь сквозь неизвестность. Самоубийство главных героев.

Как ни странно, трагическая концовка фильма всегда нравилась ему больше, чем оригинальная кинговская. Он видел в ней урок – никогда не сдавайся, и выход обязательно найдется. Может быть, осталось дождаться всего минуту…

А что, если выхода все же нет? Что, если все старания тщетны? Может, лучше сдаться и облегчить страдания себе и другим? Да и что они могут изменить? Их всех ждет одна участь.

Но никто не хочет и думать о том, пока Титаник плывет…13

– СТОП!!! – Андрею показалось, что он мысленно прогоняет нахлынувшее наваждение. На самом деле он выкрикнул это во весь голос.

Сашка резко надавил на тормоз и крутнул рулем. Остальное Андрей увидел как бы в замедленном воспроизведении.

Слева по внезапно вынырнувшему из тумана перекрестку пронеслась фура, которая неизбежно влепилась бы в них, если бы Сашка вовремя не затормозил. Их машину потащило юзом на встречку, сейчас они уже смотрели в том направлении, откуда только что ехали. Надя начала пронзительно кричать. Нереально спокойный голос Сашки произнес: «Держитесь, ребята!».

Перед мысленным взором Андрея промелькнула картина: «четырнадцатая» скользит к глубокому кювету, потом вон тот столб ударяет в заднюю правую дверь, где сидит Надя, она кричит от боли, и машина начинает кувыркаться, расплющивая их под тонной железа. Все это пронеслось в его мозгу за те доли секунды, что их тащило к обочине, потом послышался удар, но автомобиль не перевернулся, а мягко съехал задом в кювет и остановился, упершись в сугроб.

Они сидели, вжавшись в кресла, и смотрели в небо, точнее, туда, где за туманом должно быть небо.

– Фух, пронесло… – дрожащим голосом сказал Сашка и попытался открыть дверь.

Надя истерически всхлипывала – казалось, она смеется странным диким смехом. Андрей перегнулся через спинку своего кресла, взял ее за плечи и слегка встряхнул.

– Все в порядке, Надюш. Мы целы. Все хорошо. – Надя смотрела мимо него и вся тряслась. – Давай, милая, успокойся. Мы живы. Нужно выйти на воздух.

Андрей открыл дверь и не без труда вылез в промозглую белую мглу, тут же провалившись по колено в снег. Сашка вылез со своей стороны и, потеряв равновесие, сел в сугроб. Надя сидела в машине и смотрела прямо перед собой.

– Я совсем забыл про кольцевую, – все с той же дрожью в голосе проговорил Сашка и попытался встать. – Думал, вот-вот будет Красный Октябрь… Там похожий участок дороги… Знак вообще не заметил… Как будто мозг отключили на минуту… Ты вовремя увидел перекресток, Андрюха!

Андрей оглядел «четырнадцатую» – та увязла в снегу по брюхо. На склоне остались следы их экстренного спуска.

– Нужно остановить какой-нибудь грузовик или газель. Трос у тебя есть?

Сашка утвердительно кивнул, потом посмотрел на зад машины, увязший в сугробе.

– Только туда не залезть. Вот, блин! Но главное, все живы-здоровы. Прости, Андрюха, водитель я все-таки никудышный.

– Думаю, дело тут совсем не в тебе. Надя, ты как? – Андрей обошел машину и открыл дверь с Надиной стороны. На двери осталась вмятина от дорожного знака, о который они ударились, прежде чем съехать в кювет.

– По-лучше… нем-ного. Это… оно. Оно пыта-ется нам по-мешать, – продолжала всхлипывать Надя.

– Тут не поспоришь, – вполголоса произнес Сашка и, проваливаясь по колено на каждом шагу, побрел наверх к едва видневшейся сквозь туман трассе.

За все время, что они стояли внизу, мимо не проехала ни одна машина.

– Андрей, может… повернем назад? – голос Нади почти перестал дрожать, но звучал слабо, как у человека, истощенного до предела.

– Ты же сама понимаешь, что это не решит проблему, – мягким голосом возразил Андрей. – Нам нужен Ник. И мы доберемся до него.

Надя молча кивала, глядя куда-то в туман.

– Посиди в машине пока, хорошо?

Получив утвердительный ответ, Андрей начал карабкаться наверх вслед за Сашкой.

– Ни одного самого задрипанного УАЗика, – пожаловался Сашка, изучая следы их шипов на обледенелой дороге. – Да, круто нас занесло. Точь-в-точь как в прошлый раз.

– Ты про тот случай, когда резину не поменял?

– Ну да.

– Саша, я не думаю, что это совпадение.

– Что?! Не начинай, Андрей.

– Смотри, меня преследуют мысли о суициде, а тебя, похоже, пытаются убрать, выбросив в гололед на встречку.

– Но ведь мы чуть не столкнулись с фурой – если бы не ты… И этот занос произошел потому, что я затормозил.

– Я сам не вполне понимаю, что происходит, но думаю, мне стоит сесть за руль.

– А ты водишь?

– Да, почти десять лет уже. Моя «Нексия» осталась в Екатеринбурге – не рискнул в зиму ехать через перевал.

Сашка задумчиво шаркал ногой по свежим царапинам на дороге. Было видно, что он борется сам с собой. Наконец поднял глаза.

– Ладно. Но сначала нас должны вытащить из кювета. – Сашка достал из кармана телефон. – Вот блин, связи нет. А у тебя?

Оказалось, что сигнала нет у всех троих – видимо, из-за тумана.

Примерно через двадцать минут бесплодного голосования они остановили ГАЗель. Не без труда подцепили трехметровый стальной трос к уху под бампером «четырки» – пришлось подкопать снег спереди, благо водитель ГАЗели дал лопату. Сашка сел за руль, Надя и Андрей вышли на обочину и смотрели, как ГАЗель, ревя мотором, шлифует колесами проезжую часть. Казалось, «четырка» не собирается вылезать из своего снежного ложа, только слышен был хруст бампера, угрожающего лопнуть от натяжения троса. Наконец машина подалась вперед и понемногу стала заползать на склон. Через пять минут она уже стояла на трассе носом к перекрестку.

На прощание, пряча пятисотенную купюру в карман, пожилой водитель ГАЗели дал им бесплатный совет:

– Ехали бы вы назад, ребята. Такой туман, что не дай бог.

– Золотые слова, – пробормотал себе под нос Сашка, садясь на переднее пассажирское сиденье.

Андрей дождался, пока все сели, пристегнулся сам и проверил, пристегнуты ли остальные, включил аварийку, тронулся, проехал пару метров и плавно затормозил.

– Ты чего? – не понял Сашка.

– Тормоза проверяю.

– А! Правильно… Я и не подумал.

– Нам теперь нужно вдвое больше думать. А еще лучше втрое.

«Четырка» по-черепашьи подползла к пересечению с четырехполосной кольцевой. Видимость была не то, что нулевая – а даже со знаком «минус». Постояв с минуту, вглядываясь в молоко тумана слева, справа и спереди, Андрей наконец включил передачу и надавил на газ. Все затаили дыхание. Надя зажмурилась и что-то неслышно зашептала одними губами. Она открыла глаза, только когда они уже были по ту сторону.

Машина разогналась до тридцати километров в час и пошла на этой крейсерской скорости. Сквозь туман едва проступали мохнатые лапы деревьев справа. С левой стороны ничего дальше обочины видно не было. Ни встречных, ни попуток им не попадалось.

По общему молчаливому соглашению музыку больше не включали.

Когда они проехали Красный Октябрь, не повстречав в нем ни одной живой души, Андрей сказал:

– Ребята, вам придется со мной всю дорогу разговаривать.

– Это еще зачем? Ты что, засыпаешь? – удивился Сашка.

– Нет, это чтобы мысли заняты были.

Надя увидела в зеркале выражение лица Андрея: напряженная борьба, решимость и, одновременно, страх. Ее сердце замерло в груди, и она поспешила ответить:

– Хорошо, Андрюш, только постарайся не отвлекаться от дороги. И не разгоняйся, ладно?

– Я и не собирался. Тише едешь, дальше будешь.

– От того места, куда едешь, – пробурчал Сашка, но тут же спохватившись, добавил примирительным тоном: – Ладно-ладно. Все правильно ты делаешь, Андрюха.

Через пятнадцать напряженных минут, ежесекундно ожидая очередной напасти, они доехали до федеральной трассы и повернули в направлении К-ска.

Туман по-прежнему лип к стеклам, словно гигантский белый спрут. Лишь изредка, оказавшись на особенно высоком подъеме, они смутно различали очертания близлежащего перелеска или поселка, но вскоре вновь погружались в беспросветную белую мглу.

Они не переставая говорили с Андреем. О его переезде в Екатеринбург, о работе в школе, о планах на будущее, обо всем, что приходило в голову. Он отвечал насколько мог подробно, но время от времени они замечали, что его ответы становятся односложными, а руки сжимают руль до побелевших костяшек.

Тогда Сашка, сидевший рядом, окликал его по имени, от чего Андрей вздрагивал, встряхивал головой, словно очнувшись от дремы, и говорил: «Спасибо! Меня опять куда-то понесло. Не давайте мне отвлечься».

После одного из таких «пробуждений» Сашка не выдержал:

– Если бы я не стал убежденным атеистом, я, наверное, сейчас молился бы во весь голос. Все это куда лучше вписывается в религиозную картину мира, чем в материалистическую.

– А я вот молюсь, – робко произнесла с заднего сиденья Надя.

– Молись, Надя, молись. – Сашка задумчиво смотрел сквозь белое молоко за лобовым стеклом. – Повредить это точно не может, а помощь нам сейчас любая нужна. Даже если она чисто психологическая. А ты что думаешь, Андрей?

– Думаю, есть ли у тебя в багажнике запаска.

– Есть. А что такое?

– Слышишь этот шум? И машину влево уводит сильно. Кажется, мы едем на ободе.

Сашка прислушался.

– Блин, и правда. Но у меня бескамерки, а в ямы мы не влетали, да и скорость черепашья. Что за ерунда?

Андрей остановился на обочине. Мужчины обошли машину и обнаружили, что их догадка была верной – заднее левое колесо полностью спустило.

– Наверное, диск деформировался, когда мы съехали в кювет. – Андрей пристально вглядывался в трассу в обоих направлениях и напряженно вслушивался, готовый к тому, что внезапно на них из тумана может вылететь очередная фура. Но вокруг было тихо, только потрескивали ветки в посадках вдоль дороги.

Сашка открыл багажник и, погремев инструментами, вытащил запасное колесо.

– Шипованное? – спросил Андрей, заранее зная ответ.

– Нет… Не думал, что нужна еще и зимняя запаска.

– Никогда не знаешь, где постелить соломку, да? – Сам Андрей зимой и летом возил запаску с шипами.

Надя вышла к ним и стояла на обочине, зябко обхватив себя за плечи. Мужчины поддомкратили «четырку» и сняли спущенное колесо.

– Как думаете, мы доедем? – спросил Сашка, подавая Андрею баллонный ключ.

Андрей поднял на него полные решимости глаза.

– Даже не сомневайся, слышишь? Мы доедем, и мы победим это, чем бы оно ни было. Без вариантов. Ясно?

Надя, слушавшая их разговор с обочины, энергично закивала, хотя никто ее там не видел. На ее глаза навернулись слезы. Она была безумно рада, что Андрей рядом, – он вселял в нее надежду.

– Конечно. Ты прав. Без вариантов, – сказал Сашка и покатил спущенное колесо к багажнику.

Через несколько минут они снова сидели в салоне.

– Где же все машины? – озвучила Надя мучивший всех вопрос. – Это же трасса. А машины ни одной.

– Ну, воскресенье, утро, да еще и туман проклятый. – В голосе Сашки совсем не слышалось уверенности. Он в очередной раз проверил связь на телефоне. – И ни одной палочки. Наверное, Таня мне уже звонила раз десять.

Телефоны Андрея и Нади тоже показывали отсутствие покрытия.

– Что бы там ни было, а нам, чем меньше машин, тем лучше, – Андрей повернул ключ зажигания. – Меньше шансов угодить под фуру.

– Кстати, Маша не на этом участке разбилась? – спросил Сашка.

– Нет, не здесь. Она ехала в Волгоград на выходные. К жениху. – Надя достала платок и громко высморкалась.

Мужчины переглянулись и покачали головами.

Они ехали несколько минут молча, потом Сашка вдруг громко сказал:

– А знаете, что я сделаю, когда все это закончится? – И после небольшой паузы продолжил, – Я напьюсь. Вдрызг. До чертиков. Буду ползать по улице и горланить песни.

Надя сквозь слезы засмеялась, впервые с момента их встречи:

– Я, наверное, составлю тебе компанию. За всю жизнь столько стресса не пережила, сколько за этот декабрь. Тут только радикальные средства помогут.

– Ну а ты, Андрей?

– Что? О чем вы? – Андрей растерянно посмотрел на Сашку.

– О, Господи! Мы же отвлеклись! Прости, Андрей! – Надя испуганно ловила его взгляд в зеркале. – Ты, кажется, говорил, что пишешь рассказы. О чем ты пишешь?

Лицо Андрея снова приняло осознанное выражение.

– О разном. О людях, о жизни… Сложно сказать коротко.

– А ты говори не коротко. Мы никуда и не спешим. – Сашка покосился на стрелку спидометра, колеблющуюся между тридцатью и сорока километрами в час. Казалось, туман стал еще гуще, если такое вообще возможно. – В каком жанре ты пишешь?

– Ну, есть мистика… Не ужасы ради ужасов. Со смыслом. Есть притчи, сатира. Немного даже сай-фай14… Я, честно, не знаю, как все это охарактеризовать.

– В общем, ты ищешь себя. Пробуешь разное, экспериментируешь.

– Можно и так сказать. Только у меня почему-то получаются, в основном, грустные концовки. Вот это общее у всего, что я пишу.

– А почему, Андрюш? – Надя обняла ладонями подголовник Сашкиного кресла и положила на них подбородок. – Ты совсем не похож на пессимиста.

– В том-то и дело, что не похож. Но когда я пишу, сюжеты сами выстраиваются в таком ключе, практически помимо моей воли. Будто кто-то берет меня за руку и ведет. Или будто персонажи начинают жить своей жизнью. Я не понимаю, как работает вдохновение и в чем суть творчества, но точно знаю, что это больше, чем просто интеллектуальные упражнения. Это как… – он замялся, подбирая слова. – Иная форма жизни. А всякая жизнь загадочна по своей сути.

– Да уж, с этим не поспоришь, – заметил Сашка, постукивая по лобовому стеклу, будто ожидая в ответ стука из другого измерения. – Достаточно вспомнить, куда и зачем мы едем. Кстати, осталось километров тридцать. И, кажется, туман уже не такой густой.

Вокруг них, действительно, вместо сплошной молочно-белой пелены плыли сероватые клочки, в просветах между которыми виднелись очертания холмов и даже проглядывал солнечный диск почти прямо над ними.

– Осторожней, Андрей! Кто знает, что нас поджидает на границе этой туманности, – не то пошутил, не то предостерег Сашка. – Что это, машина?

Навстречу им неслась, моргая фарами и неистово сигналя, легковушка. Она словно возникла из ниоткуда метрах в двадцати перед ними. Еще секунда, и столкновение было бы неизбежно. Резким движением руля Андрей вывернул на обочину, колеса задребезжали по гравию, а встречный автомобиль пронесся в десятке сантиметров от них, обдав их мощной воздушной волной.

Они остановились.

– Хор-рошо, что мы ехали м-медленно, – выговорил Сашка, вытирая ладонью лоб. – Что это вообще было?

– Еще один привет с той стороны, – ответил Андрей, оглядываясь вокруг.

Туман остался позади, будто наткнувшись на невидимую преграду. Перед ними простиралась низина, поросшая сухой прошлогодней травой и обрамленная холмами с редким голым перелеском. Впереди виднелась река и автомобильный мост через нее. Солнце светило ярко и холодно. Но больше всего его удивило отсутствие…

– Куда подевался снег? – выразила общее недоумение Надя.

Утром они покинули заснеженный Саратов и ехали в тумане по зимней трассе. Сейчас же под колесами была сухая обочина, а пейзаж был бы полностью серо-бурым, если бы не скудный иней на траве и деревьях.

– Видать, в К-ске снега давно не было. Наверное, стороной обходил. – Немного успокоившийся Сашка озирался по сторонам. – А туман как раз к перемене погоды. Или когда там туман бывает, я не помню точно?

Андрей задумчиво глядел на проезжающие в обоих направлениях машины, слушая шуршание их шипов по сухой трассе. Проверил сигнал на телефоне – по-прежнему ничего. Потом плавно вырулил на дорогу и стал набирать скорость.

Когда они миновали мост, а стрелка спидометра зашла за отметку «семьдесят», Сашка не выдержал:

– Ты не думаешь, что стоит немного сбросить скорость?

– Я думаю, что все в порядке.

Надя и Сашка изумленно переглянулись. Но еще сильнее они удивились следующему вопросу Андрея:

– Слушай, а у тебя есть что-то из Металлики девяностых? «Load» или «Reload»15, например.

Сашка ошеломленно пощелкал магнитолой.

Заиграли хард-блюз аккорды «2x4»16. Андрей начал похлопывать по рулю в такт музыке. Его спутники молча дивились столь резкой смене настроения. Но постепенно его уверенность стала передаваться и им.

Мимо проносились неприкрытые снегом поля, серые холмы и редкие автомобили. Машина летела уже со скоростью девяносто.

«So can’t you hear your babies crying now?»17 – пел Хэтфилд, когда они одолели очередной подъем и увидели приютившийся внизу К-ск.

10

«Повелитель марионеток», «Кукловод» (англ.) – песня с одноименного альбома группы Metallica (1986 г.)

11

Фронтмен группы Metallica

12

Художественный фильм 2007 года по мотивам повести Стивена Кинга «Туман».

13

Строчка из песни «Титаник» группы Nautilus Pompilius.

14

От англ. science fiction (sci-fi) – научная фантастика.

15

Альбомы 1996 и 1997 гг., на которых группа перешла от трэш-метала к хард-року с элементами блюз-рока.

16

Вторая песня альбома «Load».

17

«Теперь-то ты слышишь плач своих детей?» (англ.) – строчка из песни «Герой дня» («Hero of the Day»).

Игра на выбывание. и другие истории

Подняться наверх