Читать книгу Загадки из прошлого - Ledy X - Страница 8

– Владимир Сергеевич, обед готов. Пойдемте в столовую. И погулять бы вышли. Погода сегодня отличная – солнечно, легкий морозик, но уже весной пахнет.

Так надоела слякоть, серость. Раньше, мне кажется, зимы были белые, снежные, морозные. Хотя, наверное, все говорят, что в их время все было лучше. Помню – мама мне рассказывала, как жили после войны. Говорила, что те времена, хоть и тяжелые, голодные, но были лучше, чем нынешние – более сытые, но мутные и безрадостные. Наверное, нам нравится то время, когда мы были молодые, полные сил и энергии. Мы любим это время, и оно нам кажется самым лучшим.

Вера Васильевна подошла к столу, за которым сидел хозяин дома. С раннего утра он был в рабочем кабинете. С понедельника по пятницу выезжал вместе со своим помощником в городской офис. А выходные полностью проводил в загородном доме. Но сегодня в город на работу не поехал.

Когда-то здесь была деревня, но постепенно она опустела. Умирающая деревня – грустный пейзаж 90х годов. Развалился совхоз, люди стали уезжать в город, устраивались на работу, забирали с собой пожилых родителей. Остались те, кто не хотел бросать родные дома и те, кого некому было забрать.

Но на смену прежней жизни всегда приходит новая. Вспомнили городские жители про красивые пейзажи, свежий воздух и стали строить себе загородные дачи на месте прежних родительских покосившихся домиков. Так деревня стала возвращаться к жизни. Фермерством, правда, здесь никто заниматься не стал, но вот строились с удовольствием. И в основном люди довольно состоятельные. Привлекала природа, относительная удаленность от города, возможность глотнуть свежего воздуха, порыбачить в маленькой речушке, вдохнуть свободы, выбравшись из каменных городских джунглей.

На месте красивого двухэтажного дома Владимира Сергеевича раньше был пустырь. Когда-то жили в этих местах дальние родственники, но давно уехали в город. И на одном из семейных праздников, стали рассказывать про прекрасный сосновый бор, ягоды, небольшую речку, в которой вода чистая и прозрачная. Так хорошо рассказывали, что захотелось посмотреть самому. И когда он с женой сюда приехал, оба влюбились в эти места. Приезжали на выходные, гуляли. Нашли место в стороне от дороги и решили, что здесь будет их дом. Долго тогда Владимир Сергеевич занимался оформлением документов на землю. Наверное, проще было выкупить участок вместе с каким-нибудь старым домом, а потом разобрать его. Но хотелось именно это место. И он возил сюда администрацию, замерщиков, потом проектировщиков и строителей.

Дом отстроили отличный, по индивидуальному проекту, Всё, как они с женой задумали: веранда, балкон, зимний сад. Просторно и светло. А вокруг светлый лес из сосен и молодых берез. Летом красота, да и зимой есть своя прелесть в бескрайнем белом убранстве полей, точеных силуэтах стволов и сдержанных кронах высоких сосен. Только вот гулять уже не хочется…

– Вера Васильевна, пожалуйста, принесите мне сюда обед. Хотя, я и есть-то не хочу… Не успел аппетит нагулять…

– Как же его нагулять, если не гулять. Нужен воздух, движение, положительные эмоции.

– Да нужны. Только вот с ними-то и проблемы. С положительными эмоциями.

– Владимир Сергеевич, хватит Вам уже переживать из-за этих ножей. Ну, не стали же вы без них несчастней. Все живы-здоровы, слава Богу. Понимаю, это ваше хобби, да и денег стоят немалых. Но это не та потеря, чтобы аппетит терять и радость жизни.

– Согласен, Вера Васильевна, согласен. Только радость жизни уж давно меня стороной обходит. Так, живу, как живется, работаю. Вроде, все нормально, все хорошо. Но как-то не радует жизнь.

Он привстал с кресла, улыбнулся.

– Правда, надо пообедать, пройтись. А то совсем засиделся. И что у нас сегодня на обед?

Столовая напоминала музей изделий гжельских мастеров. Все в бело-голубых тонах. А на столе, как яркие цветы среди зимних холодных красок, стоял обеденный сервиз, радуя глаз яркими желто-оранжевыми тюльпанами, которые украшали супницу, большие глубокие тарелки, блюда, салатницы.

Были в столовой и другие вещи, притягивающие взгляд сочными летними оттенками. Несколько подушек в ротанговых креслах вокруг журнального столика, на котором стояла ваза с живыми цветами.       Разноцветные герберы, словно маленькие солнышки, приятно радовали глаз. В некоторых местах столовой тоже стояли живые цветы в ярких кашпо. Затейливая кованая подставка, несмотря на свою основательность, еле выдерживала несколько тяжелых горшков, из которых изливались каскады сочных зеленых листьев. Было еще одно большое кубической формы кашпо, в котором произрастало великолепное дерево – иначе его не назовешь – фикус с густыми темно-зелеными листьями.

Вера Васильевна колдовала около плиты, где аппетитно булькало из разных кастрюлек, и аромат сытного обеда изливался на всю столовую, возбуждая аппетит любого, кто попадал в это царство уюта и сытости.

Владимир Сергеевич, устроившийся в своем любимом кресле, с удовольствием потянул носом:

– Чувствую Вашу непревзойденную солянку! Знаю, что она у вас всегда потрясающе вкусная, только не кладите много, пожалуйста. Иначе я не осилю второе блюдо.

Раздался сигнал домофона. Вера Васильевна, намеревавшаяся уже наполнить тарелку аппетитно пахнувшей солянкой, брякнула половником, снова возвращая его в кастрюлю, и пошла к дверям.

Вернулась она уже не одна, а в сопровождении высокого мужчины крепкого телосложения.

– Андрей Иванович Климчук, – представился вошедший. Я знаю, что у вас в доме была кража. Ее расследованием занимаются мои коллеги. А я веду другое дело. Но, возможно, они связаны, поэтому, Владимир Сергеевич, я пришел к Вам.

– Понимаю, что Вы сейчас снова будете о делах говорить. Но сначала – обед. Усаживайтесь, пожалуйста. И не возражайте. – Вера Васильевна повелительно указала на стул.

Климчук отрицательно покачал головой:

– Я на службе, спасибо. Не хотел мешать вам обедать…

– Вы совсем не помешали. Разговаривать лучше на сытый желудок. Так что считайте это обязательным условием нашей беседы. Таких блюд, как у нас Вы нигде не встретите. Так что не отказывайтесь от возможности их попробовать. Наша Вера Васильевна выиграла бы все конкурсы поваров, если бы захотела. Но тогда бы уже не нас с Вами кормила, а высшие круги общества. – Владимир Сергеевич с удовольствием потер ладони, – Нусс, приступим.

– Конкурсы, высшее общество… – Вера Васильевна поставила перед ними тарелки, – да зачем оно мне надо? У человека все получается, когда ему самому на душе хорошо. Я для семьи, для Вас стараюсь. А там все другое, не для меня. Вы не стесняйтесь, кушайте на здоровье, пирожки берите, – она подвинула Климчуку блюдо с золотистыми пирожками, такими аппетитными, что устоять было невозможно.

Они сидели в столовой, где было тепло и красиво. Домашние вкусные запахи, обед, после которого и жить веселее, и проблемы уже не проблемы, а мелкие недоразумения, неотложные дела вполне можно отложить…. Хорошо, когда есть свой Дом. С большой буквы Дом, тот тыл. где чувствуешь себя спокойным, защищенным и невыразимо счастливым… Андрей Иванович подумал, хотелось бы и ему после непростой своей службы прийти вот так домой, насладиться покоем, вкусным ужином и отдыхом. Провести вечер с любимым человеком, а потом уж с новыми силами вновь погрузиться в работу.

Хорошо здесь у них, душевно. Но только он-то сюда по делу приехал.

– Владимир Сергеевич, как я понял, здесь бывают только близкие родственники.

– Да, я говорил об этом, они вне подозрений.

– Но еще в Ваших показаниях я прочитал о том, что приходила девушка. Она пришла с Вашим племянником Евгением Зориным. Скажите, пожалуйста, а ее вы тоже хорошо знали?

– Нет, он не рассказывал о своих подругах. Знаю, что они у него были. Не сказал бы, что он часто меняет девушек. Как-то обмолвился, что пока не встретил кого-то для серьезных отношений. Но вот к Валентине, с которой приходил, наверное, относится по-другому. Иначе бы не привел ее сюда.

Климчук протянул Владимиру Сергеевичу несколько листов бумаги с ксерокопиями фотоснимков.

– Посмотрите, она есть среди этих снимков? Это мошенницы, которые знакомятся с молодыми людьми, завязывали отношения, потом получают доступ в квартиры и обкрадывают их. Может, одна из них и втерлась в доверие к вашему племяннику.

Владимир Сергеевич долго молчал. Потом наклонился над фотографиями, неуверенно взял их в руки, повертел, поворачивая то одной, то другой стороной, словно на обороте тоже могло быть что-то интересное. Положил на стол, отодвигая от себя.

– Владимир Сергеевич, кого-нибудь узнали? – не выдержав затянувшейся паузы, спросил следователь.

Хозяин дома откинулся в кресле.

– Молодой человек, разве вы не знаете, что я ее не видел.

– Как не видели? Вы же обедали вместе с ней и с вашим племянником. Как же …

– Я вообще не вижу. – перебил его Греков. – Я потерял зрение, я не мог видеть девушку. И вас сейчас тоже не вижу.

Опешивший следователь даже растерялся.

– Простите, Владимир Сергеевич, но мне никто об этом не сказал. Я и не думал…Вы ходите, работаете, выступаете, совсем как..

– … нормальный, Да, я хорошо ориентируюсь. Смутно вижу очертания дверей, лестницы, некоторые крупные предметы. Но человек для меня выглядит как сгусток тумана, облако. Действительно, я не распространяюсь об этом. Мало кто знает, что руководитель профессионального сообщества независимых охранных организаций и частного сыска практически слеп. Но это и не нужно никому знать. Мои глаза – это Алексей, мой помощник. Он настолько точно рисует мне картину того, что мне нужно знать, что, пожалуй, это даже лучше, чем собственные глаза – ничего лишнего, только то, что нужно.

Я понял, Владимир Сергеевич. Но кто-то из домашних ее видел?

– Нужно спросить Веру Васильевну. Кроме этого, есть недремлющее око – камеры видеонаблюдения. Правда, внутри дома их нет. Но весь периметр просматривается. Может, удастся разглядеть ее лицо.

– А почему вы не спросите у моего племянника? Он-то уж точно должен знать. Или вы его подозреваете тоже?

– Необходимо проверить все возможные варианты, но пока не можем его спросить. Видите ли … он пропал. Я пришел к Вам еще и по этому поводу. Вы не знаете, где он может быть?

– Почему сразу мне не сказали?

– Владимир Сергеевич, думаю, нет повода для беспокойства. Мы просто не можем дозвониться до него. Мало ли, куда он уехал.

– А домой вы к нему ходили?

– Дома тоже не застали. Оставили повестку. Пока не объявлялся.

– А вы говорите – «нет повода»…Какие-нибудь еще вопросы ко мне будут?

– Нет. Но если девушка или ваш племянник…

– Понял. Конечно, сообщу.

Вера Васильевна пошла провожать посетителя, а Греков достал из кармана телефон и с помощью голосового вызова набрал своего помощника:

– Алексей, ты знал, что мой племянник пропал?

– Владимир Сергеевич, я ему звоню только по вашим указаниям. Вы не часто с ним общаетесь. У меня тем более не было необходимости звонить ему. Так что я не знаю, где он.

– Плохо, очень плохо. Алексей. Но это я не тебе. Я говорю про себя. Плохо, что я упустил парня. Как он живет, с кем дружит. Я ведь действительно о нем практически ничего не знаю. Формальное общение на день рождения, разговор ни о чем, он о себе не рассказывал, ничего никогда не просил. А я настолько слеп, что не доглядел. Я говорю не о слабом зрении. Близких людей нужно видеть душой. А я его не замечал.