Читать книгу Пьесы для театра - Лена Ичкитидзе - Страница 6

Между первым и вторым действием проходит около шести месяцев. Сейчас теплое время года, что видно по одежде, в которой появляются персонажи.

Квартира Риты и Оли. Раннее утро. Везде чисто и аккуратно. Много ажурных салфеток, вышивок и прочих тканевых поделок. На столе белоснежная скатерть. За швейной машинкой сидит Рита, работает с материалом. Из спальни выходит только что проснувшаяся Оля в ночной рубашке. Она довольна, но, как всегда, пытается сохранить удрученный вид.

РИТА: Доброе утро, доченька! Как спалось?

ОЛЯ: Ты в каком контексте интересуешься?

РИТА: Да ни в каком! Просто спросила.

Оля, потягиваясь, проходит к столу, лениво берет что-то из вазочки, жует.

ОЛЯ: Все нормально, мама. Я просто еще не привыкла к новому качеству. Хотя, думаю, что не привыкну никогда.

РИТА: Да что ты, доченька! (понижая голос): Нормальный мужик! Приличный… В хозяйстве всегда сгодится. А что принца-то ждать?

ОЛЯ: Мама! Да не жду я никого! Просто я – однолюб. Мне трудно преодолеть свои чувства и ломать свою привычную жизнь ради кого-то, кто… кто… возможно, не соответствует моему идеалу.

РИТА: Ну, уж ты будто идеал тогда нашла…

ОЛЯ: Да! Для меня Борис был идеальным, потому что я любила его, ты же знаешь, любила!

РИТА (испуганно): Тихо! Услышит же!

ОЛЯ: Ну и пусть! Он и так все знает, мы говорили на эту тему.

РИТА: Так надо знать еще что говорить.

ОЛЯ: А что тут говорить, если в моей жизни присутствует только одна страсть только к одному человеку?!

РИТА: Ты что сказала, что… Глупенькая, что ты ему рассказала? Нет, скажи лучше, как ты это рассказала?

ОЛЯ: А вот так. Я рассказала все как есть. Конечно, все! Абсолютно все! Если он собирается строить свою жизнь со мной, он должен понимать мои приоритеты.

РИТА: Глупости говоришь! Ни один мужик не позволит своей женщине иметь приоритетом другого мужика.

ОЛЯ: А это как угодно. Как хотите, никто не заставляет. Мои чувства выше меня.

РИТА: Чувства, Олечка, могут быть выше, а вот их проявление надо дозировать. Поверь моему опыту.

ОЛЯ: Какому опыту? Не такой уж богатый у тебя опыт, насколько я знаю. Я понимаю так: если любишь, – люби. А он меня любит, раз ушел из семьи.

РИТА (недовольно качая головой): Да ведь это еще неизвестно. Сегодня ушел, а завтра вернулся…

ОЛЯ: Мама, ну почему ты так! Ты издеваешься, да? Ты все время хочешь мне плохого, да? Ты – монстр!

РИТА: Ну, какой я монстр? Тоже мне, сказала! Просто нельзя показывать свою холодность и равнодушие. Что было, то было, пора забыть уже…

ОЛЯ (возмущенно): Чтобы я забыла Бориса?!! Никогда!

РИТА: Тихо!

Из спальни появляется только что проснувшийся Андрей. Он небрит, сумрачен, но сначала пытается казаться веселым.

АНДРЕЙ: Доброе утро, милые дамы!

РИТА: Доброе утро, Андрей. Завтракать будете?

АНДРЕЙ: Спасибо, мне что-то не хочется. Я бы водички попил. (Подходит к столу, наливает из графина жидкость и с жадностью выпивает полный стакан). Я сегодня домой хочу съездить. Маме ничего передать не надо?

ОЛЯ: А разве твой дом теперь не здесь?

Андрей внимательно на нее смотрит, но не отвечает.

ОЛЯ: Где же твой дом?

РИТА: Ничего не надо, Андрюшенька, передавать. Вы ей скажите только, что я уже пуговицы пришиваю, а, в остальном, все готово

ОЛЯ (Андрею, настойчиво): Я думала, ты живешь здесь, раз привез свои вещи.

АНДРЕЙ: Здесь, конечно, больше негде! Только не забывай, что у меня еще сын и… мама

ОЛЯ: Да уж, забудешь про них!

РИТА: Я тогда чайку заварю свеженького. С Олечкиным вареньем попьете. Хорошо с утра. (Уходит)

ОЛЯ (Андрею): Мне не нравятся эти поездки. Кажется, ты был у сына в прошлый выходной.

АНДРЕЙ: Был.

ОЛЯ: Не часто ли?

АНДРЕЙ: Не часто.

ОЛЯ: Я нормальная женщина и прекрасно понимаю, что если есть сын, то его приходится навещать. Только надо…

АНДРЕЙ (грубо перебивая ее): Только не надо!

ОЛЯ (возмущенно): Как ты со мной разговариваешь!

АНДРЕЙ: Оль, спокойно! Голова просто болит. Эта твоя наливка вчера, блин!

ОЛЯ: Так нечего было столько пить. Кто заставлял?

АНДРЕЙ: Никто и не заставлял. Сам пил, знаю.

ОЛЯ: Вот ты сейчас уедешь, и что я, по-твоему, должна делать? Ждать тебя у окна в позе васнецовской Аленушки?

АНДРЕЙ: Не знаю. Делай что хочешь. Ну, сходи погулять куда-нибудь. Погода такая, позагорать можно.

ОЛЯ: Позагорать?! Одна?! Ты с ума сошел?

АНДРЕЙ (раздражаясь): Не знаю я, Оль, куда тебе сходить. Куда-то же ты можешь сходить без меня. В прачечную там, или в химчистку.

ОЛЯ (готовясь заплакать): Ах, вот как! Теперь, значит, живя с тобой, я все равно буду ходить одна?

Появляется Рита с чайником.

РИТА: А вот и чаек, горяченький! Олечка, доставай свои печенья!

АНДРЕЙ: Нет, я пойду одеваться, надо сына навестить.

РИТА: А чай?

АНДРЕЙ: Чай я дома попью… (спохватываясь): У мамы дома. (Уходит).

ОЛЯ (Рите): Ах, мама, это какое-то испытание! Он совершенно бессердечен. Ему доставляет удовольствие издеваться надо мною. Целый месяц мы живем вместе, и целый месяц я пытаюсь подстроиться под его интересы!

РИТА: Да поначалу ведь и он к тебе подстраивался…

ОЛЯ: Он? Подстраивался?

РИТА: Конечно! Неужели можно это отрицать?

ОЛЯ: Нет, мама, подстраиваться – это значит жить жизнью другого человека. И если ты любишь, как любила и люблю Бориса я, значит, вся твоя жизнь должна быть подчинена этому чувству. И тогда для мыслей о себе уже не остается места, потому, что ты полностью растворяешься в этом человеке и принадлежишь не себе, а любимому.

РИТА: Нет, доченька! Это уже не на любовь похоже, а на что-то другое, на болезнь какую-то.

ОЛЯ: Любовь и есть болезнь. Только иного рода. Она меняет мироощущение, и даже состав крови. Конечно, это болезнь!

РИТА: Да не так, не так все, как же ты не поймешь! Не будет и не должен мужчина унижаться в своей любви. Это значит, что его слабость, его зависимость, ну как наркотическая или алкогольная, например, сильнее его. А любовь, это то, что выходит из сердца, из души, изнутри, то есть. Она рождается внутри, а потом вырастает, и охватывает того, кто рядом, того, кого любишь. Да не смогу я это словами выразить, я это просто чувствую. Ты своего артиста столько лет любишь, а ведь любовь твою можно на живого человека направить…

ОЛЯ (нервно кричит): Прекрати!!! Это… это высокое, это… ты совсем не понимаешь.! Ты никогда такого не чувствовала! Ты не имеешь права! (убегает, закрыв лицо руками)

РИТА (одна, говорит тихо сама себе): Ну вот, опять… Как же ее, бедняжку, спасать-то? Доведет она себя этой своей неземной любовью…