Читать книгу Не касаясь земли - Лена Лон - Страница 4

Утром Лия проснулась с мыслью о том, что теперь она нигде не работает. Что в столице множество фирм по-прежнему нуждаются в продвижении и реализации своих услуг и товаров, и что её бывшие коллеги – агентства по маркетингу, PR и рекламе – как и прежде, охотно берут заказы от клиентов и придумывают самые изощренные, немыслимые способы, чтобы товар или услуга, как можно быстрее нашли своего покупателя. Лию же сейчас настолько раздражала реклама всякого рода, что она давно не включала телевизор, хотя порой думала, что это не совсем верное решение, и, возможно, некоторые программы могли бы отвлечь её от собственных проблем. Но именно чужие проблемы больше нисколько не интересовали её. Сколько лет она потратила на то, чтобы выслушивать клиентов. Она всегда с таким воодушевлением, с таким азартом бралась за самые сложные случаи, спасала фирмы, которые были на грани банкротства. Она, можно сказать, совершала подвиги. И что теперь? Где эти компании, где эти люди? Кому есть дело до её проблем? Она осталась одна в этой жизни – без работы, без мужа, она растерялась и чувствовала себя никчемной, как многие старики и старухи.

Старики. О, ужас! Внезапно у неё появилось желание поехать в пенсионный отдел и всё-таки оформить пенсию по возрасту.

Она быстро натянула на себя тонкое кашемировое платье цвета переспелой вишни, накинула кардиган из вязаной норки, повязала вокруг головы платок фирмы «Hermes». Всё это делала машинально, хотя раньше ей доставляло особое удовольствие ощущать на своём теле хорошо скроенные фирменные вещи из элитных тканей, тело её пело, движения становились царственными, чертовски приятно было носить то, что любит твоё тело. Она взяла клатч с документами, надела сапоги на высоком каблуке, который уже не носят женщины её возраста, спустилась вниз, едва кивнув консьержке.

Когда она вошла по узкой лестнице на первый этаж жилого дома, в подъезд с табличкой «Пенсионный Фонд РФ», коротко подстриженная женщина в мешковатой синей форме охранника сообщила ей номер нужного кабинета. Пройдя вперед по коридору, Лия присела на жёсткий стул, ожидать своей очереди. Народу было не так много. Щуплый старичок с трясущимися руками, сидел справа, и всё время копался и шуршал потертым пакетом-майкой, которые дают бесплатно в дешёвых супермаркетах. Далее подле него сидела женщина в годах. Лия не видела её полностью, только вязанную трикотажную шапочку на её голове, увешанную катышками. Напротив неё восседала полнотелая старуха, которая всё время вздыхала, не разжимая тонкие губы. Возле неё прилепилась симпатичная сухонькая женщина с воздушными от седых кудряшек волосами, она всё время вертелась на своём стуле, потому что «толстуха» занимала много места, и она словно боялась упасть. На коленях она держала большую чёрную сумку из грубой кожи. Замок был сломан, и оттуда были видны аккуратно сложенные документы, завёрнутые в прозрачный целлофановый пакет. Лия отметила, что все люди были одеты в какие-то мрачные тона, чёрные и серые или грязно-бежевые.

Как только она подумала об этом, в коридор влетела яркая женщина с блёстками, где только можно – на рукавах, на сумке, на ботинках. Она стала громко спрашивать о чём-то, не обращаясь ни к кому конкретно и сразу ко всем. Лия не слушала её, потому что была поражена тем, что во рту у этой женщины на месте переднего зуба зияла чёрная дырка.

Пожилая женщина слева, когда Лия оглядела её, показалась одетой очень деликатно, со вкусом, но корни её волос уже давно отросли и требовали окраски. Лия прикрыла глаза, холодок пробежал по спине. Неужели она потеряла критичность, неужели она не способна оценить себя и свой возраст, возможно, она так давно не посещавшая косметолога, запустившая своё лицо, выглядит так же? Она вынула из клатча зеркальце, инкрустированное стразами Сваровски, посмотрела на своё лицо и ужаснулась. Губы показались ей тоньше обычного, уголки опущены, а лицо было отечным и каким-то синюшным. Но взглянув на источник освещения в коридоре, немного успокоилась. Низкие потолки с люминесцентными лампами были оклеены дешёвыми полиуретановыми плитками, панели на стенах так же зловеще поблескивали светло-коричневым пластиком. Она спрятала обратно в сумочку зеркальце. Каким неуместным здесь был этот дорогой предмет! Какими унылыми были лица людей! И её так тяготило чувство, что теперь она пополнила их ряды. Она – пенсионерка! Скорее всего, именно это слово больше всего угнетало её сознание. Она не отступилась, дождалась своей очереди, оформила всё, что нужно, и даже по совету специалиста зашла в соседний подъезд, службу социальной защиты и встала на очередь на полагающуюся ей теперь путёвку в санаторий с бесплатным проездом туда и обратно на железнодорожном и электротранспорте. Она даже не очень понимала смысл этих названий. Ей стала открываться какая-то не то, чтобы совсем неведомая, но та часть жизни, о которой она, конечно, знала, но не думала, она её просто не касалась. А теперь Лия делала то, что ей говорили специалисты, и даже согласилась, что скоро зима, и что, возможно, будут горящие путёвки.

– Вам позвонить, если кто-то из очередников откажется?

Лия увидела спрашивающую её женщину, одетую, как школьная учительница, в тёмный пуловер, из-под ворота которого выглядывал белый воротничок старомодной рубашки, узкий и жесткий. Она, словно машиной времени, перенеслась в мир, где носили одежду 1980-х годов, где стояла мебель этого времени, на полу лежал линолеум, на полках были ряды дешёвых пухлых папок.

– Так вам позвонить? – не дождавшись ответа, строгим голосом переспросила женщина в белом воротничке.

– Да, да, конечно, – извиняющимся тоном пробормотала Лия и, как в школе, спросила разрешения: – Я могу идти?

Женщина с какой-то едва заметной укоризной посмотрела на неё, словно та вырядилась не к месту, ухмыльнулась как-то криво, потом распрямила спину и сказала громко, растягивая по слогам и чётко ударяя на каждом: «И-ди-те!» Словно сказала: «А не пошла бы ты!..» Позже из этого отдела ей действительно позвонят и предложат бесплатную путёвку, видимо, потому что звонившая не будет видеть наряд Лии, её дорогие часы и сумку, она будет обезличена, просто пенсионерка. А теперь Лия как-то даже попятилась к выходу, и про себя отметила, что сегодня, посещая подобные заведения, чувствует какое-то беспокойство, даже нервозность. И это её ощущение исходило от того обстоятельства, что и она теперь лишилась той части жизни, в которой у неё было своё дело, муж, друзья, что являлось залогом уверенности в себе, символом счастья и некоторой беззаботности. И вдруг нечто, а именно – возраст, решило посягнуть на этот её образ, и он рассыпался. Или ей так только кажется?!

У Лии возникло желание встретиться со своей хорошей приятельницей, можно сказать – подругой, которая была немного старше Лии, а значит, уже на пенсии. Именно Мила, как показалось Лии, как никто другой, способна посочувствовать или развеять её сомнения по поводу возраста, внешности, драмы сегодняшнего её статуса. Вдруг появилась надежда, что Мила убедит её в надуманности всех этих проблем и вернёт ей веру в то, что ещё возможно вернуться к прежней жизни с её беззаботными, счастливыми днями.