Читать книгу Добромира - Лена Тюрева - Страница 19

Время перестало иметь значение в этом холодном каменном мешке. Мире казалось, что она уже вечность сидит тут одна. Ни одного звука не было слышно снаружи, зато внутри где-то настойчиво капала вода, доводя девушку до истерики. Она кричала, плакала, пыталась угрожать, но слова улетали в пустоту подвальных сводов. Вскоре она окончательно выдохлась и сжалась в углу, все сильнее мечтая о пушистой теплой шали Бабушки Тары.

Единственным достоверным источником информации для нее было маленькое прямоугольное окно под самым потолком. Судя по слабому желтому отсвету, проходящему через грязное заляпанное стекло, на дома чернокнижников опустилась ночь. Девушка вспомнила ненадежные мигающие фонари и содрогнулась. Не хотелось бы ей сейчас оказаться в одиночестве на улицах этого города-призрака. Хотя ее участь тоже была не завидна.

– Ха, можно сказать они меня спасли, – горько усмехнулась Мира и тут же услышала гулкие шаги на лестнице.

В подвал спускался ее похититель, но на этот раз один.

– Доброй ночи, хранительница! Надеюсь, ты уже обжилась здесь? – ехидно улыбнулся он.

Девушка лишь кинула на него презрительный взгляд.

– Ну, ничего, ты скоро привыкнешь. Видишь ли, переговоры с твоими святыми старичками могут затянуться, ты же знаешь, какие они несговорчивые. А пока я принес тебе немного еды, – сквозь прутья решетки он подтолкнул ей жестяную тарелку с весьма подозрительным супом. – Ешь, нечего строить из себя мученицу!

Мира не двинулась с места. Ей даже представить было страшно, что она притронется к этому грязному вареву. Чернокнижник же внимательно наблюдал за ее реакцией. Он пытался понять, как такая молодая хранительница попала к ним. Он прекрасно знал, что поселение тщательно охраняет свое будущее поколение, и в простую случайность не верил. Любопытство одолело колдуна, и он решил уточнить.

– Что ты хотела здесь найти?

Девушка не ответила. Она сосредоточилась на дыхании и пыталась успокоить бешено бьющееся от страха сердце.

– Я с тобой разговариваю! Зачем ты явилась сюда? – уже резче спросил похититель.

Реакции не последовало. Чернокнижник не отличался терпением, тем более, когда его игнорирует его же собственная пленница. Он прищурил глаза, оскалился и сжал руки в кулаки, но тут же расплылся в жутком подобии улыбки. Для упрямицы у него нашелся прекрасный сюрприз. Он закатал рукава черного свитера, обнажив исколотые и обожженные руки. У Миры перехватила дыхание. О черной магии она знала лишь из книг и рассказов старших хранителей, но никогда не видела ее в действии. Она даже предположить не могла, насколько сильными эти заклятия могут быть. Тем временем, колдун немного отошел от камеры, потер ладони друг о друга, выставил их вперед и тихо произнес заклинание на неизвестном девушке языке. Яркая вспышка осветила подвал, впиталась в прутья камеры и тут же погасла. Удовлетворенный чернокнижник вернулся к Мире, но на этот раз встал поодаль от решетки.

– Я слышал, как ты билась об эти прутья, советую впредь этого не делать. Уж слишком шумно получается, у моей подруги голова начинает болеть.

Хранительница медленно поднялась с пола и подошла к решетке. Она непонимающе взглянула на мужчину.

– Развлекайся! Кстати, то же самое я могу сделать и со стенами твоей камеры, если ты не будешь со мной вежлива.

С жутким смехом, пробирающим до костей, колдун удалился, оставив девушку в полном недоумении осматривать свою решетку.

– Что ты еще придумал? – вспышка света ни о чем ей не сказала.

Чистая магия работала совсем по-другому. Мира прошлась вдоль входа в свою камеру, но никаких изменений в нем не увидела, тогда она решила дотронуться до замка. Ладони вспотели, пока она медленно тянула палец к старому ржавому железу, который надежно запер ее тут. Тоненький голосок подсказывал ей, что не стоит этого делать, но желание выяснить, что же такого сотворил чернокнижник, было сильнее. Девушка прикоснулась к замку не более чем на секунду, но этого оказалось достаточно, чтобы ощутимый электрический разряд ударил по ней. Она вскрикнула и упала на пол. Обожжённый палец хранительница тут же сунула в рот, надеясь унять пульсирующую боль, и отползла к стене.

«То же самое я могу сделать и со стенами твоей камеры»,

Ей вспомнились слова колдуна, и на душе стало совсем тоскливо. До обмена со старейшинами он явно не собирался оставлять ее в покое.

Под утро мужчина вновь появился перед решеткой с очередным «подарком» в руках.

– Доброе утро, красавица! Как спалось? Да, хороший душ тебе сейчас не помешал бы, – радостно заметил он. – Смотрю, есть ты все-таки не стала. Извините, принцесса, но изысканных блюд, к коим вы привыкли, предложить вам не могу. Мы – люди бедные, сами видите, где нам приходится прозябать. Зато я принес вот это, – колдун снял заклинание, приоткрыл решетку и бросил в камеру небольшой мешок. – Не бойся, травить тебя мы пока не станем.

Он забрал нетронутую тарелку и снова наложил электрические чары.

– Открой!

Мира побоялась ослушаться приказа. Палец все еще саднило от удара, и перспектива шарахаться еще и от стен, ее совсем не привлекала. В мешке оказалась литровая бутылка воды и батон белого хлеба. Жажда заставила забыть девушку об опасности, и одним махом она осушила полбутылки. Оторвав горбушку, она с удивлением отметила, что хлеб совсем свежий.

– Теперь будешь разговаривать?

– Ничего интересного я тебе все равно рассказать не смогу, – осторожно ответила Мира, разжевывая мякиш.

– Замечательно! Мой маленький фокус на тебя произвел должное впечатление, – колдун ухмыльнулся, взял деревянный поддон и сел перед камерой. – Вопрос тот же: зачем ты сюда пришла?

Девушка решила, что пока допрос будет касаться лично ее, никаких секретов чернокнижник узнать не сможет, а молчание может стоить ей слишком дорого.

– Я попала сюда случайно, – осторожно ответила она.

– Не верю! Ты же еще маленькая, а значит, перемещением не владеешь. Зачем тебя прислали? Отвечай!

– Никто меня не присылал. Я сама сделала зелье, и случайно оказалась здесь, по неопытности.

Мужчина прищурился и вперил взгляд в Миру.

– Сама? Кто тебе разрешил? У вас же там, что не вдох, то правило.

– Никто, – девушка старалась отвечать кратко, чтобы не натолкнуть колдуна на ненужные вопросы. – Нашла рецепт, украла ингредиенты и сварила, просто так, ради развлечения. Хотелось посмотреть, на что я способна, – добавила хранительница и наградила чернокнижника твердым презрительным взглядом.

– Превосходно! Да ты бунтарка! – развеселился он. – А не хочешь ли в наши ряды? Тут вообще никаких правил нет, делай, что и когда пожелаешь.

В истории было лишь несколько случаев, когда сами хранители становились темными магами. Обычно это происходило после посвящения, когда они впервые ощущали всю мощь чистой магии – она опьяняла, дарила крылья и обнажала худшие их стороны. Собственные рамки и система ценностей в голове человека размывались, единственный голос, которого он безоговорочно слушался, был голос желаний. Старейшины быстро понимали, что такой хранитель использовал доверенную ему силу только для удовлетворения своих прихотей, и изгоняли его из поселения. Это был первый шаг в темноту, в вечную погоню за крупицами вожделенной магии.

Мира сжала в руках хлеб и прошипела.

– Как ты мог даже подумать, что я на такое соглашусь! Я рождена охранять магию от таких, как ты, грязных, злобных…

– Достаточно, – перебил ее похититель. – Твою мысль я понял. Ну, не хочешь, как хочешь. Я всего лишь предложил тебе шанс избавиться от твоих хозяев.

– Они – моя семья, и не смей говорить о них в таком тоне!

Страха как не бывало, внутри девушки полыхало пламя гнева. Ей хотелось испепелить им этого ехидного колдуна, но она прекрасно понимала, что силы их неравны.

– Снежная снаружи, горячая внутри. Сильная же из тебя вырастет колдунья, если, конечно, заботливые тетушки не помешают. Думаю, совсем скоро именно ты станешь нашей главной проблемой, – вслух начал рассуждать чернокнижник.

Он рассматривал Миру, как неодушевленный загадочный предмет, пытаясь представить, что с ним можно сделать.

– А может ну ее, эту силу, и решить проблему прямо сейчас? Как думаешь? – ему доставляло несказанное удовольствие угрожать беззащитной девчонке и смотреть, как в ее глазах зарождается паника.

Девушка вздрогнула, но ничего не ответила.

– Ты слаба, заперта в моем подвале, – продолжал он. – И пока никто не знает, что ты здесь. Без вести пропавшая. Через неделю тебя уже перестанут искать. Потом состоится какая-нибудь помпезная церемония, на которой старейшина, этот гадкий старикашка Карл, конечно, произнесет проникновенную речь, что тебя все так сильно любили, и как ужасно им всем тебя будет не хватать, все поплачут и вскоре забудут о тебе. Придет новое поколение волшебных малышей, и все начнется заново, – чернокнижник следил за Мирой, пока говорил все это.

Темный маг видел по ее глазам, что ужас вновь заполняет ее сердце, видел, как что-то надломилось у нее внутри. Девушка уже не хорохорилась, а сидела тихо, вжавшись в холодный камень. Он достиг цели, чем сильнее хранительница будет бояться его, тем больше магических сил потеряет. Теперь можно было расслабиться, бежать она уже не сможет, а применить чары и подавно.

– Подумай об этом, а если захочешь помочь нам и поскорее оказаться в своем теплом гнездышке, дай знать. Счастливо оставаться!

Мужчина резко отодвинул поддон ногой и быстро вышел из подвала. Мира осталась наедине с капающей водой и кричащей паникой, бьющейся в ее голове. Она думала, кража магической силы – это самое страшное, что может произойти из-за ее глупости, и не задумывалась о собственной безопасности. Чернокнижникам ничего не стоило продержать ее здесь ради забавы какое-то время, а потом убить. И никто никогда не узнает, куда она пропала, и что с ней стало.

День тянулся бесконечно медленно. Девушка доела хлеб и выпила всю воду, надеясь, что вечером ей принесут еще.

«А вдруг он уже наигрался, вдруг я ему тут и вовсе не нужна, и уже сегодня…»

Даже мысль об этом заставляла дрожать все тело. Мира ходила по кругу в своей камере, представляя, что эти пустые, каменные, кое-где обросшие мхом стены будут последним, что она видит в своей жизни. Вдруг легкий шум прервал ее размышления. Тень промелькнула по прутьям ее тюрьмы, и тут же все стихло. Однако хранительница уже точно знала – в подвале кто-то был.