Читать книгу Мне не надо другого - Леонид Аронов - Страница 4

Вошёл учитель математики Виктор Дмитриевич Поляков. Он же и классный руководитель этого одиннадцатого класса. Ему пятьдесят два года. У него благополучная семья: трое взрослых детей, малолетние внук и внучка.

Виктор Дмитриевич объявил тему урока: повторение. Как всегда, спросил: «Есть желающие решать задания повышенной сложности?» Инга Ильина подняла руку и получила листок с задачей и примером. В школе никто не знал, что она четвёртый год выписывает очень серьёзный журнал «Квант», содержащий статьи, интересные для тех, кто увлекается физикой и математикой, а также задачи повышенной сложности. Инга решила много задач из этого журнала.

Поляков вызвал к доске Васю Щеглова и предложил написать формулы, которые тот запомнил за десять лет учёбы. Вася не мог вспомнить ни одной формулы, ни одной теоремы. Тогда педагог предложил ему умножить столбиком сто двадцать пять на сто двадцать пять. Щеглов возмутился:

– Зачем так умножать в наше время, когда у каждого имеются карманные калькуляторы?!

– А ты всё же умножай. Должен же я за что-то поставить тебе хоть дохленькую троечку.

Вася умножил слева направо, ошибся в применении таблицы умножения.

– Щеглов! Кем вы хотите стать? – сдерживая раздражение, спросил преподаватель.

– Инженером.

– Вам крупно повезло. Вчера в средствах массовой информации появилось объявление: «Конструкторскому бюро срочно требуются инженеры, знающие таблицу умножения». Для вас, Щеглов, это подходящая работа. Садитесь на место и лучше не выходите к доске, сразу отказывайтесь отвечать, не отнимайте попусту время от урока, – сердито сказал Викторов Дмитриевич и поставил ему в журнале двойку.

– Ильина, вам не требуется консультация? – поинтересовался педагог.

– Нет. Я уже всё решила. Осталось немного отредактировать, и я выйду к доске, – спокойно ответила Инга.

Математик испестрил доску простенькими заданиями на два варианта, оставив чистой узкую полоску, и опять предложил желающим написать формулы, которые запомнились. К доске вышел Федя Черных. Он написал много формул, потом начал рассказывать теоремы и попросил: «Можно я решу последние задания обоих вариантов?» Учитель, не скрывая удовлетворения, согласился. Федя всё сделал правильно. Поляков коротко сказал: «Молодец!», поставил ему пятёрку и предупредил, что если он ещё будет отвечать, то, по его желанию, поставит ещё одну оценку, но только пока к себе в тетрадь, про запас. Федя улыбнулся и пошутил: «Приму к сведению, Виктор Дмитриевич. Запас карман не тянет!»

Инга подняла руку и подала учителю свой листок. Преподаватель всегда её тетради, листочки держал как нечто драгоценное: работы Ильиной вызывали в его душе искреннее восхищение. Вот и сейчас задачи решены правильно, формулы написаны как в печатных книгах, посреди строчек. После каждой формулы грамотно расставлены запятые, точки с запятой и точки. Виктор Дмитриевич мягко сказал:

– Прекрасно, Инга! Конечно, тебе пятёрка. Надеюсь, что, как и в прошлые годы, у тебя по математике будут одни пятёрки, а в журнале против твоей фамилии не останется пустых клеточек. Только, пожалуйста, не переусердствуй, нечто подобное иногда бывает с отличниками, старайся находить время и для отдыха. Перемена занятий – лучший отдых.

– Я выдержу, – ответила Ильина. Она сказала эти слова, словно сама себя убеждала, сама себе давала клятву. Классный руководитель насторожился: что-то недоговорила прекрасная ученица. Он попросил её объяснить решение оригинального примера, что она с удовольствием исполнила.

Урок шёл в быстром темпе. Были ещё всякие отметки. Учитель объяснил домашнее задание, и раздался звонок на перемену. Виктор Дмитриевич пожелал всем удачи и широкими шагами удалился.

В классе сразу поднялся галдёж. Щеглов злобно ругался и пообещал за двойку «Витьку кое-что устроить». Оля вторая Безрукова, высокая, полная, неуклюжая девица, достала из сумки бутылку дорогого вина, подняла над головой и позвала всех к запасному выходу, чтобы под лестницей распить спиртное. Оказалось, некоторые тоже припасли вино, пиво или даже водку. Оставив сумки в кабинете биологии, они по два-три человека уходили под лестницу. Не позарились на спиртное Инга Ильина, Петя Шведов, Федя Черных, Платон Семёнов, Гриша Новиков и Оля третья Казакова. Они, тихо переговариваясь, прохаживались по коридору.

Оля вторая подходила к ним, уговаривала вести себя «как все», то есть пойти и выпить. К Шведову она боялась подходить с таким предложением: знала, что он, силач, не ударит никогда, но начнёт неторопливо, нудно, басом читать мораль. Раскрасневшаяся от выпитого вина Безрукова очень хотела напоить до чёртиков Ильину и, подойдя к ней, стала грубо выговаривать: «Ты почему не хочешь выпить со всеми немного вина?! А-а-а, понятно: ты ещё не вышла замуж за миллионера, а уже задаёшься и поэтому не желаешь якшаться с нами. Ну, погоди, мы тебя воспитаем!» Инга ничего не ответила, повернулась и пошла. Оля схватила отличницу за руку. Но Инга, хоть и была ростом ниже, оказалась сильнее и, отшвырнув подвыпившую сверстницу, направилась в кабинет биологии.

Оля смотрела ей вслед и с надрывом в сердце вспоминала учёбу в начальных классах. Заканчивался второй год обучения. Через несколько дней наступят каникулы, а у неё, Безруковой Оли, в дневнике не было ни одной пятёрки. У многих мальчиков и девочек хотя бы изредка красовались желанные пятёрочки, а у неё – не было. Оля очень хотела, чтобы у неё в дневнике появилась пятёрка. Тогда бы родители купили ей ещё одну куклу, о которой она давно мечтала. Её любимая кукла Настя не скучала бы, когда Оля уходила в школу. Но даже по физкультуре неуклюжая девочка выполняла упражнения «не так» и зарабатывала тройки и изредка четвёрки. И вот она, восьмилетняя девочка, решилась на унизительный поступок. Когда до конца урока математики оставалось минут десять, Безрукова, не спросив разрешения, встала и, прижимая двумя ручонками на нужной странице дневник к груди, подошла к учительнице, протянула дневник и тихим голосом попросила:

– Людмила Алексеевна, пожалуйста, поставьте мне пятёрочку.

Наставница удивилась необычной просьбе ребёнка и мягко ответила:

– Пятёрку, Оля, надо заслужить. Я не имею право ставить незаслуженные оценки. – И, глядя в журнал, замолчала.

На всю оставшуюся жизнь Оля запомнила, как прижимая дневник к сердцу, она возвращалась на своё место. Тогда у неё от слёз потемнело в глазах. Девочка с трудом увидела стул, на который надо было сесть. С тех пор прошло много лет. У Безруковой так и не появилась высшая оценка. А Ильина на первом же уроке получила пятёрку! Ещё на других уроках ответит отлично!

Действительно, Инга на каждом уроке порадовала учителей умными ответами. Ей ставили пятёрки. Она пришла домой в начале четвёртого часа. В квартире шумно. Отец, изрядно выпив спиртного, ругал за что-то мать. Дочка потребовала: «Прекратите ссориться друг с другом. Скоро я уйду из семьи, тогда и выясняйте свои отношения!»

Жили Ильины в однокомнатной квартире площадью двадцать четыре квадратных метра. Возле полированных кроватей висели красивые зелёные ширмы с помпонами. Стол для выполнения домашних заданий стоял у окна. Узкий книжный шкаф помещался в маленьком коридорчике. Ещё были кухонька и все полагающиеся для городской квартиры удобства.

Папа опять оказался без работы и с уважением относился к дочке, имеющей заработок, поэтому замолчал. Мама, всегда опрятно одетая, аккуратно причёсанная, энергичная, экономная, сумела приготовить вкусный обед. Инга поела, вымыла посуду, с час вздремнула, немного побыла на свежем воздухе и в шесть вечера приступила к выполнению домашних заданий, на что у неё затрачивалось четыре-пять часов. В двенадцатом часу она ложилась спать. В четыре утра вставала. В воскресенье не ходила на работу и до полудня отсыпалась. Затем помогала матери по дому и в четыре часа отправлялась на стадион поиграть в волейбол, упражняться на турнике, бегать по беговой дорожке.

Как-то на перемене, шагая по коридору второго этажа школы с урока, Виктор Дмитриевич остановил Ильину и вполголоса напомнил:

– Инга, ты идёшь на медаль, но в этом году не посещаешь ни одну секцию, ни один кружок. Знаешь ли ты, что она даётся не только за отличные знания, но и за успехи в общественной жизни, в спорте? Если у тебя не будут похвальных грамот за победы в конкурсах и спортивных мероприятиях, то медали тебе, к моему глубочайшему сожалению, не видать… Без тебя школьная волейбольная команда слаба. Я тебе советую согласиться стать её капитаном и возглавить подготовку к предстоящим соревнованиям.

Глядя на опущенную руку учителя, в которой он держал журнал и задачник с тетрадью, девушка на мгновение задумалась. Она по утрам работает. Потом – уроки. Выкроет ли она время на волейбол? Решила: «Если я выдержу физическую и умственную нагрузки этого года, то буду считать себя человеком с большой буквы». Твёрдо ответила:

– Хорошо, Виктор Дмитриевич. Я продолжу своё участие в волейбольной секции и в краеведческой работе. Спасибо за совет!

В конце сентября в одиннадцатом классе писали контрольную работу по математике в форме тестирования: на листках бумаги предлагалось двадцать пять вопросов, к каждому имелось четыре ответа, но только один был правильным. Ученик должен был на него указать, для чего требовалось знание предмета. Ильина неторопливо, вдумчиво выполняла задания. Сидевшая сзади Катя Дегтярёва ручкой толкала её в спину, требуя показать ответы. Математик в знак порицания покачал головой, и та перестала мешать отличнице.

Инга никогда никому не давала списывать, не посылала шпаргалки, потому что считала это медвежьей услугой, которая ещё больше расслабляет тех, кто ленится учиться. Но недавно сжалилась над соседом по парте Димой Сусловым. Ей было известно, что четыре раза в неделю лучшие педагоги проводят с ним дополнительные занятия в его квартире, однако улучшений в его учёбе не наблюдалось. Инга с состраданием смотрела, как мучается Дима над задачами. Ильина не выдержала и помогла ему найти путь решения.

Постоянно выручала неуспевающих одноклассников Мария Жарикова, хотя сама-то не совсем справлялась. Она левой рукой словно поправляла волосы за ухом, а условными знаками пальчиков показывала номер вопроса и номер правильного ответа к нему. Замечал или не замечал учитель её подсказки – остаётся загадкой. По крайней мере, он делал вид, что не видит проделки Марии.

В воскресенье состоялся осенний кросс школ города. К десяти утра все стадионы были заполнены детворой. На длинной дистанции первое место занял высокорослый Петя Шведов. Неплохие результаты в забегах на свои возрастные дистанции показали Инга Ильина, Федя Черных, Платон Семёнов, Оля третья Казакова, Гриша Новиков.

Во вторник на классном часе обсуждали, какую специальность хотят приобрести учащиеся. В конце Виктор Дмитриевич коротко сказал:

– До выпускных экзаменов осталось всего восемь месяцев. Пора определиться, кто какие экзамены будет сдавать по выбору, и немедленно, потихонечку готовиться к экзаменам. Отдыхать будем, когда выйдем на пенсию. Мне уже немножко осталось.

Подростки хохотнули. Класс распределился по интересам. Для поступления в военно-технические и инженерные институты требовалась физика. На экономические специальности – математика, история, гражданское право. В гуманитарные вузы – литература, история, иностранный язык. И, конечно, во все учебные заведения требовались высокие баллы за экзамены по русскому языку и математике.

Классный руководитель обещал попросить преподавателей учесть желания учеников.

Воспитательный час проводился седьмым уроком. Инга не выдержала, уткнулась виском в стол и уснула. Она уже готовилась сдавать по выбору физику и литературу и очень уставала от недосыпания. Дима видел нежное лицо спящей девушки. Ему хотелось погладить одноклассницу, приласкать. Но он не посмел выдать свои чувства. Никто не беспокоил её. Говорили вполголоса. Когда классный час закончился, Дегтярёва Катя осторожно разбудила Ильину.

Юноши и девушки имели нужные пособия и начали усиленно повторять всё изученное. Восемь человек из класса пользовались платными услугами репетиторов. Миша Носов, Александр Андронов, Роман Белов мечтали на троечки сдать обязательные экзамены и не собирались сдавать ни одного экзамена по выбору, лишь бы иметь документ о среднем образовании. Ульяна Ушакова готовилась сразу после окончания школы выйти замуж. Она уже сожительствовала неофициально с человеком на шесть лет старше, пользовалась средствами, чтобы не забеременеть, боялась огласки, так как была несовершеннолетней. Несколько девушек втайне завидовали ей.

Лёлик и Дрюнчик мечтали поступить в профтехучилище, чтобы приобрести специальность по ремонту бытовых холодильников.

Вася Щеглов втягивался в смертельное болото наркомании и в пьянку. Экзамены его не волновали. Он пытался снабжать наркотиками и других одноклассников. Ему удалось навязать свои пагубные пристрастия трём восьмиклассникам.

Катя Дегтярёва после уроков предложила Инге:

– Не хочешь составить мне компанию? Пойдём вместе в субботу на танцы. во Дворец железнодорожников.

– Ты же знаешь, я на танцы не хожу. Будет в нашей школе вечер отдыха – я с удовольствием потанцую.

– Смотри, подружка, молодость стремительно проходит. Когда-нибудь пожалеешь, что не всё испытала в жизни. На танцах можно познакомиться с хорошим человеком.

– Скажи, Катя, как я узнаю, ко мне подошёл хороший человек или плохой? Методом проб и ошибок, что ли? Этого мне ещё не хватало.

– Как хочешь, так и поступай, я и одна схожу!

Дегтярёва целую неделю не посещала школу, а когда появилась, одноклассники заметили, что она «какая-то не такая». Катя улучила момент и пожаловалась Инге: «На танцах ко мне долго никто не подходил. Появился прилично одетый парень лет двадцати пяти. Подошёл и не отходил, говорил комплименты. Представился Виктором. Навязался отвезти меня домой, как он с иронией произнёс, «к маме». Немного проехали. Вот Виктор резко заявляет, что, мол, нечего ломаться, едем к нему. Сказал, что у него есть отличное вино и холодильник забит дорогими и весьма вкусными продуктами. Не то что он меня изнасиловал. Это я не удержалась. Мы были вдвоём пять дней. Квартира у него смешная: всего одна комната. В левом углу – широкая кровать, а в правом – стол. В одиннадцать часов ночи в пятницу пришла женщина, не очень молодая, до неприличия накрашенная, с огромными силиконовыми губами. Принесла бутылку. Представляешь, я лежу в кровати, укрывшись с головой. Они пили, курили, негромко говорили о чём-то и не замечали меня. Как будто меня и не было. Беседовали душевно, долго. Я даже уснула. Утром проснулась – никого нет. Среди грязной посуды белеет записка: «Уходя, пожалуйста, хлопни за собой дверью, замок автоматически закроется». Вот я и ушла. Дома – шум. Мама хотела подавать заявление в полицию о моей пропаже. Папа протестовал, кричал, что ничего не случится с этой стервой, то есть со мной. Не надо, мол, позориться: нагуляется – придёт. Отец меня чуть не прибил. А мама вся извелась за эти дни: осунулась, под глазами чёрные круги…

– Вот такие у меня чёрные дела. Ты, Инга, молодец: избегаешь подобных ситуаций. А я… – У Дегтярёвой навернулись слёзы. Катя так и не сказала, кем же теперь кажется она самой себе.

Промелькнули вечера отдыха, школьные предметные контрольные работы и олимпиады, соревнования по футболу и волейболу. В старших классах выставили оценки за полугодие. В одиннадцатом классе только у Инги Ильиной были одни пятёрки. Она уверенно шла на золотую медаль. Несколько человек пока претендовали на серебряные медали.

На школьном новогоднем бале-маскараде замечательно повеселились, много фотографировались у ёлки.

На зимних каникулах Инга от школы участвовала в областной олимпиаде по математике и довольно успешно.

Началась третья четверть, самая длинная. Окрепли морозы. Падал снег. В середине февраля было запланировано очередное родительское собрание. Пришли мамы или папы всех двадцати пяти учеников. Классный руководитель по такому случаю явился в парадном тёмно-синем костюме. Он, стоя у своего стола, дождался тишины и загадочно, медленно заговорил:

– У нас имеется один ученик, который твёрдо давно поставил перед собой цель и претворяет её в жизнь, усиленно готовится к экзаменам и с начальных классов укрепляет своё здоровье…

Родители оживились: «Кто?! Кто?»

Учитель медленно, загадочно продолжал:

– Этот ученик прочитал много художественной и научно-популярной литературы. Он активно участвует в общественной жизни, не пропустил ни одно соревнование…

Родители гадали: кто этот ученик? Некоторые ожидали, что Виктор Дмитриевич назовёт имя его ребёнка. Классный руководитель медленно, чётко произнёс:

– Этот ученик – девочка, Инга Ильина!

По классу прокатился шум возмущения.

Несмотря на большой педагогический стаж, Поляков не мог даже предположить, что чистосердечная похвала Инге у одноклассников и их родителей возбудит к ней мучительную зависть, которая, в свою очередь, породит жгучую ненависть. Конечно, были и другие выпускники, которых он похвалил, но не с таким пылом-жаром, не так горячо, как Ингу, а соразмерно заслугам, потому что Ильина значительно выделялась не только среди своих одноклассников, но и во всей школе.

Виктор Дмитриевич заметил нездоровую ситуацию в коллективе своих учеников после злополучного родительского собрания и решил наблюдать и не торопить события.

На следующее утро, немного отдохнув после работы, Ильина прибыла в школу. В классе её встретила гробовая тишина. Суслов встал и демонстративно пересел за другой стол. Инга удивлённо присела на своё место, положила сумку на стол и ещё больше удивилась: окантовка столешницы оказалась натёртой мелом. Отличница достала листок бумаги, отряхнула от мела рукава и само платье. Тут новая неприятность: на стул была положена жвачка. Отдирая этот «деликатес» от платья, девушка непроизвольно оглянулась на одноклассников и вздрогнула, увидев их излучающие ненависть синие, голубые, карие, чёрные глаза. Сердце обдало холодком. В голове закрутился вопрос: «Почему?» Она не находила ответа, так как никому ничего плохого не сделала.

Несколько раз в день одноклассники делали Инге какие-нибудь пакости. Она не сердилась, молча наводила порядок в своих вещах. Если бы злилась, ругалась, то те, которые желали вывести её из себя, радовались бы своим проделкам. Её невозмутимое спокойствие бесило их, и завистники изощрялись в своих издевательствах над ней.

Вася Щеглов морозным тёмным вечером пришёл в условленное место, чтобы купить дозу наркотика. Человек в меховой курточке, прикрывая лицо капюшоном, ждал его. Не здороваясь, сердито спросил:

– Нашёл ещё клиентов? Напоминаю: если ты не будешь распространять товар, тебе не станем продавать дозу.

Вася заверил, что обязательно кого-нибудь уговорит попробовать, а для себя купил порцию вожделенного зелья.

Щеглов в состоянии наркотического опьянения вёл себя вызывающе, но никто не принимал против него решительных мер.

Наркоман преследовал Ильину. Угрожал расправой, требовал, чтобы она после уроков зашла к нему домой. Девушка с омерзением смотрела на его бледное лицо с красными глазами, на нервные движения синюшных рук и решительно отказалась подчиняться ему.

Была большая перемена. Инга пообедала в столовой и в коридоре третьего этажа смотрела в окно на заснеженный школьный двор. Никто к ней не подходил, все игнорировали её. Неожиданно рядом встала мрачная тихоня Тамара Тарасова. Ростом с семиклассницу, она всех сторонилась, всегда была угрюмой, никогда не улыбалась. Тарасова негромко заговорила:

– Инга, я заметила, что наркоман Щеглов часто подходит к тебе. Он очень страшный человек. Во время летних каникул после девятого класса я считала, что мы с ним дружим. Однажды вечером мы с ним прогуливались. Проходили мимо гаража. Вдруг Вася открыл дверь и толкнул меня в гараж. Дальше всё было словно в кошмарном сне. Двое парней вцепились в меня, зажали рот, затащив меня за машину, повалили на какой-то топчан. Четверо держали меня за руки и за ноги, пятый насиловал. Они пригрозили, что если я пожалуюсь, то убьют всю мою семью. – Девушка скорбно замолчала и отошла.

Подошёл Щеглов. Глаза его блестели, губы мокрые, причёска спутанная. Обнаглев от безнаказанности, он предупредил:

– Последний раз говорю: или добровольно придёшь ко мне и сделаешь, что надо, или тебе будет плохо. Подумаешь – отличница! Кому нынче нужны грамотные люди?! Нынче век наслаждения: наркота, секс, пиво, водка – это главное. Всё остальное – чепуха.

Ильина не сдержала негодования:

– Отстань, Щеглов! Или я заявлю на тебя в полицию! Думаешь, если ты наркоман, то тебя все боятся? Ошибаешься! Когда бы все были алкоголиками и наркоманами, страна бы давно обезлюдела. Ты и так был не очень умным, а раз связался с наркотиками и алкоголем, то сейчас превратился в слабоумного. Если таких негодников, как ты, бояться, то лучше и на свете не жить! – Она замолчала и гордо направилась в класс.

В половине пятого утра Инга начала мыть с верхнего этажа лестницу. Дошла до площадки на втором этаже. Через открытую входную дверь поступил холодный воздух. Послышались мужские голоса, топот зимних ботинок. Ильина увидела зимние шапки поднимающихся по лестнице мужчин. Вдруг кто-то воскликнул: «Вот она!» и другой голос: «Не захотела идти к Щеглову, мы тебя тут, на бетонном полу…» Ильина столкнула ведро с водой. Ведро загромыхало по ступенькам. Девушка побежала вверх.

Пенсионеру, майору в отставке, не спалось. Старик на кухне пил чай и просматривал газеты. Он, услыхав шум на лестнице, сразу сообразил, что с девушкой-техничкой приключилась какая-то беда. Дед мгновенно встал, схватил за ручку лежавшую перед ним декоративную доску, на которой резал булку, крикнул жене: «Валя! Звони в полицию!» и выскочил на лестничную площадку. Мимо пробежала Инга. Её догоняла группа мужчин. Старик, забыв, что был в трусах и майке, пропустил девушку, а остальным преградил дорогу. Бежавший впереди высокий крупный парень остановился и, словно агрессивная овчарка на незнакомца, прорычал:

– Папаша, уйди с дороги!

Пенсионер не дрогнул, резко и громко выкрикнул:

– Это вы убирайтесь отсюда! Не дам красавицу в обиду!

– Ах так! Тогда получай! – Он попытался ударить старика в живот ножом.

Насильник не знал, с кем повстречался. Майор в отставке, бывший десантник, натренированным приёмом выбил у него нож и ударил изо всех сил плашмя доской по голове, оглушил и оттолкнул. Тот упал перед бегущим за ним следом бандитом. Пенсионер, не теряя ни секунды, изогнувшись, шлёпнул дощечкой другого насильника по затылку и ногой отбросил вниз. Выскочила в нижнем белье жена с мобильным телефоном, посмотрела вниз, быстро сосчитала хулиганов и сообщила в полицейский участок, что нападавших пятеро. По счастью, неподалёку в машине проезжал ночной вооружённый наряд полиции. Им по рации дали задание срочно прибыть по такому-то адресу.

Насильники поняли, что старика не одолеть. Оставлять своих людей они не хотели. Пока втроём тащили двух «тяжелоконтуженных» подельников, в подъезд вбежал с автоматами наряд полиции. Всех пятерых бандитов арестовали.

Инга находилась в сильнейшем стрессе. Майор в отставке и его супруга, быстренько одевшись, завели девушку к себе, накапали в ложку валерьянки, напоили лекарством и водой, приласкали её, подбодрили. Она успокоилась и, закончив работу, поспешила домой: пора было собираться в школу.

Вася Щеглов несколько раз подходил к ней, ругал отборной матерщиной, пообещал «отловить» её. Действительно. Она возвращалась из школы и подходила к своему дому. Четверо подростков «навеселе», явных наркоманов, с противной улыбкой, не спеша, вразвалочку шествовали ей навстречу. Девушка машинально обернулась: ещё пятеро приближались сзади. Тогда она резко побежала в сторону. «Отловители» кинулись за ней. Навстречу Инге шла семья: солидный мужчина, женщина и два подростка лет пятнадцати. Ильина пошла вместе с ними. Хулиганы решили, что столько свидетелей им ни к чему, и ушли.

Возможно, от сквозняка в подъезде, а может, от пережитого волнения, но к вечеру у девушки поднялась температура. Ночью она бредила, вскрикивала во сне.

На другой день не появилась ни на работе, ни в школе. Жена майора в отставке заметила, что на лестнице грязно и сказала мужу. Они забеспокоились о судьбе девушки. В отделе кадров конторы жилищного хозяйства пенсионер узнал её адрес и пришёл к ней. Инга была с мамой. Старик спокойно, неторопливо уговаривал Ингу рассказать всю правду, поскольку она говорила, что не хочет никого обременять своими проблемами. Всё же, проникнувшись глубоким доверием к уравновешенному, смелому пожилому человеку, она поведала ему об угрозе Щеглова и о травле со стороны одноклассников, зачинщицей которой была Безрукова. Майор был возмущён, сказал, что не надо бояться, он побеседует с её обидчиками, и те навсегда отстанут от неё.

Утром пенсионер надел китель майора десантных войск, украшенный значками, орденами и медалями, поверх – меховую курточку и отправился в школу. Обнажив свои боевые награды, показал охраннику паспорт и военный билет, спросил, где занимается одиннадцатый класс. Тот почтительно объяснил ему и вежливо пропустил. Майор в отставке подошёл к двери, тихонечко постучал. В дверном проёме появилась учительница. Он попросил на минуту отпустить Щеглова Васю. Вышел худой, выше среднего роста юноша, на лице которого читался отпечаток порочной жизни. Бывший офицер по привычке определил: солдат из него не получится. Вася с испугом смотрел на военного. Они подошли к окну. Могучий, как Тарас Бульба, пенсионер вполголоса, басом, словно штампуя каждое слово, сказал:

– Оставьте в покое Ильину, не замечайте её. Всё понятно?! Повтори!

– Понятно. Оставить в покое Ильину, не замечать её, – испуганно пробубнил наркоман.

Суровый майор в отставке, не проронив ни слова, повернулся и, по-военному топая, направился к выходу.