Читать книгу Хуннизмы в чувашском и других языках мира - Леонид Клавдиевич Филиппов - Страница 14

Эвенкийский (тунгусский) язык – один из тунгусо-маньчжурских языков. Он распространён на территории таёжной зоны Сибири от левого берега реки Енисей до острова Сахалин [Лингвистический энциклопедический словарь, 1990, с. 590]. Около 40 тысяч его носителей проживает в Российской Федерации, они занимаются рыболовством, охотой и оленеводством. Небольшие группы эвенков (тунгусов) находятся в Китае и Монголии. Считается, что предки их обитали в Маньчжурии. (Маньчжурия — историческое название северо-восточной части Древнего Китая). Естественно, они контактировали с другими этносами, в том числе хуннами, что зафиксировано в их устном народном творчестве. «В эвенкийском фольклоре, – пишет В. Н. Чернецов, – находим упоминание и описание савыр-земли, расположенной к западу от эвенкийской территории и населённой конным народом» [Чернецов, 1953б, с. 239]. Здесь под выражением савыр-земля, вне всякого сомнения, подразумевается земля сывар/сыпар, т.е. хуннов, а под конным народом скрываются сывары/сыпары, т. е. хунны (эвенки/тунгусы – оленный народ) [Филиппов, 2014, с. 77—79, 85—86]. В этой связи особое значение приобретает выделенная А. П. Окладниковым шиверская культура [Окладников,1956: Он же: 1981], возникшая «от соприкосновения древних хуннов с древними тунгусами» [Гумилёв,1960, с. 35].

Как видим, земли эвенков (тунгусов) и сывар-хуннов были связаны взаимными сношениями между собой. Они, надо полагать, выражались в торговых сделках, основанных на прямом обмене предметами (бартерные сделки). В ходе этого процесса отдельные названия чужеземных товаров входили в их языки: савырские-хуннские – в эвенкийский (тунгусский), эвенкийские (тунгусские) – в савырский-хуннский. Проиллюстрируем сказанное на примере эвенкийского (тунгусского) слова пурта «нож» и хуннского *какай «мясо», привлекая материал чувашского языка.

Эвенкийскому (тунгусскому) пурта «нож» соответствует чувашское слово пуртǎ «топор». Фонетическая структура сопоставляемых лексем практически совпадает, очевидна и семантическая связь между ними: и то, и другое слово обозначает режущий предмет. Можно, следовательно, допустить, что эвенкийское (тунгусское) пурта «нож» заимствовано из хуннского языка. Потомки хуннов – гунны – принесли его в Европу, из языка которых оно было заимствовано старославянским (брада «топор»), немецким (Barte «топор»). Это хуннское, гуннское слово есть и в чувашском языке – пуртǎ «топор», его следует рассматривать как лексическое наследство хуннского, гуннского языка (другие этимологии см. [Егоров, 1964, с. 166; Федотов, 1996, т. 1, с. 447—448]). Из чувашского оно было заимствовано удмуртским (пурт «нож») и коми (пурт «нож») языками.

Чувашскому пуртǎ «топор» в других тюркских языках соответствуют: алт., шор. палта, уйг. палту, як., тур., кирг., туркм., тат. балта, узб. болта «топор». Пуртǎ ~ палта (и другие его формы) «топор» – фонетические варианты одного и того же слова. Колебание между срединными звуками [р] и [л] наблюдается и в чувашских словах, ср.: сарамат кĕперĕ ~ саламат кĕперĕ «радуга», шаравар ~ шалавар «шаровары» [Ашмарин, 1936, вып. 11, с. 29, 63; 1950, вып. 17, с. 133], сала-кайăк «воробей» ~ сарă-кайăк, сар-кайăк (название птицы) [Ашмарин, 1936, вып. 11, с. 24—25, 66] (у чувашей села Кожай-Семёновка Миякинского района Республики Башкортостан (Российская Федерация) оно означает «соловей»), киремет ~ келеметь (название злого духа – в речи чувашей села Калмантай Вольского района Саратовской области (Российская Федерация) и другие. Ср. также: Селигер ~ Серегѣръ (название озера; Тверская область – Российская Федерация); Илмень ~ Ирмень (название озера; западная часть Новгородской области – Российская Федерация), Ирмень (название реки; Новосибирская область – Российская Федерация). Эти топонимы, скорее всего, кетского происхождения [Филиппов, 2018, с. 161—162], ибо в кетском языке наблюдается колебание между звуками [р] и [л] [Дульзон, 1968в, с. 6, 21]. (Предки кетов ещё во II—I вв. до н.э. перешли на хуннский язык, и кетский язык оставил определённый след в хуннском. Очень возможно, что хуннское слово *пуртǎ /палта «топор/нож» по своему происхождению восходит к кетскому языку.)

В монгольских языках слово, о котором идёт речь, имеет формы: п.-монг. balta «молот», монг. балт «топор», бур. балта «молот, кувалда», калм. балт (балтъ) «боевой топор, секира» [Федотов, 1996, т. 1, с. 448]. Согласно Г. Дёрферу, монгольское balta заимствовано из тюркского языка [Doerfer, 1963, bd, S. 199].

Пурта «нож» в эвенкийском (тунгусском) – едва ли единственное слово, заимствованное из хуннского (˂ кетского) языка.

Хуннский язык в свою очередь заимствовал отдельные слова из тунгусо-маньчжурских языков. Одним из них является *какай; оно, по-видимому, заимствовано из солóнского языка, в котором домашняя свинья (самец и самка) называется гага ~ гаγа [Новикова, 1971, с. 242]. (Солóнский язык – один из тунгусо-маньчжурских языков; некоторые исследователи рассматривают его как диалект эвенкийского/тунгусского языка). На эту мысль наводит и то, что эвенки (тунгусы), по китайской истории, «издревле наиболее старались разводить свиней, которые и ныне (в первой пол. XIX в. – Л. Ф.) у них исключительно употребляются при шаманском жертвоприношении…» [Бичурин, 1950, т. 2, с. 7, прим. 1].

Хуннское слово *какай сохранилось в чувашском языке в значении «мясо». Полагают, что предки чувашей первоначально только свинину называли какай, а позднее и говядину [Егоров В. Г., 1964, с. 85]. В других тюркских языках понятие «мясо»

передаётся словом ет/ит [Севортян, 1974, с. 311]; чувашское т в прошлом обозначало и «мясо», в настоящее время оно употребляется исключительно в значении «тело» [Егоров В. Г., 1964, с. 282].

Монгольское agai – «cвинья», по всей вероятности, также заимствовано из солóнского языка. Оно, согласно К. А. Новиковой, «является по происхождению производным именем качества, образованным от образного слова*an ~ *an «визг» с помощью аффикса *-gai и означает букв. «визгливый» (-gai – продуктивный имяобразующий аффикс современных монгольских языков конечное n ~ n в слове *an ~ *an перед этим аффиксом утрачено)» [Новикова, 1971, с. 242].

Сказанное выше сближает чувашский язык с тунгусо-маньчжурскими языками; связующим звеном между ними является хуннский язык.