Читать книгу Отец - Леонид Михайлович Свиягин - Страница 6

Три месяца учёбы (февраль – апрель) на ускоренных курсах подготовки младших командиров артиллерийских расчётов в городе Лесозаводске Амурской области пролетели как одно мгновение. Полковая школа каждые три месяца принимала на обучение тысячу новобранцев.

Командиры и специалисты за курс обучения готовили из новобранцев самую многочисленную прослойку командного состава армии – сержантов. Эти три месяца давались, чтобы воплотить в жизнь суворовский принцип – «тяжело в учении – легко в бою». Кровавые мозоли и соль от пота на гимнастёрках во время учёбы спасли не один десяток солдатских жизней на фронте под настоящим огнём врага… Те сибирские дивизии, которые «с колёс» вступали в бой с фашистами и повернули вспять ход истории, были укомплектованы сержантским составом, выпущенным из таких же школ младших командиров! Лучших выпускников командование оставляло для доукомплектования своего постоянного состава. В их числе был и младший сержант Михаил Свиягин. Согласно штату, он оказался в комендантском взводе.

К ноябрю 1943 года нормы снабжения продовольствием тыловых частей Красной армии были значительно урезаны, а действующих частей на фронте – увеличены. Все понимали такие изменения, но желудку солдата это было не объяснить!

Для увеличения суточного рациона бойцов командованием учебки было принято решение организовать с наступлением заморозков заготовку свеженины в тайге. Здесь, в школе, Михаил встретил своего земляка с Волги. Костя Разин был на год старше Михаила и попал сюда год назад тем же путём. Отличная стрельба и рабочая закалка выделили его из толпы новобранцев. Решением командования он был включён в постоянный состав после выпуска. Ко времени прибытия Михаила земляк успел получить звание сержанта (школа выпускала в звании младший сержант) и исполнял обязанности заместителя командира комендантского взвода. Первым делом у новобранцев узнавали, из каких краёв и областей они прибыли. Такого объёма правдивых новостей не могли дать ни письма, ни тарелка радиорепродуктора на столбе у штаба школы.

Михаил с Костей был знаком мимолётно. Они заканчивали одно фабрично-заводское училище при заводе им. Куйбышева в Затоне, но с разницей в один год. Встреча на другом конце страны сблизила земляков. По завершении учёбы зачисление одного из лучших выпускников, Михаила Свиягина, в комендантский взвод постоянного состава не обошлось без ходатайства его земляка.

Принимая решение об отправке команды на заготовку свеженины в тайгу, руководство понимало, что основную задачу по выпуску сержантов никто не отменял. Поэтому в состав команды было разрешено включить четырёх человек. Старшим был назначен сержант Константин Разин. В прошлом году под предводительством старшины Ивана Кувалды (местного жителя, призванного из посёлка Свиягино) ему довелось участвовать в заготовке дичи для воинской части. Константину удалось хорошо изучить охотничьи угодья. Летом Кувалда получил похоронку с фронта на старшего брата и уговорил командование отпустить его на фронт с очередным выпуском школы мстить за погибшего родственника.

Разину было разрешено сформировать команду по своему усмотрению. Костя включил в её состав лучших стрелков школы – якута Бэргэна и земляка Наиля. Михаила он взял в команду не столько как отличного стрелка (этого у него было не отнять), а как отличного кашевара. Эта слава шла за ним ещё с берегов Волги. Никто такой ухи не мог сварганить, как Мишка Свиягин! В посёлке с его мастерством по этой части никто не пытался соперничать…

Выезд команды был назначен на начало декабря, так как для сохранности дичи нужны стабильные морозы. И вот снежок местами лёг на землю и днём уже не таял. Путь предстоял немалый! От города Лесозаводска до станции Свиягино предстояло добираться на товарняке почти 95 км. Не обошлось без подколок Михаила: не графья ли Свиягины владеют этой станцией? На самом же деле своё название станция получила по фамилии главного инженера Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) Николая Свиягина. Предки же Михаила были родом с берегов реки Свияги, впадающей в Волгу у Казани.

От станции до деревни староверов – четыре часа пути на подводах. После ночёвки у деревни (в деревню старообрядцы не пустят иноверцев хаты осквернять!) предстоял ещё переход по тайге на лыжах до охотничьей заимки. Запас провизии, которым смогла обеспечить школа, включал в себя сухари, запас круп, исходя из рациона для четырёх человек на три недели, немного сахара и чая. Особую часть провизии составляли соль и овёс. Соль нужна была не только для питания, но и для заготовки дичи. Морозы в декабре нестабильные, солёное мясо не испортится и в оттепель. Овсом же предстояло кормить лошадей, которых требовалось не менее трёх. Их с подводами планировали брать в артели старателей в посёлке. На подводах доставлялось имущество от железнодорожной станции до деревни староверов. Там подводы оставлялись. Для доставки на заимку имущество навьючивали на лошадей и вели их в поводу.

До заимки охотников сопровождал работник артели. Он должен был забрать коней и доставить их в артель, а к назначенному сроку пригнать обратно, но уже пять лошадок. Для расчёта с артелью использовали овёс, соль и шкуры заготовленного зверя. Особую ценность представляло хозяйственное мыло. Оно было порезано суровой ниткой на мелкие куски, так как предназначалось для обменных операций на продукты у местных жителей. Вооружена была команда кавалерийскими карабинами Мосина. Запас патронов составлял немалую часть поклажи. Из вещевого имущества с собой взяли телогрейки, ватные штаны, валенки, шинели, плащ-палатки и особые охотничьи лыжи, подшитые оленьими шкурами.

Подготовкой лыж занимался сын тундры Бэргэн (в переводе с якутского – «меткий»). Он же готовил необходимые ремни и верёвки для вывешивания дичи между деревьями на недоступной для зверья высоте (в заимке готовили еду и топили печь на ночь – мясо просто пропадёт), а также для увязки поклажи на подводах и вьюков на лошадях. Михаил ещё в казарме заметил у якута нож необычной конфигурации. В мастерской воинской части из поломанных полотен пил он изготовил на каждого охотника подобный нож и показал, как правильно им пользоваться. Кроме того, Бэргэн провёл показательное занятие по разведению огня с помощью сухого мха и двух палочек.

К концу первого дня пути команда охотников с сопровождающим лошадей старателем прибыла к деревне староверов. На выбранной для ночёвки поляне развели большой костёр. Благо, накануне прошёл полосой ураган, который оставил много вывороченных с корнем деревьев. Когда костёр прогорел, сдвинули угли в сторону и укрыли тёплую землю слоем лапника. Поверх него застелили две плащ-палатки, затем уложили ватные штаны (получилось как на перине), улеглись плотно друг к другу, а телогрейками и шинелями укрылись как общим покрывалом. Костя распределил смены часовых. Заступивший первым, Бэргэн укрыл команду другими плащ-палатками. Поверху ещё навалил лапника. Вначале было даже жарко, но усталость взяла вверх, и все уснули.

Утром команда была разбужена бранью командира. Во всю светило солнце! Наиль, нёсший утреннюю вахту, решил погреться и залез под плащ-палатку. Его сморил сон! Ночью выпал хороший слой снега. Под плащ-палаткой казалось, что ещё ночь на улице. Наскоро перекусив, навьючили имущество на коней. Замаскировав в лесу подводы, выдвинулись в путь на заимку, ведя лошадей в поводу. Передвигались при этом на лыжах. Во второй половине дня были уже на месте. Разгрузив поклажу, отпустили сопровождающего старателя с лошадьми.

Заимка оказалась рубленной «в чашу» избушкой три на четыре метра, с торчащими за пределы стен концами брёвен. При таком способе сборки срубов используются брёвна большей длины, но так строить проще, и углы в доме намного теплее, чем при способе «в лапу». Отапливалась заимка простенькой железной печкой с варочной поверхностью. Прогревалась быстро, но так же быстро и остывала (впоследствии, обложив печь камнями с трёх сторон, удалось держать тепло намного дольше). Разместив припасы, сходили за спрятанными капканами и санками-волокушами. Попутно выставили силки на мелкую дичь.

Первый день охоты был неудачным. Пара зайцев, попавших в силки, разнообразили стол охотников. Второй день был продуктивнее. Бэргэн подстрелил косулю. Подсмотрев у него порядок разделки зверья, опробовали в деле свои новые ножи.

На охоте заметили следы кабанов. Утром вышли на их розыск. Заимка стояла на пригорке, вблизи небольшого лесного озера. Михаил, оставшийся на хозяйстве, приготовил продукты для разделки на столе и увидел, что вода в избушке на исходе. Помня таёжную заповедь «без оружия ни шагу», взял карабин, два пустых ведра и вышел из заимки. Забросив заученным движением карабин за спину, прикрыл плотно дверь избушки и спустился к воде.

За прошедшую ночь вода в проруби, где брали воду, покрылась коркой льда. Очистив прорубь, Михаил наполнил вёдра водой и стал подниматься от озера к заимке. Подходя к дому, он обратил внимание, что дверь приоткрыта! Поставив вёдра с водой, заглянул в окошечко избушки. В ней хозяйничал медведь! Привлечённый запахом пищи, он разворотил продукты на столе и уже «снимал пробу». В два прыжка оказавшись у двери, Михаил подпёр её лежавшим рядом брёвнышком. Сняв карабин с предохранителя, он дослал патрон в патронник. Оконце было разделено на четыре части. Прицелившись навскидку в одно из этих делений, Михаил выстрелил! Пуля вошла зверю точно между глаз! Это был звёздный час охотника! Кашевару судьба послала добычу прямо к столу! Вернувшиеся с охоты товарищи застали Михаила разделывающим тушу зверя. Медведь, отъевшийся за лето, весил не менее 180 кг… Хороший запас жира бодрил косолапого и не дал ему улечься спать в берлогу. Завершив сообща свежевание туши, вывесили её промораживаться между деревьями, а Бэргэн занялся выделыванием шкуры. Михаил стал кашеварить. Костя с Наилем решили ещё походить по следам, но вернулись без кабанов. На ужин была наваристая похлёбка с зайчатиной и рубленые котлеты из мяса медведя, сначала обжаренные, а затем тушёные для мягкости.

Третий день у охотников увенчался успехом. По следам удалось выйти на кабанов, которые в этих краях хорошо расплодились. В военное время охотников осталось мало, что дало возможность живности увеличить поголовье. Очередным серьёзным трофеем стал уссурийский кабан. Это значительно подняло настроение охотников, да ещё следопыт Бэргэн обнаружил лосиную тропу. Видимо, звери ходили на водопой к озеру. Назавтра решили организовать засаду. Караулили до сумерек – без результата.

Зато на пятый день охотники праздновали удачу. Красавец лось был достойной добычей. Оставив Бэргэна «колдовать» над тушей, Костя с Наилем, взяв с собой передние ноги лося, поспешили к заимке за санями-волокушами. До заимки было чуть меньше пяти километров, а к ночи надо было не только всё доставить на базу, но и прибраться. Запахи запасов дичи стали привлекать зверя. Засады вблизи заимки пополнили коллекцию шкурами трёх волков. Это немного остудило аппетиты хищников, но караулить добытые припасы пришлось до самого конца экспедиции…

К середине третьей недели запасы круп были на исходе. Ближайшее озеро обеспечило охотников рыбой. Снасти для этого на заимке имелись. Надо было только бить лунки да протягивать сети под лёд. Команде охотников удалось даже наморозить рыбы с собой…

В итоге за две с половиной недели промысла в тайге было заготовлено больше полутора тонн мяса.

В назначенное время прибыл сопровождающий с лошадьми из артели. С трудом разместив добычу на лошадях, а свой скарб на себе, двинулись в обратный путь. И так на лыжах до деревни староверов, где были оставлены сани под добычу охотников. Здесь всё переложили в сани. Накормили, напоили лошадей, поужинали сами. А после ночёвки запрягли коней в сани и обозом двинулись к станции. Рассчитавшись с артелью шкурами и оставшейся солью, команда загрузилась на проходящий товарняк и к вечеру установленного дня прибыла в свою воинскую часть.

Время, проведённое в тайге, крепко отпечаталось в памяти Михаила. Нельзя сказать, что экспедиция была лёгкой прогулкой: неустроенный, точнее непривычный, быт, тяжёлые переходы по снегу, ежедневная необходимость обеспечить сытный и вкусный стол на всех. Да и добытая дичь требовала постоянного присмотра. Но при этом романтика путешествий – парни-то все молодые, вчерашние мальчишки. А про возможность сытно и вкусно поесть и говорить не приходится. С момента начала войны жизнь в Затоне была не сахар. Пустые щи в чугунке, томлённые в печке, приготовленные мамиными руками и заправленные ложкой постного масла, были лакомством. И лишь изредка Волга баловала рыбой. Работа у станка по 14–16 часов отнимала и время, и силы. А в школе младших командиров питание было хоть и трёхразовое, но казённое и скудное…

А тут ещё довольный начальник школы дал двое суток отдыха с увольнительной запиской в город. Этот повод для отдыха земляки с Волги не упустили!