Читать книгу ЕВРЕЯМИ СТАНУТ ВСЕ - Леонид Миронович Корогодский - Страница 5

***

Школьному Историку нужна была атака.

Он вскакивал с птицами

и бежал с копьем наперевес

в поисках врага и добычи.

Ненавидел флегматичных снайперов,

годами поджидающих цель.

Ему бы коня и шашку,

а не тоску средней школы.

Историк носился по классам и коридорам,

энергично подгоняя растерянный и сомневающийся мир.

Александра он, конечно, ненавидел.

«Ррравнодушный» – кричал он,

раскатисто усиливая букву «Р».

Александр, действительно, был ррравнодушным.

Его совсем не занимали

зажигательные собрания и митинги,

демонстрации, плакаты,

героические фотографии на стенах

и молодежные движения.

Даже «Три мушкетера» не произвели на него никакого впечатления.

Драться и скакать куда-то ради каких-то подвесок,

только словарь помог ему понять, что это такое,

ради странного романа замужней французской королевы

и английского шпиона?

Все за одного!

Ради чего?

Спустя годы,

Александр случайно с изумлением узнал,

что пламенный борец с капитализмом

перебрался в Америку,

открыл там какую-то лавку,

пытался учить жизни своих необразованных соседей

и его там застрелил

далекий внук Великого Африканского Жреца.

Но не таким уж ррравнодушным был Александр.

Однажды, разглядывая карту на уроке географии,

он вдруг проникся сочувствием

к крохотной беспомощной Молдавии,

зажатой с двух сторон Украиной и Румынией.

Что будет с ней,

если огромная Украина

вдруг захочет отделиться от Советского Союза?

И хотя ничто тогда не предвещало

такого кардинального исхода,

он вдруг поднял руку и спросил.

Географичка абсолютно не верила

в такое печальное событие

и Молдавии ей было совершенно не жаль.

Так глупый Александр обрел еще одного школьного врага.

Умение задавать дурацкие вопросы себе и другим

у него было не отнять.

Почему эти невидимые молекулы

притягиваются, отталкиваются, взаимодействуют

именно так?

То, что крохотные шарики, электрончики и протончики,

крутятся и куда-то движутся,

он еще как-то представлял.

Но почему именно такая молекула

притягивается к совершенно другой

и после этого раствор окрашивается,

не иначе, как в синий цвет,

при этом охлаждается, кипит или взрывается?

Зачем вообще электроны и протоны

вдруг соединяются и образуют какие-то молекулы и клетки?

Зачем им это нужно?

Чем им было плохо без этого?

Потом он понял,

что ответа на этот вопрос нет

и Всё нужно просто запомнить.

Александр уже смирился,

что ему не дано понять невидимую жизнь частиц,

но тут на него свалилось нечто совершенно очевидное, ощутимое

и непонятное.

Александр так и не понял,

почему Ахиллес не может догнать черепаху,

если он легко ее перегоняет?

Его угнетал этот парадокс.

В этой гонке Александр

видел себя, скорее,

медлительной черепахой,

чем быстроногим Ахиллесом.

В сотый и тысячный раз

следил он за выкладками Зенона,

как ребенок за руками фокусника.

Вот-вот откроется окно в мир,

в котором чемпион Ахиллес

не сможет догнать

самую тихоходную черепаху.

Он много раз перечитывал,

смотрел на рисунки,

чертил схемы,

понимал, что существует

какая-то логическая цепочка доказательств,

ставил мысленный эксперимент.

Представлял бородатого, въедливого и очень умного Зенона,

почти земляка Архимеда.

Вот с Архимедом никогда не было таких проблем.

Все, что он делал, можно было

представить, пощупать, сделать, взвесить, изобразить, проверить,

кого-то тут же наказать

или наградить.

А ведь, действительно, вроде Всё логично.

Ахиллес пробегает один метр,

а черепаха – десять сантиметров,

Ахиллес – десять сантиметров,

черепаха – один сантиметр.

Далее переходим на миллиметры и микроны —

Всё как бы понятно.

Мы это рисуем на бумаге,

считаем,

поднимаем голову:

Ахиллеса уже давно нет,

а черепаха до сих пор у нас под ногами.

Вот она, Наука:

сидишь за столом,

что-то пишешь и считаешь,

поднимаешь голову,

а результата нет,

ничего нет —

одна только невозмутимая черепаха.

Чем меньше были шажки,

тем меньше разница между ними.

Шаги дробились и дробились

и эта разница становилась ничтожной.

Совершенно растерянный Ахиллес

замирал на одной ноге.

Он никого никогда не догонит,

если не будет бежать,

а только изучать философию Зенона.

Александр так и не понял

ни парадокса Зенона,

ни поведения атомов и молекул,

ни судеб империй и их частей,

но сдавал экзамены и продолжал с этим жить.

К тому же в планетарии ему рассказали,

что Солнце выгорит и погаснет

через миллион или миллиард лет,

а еще раньше Земля сойдет со своей орбиты

и постепенно улетит куда-то

в холодный, мрачный, темный и мертвый космос.

Вот и возникает злосчастный вопрос

о смысле жизни:

если когда-нибудь Всё развалится,

замерзнет или сгорит,

то какой же смысл в жизни,

которая кончается смертью и после не остается

ничего?!

Если жизнь кончается,

то и смысл ее кончается.

У временной жизни временный смысл…