Читать книгу Винегрет. Не кулинарная книга - Лев Соболь - Страница 14

Военная кафедра – постоянный источник стресса, причем как для студентов, так и для преподавателей-офицеров.

Студент, особенно студент философского факультета МГУ, не способен понять радости существования в соответствии с Уставом внутренней службы Вооруженных сил, офицер-преподаватель, в свою очередь, не понимает, как можно жить вне Устава, что, собственно, и является камнем преткновения.

Заместитель начальника военной кафедры МГУ, подполковник Угольков ощущал этот камень особенно остро. Это был настоящий военный, можно даже сказать: военный в квадрате.

На первой же лекции, которую он читал нам, выяснилось, что он любит Родину и не любит пидорасов, так как они, то есть пидорасы, просрали Афган, развалили Советский Союз, уронили престиж армии и теперь вот довели страну.

Учитывая, что дело происходило в первой половине девяностых годов прошлого века, звучало это логично и правдоподобно.

Вообще, подполковник Угольков отличался от остальных офицеров-преподавателей какой-то своей, одному лишь ему ведомой логикой.

Приведу пример его беспощадной мысли.

Шла теоретическая лекция по огневой подготовке. (Теоретическими лекции по огневой подготовке стали после того, как один из моих однокурсников сломал автомат Калашникова, пытаясь совершить упражнение сборка-разборка АК-74. До того момента я был уверен, что это невозможно, но нет, талантливый юноша вставил затворную раму в ствольную коробку так, что ее заклинило намертво, к немалому удивлению офицера-преподавателя, который признался потом, что никогда ничего подобного не видел.)

Так вот, подполковник Угольков вошел в аудиторию, жестом остановил лектора и приказал встать тем студентам, у кого есть водительские права. Встал я и еще трое. Угольков скомандовал нам на выход с вещами и отвел в техпарк МГУ, где приказал зачехлить стоявшую там боевую машину пехоты. Мы кое-как укрыли чехлом БМП-2 и спросили подполковника, зачем для этой процедуры водительские права. Он посмотрел на нас с сожалением и пояснил, что раз есть права, то, значит, умеем водить машину, раз умеем водить машину, значит, имеем представление о технике, раз имеем представление о технике, то и БМП-2 не сломаем. Вот так. Просто и понятно.

Правда, я до сих пор не понимаю, как можно сломать боевую машину пехоты брезентовым чехлом, но, видимо, я тупой.

Так получилось, что у нас на курсе учился гей. Самый настоящий. Звали его Альфред.

Альфред не скрывал своей ориентации, но и не делал из нее культа, а мы, в свою очередь, относились к нему спокойно, ну гей и гей, всякое бывает.

Даже цветы ему дарили на восьмое марта. Альфред очень мило краснел от удовольствия.

Внешне Альфред совершенно не походил на гея, одевался всегда исключительно стильно и аккуратно, поэтому посещения военной кафедры и общение с подполковником Угольковым проходили без последствий.

Пока однажды Альфред не опоздал на лекцию.

Опоздать на лекцию на военной кафедре – это как опоздать на войну. Даже не так, это как сбежать с поля боя в разгар сражения, а если лекцию читает подполковник Угольков, то это как сбежать с поля боя и по дороге командира убить. В спину.

Альфреду повезло. Он опоздал на лекцию Уголькова. Подполковник как раз замолчал, чтобы перевести дыхание, когда заскрипела массивная дверь аудитории и в образовавшейся щели появилась голова Альфреда в шляпе (он любил носить шляпы) и вежливо спросила: «Можно войти?»