Читать книгу Наложница драконьего триумвирата - Лея Кейн - Страница 2

Наши с Дэйдалосом взгляды пересеклись: его – изучающий меня без остатка, и мой – оценивающий, с дикорастущей ненавистью. Дракона забавляла моя дерзость. Он медленно стягивал бретельку с моего тонкого плеча и едва ли не облизывался, готовый вгрызться в свежий лакомый кусочек.

На мою талию легли обжигающие ладони стоящего сзади Аарина. Он склонился к моему уху и пылко прошептал:

– Может, у тебя есть какие-то предпочтения, Рони?

– Вам они не понравятся, – зло ответила я. Меня тошнило от каждого их прикосновения, от их взглядов, от запаха их сильных тел.

– Ах, какой голосочек у нашей пташки! – К нам подкрался цветущий похотливой улыбкой Рант. – Ты воистину находка, красавица. Кровь с молоком и перчинкой. Мы любим остренькое.

В его серых глазах заплясали мелкие дракончики, жонглируя извергаемыми из недр огненными шарами.

Красивый негодяй, как и его братья. Правдивы слухи о том, что многие их наложницы с ума сходили, влюбляясь в этот вероломный триумвират. Вот только драконы не заключают браки с людьми. Продолжительность жизни слишком разная, чтобы позволить себе такую роскошь.

– И все же? – шепнул Аарин. – Озвучь. Мы заинтригованы твоими потаенными желаниями.

В темных глазах напротив вспыхнул извращенный интерес. Дэйдалос ждал от меня чего-то интимного, а я к его разочарованию ответила:

– Гореть вам синим пламенем!

Фактически прокляла…

В народе издревле ходит легенда, что когда-то в мире было два рода драконов: огненные и ледяные. Одни правили югом, другие – севером. Война истребила ледяных, и север впал в запустение. Говорят, ледяные драконы замораживали своим дыханием. Поэтому в битвах огненные драконы горели именно синим пламенем. Оно означало их поражение.

Дэйдалос резко схватил меня за подбородок, с силой сжал, выдавливая из меня глухой мучительный стон, и прорычал:

– Сейчас ты пожалеешь о своих словах!

Обеими руками вцепившись в мою сорочку, он разорвал ее на два лоскута, царапая мою кожу и не реагируя на замешательство братьев.

Я предстала перед драконами в чем мать родила. Обхватила плечи руками, съежилась, но продолжала исподлобья коситься на выстроившийся передо мной триумвират.

Рант, облизываясь, рассматривал меня с головы до ног. Аарин собирал свои золотистые кудри в хвост, чтобы в дальнейшем не мешали. А Дэйдалос принялся расстегивать пояс-ремень своих брюк.

Меня поглотил липкий, гнетущий страх. Даже храбрецам иногда свойственно его испытывать. Он сковывал каждую мою мышцу, иглами колол под ногтями, стягивал волосы в тугой узел на затылке. Одна радость – я никогда не паникую, когда боюсь. Я не подам вида, что драконы мне противны, что у меня подгибаются колени от дурных мыслей. На моем лице они увидят только отражение презрения.

– Руки! – Дэйдалос сложил свой пояс пополам вдоль его длины.

Я сглотнула и послушно вытянула руки перед собой. Один накид, второй, третий, «восьмерка», и вот уже мои запястья туго связаны.

Дэйдалос дернул на себя концы пояса. Я оказалась в его цепких объятиях. Его кожа пылала жаром, крепкое мускулистое тело напоминало камень с высеченными на нем рельефами. Прижав меня к себе, дракон пересек комнату и уложил меня на мягкий ковер из натуральной шкуры неизвестного мне зверя.

Аарин склонился к камину, сильной рукой опершись о надкаминную полку, и дунул тонкой струйкой огня. Дрова вспыхнули алым пламенем, затрещав и добавив некоего уюта в этот жуткий уголок.

Я пошевелила запястьями, пытаясь высвободить руки. Тщетно.

– Все в порядке? – улыбнулся Рант, с вазой ягод усаживаясь около меня.

– Да, просто замечательно! – Я смерила его взором и перевела его на Дэйдалоса, пригубившего вино в хрустальном бокале.

Он смотрел на меня поверх посудины и, без сомнений, размышлял, с чего начать нашу первую ночь. Знакомство как-то не заладилось, а отпускать девственницу-красавицу не в драконьих правилах. Репутация пострадает.

Рант двумя пальцами достал из вазочки крупную сочную ягоду и, держа ее за плодоножку, поднес к моим губам.

– Открой ротик… Молодец… Вкусно?

Я разжевала угощение и еле сдержалась, чтобы не плюнуть Ранту в лицо.

– Угум…

Дэйдалос допил вино, отшвырнул бокал в сторону, и тот с присущим звоном раскололся на куски, устлавшие каменный пол.

– На колени! – велел он, встав передо мной.

Я стиснула зубы. Даже не подумаю!

Рант и Аарин замерли, ожидая представления.

– На колени! – рыча, повторил Дэйдалос. – Откажешься выполнять приказ здесь, поставлю на стекло!

Я повернула голову. Осколки угрожающе заблестели совсем рядом. Хочу я этого или нет, они заставят меня выполнить все их низменные пожелания. И чем покорнее я буду, тем менее болезненно для меня все пройдет.

Я подогнула ноги, села и на коленях подползла к Дэйдалосу.

– Смотри на меня, когда я говорю с тобой! – Одной рукой он погладил меня по голове, другой уже полез в свои штаны.

Подняв лицо, я смотрела ему в глаза и не видела в них ничего, кроме неукротимого желания. Драконы голодали в сексуальном плане. Как только в семье рождалась девочка, родители высекали шрамы на ее лице, чтобы триумвират не отнял ее, когда она вырастет. А другие торопились выдать девицу замуж. Порой совсем юной. Или подкладывали под сыновей своих друзей. Жестоко? Возможно. Зато действенно! Наверное, и мне следовало изуродовать себя, когда родители умерли, или отдаться кому-нибудь. Сейчас не торчала бы в этом замке над пропастью. И вот, истосковавшиеся по девственному телу драконы на глазах теряли разум, думая только о скором примитивном удовлетворении.

Моего плеча коснулись губы Ранта. Его ладонь скользнула на мой живот и трепетно поползла вниз. Бедолага, совсем заскучал по женщине, забыл, что такое хрупкое, нежное тело.

С другой стороны ко мне подобрался Аарин. Прильнув слишком близко, убрал волосы с моего плеча и стал осыпать мою шею легкими поцелуями.

По моему позвоночнику пробежал мороз. Меня не грели ни тела драконов, ни теплая шкура подо мной, ни пылающий камин. Я еще никогда не бывала в мужских объятиях, не целовалась, даже за руку не держалась. Увы, я попала в сети сразу трех властных мужчин, не намеренных останавливаться на достигнутом.

– Тебе понравится, – прошептал Аарин, подбадривая меня.

Пальцы Ранта добрались до моего сокровенного цветка – того, что двадцать один год я хранила для своего единственного, для мужчины, которого полюблю, который полюбит меня.

Я вздрогнула. Уголок губ Дэйдалоса дернулся. Засек мое мелькнувшее замешательство, мерзавец.

Его брюки приспустились, и он, вынимая из них руку, сказал:

– Будь паинькой, Рони, и ты будешь кричать от наслаждения.

Все трое просияли озорными улыбками. Такие счастливые, могли бы и без меня порезвиться. Энергия из них вырывалась пламенем в глазах, перекатами чешуи по рукам и груди, шипением и жаром тел. Драконы были на грани обращения. Но в каком бы облике они ни предстали, симпатии бы у меня не вызвали.

Не отрывая пристального взгляда от моего лица, Дэйдалос опустился передо мной на одно колено, затем на другое. Осторожно положил свои широкие ладони на упругие бугорки моей груди и, часто задышав, закатил глаза.

Псих!

Я старалась дышать размеренно. Не выходило. Я мелко дрожала, и триумвират улавливал эти вибрации. Казалось, мой трепет возбуждает их все сильнее.

– Ты не должна бояться нас, – прошептал Аарин, влажным языком лаская мое ухо. – Мы будем беречь тебя взамен на твое смирение.

Пальцы Ранта тем временем уже аккуратно хозяйничали у меня между ног, изучая мои девственные складочки, массируя реагирующее на раздражение плотское средоточие вожделения.

Дэйдалос слегка помял мои груди, пальцами погладил набухающие соски и опустил свои наглые ручища на мою талию. Подобравшись поближе, он чуть наклонил голову и приник своими губами к моему плотно сжатому рту.

– Ответь на поцелуй, – шипяще прошептал Рант на другое ухо. – Дэй падок на девичьи ротики. Либо он вставит в него свой язык, либо…

Договаривать ему не пришлось. Мои губы разомкнулись раньше, чем мозг проанализировал услышанное.

Обвивая мою тонкую талию руками, Дэйдалос стал нежно посасывать мои губы. Как только я начала отвечать, он чуть отстранился и сказал:

– Глаза прикрой.

Я поняла, что все это время таращилась, как ненормальная. Поморгав, кивнула, и Дэйдалос вновь вернулся к моим губам. Лаская их, полизывая и посасывая, он крадучись забрался в мой рот языком. Коснулся моего языка, потом еще раз, еще и еще. Схватывая на лету, я отвечала все уверенней и смелей. И к великому сожалению, признала, что поцелуй кружит мне голову. К тому же Аарин не переставал гладить мою грудь и щекотно ласкать мое ухо, а Рант с усердием занимался массированием моего клитора. Тело начинало предавать меня. Холодный рассудок затуманивался. Память подводила.

Я не сразу открыла глаза, когда Дэйдалос завершил поцелуй. Провела языком по нижней губе, закусила ее и взглянула на довольного дракона.

Не успела опомниться, как Аарин и Рант повалили меня на ковер, запрокинули мои связанные руки за голову и продолжили покрывать мое тело поцелуями. Я смотрела в потолок, где плясали тени, и боролась с подступающим безумием. Мое тело приятно пощипывало от новых ощущений. Оно словно готовилось принять в себя мужчину. Вернее, трех. Трех мужчин.

– Сейчас ты почувствуешь себя королевой, – пообещал мне Рант, нависнув надо мной.

Его рука снова проникла между моих ног, а губы опустились на мою грудь. Он одарил поцелуями сначала один бугорок, потом другой и принялся посасывать и покусывать соски. Непривычное, капельку болезненное ощущение отозвалась тугим узлом в моей груди. Я сильнее закусила губу, сдерживая стон, а Рант медленно спускался вниз, языком водя по моему животу. Вместе с Аарином они подогнули мои ноги и развели их. Я закрыла глаза и напряглась, ожидая боли, но почувствовала что-то горячее, влажное и мягкое в своих никем не тронутых складочках.

Я приподняла голову и тут же откинула ее, не зная, куда деваться от стыда. Язык Ранта виртуозно описывал виражи, выводил зигзаги и овалы там, где застучала ритмичная пульсация.

Аарин удержал мои руки над головой, когда я потянула их на себя, и ворвался в мой рот своим языком. Грубо, страстно, пьяняще. Выгнувшись от сладостной муки, вынуждающей мое тело изнывать, я поддалась Аарину. Теряя рассудок, отдаваясь во власть ночи и драконьего триумвирата, сжигая прошлое и открывая себе двери в новое будущее.

У меня пылали щеки, тело немело, томительные спазмы отзывались во мне содроганиями.

Невольно я простонала в губы Аарина, когда Рант втянул в себя затвердевшую горошину моего бутона. Он улыбнулся, погладил меня по шее и ключице и положил ладонь на грудь.

Рант медленно закончил умопомрачительные манипуляции, подобрался к моему лицу и, прерывисто дыша, прошептал:

– Ты невероятно сочная и медовая, ягодка. Хотел бы я в одиночку испить тебя до дна. Но я уже пообещал дать право первенства старшему брату.

Он сполз с меня, а надо мной возвысился полностью обнаженный Дэйдалос. Расставив ноги на ширине плеч, он рукой водил вдоль своего напрягшегося члена и глазами скользил по моим изгибам.

Инстинктивно я вытянула одну ногу и положила на нее колено другой. Не отводя глаз от мужского органа, я судорожно размышляла, вмещу ли в себя этот ошеломительный размер. Неужели они у всех такие огромные?!

Руки Аарина и Ранта по-прежнему блуждали по моей покрывшейся мурашками коже, а Черный дракон хищно навис надо мной, неспешно развел мои бедра и опустился. Его одурманенный взгляд задержался на моем лице, и я почувствовала, как широкая головка члена упирается в мое узкое лоно. Мой рот приоткрылся. Я заглотила воздух и замерла. Напрягаясь даже мышцами лица, Дэйдалос с остервенением толкнулся вперед. Низ моего живота охватило жаром. Этот огненный шар мгновенно разросся, ударил в грудь и разлился по всему моему естеству.

Мои глаза застлали слезы, подбородок задрожал.

– Ну вот и все, девочка, – шепнул Дэйдалос, целуя мои губы и медленными толчками двигаясь внутри меня. – Теперь ты моя… Наша…

Он снова присосался к моим губам, деля со мной сладкий, терпкий вкус испитого вина. Отвечая на поцелуй, я силилась не думать о жгучей боли, а вскоре она и вовсе прошла. Стенки моего лона стали сокращаться, реагируя на толчки и призывая Дэйдалоса ускоряться. Мое тело зажило отдельной жизнью. Руки сами перекинулись через голову дракона и прижали его ко мне. Ноги – одна за другой – обвили его твердые бедра. Таз стал двигаться навстречу яростным толчкам. Я словно превращалась в вулкан, который вот-вот низвергнется. Перед глазами вспыхивали беспорядочные огни. Уши закладывало, будто я с головой нырнула в реку. Я тихо постанывала в такт нашим движениям и мысленно проклинала себя за это, ненавидела.

Когда Дэйдалос резко вышел из меня, и кожу на моем животе обожгло его вязким семенем, я поймала себя на мысли, что мне мало, хочется еще. Мои глаза округлились от удивления и ненасытности.

– Извини, Рони, – шепнул дракон, переводя дух. – Долгое воздержание. – Он поцеловал меня напоследок и выбрался из моих объятий.

Мне снова стало холодно. Я проследила за тем, как Дэйдалос подбирает с пола свои брюки, берет кувшин с вином и усаживается в кресло, и перевела взгляд на улыбающегося надо мной Ранта. Взмахнув полотенцем, он заботливо убрал следы порока с моего живота и заговорщицки произнес:

– Наш черед, моя сластолюбивая проказница.

Он захватил меня в свои объятия и, повалившись на спину, усадил меня сверху. Его готовый к бою член пролег промеж моих ягодиц. Взяв меня под попу, Рант осторожно насадил меня на себя и толкнулся. Я закусила губу. Оказывается, в сидячем положении ощущения совсем другие. Рант добрался до тех скрытых чувствительных точек, которые были недоступны Дэйдалосу.

Схватив меня за связанные руки, Рант притянул меня к себе и захватил мои губы в плен жадного поцелуя. Поначалу он подталкивал меня, указывая направление, а потом я сама стала двигаться, почти без его помощи. Внутри меня вновь нарастал ураган, готовый вырваться на волю. От возбуждения и необузданного желания я даже прикусила губу Ранту. Он осклабился и шепнул:

– Ты нравишься мне все больше.

На какой-то миг он приостановил меня. Я приподняла голову и в полном смятении заглянула в его серые глаза. Пристроившийся сзади меня Аарин положил одну ладонь на мою спину, сильнее прогибая меня и вдавливая в Ранта.

Меня сковал страх.

– Тише-тише. – Рант погладил меня по голове. – Мы будем аккуратны.

Я руками уперлась в его грудь и закрыла глаза. Аарин провел членом по моей промежности. Я услышала его одержимый выдох. Стиснула зубы, чтобы запретить себе плакать и умолять прекратить это безумие.

Руки Ранта забродили по моим изгибам, а Аарин головкой члена уперся в мою тугую щелочку, заполненную его младшим братом. В ужасе, что они растянут и порвут меня, я лбом уперлась в свои руки и выпятила зад. Одной рукой поглаживая меня по спине, другой Аарин медленно протиснул в мое лоно свой член и зарычал от дикого удовольствия. Я перестала дышать. Секс больше не казался танцем страсти и любви. Теперь мне стало по-настоящему страшно.

Рант поднял мое лицо за подбородок.

– Посмотри на меня.

Я нехотя открыла глаза. Он улыбался.

– Расслабься и получай удовольствие.

Они с Аарином задвигались внутри меня, подстраиваясь друг под друга. Один подталкивал меня снизу, другой сзади. Я до боли кусала губы, привыкая к новым пугающим ощущениям, хотя понимала, что все гораздо лучше и приятнее, чем я нафантазировала.

– Молодец, хулиганка, – Рант снова нашел мои губы. – Ты ценнее, чем мы думали.

Страх прошел. На его смену пришло неземное наслаждение, которое сначала вытягивало из меня стоны, а затем крики. Я ногтями впивалась в грудь Ранта, выгибалась и стонала сквозь стиснутые зубы. Наши тела быстро покрылись влажной пленкой. Я текла соками, вмещая в себя двух мужчин. Дрожала от череды оргазмов, а в какой-то момент даже поднялась и, запрокинув голову на плечо Аарина, слилась с ним в поцелуе.

Меня будоражило то, что Дэйдалос смотрит на нас, потягивая вино. Вместо стыда во мне росло чувство уверенности в себе, как в желанной женщине.

Когда драконы кончили, они еще долго лежали рядом со мной, гладили меня и целовали. Я не могла пошевелиться. Силы иссякли. Голова кружилась, глаза слипались.

Я слышала их голоса, какие-то звуки. Сквозь пелену перед глазами видела их силуэты, мельтешения, языки пламени в камине. Не знаю, сколько я пролежала на ковре, прежде чем ощутила новые прикосновения – прохладные и влажные. Это Рант омывал меня благоухающей водой. Он высвободил мои затекшие руки, обернул меня в мягкую простыню, взял на руки и, крепко прижав к себе, вынес из зала.

Запрокинув отяжелевшие после дикой ночи руки за его шею, я скрестила пальцы и носом уткнулась в его грудь. От него по-прежнему пахло сексом. И меня вновь начало мутить.

Он пронес меня через темный коридор, поднялся по лестнице, обогнул еще один коридор и внес меня в спальную. Уложив меня в мягкую, воздушную постель, он прилег рядом. Поцеловал в висок и шепотом поздравил:

– Добро пожаловать в новую жизнь, Рони.