Читать книгу Наложница драконьего триумвирата - Лея Кейн - Страница 9

Впервые в жизни я летела на высоте сотен саженей над землей. Позавчерашний полет я не брала в расчет, потому что Рант нес меня в своих когтистых лапах. Я видела только несокрушимость огромного драконьего тела и размашистые крылья, заслоняющие солнце и небо. Теперь же подо мной распростерся целый необъятный мир – леса, реки, поля и горы, утопающие в облаках.

Мы пролетели над деревней, дома в которой казались размером с ладонь, а люди и того мельче. Видя приближающегося Белого дракона, они спешили спрятаться в укрытие. Еще два дня назад я была одной из них. А сейчас – отщепенец.

Подняв лицо, я закрыла глаза, наслаждаясь встречным ветром и свежим воздухом. Осторожно отпустила Ранта и развела руки в сторону. Я почувствовала себя птицей – легкой и свободной. Мне хотелось растянуть этот полет до самого заката, а потом до рассвета; никогда не приземляться, только лететь, лететь и лететь навстречу солнцу и звездам.

Паря в небесах, я действительно забылась. Сона была права. Как же бесценен этот миг условной воли!

Я вновь посмотрела вниз, лишь когда Рант начал спускаться. Снова ухватилась за его рог и увидела дырявые крыши ветхих домишек родной деревни. Людей, как обычно, на улице не было, за исключением рабочих. Наши постовые дозорные предупреждали о приближении драконов, едва те появлялись на горизонте, и все тут же прятались.

Рант опустился посреди центральной площади, вокруг которой несколькими кольцами были выстроены худые жилища сельчан. Мой дом был в крайнем, но не туда я держала путь.

Я не видела своих соседей, но чувствовала на себе десятки пар испуганных глаз, глядящих в узкие щели чуланов и сараев. Хорошо, что никто из жителей деревни не знал меня. А то сейчас проклинали бы вместе с моими усопшими родителями.

Я спустилась с дракона и, пока оглядывалась, он принял человеческий облик. Поморщившись от запаха грязи и вида нищеты, он с укором спросил:

– И тут ты жила?

– По-твоему, это жизнь? – съязвила я и взяла курс к дому Вантелиены.

Дверь была приоткрыта, и я смело взошла на крыльцо. Но не успела войти внутрь, как дверь со скрипом захлопнулась прямо передо мной.

– Уходи, Рони! – услышала я жалобную просьбу Вантелиены.

Я понимала ее. У нее дети: маленькие сынишки и дочка, которой она собственноручно сразу после рождения нанесла шрам на щечку, чтобы в будущем она не стала очередной игрушкой правящего триумвирата. Мое появление на пороге ее дома может настроить против нее соседей. Они начнут задавать лишние вопросы, а потом обвинять, что она скрывала в своем доме девственницу, подставляя тем самым всю деревню.

– Я лишь хотела сказать, что со мной все… хорошо, – произнесла я, видя тени сквозь щели дощатой двери.

– Я вижу. Уйди, пожалуйста.

Я через плечо посмотрела на Ранта. Он, скрестив руки на груди, стоял спиной ко мне и разглядывал нашу молельню по другую сторону площади.

– Передай Коулу, чтобы не вмешивался, – попросила я Вантелиену, опуская руку в глубокий карман плаща и вынимая из его недр фрукты. – Я… счастлива…

– Я передам, когда он вернется. Тебе лучше уйти прямо сейчас, – продолжала она против воли выгонять меня.

Вытащив два спелых плода, я протянула руку, чтобы положить их на старенький табурет у двери, и в этот момент Рант схватил меня за запястье. Я вздрогнула, вмиг вспомнив слова Соны: «Для себя у триумвирата можешь просить все, что пожелаешь. А о друзьях и родных забудь. Попросишь для них, сделаешь им хуже». Посмотрев в его озлобленные потемневшие глаза, выражающие глубокое разочарование мной, я дрожащими губами прошептала:

– Пожалуйста… Они голодают…

Рант выхватил у меня фрукты, отшвырнул их на землю и, выгнувшись, глубоко вздохнул. Его грудь покраснела, словно в ней разгорался огненный шар. Резко подавшись вперед, Рант изверг изо рта огненное пламя и сжег угощение.

Я понимала, что это конец. С улицы исчезли даже рабочие. Только одиноко привязанная к столбику лошадь взбудоражено ржала, реагируя на дракона.

Пламя погасло, оставив пепел, разлетающийся по ветру. Рант перевел взгляд на меня и метнулся к двери.

– Нет! – вскрикнула я в тот момент, когда он занес кулак, чтобы ворваться в дом.

– Рони? – голос Коула у меня за спиной эхом отразился в моем сознании.

Я медленно обернулась. Мой дорогой друг стоял в нескольких шагах от нас, уставший и обескураженный. Бегло оглядев мой плащ, он посмотрел на оборачивающегося Ранта, и я успела лишь вскрикнуть:

– Беги, Коул!

Он и с места не сдвинулся. Сорвавшись с крыльца, Рант в прыжке обратился в ящера, лапами схватил Коула и взмыл в небо. Бросившись за ним со всех ног, я кричала не своим голосом и глотала горький ком, застрявший в горле. Рант описал несколько кругов над деревней и, грозно рыча, полетел на север, к замку триумвирата.

Остановившись посреди площади, я посмотрела ему вслед и услышала плач Вантелиены.

– Что ты наделала, Рони?!

– Я верну его, – ответила я, не оборачиваясь.

– Как?!

– Я же сказала, верну! – рявкнула я, чувствуя, как во мне разрастается немыслимая ярость.

Вытащив из карманов последние фрукты, я положила их на землю, подбежала к успокаивающейся лошади, погладила ее по морде и отвязала от столбика. Запрыгнув на ее спину, я пустилась вон из деревни.

Обратный путь не был полон впечатлений, как полет. Я неслась к замку, подстегиваемая всепоглощающей ненавистью. Мой друг – человек, спасавший меня, сколько я себя помню, по моей вине попал в плен. Хороша благодарность за все, что он для меня сделал!

Я остановилась лишь один раз, чтобы напоить животное у ручья. Добралась до замка на закате. Ворота были распахнуты. Видимо, морки, завидев меня издали, позаботились о моем беспрепятственном въезде во двор.

Едва я пересекла границу, как ворота за моей спиной закрылись. Сглотнув, я спрыгнула с лошади и зашагала к замку. Сона встретила меня у двери, но без упреков: «Я же тебя предупреждала!» Наоборот, она молча помогла мне снять плащ и сообщила, что мои мужья ждут меня внизу.

– Внизу – это где? – спросила я.

Она опустила глаза:

– Там.

– В чертогах?

– Темницы для пленников находятся в промежутке между подвалом и узилищами, – ответила она.

– Проводи меня! – почти командирским тоном велела я.

Сона передала мой плащ Иванне и, взяв меня за руку, повела в нужную сторону. Мы обогнули коридор, спустились в подвал, а потом по винтовой лестнице еще на этаж ниже. Здесь было сыро и холодно, слышались капли, приземляющиеся на скользкий каменный пол. Вода будто точила здесь все своим холодным прозрачным плеском. Сквозь тонкую подошву сандалий я чувствовала неровности и шершавость камней под ногами. Темные краски, плесень, паутина и писк грызунов сковывал меня от напряжения. Здесь и вправду ощущалась близость с чертогами. Казалось, что даже стены впитали в себя стоны драконов-узников.

Сона сняла со стены зажженный факел, и мы пошли по длинному коридору мимо десятков пустых камер с решетчатыми дверями. Свернув за ярко освещаемый угол, я увидела сидящего на полу Коула. Положив локти на согнутые колени и свесив голову, он словно спал. Но это было не так. Наше появление расшевелило его. Подняв лицо, Коул подскочил на ноги и бросился к решетке.

Я подбежала к нему, и мы скрестили пальцы. Его руки были совсем ледяными. Он побледнел и заметно дрожал. Его всегда ярко-зеленые глаза цвета лета потускнели, улыбка была не озорной, а печальной. И только непослушные волосы по-прежнему забавно топорщились.

– Коул, прости меня.

Его взгляд стал отрешенным. За моей спиной потеплело. Мне не было нужды оборачиваться, чтобы понять, что нас посетили драконы.

Кто-то из них хлопнул в ладоши.

– Мы же договаривались, Рони, – ядовитый шепот Дэйдалоса обдал жаром мое ухо. Его руки легли на мой оголенный живот, а губы коснулись моей шеи. Я всем своим естеством ощущала, как он взглядом прожигает Коула, отражаясь в его немигающих глазах. – Что ж ты, друг любезный, не помог своей подруге? – усмехнулся он, сильнее стискивая меня в своих животных объятиях. – Разодрал бы ее девственную плеву в клочья, и сейчас она была бы только твоей. А так… досталась мне. – Одна его рука проникла под мою набедренную повязку и юркнула между ног.

Я отцепилась от Коула и, локтями оттолкнув Дэйдалоса, выбралась из его хватки.

– Хватит! – взревела, переводя взгляд с одного дракона на другого.

Аарин языком лениво перебирал соломинку во рту, Рант просто с усмешкой следил за происходящим, а Сона тихонько шмыгала носом в сторонке.

– Отпустите его, – попросила я, не знаю, на что надеясь.

Они в голос заржали.

– Что вы за порождения тьмы, если готовы убить из-за маленького жеста доброты?

– Мы – порождения огня, – ответил Дэйдалос, локтем опершись на решетчатую дверь камеры. – Это наш клан спас вас от смертельного холода ледяных драконов во времена Великого Плача. Но ничтожные смертные возомнили себя выше, захотели независимости. Нет уж, Рони. Вы живете на нашей земле. Значит, соблюдайте наши законы.

Разговор привел бы в тупик. Драконы были в ярости. Требовалось время, чтобы они остыли. Поэтому я больше не стала просить свободу для Коула. Я попросила кое-что другое:

– Дайте ему одеяло.

– Что? – засмеялся Аарин.

– Одеяло, – повторила я. – Он умрет здесь от холода.

– Пусть, – пожал плечами Рант. – Кто в этом виноват?

– Пожалуйста, – выдавила я, опускаясь перед ними на колени.

Их глаза заблестели, а Коул заорал:

– Нет, Рони! Не унижайся перед ними!

Дэйдалос медленно приблизился ко мне, положил свою ладонь на мою голову и с безумной улыбкой погладил. Я с покорностью смотрела на него снизу-вверх и ждала.

Выждав паузу, он томно выдохнул и прошептал:

– Да-а-а, Рони. Именно так ты должна смотреть на меня. Теперь я вижу мольбу в твоих глазах. – Он взглянул на Коула и снова на меня. – Ты отработаешь его одеяло!

– Нет, Рони! – повторил Коул.

Я кое-как кивнула, отвечая:

– Да. Клянусь, я не подведу.

Дэйдалос подхватил меня под локоть, поставил на ноги и толкнул к клетке. Я схватилась за прутья решетки, а он тем временем прижался к моей спине, напрягающимся членом упираясь в мою попу. В глазах попятившегося Коула возник ужас.

– Нет! – вскрикнула я, резко обернувшись. – Не здесь, прошу тебя, Дэй. Только не при нем.

Он чуть склонил голову, с жалостью взглянул на Коула и сказал:

– Да, он только все испортит.

Подхватив меня на руки, закинул на свое мощное плечо и понес вон из подземелья.