Читать книгу Капкан - Лили Крайн - Страница 7

Машина притормозила перед зданием, которое нельзя было назвать ни домом, ни особняком, ни замком. Это скорее походило на крепость: сплошная бетонная стена с дверью и рядом небольших окон на первом этаже и четырьмя крупными на третьем. Только высота здания и помогла понять, что между окнами есть ещё один этаж. Не прибудь Сонни сюда таким таинственным образом, решил бы, что это не более, чем архитектурный проект в стиле артхауса или действительно дом, перестроенный из крепости. Однако поблизости не было ни рвов, ни водоёмов, чтобы его предположения могли оказаться правдивыми.

От ворот к дому вела широкая дорожка, со всех сторон окружённая каменным садом, и ни единого дерева или куста в зоне видимости. У порога его встретил знакомый охранник. Тот кивнул и рукой указал в сторону. У Сонни просто не было выбора, хотя внутреннее чутьё буквально вопило о странности всего происходящего.

Они обогнули дом, а за углом открылась невероятная картина: весь задний двор был усеян ликорисом. Сонни остолбенел. Он уже рисовал в голове эту сцену, правда в представлении дом был совершенно другим: мистическим, мрачным, в английском классическом колониальном стиле, как и описано в книге. Сам сад тоже отличался от воображаемого: цветы паучьей лилии не были засеяны спонтанно, а аккуратными клумбами складывались в идеальный круг. Тем не менее, несмотря на отличия, это определённо был тот самый сад из книги де Лирио – он вызывал точно такие же чувства: страх, тревогу и предчувствие надвигающейся беды. Не окажись во дворе уже с два десятка людей, Сонни определённо бы испугался, хоть и сам не понимал причины.

Он ещё раз осмотрелся, отмечая всех присутствующих: режиссёр, его ассистент, охранник, два оператора, звукооператор, двое из команды освещения, Джил – заведующая гримёрной, кто-то из художников по костюмам и ещё парочка незнакомых ему людей. Именно эти незнакомцы и привлекли внимание Сонни: рослый мужчина в строгом деловом костюме и миниатюрная женщина с короткими тёмными волосами. Издалека Сонни сначала даже показалось, что это Рэд, но, присмотревшись, он понял, что ошибся.

Не прошло и пяти минут, как к ним присоединилась Хейли, уже в полноценном гриме. Сонни как раз наносили первые штрихи. Вид у Хейли был какой-то недовольный. Она подошла к Юханссону, что-то сказала, скривилась на его ответ и отошла в сторону. «Чем дальше, тем страннее», – подумал Сонни, но развить мысль не успел, разум уже вовсю заполнили размышления о предстоящей сцене. Он ведь даже слова выучить не успел! И как ему сыграть? Как показать этот перенос чувств с одной женщины на другую? Как Освальд увидел в незнакомке то, что было в его возлюбленной?

Пока он предавался сомнениям и искал способ удачного воплощения персонажа, уже успели прикрепить к задней стене дома хромакей. Это отвлекло Сонни и он снова поднял взгляд: как и думал, был второй этаж. Только с этой стороны всё оказалось в точности наоборот: на первом и третьем – сплошная стена, и лишь на втором – три крупных окна. Действительно необычное здание. И в чём смысл такого расположения? Будто специально для кого-то, обитающего на этом этаже, открывался один возможный мир – мир, усеянный кровавыми цветами, отрезающий все пути отступления, перекрывая доступ к реальности.

В отличие от Сонни, Хейли явно ощущала себя комфортно в данной обстановке. На мгновение он даже подумал, что, возможно, она уже не раз бывала в этом доме. А что, если он принадлежит де Лирио? Что, если там, на втором этаже, в тени скрывается сама писательница, наблюдая за происходящим? И вновь озноб пробрал до самых костей. Но, в таком случае, предыдущая догадка о том, что де Лирио не знает об этих съёмках, была ошибочной. Или её просто нет дома? Сонни окончательно запутался.

– Так. – Юханссон хлопнул в ладоши. – Сонни, Хейли, подойдите.

Они приблизились и режиссёр принялся объяснять:

– Мы снимаем финальную сцену. Этот дом. – Он махнул рукой. – Новое воплощение того особняка спустя много лет. Хейли, ты будешь сниматься на хромакее, хочу создать эффект призрака, указывающего Освальду направление.

– В книге этого нет, – встряла Хейли, – и в сценарии тоже.

Юханссон кинул на неё недовольный взгляд, она сразу поджала губы и кивнула.

– Сонни, – тот уже переключил внимание, – тебе предстоит перенести чувства с одной героини на другую, но я хочу, чтобы ты сделал это по-другому.

– По-другому? – Сонни нахмурился.

– Представь, что Освальд не просто нашёл замену, – Юханссон всплеснул руками, словно и сам не понимал, как объяснить чего он хочет добиться. – Он не просто увидел любимую в этой девушке, а почувствовал нового партнёра, который ему идеально подходит.

– Встреча с судьбой. – Сонни хмыкнул. Что-то ему это напоминало.

– Вроде того, – кивнул Альв. – Скорее, его возлюбленная была заменой, в этот раз он нашёл то, чего ему всегда не хватало. Но, чтобы добиться совершенства, нужно не создать копию, а добавить качества первой женщины ко второй. В этой девушке уже есть почти всё, что ему нужно: она сильна, хитра, изворотлива, жестока, но ей не хватает той же природной притягательности. И Освальд хочет вытащить это из неё, показать внутренний мир и внешне. – Он вздохнул. – Понимаю, это сложно, но…

– Я справлюсь, – мгновенно отреагировал Сонни. Он действительно так считал, потому что прекрасно знал, что именно должен ощущать его герой. Это так похоже на его собственные чувства. Человек, подходящий ему идеально, женщина-судьба, у которой лишь один недостаток – внешне она не соответствует его предпочтениям. Точнее, не внешне, а физиологически. Сонни качнул головой, спохватившись. – Я точно справлюсь.

Юханссон пристально на него посмотрел, затем хмыкнул как-то странно, хлопнул его по плечу и отошёл.

– Хейли, переоденься. – И добавил громким голосом: – Начинаем через пятнадцать минут.

Сонни бегом кинулся за сценарием, перепроверяя порядок действий. Его уже не беспокоили сомнения, теперь он точно знал, что должен сыграть и как. Увлёкшись, он пропустил момент, когда начались съёмки, и только после «Снято!» наконец поднял взгляд, да так и замер. Хейли в образе героини Ликориса – с длинными чёрными волосами, чёрными контактными линзами, бледная, как призрак – стояла на фоне зелёного экрана в ярко-красном длинном платье. Сердце пропустило удар, ком застрял в горле и ладони вспотели, Сонни охватил озноб. Вот и не верь после этого гадалкам. Всё так складывалось, что… Что, если не де Лирио? Вдруг, речь шла о Хейли? Она – воплощение женщины из предсказания, тонущая в истории «Ликориса»?

К процессу подключилась та самая девушка, которую он видел немногим раньше. Они стояли рядом, пока режиссёр давал новые указания, а Сонни всё никак не мог поверить. Вот эта незнакомка – почти что вылитая Рэд – возле Хейли в образе героини книги, словно действительно де Лирио, какой он себе представлял писательницу, со своей помощницей. О ком вообще написан «Ликорис»? О де Лирио или о Рэд? Это озарение было сродни грому среди ясного неба. Всё описанное в книге – правда, ну, по крайней мере, большая часть. Только которая из этих трёх, нет, четырёх женщин ему предсказана?

Сонни сглотнул, пытаясь сконцентрироваться на работе. Сейчас не время думать об этом. Он сделал глубокий вдох, запрокинул голову, прикрывая веки и затем выдыхая. Биение сердца пришло в норму, разум очистился, Сонни медленно открыл глаза, но тут же зажмурился. Ему показалось, или в одном из окон промелькнул чей-то силуэт? Он встряхнул головой и в этот раз вполне целенаправленно уставился на окна – ничего. Вероятно, это просто игра воображения, последствия удивления, охватившего его недавно. Собравшись с силами, Сонни отправился снимать последнюю сцену, безостановочно повторяя про себя: «Эта новая девушка – моя настоящая судьба».

***

Если и существовал ад, то он непременно был бы таким, как во снах Сонни. Вторую ночь подряд ему снился один и тот же кошмар: особняк из книги, Хейли в образе героини, задний двор, усеянный цветами ликориса, складывающихся в идеальный круг, а посреди него – свежевырытая могила. Освальд – не он – только что закончил своё дело, отложил лопату и улёгся на сырую землю в яму. Только теперь вместо героя там лежал сам Сонни, добровольно.

Хейли стояла над ним, такая же призрачная, как во время последних съёмок, почти прозрачная, а рядом с ней была Рэд. Она подала Хейли ножницы, и та начала срезать чёрные волосы, одну прядь за другой отправляя ему в могилу. Вот только эти пряди превращались в яркие цветы лилии, которые, упав, оказывались искусственными. Но не страх смерти или происходящее делало этот сон кошмаром. Там, за спинами женщин, в одном из окон особняка Сонни отчётливо различал чужой силуэт. И, чем больше он смотрел, тем больше удавалось заметить: небольшие ладони с тонкими пальцами и длинными ногтями, уцепившиеся за оконную раму, перстень с чёрным камнем, мертвенно-бледную кожу на открытых плечах, кривую усмешку… Именно она, де Лирио, хотела его страданий и пугала до невозможности.

Каждый раз, просыпаясь, Сонни с трудом переводил дыхание и пытался понять, к чему вообще весь этот сон, но стоило ему опять заснуть, как кошмар повторялся. Это невероятно выматывало. Даже когда он постарался поспать днём – это видение вновь проникало в его разум, преследовало. Совершенно выжатый, Сонни в очередной раз очнулся от кошмара. Он прекрасно понимал, что если не избавится от страха, то не сможет нормально функционировать, не сможет доиграть свою роль до конца.

Сонни взглянул на циферблат – всего час ночи. Он вздохнул, перевернулся в постели, глядя на пустующее место по соседству. Как же ему не хватало кого-то рядом, и неважно кого, просто не хотелось оставаться в одиночестве. Это желание натолкнуло на неожиданную мысль. Какова вероятность, что она ещё не спит? Немного сомневаясь, Сонни всё же нащупал телефон на тумбочке и открыл список контактов – пальцы нажали на единственный, оставшийся без фотографии.

– Слушаю. – И снова на фоне грохотала музыка. Она вообще не отдыхает?

– Привет, я тут… Это… Ох… – Сонни никак не мог подобрать слова, но его не торопили. – Ты знаешь, мне просто не спится. Хотел поговорить с кем-нибудь.

В ответ – молчание, только навязчивый мотив современной попсы и шум чужих голосов. Совсем рядом послышался чей-то знакомый голос и только после Рэд заговорила.

– Слушай, Сонни, если тебе не спится, тогда приезжай к нам.

– К вам? – Он насторожился.

– Мы с Патриком в «Уикэнде». Бери убер или такси и давай к нам. – Она замолкла, отвлёкшись, и тут же поспешно добавила: – Я приехать за тобой не могу, не водибельное состояние.

Водибельное? Сонни закатил глаза: ну и словечко. Ему нужно было решать и прямо сейчас, а он этого не любил. Сонни всегда предпочитал сначала тщательно взвешивать предложения, правда, потом чаще всего отказывал. А тут от него требуют мгновенного ответа.

– Хорошо, – неуверенно выдохнул он в трубку.

– Договорились. – Звонок прервался.

«Уикэнд» – это случаем не караоке-бар? Коря себя за то, что сразу не вспомнил, Сонни всё же поднялся с постели. Он никогда не любил караоке, но уже поздно было менять мнение. Уже через двадцать минут убер мчался по полупустым улицам к бару. Прибыв на место, Сонни расплатился с водителем и направился ко входу в «Уикэнд». Очередь была небольшой, но из изредка приоткрываемой двери доносились звуки чужого веселья. Вывеска у двери объявляла, что сегодня вечер песен 80-х. В этот момент Сонни отчаянно захотел домой, обратно к своим кошмарам, но не успел предпринять никаких действий – его окликнули.

– Сонни, давай. – Патрик, высунувшись из-за двери, махал ему рукой.

Натянув улыбку, Сонни прошёл следом за менеджером. В баре было шумно, людно и дымно – тут разрешали курить. Вот поэтому он и не любил подобные заведения. Они подошли к столику, за которым сидела Рэд. Она улыбнулась и кивнула Сонни, указывая на место напротив, Патрик уместился сбоку.

– Уже договорилась? – сразу продолжил прерванный разговор Патрик, но Рэд отрицательно покачала головой. – Тогда я.

Он снова поднялся и отошёл куда-то в сторону небольшой сцены. Рэд склонилась над столиком, осторожно коснулась ладони Сонни кончиками пальцев.

– Ты в порядке? – В её взгляде читалось участие, и это действовало успокаивающе.

– Не совсем, но… – Как ей это объяснить? Как сказать, чтобы слова не прозвучали, словно бред сумасшедшего? – Это сложно, – удалось выдавить из себя Сонни.

Рэд нахмурилась, склонила голову набок, затем откинулась назад, прислонившись спиной к стене. Она выглядела озадаченной и смотрела на него как-то совсем подозрительно. Может, и правда стоит сказать всё, как есть? Едва Сонни собрался выдать терзающие его мысли, как вернулся Патрик.

– Давай, – и потянул Рэд под локоть.

– Сейчас? – Та упёрлась, не сдвинувшись с места.

– Сейчас, – настаивал Патрик.

Сонни с сомнением наблюдал за разворачивающейся сценой: Рэд фыркнула, потянулась свободной рукой за бокалом с коктейлем ядовитого жёлтого цвета, допила одним махом и поднялась.

– Мы сейчас. – Патрик ему подмигнул.

Уже догадываясь, что произойдёт дальше, Сонни приготовился к очередной попсовой песенке и фальшиво взятым нотам. Определённо, лучше уж кошмары, чем это всё. Он остановил снующего по залу официанта и попросил принести пива. На трезвую голову этого не вынести. По бару пронеслись первые аккорды. На сцене уже стояли плечом к плечу Рэд с Патриком.

– Turn around, – начал Патрик низким, но мягким голосом.

– Every now and then I get a little bit lonely and you're never comin' 'round, – продолжила Рэд с лёгкой хрипотцой.

Сонни знал эту песню: «Total eclipse of the heart» Бонни Тайлер, хотя по памяти её бы не спел. А вот эти двое явно знали, что делали: голоса сменяли друг друга, дополняя, будто песню исполнял один человек. Стоило признать, звучало красиво и совсем без фальши, и, что особенно странно, лучше, чем в оригинале. Исполнение такой песни целиком по ролям – идеальный выбор. Сонни даже подумал, что не таким уж и плохим было решение приехать.

– I really need you tonight, – прозвучало в унисон. – Forever's gonna start tonight. Forever's gonna start tonight.

Вот уж точно – совпадение. Сонни тоже нужен был кто-то этой ночью. Он посмотрел на сцену, где Рэд с Патриком заканчивали песню. Когда они вернулись за столик, Сонни просто не смог удержаться:

– Бонни Тайлер? Серьёзно?

– А что? – вскинулся Патрик. – Хорошая песня.

– Музыка звучала иначе, – парировал Сонни.

– Потому что мы исполняли кавер от Westlife, – объяснила Рэд и махнула официанту, показывая, что нужно бы повторить напитки. – Так что там у тебя? – неожиданно она перевела тему. – Бессонница?

Да, бессонница была бы неплохим оправданием, но тогда Сонни было бы сложно объяснить всё остальное. Он скривился и пожал неопределённо плечами.

– Вы бы с этим осторожнее. – Сонни кивком указал на пополнение в бокалах на их столе, когда официант удалился. Он ещё помнил, как плохо было Патрику совсем недавно, но тот явно об этом не волновался.

– Так не нам же завтра сниматься. – Патрик вновь ему подмигнул и отпил скотч.

Диджей включил оригинал другой песни, тоже смутно знакомой, но Сонни не мог бы сказать наверняка. На танцполе начался сущий кошмар, и он поспешил уткнуться в бокал, краем глаза наблюдая, как приплясывает на месте Рэд, беззвучно подпевая. В отличие от него, Патрик не медлил. Тот поднялся, подал руку Рэд, чтобы утянуть к танцующим.

– Сонни, давай с нами, – позвала Рэд, но он тут же поспешил отказаться. Этого ещё не хватало.

Глядя, как развлекаются в толпе эти двое под заводной мотив песни – он уже вспомнил название – «Conga», Сонни думал почему не захотел в этом участвовать. Все в баре явно развлекались от души, так что же мешало ему отпустить себя и тоже повеселиться? Или дело в том, что он сам никогда и не предполагал, что ему такое понравится? Как там говорила Рэд? Что-то про то, что если не попробовать – не узнаешь.

Так и не успев определиться, Сонни остался сидеть на месте, цедя нелюбимый напиток. Песня сменилась на другую, Патрик с Рэд вернулись – оба довольные и взмокшие после танца. Рэд одним движением убрала пряди с лица, закинув назад и открывая лицо. Она улыбалась, продолжая подпевать уже под «Cheri cheri lady» Modern Talking, что заставило Сонни снова задуматься.

– Ты специально изучала песни 80-х? – не сдержался он, а Рэд тихо рассмеялась.

– Что ты, это песни моей молодости. – И тут же добавив: – Ну как, молодости…

– Сколько тебе лет? – нахмурился непонимающе Сонни, но ему не ответили.

– У меня для тебя, кстати, есть одна песня. – С хитрым видом Рэд склонилась к Патрику.

– Вот как. – У того в глазах промелькнул интерес.

– Но только для тебя. – Улыбка Рэд стала шире. Она что-то шепнула Патрику на ухо, и он буквально засиял, внезапно рассмеявшись.

– Отличная идея! Я сейчас.

Он снова ушёл, а Рэд мгновенно приняла серьёзное выражение лица.

– Ты мне расскажешь? – Это явно относилось к их первому диалогу.

Сонни вздохнул, проворачивая бутылку на одном месте по кругу. Что-то подсказывало – сейчас не время, не в такой обстановке обсуждают подобные темы.

– Может, потом.

Новую волну апатии, грозившую вот-вот захлестнуть его с головой, прервал один из самых известных мотивов 80-х. Эту песню нельзя было не узнать: Рэй Паркер Джуниор «Ghostbusters» – песня-символ всех охотников за приведениями. А Рэд напротив явно вовсю веселилась, пританцовывая и подпевая в тон Патрику: «Если происходит что-то странное и вам это не нравится, кому вы позвоните?», а толпа в зале вторила: «Охотникам за приведениями!».

Сонни не смог сдержать улыбки, видя как Рэд двигает плечами, вскидывая руки и щёлкая пальцами в такт. Но чего не ожидал, так того, что она схватит его за ладонь и потащит на танцпол. «Кому вы позвоните?» – Рэд подняла руку к лицу, складывая пальцы и показывая телефон. Это странное безумие вокруг оказалось заразительным. Сонни и не заметил, как включился в эту импровизированную войну против призраков. Вот уже он сам подпевал Патрику, смеялся и танцевал, склоняясь к Рэд, выгнувшейся к нему напротив.

Незаметно этот вечер вошёл в пятёрку лучших в его жизни, сразу после того, когда он узнал, что сыграет главную роль в новом фильме, начал работать с Юханссоном, выиграл первую, хоть и не существенную, награду на одной из церемоний, и узнал, что станет дядей. В этот момент Сонни и не подумал, что в его топе нет ни одного момента, связанного с Мэтом. Все вокруг танцевали, пели, пили… Было что-то такое в этой ночи, что не давало унынию проникнуть в его мысли. Однако, уговорить его самому что-то исполнить на сцене, никому так и не удалось.

Домой возвращались уже под утро, до съёмок оставалось несколько часов, но адреналин в крови не отпускал всех троих даже в такси. Высадив Сонни у его дома, Патрик с Рэд помахали на прощание и продолжили мучить несчастного водителя своим пением. Сонни постоял ещё с минуту, глядя вслед удаляющейся машине, и только потом пошёл в дом. Настроение было на высоте, но он понимал, что поспать всё же нужно. Не задумываясь о грядущих кошмарах, Сонни упал на кровать, не переодеваясь, и практически мгновенно отключился, хотя ему казалось, что уснуть не получится ни под каким предлогом.

Сон начался так же, как и раньше: Освальд выкопал могилу и улёгся в неё. Лёжа в земле, Сонни смотрел, как Хейли срезает пряди и бросает уже цветы на него. И в тот момент, когда он поднял взгляд, чтобы рассмотреть в окне де Лирио, Рэд неожиданно сложила пальцы на манер телефона и задорным голосом прокричала:

– Who ya gonna call?!

Сонни, лёжа в земле, рассмеялся, просто не смог сдержаться. Рэд смотрела на него точно так же, как и этим вечером, улыбаясь широко и весело. Отсмеявшись, он вновь посмотрел на мрачный особняк в попытке разглядеть призрак де Лирио. Дымка в окне, где та всегда появлялась, медленно растаяла, так и не приняв человеческих очертаний. Следом за ней исчез и сам дом, и цветы, и Хейли вместе с Рэд. Кошмар отступил, сменившись лёгким и безмятежным забытьем. Словно этот глупый жест прогнал все его страхи или дело было в самом смехе?

Оставшиеся часы до пробуждения, Сонни провёл в полном покое, больше не видя снов про странных привидений, про женщин в красном и про грядущую смерть. Волнение утихло, сменившись сильной усталостью и пониманием, где-то на краю сознания, что петь и веселиться вместе со всеми Сонни всё же нравится. Действительно, не попробовав – не узнаешь.