Читать книгу Игры Сердец. Противостояние - ЛиЛу - Страница 6

Киара быстро шла на поправку. Молодой организм, плюс уход самых лучших врачей, а так же отданный на анализ яд и в результате правильно подобранные лекарства эффективно делали своё дело: девушка поправлялась гораздо быстрее, чем того ожидали врачи. Как и обещал доктор, уже на следующее утро она пришла в себя и к этому времени все родственники были в палате, ожидая её пробуждения. Открыв глаза, Киара увидела встревоженные лица нани, Сафы, маленькой Анджали, миссис Анви Униял, мамы Арджуна, а так же самого Арджуна и дядю Вишала. Была даже непривычно тихая дади, которая, против своего обыкновения, не лезла вперёд, а скромно стояла в углу и не высовывалась, чего она никогда бы не сделала до вечера с отравлением. Увидев вокруг себя столько людей в сочетании с больничной обстановкой, Киара удивлённо распахнула глаза, пытаясь сообразить, как она тут оказалась, но в памяти ничего не всплывало, словно оттуда стёрли большой кусок времени вместе с событиями, которые в эти мгновения происходили. Чувство было такое, словно её вырвали из реальности, а затем обратно в эту реальность поместили, а её последние воспоминания замерли на вчерашнем – кажется! – дне и на ощущении горячих, сильных рук, несущих её к спасению, к свету.

– Рэйтан!

Киара резко вздёрнулась на постели, припоминая слепящую боль, и почему сильные руки несли её к свету. Она помнила, как ей казалось, что похожая опасность грозит мужу.

– Тш-ш, тише, я здесь! – знакомые объятия окутали теплом, уютом, необходимой лаской.

Рэйтан возник откуда-то сбоку, опустился на край кровати, мягко обнял за плечи и, кажется, тихонько поцеловал в висок. По крайней мере, так она ощутила таящееся от родни движение.

– Relax!

Любимое словечко из уст мужа вызвало улыбку, пусть слабую, но от души искреннюю. Показало, что жизнь продолжается, а страх и боль, поплывшие было из воспоминаний, отступили прочь. Затем Рэйтан легонько надавил ей на плечи, побуждая откинуться на подушки, и поправил одеяло. Во время этих немудрёных действий они умудрились утонуть друг у друга в глазах.

– Где я?

Это был риторический вопрос. Окружающая обстановка и непередаваемый, но характерный и всегда легко узнаваемый больничный запах говорили сами за себя. А ещё она вспомнила, как они с Рэйтаном выпили отравленного сока, поэтому ничего удивительного в её местонахождении не было. Однако подспудная мысль, что её муж также отравлен, всё равно тревожила сознание. Только Рэйтан был здесь, живой и здоровый, лица родных были хоть и встревоженными, но в целом радостными и Киара успокоилась.

– Ты в больнице, – голос, бесконечно зовущий её вчера сквозь тьму беспамятства, звучал убедительными интонациями. – Не волнуйся, всё на самом деле хорошо.

Киара послушно кивнула, вглядываясь в лицо Рэйтана, и их глаза вели свой, неслышный, понятный только двоим разговор. А собравшиеся родственники обрадовано заулыбались, сочтя недавнее проявление резвости от «умирающей» хорошим признаком. Они загомонили все разом, выплёскивая восторг.

– Ты в порядке? – потихоньку шепнул Рэйтан, пока родственники радостно общались.

Того, что Киара открыла глаза, ему было катастрофически мало. Хотелось знать, что любимую малявку ничего не беспокоит, и что кроме физического состояния в норме другое… Киара снова кивнула, понимая, какой смысл вкладывает в слова Рэйтан. События ужасного вечера проносились у них перед глазами, доступные только им двоим и они, соединившись взглядами, заново переживали злополучное отравление, вновь испытывая жуткий холод и страх потери не только жизни, но и друг друга. Это было как разорвать единое, одним махом заставить умереть душу. Глаза Киары спрашивали, благодарили, сходили с ума. Глаза Рэйтана уговаривали, утешали, убеждали. Уверяли, что время на разговоры у них ещё будет время и безмолвные взгляды были как объятия, которые Рэйтан не мог позволить себе в присутствии родни. Ресницы Киары затрепетали, когда она вспомнила о родственниках тоже. Для неё подобные переглядки были проявлением интимности наравне с объятиями и поцелуями, а то, что родные, выговорившись, понимающе помалкивали, не вмешиваясь в их разговор без слов, только добавляло смущения.

– Я в порядке, – наконец, взяв себя в руки, ответила она и все снова заулыбались.

Заметив, что влюблённые вернулись на землю из своего измерения, теперь они по очереди пытались привлечь внимание Киары. Громче всех, конечно же, был дядюшка Вишал. Он яро выказывал свой восторг по поводу исцеления невестки, и остальные от него не отставали. Заливаясь слезами, к Киаре выбралась из общей толпы Сафа, а нани долго не могла успокоиться, гладя внучку по голове. Нани Шарма не присутствовала на организованном вечере, случившееся стало для неё ужасной, полной неожиданностью и старушка неизвестно как пережила моменты неизвестности, когда внучка находилась без сознания, молясь за единственную оставшуюся у неё на этом свете родную кровь. Вместе с нани на кровати пристроилась маленькая Анджали, забравшаяся туда с ногами и согнав с места Рэйтана, а добросердечная миссис Анви Униял, которая уже успела поделиться подробностями случившегося со всеми, кто её только слушал, беспрестанно всплёскивала руками, радуясь, что всё так благополучно разрешилось. Не смотря на то, что мама Арджуна боялась иголок, уколов, врачей и вообще всего, что было связано с больницей, она странным образом сумела разглядеть все производимые действия врачей. Теперь она бесконечно рассказывала о запомнившихся ей событиях и особенно гордилась поступком любимого сына.

– Дорогая, как же ты нас напугала! – говорила она, поглаживая Киару по руке. – Ты была бледной как смерть! Мы думали, что потеряли тебя. Рэйтан нёс тебя на руках, а Арджун…

Рэйтан отступил в сторону, держась позади, одним движением давая родственникам подойти к Киаре и, в то же время, не подпуская к ней дади, которая была косвенной причиной беды. Он был зол на неё. Будь его воля, он не пустил бы бабушку даже в палату, но за свою сестру отважился попросить Вишал. Пока у дади хватало ума ждать молча, не лезть вперёд со своими словесными излияниями, не бередить Киаре душу и Рэйтан очень зорко следил, чтобы так оставалось и дальше. Раньше дади со своим авторитетом Арора ни за что не потерпела бы такого обращения, но сейчас ждала. Покосившись на внука, она взглядом испрашивала разрешения, но Рэйтан до сих пор не простил её. В тот вечер, после того как он вернулся с вокзала ещё не отойдя от встречи с Мистиком, он имел долгий и утомительный разговор с ней, ставя точки на «i». Дади пришла к нему сама и начала каяться во всех грехах, рассказывая всё без утайки, но он хоть и слушал, всё равно был очень зол, с яростью сжимая кулаки в карманах и сдерживая рвущиеся с языка резкие слова. Возможно, таким образом, дади мечтала получить прощение, заработать искупление перед самой собой, откровенно выговорившись, но то, что он слышал, было слишком для него: знать, что дади не просто ненавидела Киару! Что всё это время она была заодно с Сандрой, которую он обрёк на незавидную судьбу, и выдумывала вместе с ней коварные планы, изо всех сил пыталась разлучить его с любимой. Разлучить не просто словами и язвительными замечаниями, а конкретными действиями. А уж когда он узнал, что дади своими собственными руками пустила убийцу в дом! Арора еле сдержался от гневных слов, а мышцы лица дёргались в жажде возмездия. Оказывается, пока он упорно боролся с Мистиком, считая его своим врагом, ещё один враг всё время был внутри. Близкий ему человек методично и планомерно разрушал его счастье изнутри, действуя с безжалостностью фанатика.

«Не ожидал от вас такого, дади!» – свистящим шёпотом проговорил Рэйтан, когда пребывающая в растрёпанном состоянии бабушка закончила.

Что ему до того, что она раскаялась! Сделанного не вернёшь. И он по милости дади чуть было не потерял половинку души, свою любовь, с утратой которой остался бы мёртвым всю оставшуюся часть жизни.

После случившегося Рэйтан максимально ускорил покупку нового, собственного для них с Киарой дома и подгонял переезд к поправке любимой. Дади клялась и божилась, что подобных подлостей с её стороны больше не будет, но её признания только укрепили Рэйтана в правильности принятого решения. В тот же вечер он съехал из особняка гостиницу, чтобы там выспаться, как следует. И не вернулся после. С решением внука дади тоже пришлось смириться.

– Рэйтан, дорогой, дай-ка я тебя обниму!

Оторвавшись от внучки, к нему подошла нани Шарма и потянулась к мужчине морщинистыми, дрожащими от волнения руками. Выслушав обо всём, что творилось на вечере и, понимая, что всей жуткой правды до конца ей всё равно не узнать, она преисполнилась к Рэйтану огромной благодарностью, хотя и старалась держать себя в руках. Судя по взглядам супругов, на том вечере было много чего, что навсегда осталось между ними и это нечто супруги тщательно прятали от посторонних.

– Я знаю, это именно ты спас мою внучку, – заявила она, вытерев бегущие по щекам слёзы. – И не спорь! – нани строго выставила впереди себя дрожащий указательный палец. – Действий врачей я ничуть не приуменьшаю, как и помощь твоего брата… Кстати, ты прощён, – нани на краткий миг повернулась к Арджуну и окинула его колючим, независимым взглядом. – Сам знаешь за что.

Парень поёжился. Конечно, он хорошо помнил момент своего возвращения из Гималаев и то, как приехал каяться в маленький дом на окраине Чандигарха. За то, что он остался жив и здоров, тогда как Рэйтан и Киара потерялись на девственных просторах гор и, возможно, погибли. Тогда он был практически изгнан со двора и его извинения не были приняты. До сего дня.

– А ты, орёл, иди сюда! – нани притянула к себе черноволосую голову зятя и от души обняла позволившего ей это сделать мужчину.

Обычно неприступный Рэйтан Деон Арора не разрешал таких объятий с собой.

– Именно ты смог докричаться до неё. И на руках нёс. Хотя тебя хлебом не корми, а дай мою стрекозу в объятиях потаскать! Уже с первой встречи себя проявил.

Последнее заявление вызвало на лице мужчины кривую довольную ухмылку и смешки среди всей родни.

«А ведь нани, пожалуй, права!» – подумал Рэйтан. Она уже тогда раскусила его. Его руки с самой первой встречи с Киарой зудели, норовя хватать, обнимать и прижимать девушку, тогда как на деле он больше спорил с ней. Да и сама старушка Шарма против обыкновения понравилась ему, тогда как обычно он с трудом принимал новых людей. Не раздумывая, Рэйтан решил, что обязательно предложит нани перебраться в их новый с Киарой дом, хотя в глубине души подозревал, что гордая бабушка откажется, предпочтя комфортному проживанию своё маленькое, знакомое до последнего уголка обиталище. А нани, словно угадав его мысли, важно кивнула, чем опять удивила. Этот потрясающий дар – видеть суть вещей, даже не слыша о них – его любимая малявка получила точно от бабушки, потому что Киара так же понимала его с полувзгляда.

А затем были новые ахи-охи от мамы Арджуна, Сафы и даже дядюшки Вишала. Глядя на то, как все обступили кровать его малявкой, бесконечно задавая одни и те же вопросы (причём от Киары требовались только связующие междометия – родственники и так прекрасно общались между собой), Рэйтан не выдержал:

– Ну, всё, хватит! Сколько уже можно расспрашивать о здоровье, когда и так видно, что она слаба! – возмутился он. – Я думаю вам пора по домам.

Искреннее недовольство отодвинутого на задний план мужа прозвучало с такой ревностью, что услышав его, заулыбались все. Родственники начали хитро переглядываться, и даже маленькая Анджали засмеялась звонко-звонко, подобно серебряному колокольчику.

– Рэйтан Деон Арора желает остаться со своей женой наедине, – понимающе протянул Арджун и Арора наградил его пылающим взглядом.

«Мог бы и сам догадаться!» – было буквально написано у него на лбу, и Киара в ответ залилась жарким румянцем, видя понимающие ухмылки родни. Ситуация стала более чем двусмысленная, но её муж не смутился.

– Так и есть, – безапелляционно заявил он. – Я уверен, у вас у всех дома есть чем заняться. А если будут желающие навестить Киару ещё, то они смогут это сделать в следующий раз. Завтра!

– Есть, есть такие желающие, – пропел в ответ его белый брат, хитро подмигивая, однако к выходу направился и прихватил с собой, увлекая за плечи, говорливую маму.

За ними потянулись остальные, и Рэйтан вздохнул с облегчением: наконец-то! Однако радость его была преждевременна: осталась дади, которая дождалась-таки своего звёздного часа. Она непременно хотела поговорить с Киарой наедине, но Рэйтан отказался выйти из палаты, тем более что жена глянула на него таким шокированным и беспомощным взором, что он не вышел бы даже под дулом пистолета. Не зная чего ждать от своенравной и властной бабушки мужа, Киара была поражена ещё больше, когда дади начала извиняться. Она почти плакала. Этого, впавшая в оцепенение Киара от неё никак не ждала! Слушая, с каким трудом женщина подбирает слова, пытаясь вымолить прощение, она с ужасом думала, что ей всё это снится. Конечно же, прощение дади было дано, и женщина вышла из палаты с чувством, будто отпустила грехи, изменившись в лучшую сторону.

– На твоём месте я бы помучил её, – сказал Рэйтан, как только дверь закрылась за дади.

Проводив родственницу тяжёлым взглядом, он испытал облегчение, когда она, наконец, вышла. В отличие от Киары он не был так изумительно добр и не простил дади в её скоропалительном раскаянии.

– А? – переваривая мысль о поведении дади, Киара его даже не сразу поняла.

– Я о дади. Ты слишком быстро простила её. Она причинила тебе так много зла. А уж сколько гадостей наговорила! На твоём месте я бы не простил.

«И не прощу», – мысленно добавил Рэйтан.

Он смотрел так внимательно и испытующе, что Киара невольно смутилась. Поправила выбившуюся из причёски прядь волос, а потом нервно завела за плечо соскользнувшую с шеи дупатту. Благодаря усилиям медсестёр и догадливой нани, сообразившей передать в больницу немного её одежды, она была одета в симпатичный сальвар камиз и даже причёсана, что её очень радовало. Не хотелось предстать перед мужем страшилищем, хоть и случалось это после беспамятства. Качнув головой, Киара неопределённо пожала плечами. В глубине души она понимала обоснованность слов Рэйтана, но в тоже время знала: поступи она так – в смысле не прости дади – то тогда это была бы уже не она.

– Значит, вот такая я глупая, Рэйтан-джи, – застенчиво пробормотала она, и муж растроганно на неё посмотрел. – Всегда прощаю. Не могу долго держать в себе зла.

Встретив слегка ироничный, по-доброму насмешливый взгляд мужчины, она вспыхнула, готовая отстаивать свои убеждения.

– Не знаю, как объяснить! – вскричала она, и Рэйтан старательно спрятал в уголках губ улыбку.

Киара могла ничего не говорить. Он прекрасно понимал её. Понимал и принимал такой, какая она есть, не желал в ней ничего менять и заранее знал, что дади будет прощена в ту же секунду, едва запросит о таком прощении, но вот сам поступить подобным образом вряд ли бы смог.

– Да, я не могу долго злиться, – подтвердила малявка, не подозревая о его мыслях и продолжая доказывать, сопровождая слова активной жестикуляцией. – А ещё я не хочу делать человеку больно, кем бы он ни был. И если я чувствую, что он искренно раскаивается, то злости во мне не остаётся вовсе. Все обиды испаряются, да они и обидами как-то сразу перестают быть.

Киара помолчала, чуть насупившись и обдумывая ощущения. Покосилась на мужа, который слушал внимательно и не перебивал. Ободрённая безмолвной поддержкой Арора, она продолжила:

– Вы правы, дади наговорила мне много плохих слов. И поступки совершала ужасные. Но теперь она раскаивается – я точно вижу, что раскаивается, а потому не могу злиться. Думаю, в таких случаях людей нужно обязательно прощать, иначе у человека рушится вера в себя. А так же в тех, кто его окружают, в возможность начать всё заново. А этого никак нельзя допустить!

– Даже в ущерб себе? – Рэйтан чуть приподнял брови, неуловимо поддразнивая жену, и она тут же попалась.

– Не в ущерб!

Малявка лучисто улыбнулась в ответ, так, что у него замерло сердце.

– Понимаешь… – забывшись, она перешла на интимное «ты» и Рэйтан дополнительно растаял, будто его тёплой рукой по сердцу погладили. – Каждый раз, когда я вспоминаю те обидные слова и дела, что делала дади, мне больно, очень больно! И каждый раз, сколько не вспоминай, больно так же, словно это было вчера. Но я не хочу носить эту боль в себе. Ведь если её не отпустить, то она как тьма – будет жить вечно, поглощать. А так… – девушка помялась, – когда я простила дади, то почувствовала себя словно птица, улетающая на свободу. Не смейтесь! – Киара экспрессивно выставила впереди себя пальчик, чем немало позабавила его. – И в этом случае прощение стало отпущением обид и для меня тоже. Вместе с «прощаю», улетели и огорчения. На самом деле улетели!

Она засмеялась, радуясь удачно подобранному сравнению, пусть и звучало оно по-детски.

– Теперь я с лёгкостью могу жить дальше. Смеяться, дышать, забыть о неприятностях. Любить. – Киара чуть покраснела. – И если при этом моё прощение сделало другого человека счастливым, то я только «за». Так что никакого ущерба.

Последнее Киара договаривала, густо покраснев, так как устремлённый на неё взгляд мужа стал непередаваемым.

– Зря я, наверное, это сказала… – заворчала она совсем тихо, ёрзая на кровати, и Рэйтан усмехнулся.

– Не зря, – с нежностью отозвался он, заправляя выбившиеся из причёски пушистые пряди за ушко. – Ты очень добрая и мудрая, моя малявка.

По себе он знал, как нелегко открыть своё сердце пусть даже и очень близкому человеку. А ещё труднее облечь в нужные слова и фразы собственные поступки, пытаясь объяснить то, где действуешь, не раздумывая, интуитивно. В этом случае Киаре всё удалось. И то, что она, его девочка, смогла заставить задуматься и по-другому взглянуть на прощение его, давно огрубевшего, дорогого стоило. Он серьёзно обдумал только что сказанное, разложил по полочкам, переосмыслил на свой лад, и хотя согласился не со всем, многое принял. Пропустил через сердце немного наивные, но очень чистые убеждения Киары. Он сам был другой. Он помнил обиду, держал удар и мог решительно идти до конца и даже мстить, если дело того требовало, но Киара – она зажигала в его душе свет! И в этом случае собственные жёсткие убеждения становились стеной, призванные для одного: защитить её, нежную. Она его вторая половинка, а он мужчина, защита, и за его стеной любимая малявка никогда не узнает зла.

– И необыкновенно сексуальная, когда пытаешься донести до меня свою философию, – шепнул он, продолжая. – Значит, прощать и… любить?

Рэйтан с радостью пронаблюдал, как взметнулись на него глаза Киары, охватывая медовым огнём. Она покраснела, так как он намеренно выцепил из её речи главное на свой вкус. Терпеть близость жены не было больше никаких сил! Родственники ушли, они одни, а он её ещё ни разу по-настоящему не поцеловал, с того момента, как любимая пришла в себя. Исправляя упущение, он склонился к губам малявки и мягко, но требовательно накрыл её рот своим. Целовал со всем пылом изголодавшегося, соскучившегося, сходившего с ума мужчины, с удовольствием ощущая, как расслабляется в ответ на его ласки милая, раскрывается перед ним, словно бутон, позволяя погрузиться языком в сладостные глубины рта. Изначально задуманный как нежный поцелуй быстро перерос в жаркий, и когда они смогли оторваться от губ друг друга, оба супруга тяжело дышали.

– Сдаётся мне, ты сама не осознаёшь своей силы, – буркнул Рэйтан глядя в затуманенные глаза девушки.

Одного поцелуя ему было катастрофически мало, а потому Арора собственнически поцеловал ещё, лаская жену со всем имеющимся в его арсенале опытом.

Арджун хмыкнул, когда сквозь туманное, почти полностью скрывающее обзор стекло двери больничной палаты угадал движение; больше додумал, чем увидел склонившуюся к Киаре голову брата. Правильно они сделали, что вышли оттуда, иначе Рэйтан принялся бы расцеловывать жену при всех.

– Эй, куда ты! – в последний момент Униял успел отловить попытавшуюся было юркнуть в палату шуструю Анджали. – Туда нельзя, егоза!

Активной десятилетней племяннице Арора показалось мало тех пятнадцати минут, что она провела в палате вместе с Киарой, и ей хотелось ещё. С того вечера в ресторане, когда Киара показала ей капельку – слезу Богини, и они вместе её рассматривали, она искренно полюбила красивую девушку и испытывала к ней с тех пор только самые тёплые чувства. Малышка даже разобиделась на дади, когда поняла, что тем вечером та собиралась нанести её любимице вред. Десятилетней девочке о случившемся особо не рассказывали, но и собственного соображения ей хватило для того, чтобы понять: дади использовала их отношения с Киарой в своих целях и пыталась разлучить Рэйтана с любимой. А уж когда всё-таки с вошедшей в их семью девушкой случилась настоящая беда, она переволновалась за неё всей душой.

– Пусти меня Арджун, – сопротивлялась Анджали, отбиваясь от удерживающих её сильных рук. – Я тоже хочу поговорить с Киарой наедине! Почему дади можно, а мне нельзя?

– У дади особый случай, – проговорил Арджун, дивясь про себя, как та смогла переступить через свою фамильную гордость и важность.

Он всегда считал, что снобизм – это вторая натура дади и что она ни за что не поступится жизненными принципами ради простолюдинки, даже если и виновата; скорее руку себе отрежет. Но видимо крепко проняло бабушку, когда она увидела собственного умирающего внука, если и в её упёртой голове наступило прояснение.

– Она была виновата и теперь просит прощения, – пояснил Арджун продолжающей вырываться племяннице.

Девочка затихла.

– Прощение дело хорошее, – наконец, подумав, выдала она. – Но дади же уже вышла. Почему мне зайти нельзя?

Вот что сказать упрямому ребёнку?!

– Можно! – Арджун шутливо мазанул пальцем по кончику не в меру любопытного носика. – Но не сейчас. Рэйтану и Киаре нужно побыть немного наедине. Они слишком долго… эмм… как бы тебе это сказать… – светловолосый мужчина на секунду замялся. – Не разговаривали. Да, точно! Не разговаривали.

– Не целовались, ты хочешь сказать!

Наивные и чистые глаза ребёнка открыто, и не мигая, смотрели на него. Арджун даже опешил на мгновение.

– Не целовались, – не стал отпираться он. – А ты откуда знаешь? Ты ещё слишком маленькая, чтобы говорить о таких вещах. Вот когда подрастёшь – поймёшь!

Девчушка насупилась. Она терпеть не могла, когда ей так говорили. «Подрастёшь – поймёшь!» Слова намекали на её юный возраст и, что ещё хуже, несознательность, тогда как она, между прочим, много чего понимала!

– Мне целых десять лет, – авторитетно заявила девочка, сводя на переносице милые бровки. – Это не так уж и мало. Я знаю о поцелуях.

– Да что ты?! – белёсые брови Арджуна удивлённо полезли на лоб. – Ты посмотри, какая продвинутая! И что же ты знаешь, стесняюсь тебя спросить?

– Много чего, – всё с тем же апломбом и крайне довольная, что её слушают, продолжила Анджали. – Что там вообще знать можно?! Рэйтан так смотрел на Киару, когда она очнулась, что и без слов понятно. И по коридору перед этим как заводной бегал.

– О! – Арджун с усилием сдержал рвущийся из груди смешок. – Ну, раз ты такая догадливая и сама всё видишь, тогда, наверное, должна понимать, что в палате тебе сейчас точно не место. Не так ли?

Униял с торжеством воззрился на маленькую собеседницу, чувствуя себя чуть ли не героем. А Анджали, насупившись, сообразила, что её поймали в собственную ловушку. Странное дело, брат только что вроде признал её взрослость, что было приятно, но в палату всё равно не пустил. Это огорчало. Надув губки, девочка покосилась в сторону закрытой двери, выдумывая новые аргументы.

– Идём-идём-идём!

Торопясь, пока Анджали не выдумала что-то кроме беседы о поцелуях и временно не сопротивлялась, Арджун увлёк её в сторону.

– Поиграем на автоматах, мороженого поедим. Дай мужу и жене побыть наедине, раз уж ты у нас такая понимающая и взрослая!

Пыхтя и хмурясь, Анджали последовала за ним, чувствуя, будто у неё из-под носа увели конфетку… И тут же по-быстрому дали другую, чтобы она не плакала, но не в таком фантике. Однако, поразмыслив, она пришла к выводу, что Рэйтан соскучился по Киаре гораздо сильнее. Ведь он мужчина и она не шутила, когда говорила про его метания по коридору и не приукрашивала. Рэйтан Деон Арора достал всех врачей расспросами о самочувствии Киары и о том, когда она придёт в себя. Доктора от него уже прятались.

Когда Рэйтан оторвался от губ Киары, они оба тяжело дышали, глядя друг на друга потемневшими, голодными глазами в которых читалось неутолённое, разгоревшееся желание. Поцелуй раздразнил их обоих и Арора мысленно зарычал, прикинув, как долго ему ещё предстоит сдерживаться. До тех пор, пока Киара не вернётся домой, им придётся довольствоваться только поцелуями! А Киара, заметив в глазах мужа знакомые нетерпеливые огоньки, дразня, улыбнулась, на мгновение касаясь кончиком языка верхней губы. Ей было приятно его мужское нетерпение. А так же ощущать свою женскую власть над ним, и она дополнительно провела по сильному предплечью пальцами, чувственно всматриваясь мужу в глаза. Рэйтан едва не взвыл, видя женский призыв.

– Киара! – он почти прорычал это. – Если ты не перестанешь так делать, то я не выдержу!

– Как делать? – Киара прикинулась непонимающей, снова облизнув губки. – Так?

– Да, так!

Губы, вообще-то, на самом деле пересыхали, жаждая новых поцелуев. Её муж слишком сильно действовал на неё, чтобы она могла успокоиться.

– И так смотреть, – зловеще пообещал Рэйтана и его взгляд стремительно почернел. – Обещаю тебе много чего прямо в этой палате, если продолжишь в том же духе.

– Я обыкновенно смотрю.

Киара игриво приподняла бровки. Было невыразимо приятно и возбуждающе играть с мужем, пользуясь своей безнаказанностью. То, что они находятся в больничной палате, а не дома, являлось гарантом того, что Рэйтан не позволит себе лишнего. Но плохо же она изучила мужа, раз решила, что поддразнивание сойдёт ей с рук! Как только Рэйтан уловил игривые интонации и понял скрытый в словах жены намёк, его глаза опасно разгорелись, выдавая азарт.

– Оу, Киара Шарма Деон Арора, – хрипло проворковал он, включаясь в игру, и тоже искушающе тронул её за запястье, кружа по венкам пальцами. – Ты моя жена, забыла?

Киара прерывисто выдохнула, так как целый сонм мурашек был запущен по позвоночнику этим с виду невинным движением. Но, держась, она постаралась выглядеть независимо.

– Ничего не знаю Рэйтан-джи! – на этот раз её улыбка получилась до того обольстительной, что Рэйтан в свою очередь хрипло выдохнул сквозь зубы. – Я, конечно, жена. Но мы с Вами в больнице. В любой момент сюда могут зайти медсёстры или врачи.

Вот чертовка! Она явно насмехалась над ним! Втянув воздух носом, и напирая, Рэйтан потянулся было к ней, но был остановлен нежной ладошкой, упёршейся ему в грудь.

– И вообще, – Киара смотрела переливающимися весельем глазами. – Терпение даёт лучший результат!

Правильные слова, только вот на него они подействовали противоположным образом. Если Киара рассчитывала так охладить его пыл, то она просчиталась. Охлаждать такими словами было всё равно что тушить пожар одним-единственным стаканом воды, и он тоже умел играть в подобные игры! Насмешливо хмыкнув Арора подумал, что опыта у него побольше, чем у неё.

– Терпение говоришь?

Захватив в плен нежную руку, он добрался до девичьей ладони и стал чертить на коже медленные, неспешные круги, с удовольствием наблюдая, как медовые глаза Киары расширились и стремительно потемнели. Усмехнувшись уголком рта, Рэйтан склонился к запястью и поцеловал, чертя кончиком языка по голубым венкам, а затем, вернувшись к ладони, впился в неё куда более крепким поцелуем, одновременно удерживая сладкие пальчики. Не только у неё, у него тоже была власть над ней, и как мужчина он с удовольствием этой властью пользовался, затягивая Киару в омут притяжения и моля об одном: выдержать бы самому!

– В таком случае, тебе стоит от меня спрятаться, – пророкотал он, но на самом деле не отпустил, а соединил их тела плотнее. Он не давал ей пощады ни капельки, делая поцелуи всё более чувственными. – Хотя я очень сомневаюсь, что даже это тебя спасёт.

– Р-рэйтан-джи… – Киара уже заикалась. – Что Вы творите? Сюда же войдут!

– Пусть входят.

С чувством имеющего на то право Рэйтан наклонился и коснулся губами шеи жены. Её глаза, такие смеющиеся минуту назад, сменили оттенок искрящегося золота на цвет тёмного мёда, загустевшего от страсти. Девушка тяжело дышала. Воздух между их телами плавился, почти дымился, а запретные искорки в зрачках милой навевали на мысли об особенных удовольствиях. Он мечтал попробовать их все! Однажды отведав, он теперь стремился испытывать это ощущение вновь и вновь.

– Рэйтан! – чувственный вдох-выдох девушки был для него самой желанной наградой. – Может вернуться Арджун…

– Это вряд ли.

Новый поцелуй украсил щёчку Киары и Рэйтан вдохнул любимый аромат сладости девушки. Ум-м…

– Тогда нани…

– Сомневаюсь.

Это была восхитительная игра! Рэйтан действительно не думал, что к ним кто-либо зайдёт, но раз уж Киару это так беспокоило…

– Сейчас встану и запру дверь!

От следующего касания губ милая слегка застонала.

– Я могу сделать всё!

Рэйтан жарко выдохнул, прикусывая мочку уха Киары, одновременно с экстазом вбирая в себя женский стон.

Если бы она не лежала на кровати, она бы упала. Воркование любимого огнём бежало по венам, вызывая слабость в ногах, и Киара едва соображала, зная лишь одно: её муж слишком сильно действовал на неё. Как всегда! А Рэйтан, коварно усмехаясь, повёл пальцами по её телу, начиная с укрытых одеялом ног и следуя выше. Киара распахнула глаза, когда – как она думала – угадала направление движения его пальцев, но Рэйтан вовремя сменил ход руки и, минуя грудь, скользнул жаркой ладонью сбоку её тела и забрался в тепло волос на затылке, чуть сжимая кулак и массируя голову. Заулыбался, видя, как любимая теряет ощущение реальности. Она тянулась к нему, тая от своеобразного массажа. А он был безумно счастлив, наблюдая её такую. От радости был готов танцевать джигу на столе. Хоть на стойке ресепшена и плевать на статус! По сравнению с тем, в каком состоянии Киара была вчера – это получалась его личная нирвана.

– Я рад, что тебе уже настолько лучше, – мурлыкнул он, продолжая игру и говоря сокровенное. – Но тебе очень повезло, что мы в больнице.

С большим трудом Рэйтан заставил себя успокоиться, беря под контроль разбушевавшееся эмоции.

– Потому что я не слишком рад этому по многим причинам!

Киара снова заулыбалась.

– И сколько же мне тут лежать? – ожидаемо спросила она.

Невинный вопрос вызвал неприятные воспоминания о Мистике, сработав похлеще холодного душа. Обещанию врага ничего не предпринимать, пока Киаре нехорошо Рэйтан не слишком верил, а потому он сразу начал думать, как организовать охрану такого большого объекта как больница.

– Столько, сколько потребуется! – сурово отрезал он, но сразу смягчился, натолкнувшись на недоумевающий взгляд девушки. – Думаю, дней пять. Или неделю. Не хочу рисковать.

– Неделю?! – Киара ужаснулась. – Но это слишком долго! Достаточно будет и двух дней.

– Неделю, я сказал.

– Но…

– Неделю!

– Рэйтан!

– Не-де-лю.

Рэйтан мягко запечатал рот жены поцелуем, чтобы уже наверняка прервать все возникшие возражения и целовал, пока милая не расслабилась.

– Только это на тебя и действует, – проворчал он.

На самом деле он мог организовать достойный уход и качественную медицинскую помощь для Киары прямо на дому, но не хотел этого делать по той же причине. Не хотел говорить любимой о Мистике и о своём временном соглашении с ним. Как-нибудь потом. А в памяти Киары возникло воспоминание о маме Рэйтана, которая долгие годы находилась в больничной палате. Подумалось, что муж так остро отреагировал из-за неё. А ещё она решила, что её любимому, должно быть, вдвойне тяжело от того, что две дорогие ему женщины оказались на грани смерти.

– Тебе нелегко видеть меня здесь? – спросила она без всякого перехода от романтики к суровой действительности. – Твоя мама много лет в больнице, а вот теперь я…

Арора качнул головой, не соглашаясь.

– Это разные вещи. То, что случилось с тобой, это… – он на секунду задумался. – Это было намеренным вредительством. Продуманным убийством, которое только в последний момент не стало таковым, а в случае мамы всё выглядело как несчастный случай.

– Выглядело? – Киара ласково погладила мужа по руке, стараясь унять старые раны. – Преступление не перестаёт быть преступлением от того, что кто-то не планировал убить её напрямую.

– Да, она поехала в поезде в самый последний момент.

– Подвернулась под руку. Как и я, – заключила Киара, и Арора задумался над точностью формулировки.

Как-то до этого ему не приходило в голову проводить параллели между жизнями двух любимых женщин.

– А у вас мамины глаза! – Киара тепло улыбнулась, поглаживая его по щеке. – Я помню ту фотографию на её тумбочке, где она вместе с вашим отцом. Как они познакомились, Рэйтан?

Уголок рта её обожаемого Арора скользнул вверх, рождая кривую и невероятно привлекательную ухмылочку, от которой замирало сердце.

Рэйтан фыркнул:

– Пытаешься отвлечь меня от грустных мыслей, моя малявка?

– А если да?

– У тебя получается.

– Не увиливайте! Так как познакомились ваши мама и папа?

Хмыкнув, Рэйтан привлёк Киару ближе к себе, однако ответил.

– Нормально они познакомились.

– И всё?!

Он заулыбался, встретив выразительный возмущённо негодующий свет глаз.

– А что ещё? Ты хочешь услышать подробнее?

Арора от души насладился возмущённо приоткрытым ротиком жены, прежде чем начал рассказывать. До этого он ни с кем никогда не обсуждал свою личную жизнь – просто не мог этого делать, и кроме Арджуна про маму и папу в подробностях не знал никто. Даже дади была не в курсе нюансов трагедии. И вот сейчас он чувствовал что готов. Непростые по эмоциям слова рождались сами и удивительно легко выходили наружу.

– Отец говорил, что в то время они оба учились в университете, – с лёгким вздохом поведал Рэйтан, отлавливая нежную ладошку Киары и переплетая её пальцы со своими. – Оба молодые, бесшабашные. Студенты на первом курсе университета в Дели. Мама была хоть и маленькая, – тут Рэйтан с усмешкой сжал пальчики своей милой, усмотрев ещё одну аналогию, – но яркая, заметная. Весёлая, хотя знала своему веселью меру. Отец сразу был ей очарован. Он обольщал её изо всех сил, тем более что сражаться было за что: в то время за мамой ухаживал ещё один мужчина – белый. Довольно влиятельный, солидный бизнесмен. Долго ухаживал, и он тоже был очень настойчивым, однако мама отвергла его в пользу моего отца.

Рэйтан чуть нахмурился, когда произнёс это, словно слова воскресили нечто неуловимое в его душе. Какое-то время он молчал, ловя смутное воспоминание, скользящее по задворкам сознания. В душе́ всколыхнулся целый вихрь вопросов, которые и вопросами-то пока назвать было нельзя; скорее ощущениями, догадками. Предчувствиями, что мучили его, как на вокзале при встрече с Мистиком. Мысль о Мистике немедленно вызвала желание связать одно с другим, и Рэйтан свёл брови в одну чёрную линию, пытаясь поймать подобие догадки. Чёрт, он был не силён в домыслах! Его стихия – бизнес и цифры, а потому сейчас было очень трудно вычленить из моря эфемерной субстанции главное. Что же в собственных словах натолкнуло его на подобные мысли?

– Я даже слышал, что тот мужчина вроде как женился потом, – задумчиво пробормотал Рэйтан, продолжая размышлять. – И вроде как в жёны взял именно индианку… Отец говорил, что это не иначе как в память о маме.

– А что случилось с Сандрой? – снова без всякого перехода спросила Киара и его мысли, подобравшиеся к разгадке тайны, шарахнулись прочь.

– What?! – от удивления он даже перешёл на английский. – Откуда ты знаешь?

По его просьбе никто не говорил Киаре о Сандре, как и о личности того, кто отравил их на злополучном вечере. С первым было чуть проще, так как о наказании устроенным Мистиком американке знал только Арджун, а во втором случае родственники его послушались. Он хотел сам рассказать Киаре правду, когда найдёт подходящий момент. И вот сейчас, услышав провокационный вопрос, был удивлён.

– Откуда ты знаешь? – ошарашено повторил он.

– Ваши глаза сказали мне, – печально отозвалась Киара. – Это ведь она сделала, да? В смысле отравила нас?

Без слов, дополнительных пояснений Киара проникла в самую суть преступления, и Рэйтан помолчал, в который раз поражаясь силе женской интуиции. Он откашлялся, собираясь с мыслями. Врать не имело смысла, поэтому он просто кивнул.

– Да, это сделала она. Но не бойся, она нас больше не побеспокоит. Мистик…

– Ты виделся с ним?!

Забыв про Сандру, Киара рванулась к нему, обхватывая ладонями любимое лицо, не веря, что после встречи с врагом видит мужа живым и здоровым.

– Я в порядке, – Рэйтан усмехнулся. – На этот раз опасность угрожала не мне. Зря сказал, – добавил он, наблюдая наполняющиеся тревогой глаза милой. – Теперь будешь думать и волноваться.

– Я всегда за тебя волнуюсь, – ответила Кира, вызывая неудержимое желание её обнять, что Рэйтан с удовольствием и сделал.

– Иди сюда, малышка моя, – пробормотал он, прижимая любимую к сердцу. – Не думай об этом. С твоей добротой ты, пожалуй, способна простить самого дьявола. Даже Мистика, наверное!

Он шутил, а Киара зафыркала, уткнувшись лицом ему в грудь, с удовольствием ощущая под щекой грубую ткань мужского пиджака и тепло тела Рэйтана, согревающего её.

Потянулись однообразные больничные дни. Впрочем, однообразными они были только на поверхностный взгляд, так как на самом деле каждый день приносил что-то новое и был наполнен разнообразными событиями, не дающими погрузиться в рутинную серость будней. Рэйтан заваливал её подарками. Каждый день в палату доставляли большой букет белых роз, и скоро всё помещение было заполнено чудесными цветами, источающими дивный аромат. А самое главное было то, что Рэйтан, недолго думая, практически перенёс свой офис сюда, подолгу работая за ноутбуком прямо у неё в палате, чтобы не оставлять любимую одну. Теперь Киара воочию видела, насколько много работает её милый. Звонки, переговоры, онлайн встречи по скайпу и видеоконференции – это была лишь малая часть того, что она наблюдала. В больницу заскакивали курьеры с документами на срочную подпись, стопорились на входе незаметной, но очень бдительной охраной (впрочем, охрану Киара не видела), а затем проходили в палату, которая своим оживлением скорее напоминала полевой штаб военного генерала, чем медицинское заведение. Киару впечатляла и забавляла такая суета. Ей нравилось, что её муж такой деловой и важный. И что, не смотря на занятость, он нашёл возможность быть рядом с ней. Но за основными делами Рэйтан всё-таки уезжал в офис. И тут неоценимую помощь оказывал Арджун. Один брат сменял другого, словно была между ними некая тайная договорённость, обязывающая присутствовать на посту. Когда Рэйтан возвращался, мистер Униял отбывал. Кстати говоря, Арджун взял на себя многие проблемы семейного бизнеса и успешно справлялся с ними, доказав, что не зря является совладельцем фирмы. Сквозь облик смешливого и во многом безалаберного ранее парня, проглядывало лицо серьёзного мужчины, повзрослевшего и поумневшего. Рэйтан по-настоящему гордился им. Гордился всерьёз, по-мужски, без скидок на родство и прочие оговорки.

Точно так же как и с обустройством мобильного офиса, Рэйтан плотно взялся за покупку нового дома. Рекламные проспекты и фотографии были заказаны и доставлены. А так как из больницы для просмотра дома вживую Киара выехать не могла, то для неё устроили видео экскурсию, послав в оба выбранных особняка риэлтора и нового секретаря Рэйтана. С видеокамерой последний прошёлся по всем помещениям, устроив демонстрацию, и Киара сразу остановила свой выбор на белоснежном компактном домике, увитом зеленью и цветами. Рэйтан улыбнулся, когда увидел, каким счастьем вспыхнули глаза милой. Его выбор тоже склонялся в пользу этого дома, однако раньше времени он этого не говорил, чтобы не влиять на жену и дать Киаре выбрать самостоятельно. Глаза девушки сияли невыразимым восторгом, когда она наблюдала внутреннее пространство особняка, большой холл и обустроенную кухню, где она будет готовить мужу завтраки, обеды и ужины, просторные светлые комнаты. Особое восхищение вызвала застеклённая веранда, похожая на оранжерею и цветущий сад. Не сговариваясь, они одновременно заговорили с Рэйтаном о том, что обязательно возьмут к себе Сафу, а так же заберут из особняка Арора Хари Прокаша – отныне он будет работать в их доме, как сыгравший такую большую роль в их судьбе. Нани Шарма тоже был предоставлен выбор. Её позвали жить в новый дом наряду с Сафой, но старая женщина отказалась, как Рэйтан и предполагал. Нани заявила, что слишком любит свой маленький дом, чтобы покинуть его на старости лет, но обещала по мере сил навещать молодых.

Кроме Арджуна к Киаре в больницу каждый день приходили гости. Появлялась нани и Сафа, тут же дядюшка Вишал – куда без него, чуть реже миссис Анви Униял и, обязательно, примерно в одно и то же время маленькая Анджали. Малышка приезжала самостоятельно, чем она очень гордилась, с офисным водителем Рэйтана и с независимым видом заходила к Киаре, словно большая. Две женщины – молодая и совсем юная – проводили вместе очень много времени, болтали, рисовали, и с каждым днём становились друг другу ближе. Наобщавшись, Анджали уезжала, вызывая своим независимым видом невольную улыбку Киары и смешки медицинского персонала.

А вот дади к своей жене Рэйтан больше не пускал! Справедливости ради стоит сказать, что обрадованная прощением невестки старшая женщина семьи Арора не слишком рвалась наносить новые визиты, но компенсировала своё ужасающее поведение в прошлом по-другому. Обдумав последний разговор с Киарой о доброте и прощении, Рэйтан разрешил бабушке заняться поиском дизайнера для их с Киарой нового дома, и растроганная старушка немедленно принялась за дело. Причём энергией фонтанировала исключительной. Помня о том, что её личный вкус сильно отличается от вкусов молодых, она благоразумно решила не экспериментировать и придирчиво перебирала лучших дизайнеров Индии, чтобы рассмотреть их предложения. За какие-нибудь два дня она прочесала все имеющиеся агентства от Чандигарха до Дели. В данном случае въедливость и придирчивость дади нашли прекрасное применение: она гоняла специалистов, просматривала их работы и придирчиво изучала портфолио, изводя бедняг дотошными вопросами. За короткое время от неё взвыли практически все. Имя дади Арора гремело по двум городам, на радость его владелице и, наконец, она через сторонние рекомендации добралась до самого дорогого и труднодоступного дизайнерского дома Дели.

Что же касается Мистика, то за прошедшее время он ни разу их не побеспокоил, как обещал. Могущественный злодей держал слово, и пока Киара болела, не предпринимал ничего. Но он определённо ждал. Рэйтан чувствовал это, настороженный, как никогда. Он не поверил, что Мистик проявит стопроцентное благородство. К тому же знал, что за больницей с его стороны ведётся тайное и незаметное наблюдение. После личной встречи с врагом, когда каждый из них продемонстрировал то, на что способен, он стал относиться к Мистику с бо́льшим уважением и одновременно ещё более опасаться. Рэйтан увидел, насколько умён и опасен этот человек, как много у него власти, как сильны́ и организованы его люди, но самое главное – он взглянул врагу в глаза и прочёл в них неизбывную, не проходящую тоску по Киаре. Понял это всем мужским существом. Теперь он знал: Мистик не отступит, и рассчитывать на его капитуляцию было просто смешно. Поэтому Рэйтан, как мог, тянул время, организовывая безопасность нового жилища, продумывал переезд. Автомобили, охрана, незаметное сопровождение… Он пытался предусмотреть всё. Пока же в новом доме обустраивалась Сафа, привыкая и поджидая молодую хозяйку. Киара, не подозревающая о тайных тонкостях, просто радовалась каждому дню. Она горела мечтой выйти из больницы, руки чесались заняться хозяйством и начать обустраивать их с Рэйтаном гнёздышко. Их собственный дом! Иногда даже хотелось визжать от восторга и радости, предвкушая момент. Она мечтала, как приедет и промчится по всем комнатам, что уже наблюдала на видео и обязательно сунет нос в каждый уголок!

И вот день настал.

– Ты готова?

Нани заглянула в палату, где Киара уже целых полчаса прихорашивалась перед зеркалом. Это было не слишком на неё похоже – прихорашиваться так долго – но сегодня был особенный день. Сердце пело и танцевало, ей хотелось выглядеть для любимого безупречно! Чтобы её Арора взглянул и не отвёл глаз, потрясённый в самое сердце. А ещё сегодня она, наконец, выходит из больницы и они сразу с Рэйтаном едут в новый дом!

– Скоро уже приедет Анджали, – заторопила её бабушка. – Она тоже хотела посмотреть ваш новый дом, а ты ещё не готова!

– Я буду готова, нани, уже скоро! – Киара клятвенно сложила ладони. – Осталось совсем чуть-чуть.

– Да уж я вижу, – хмыкнула старушка, наблюдая, как внучка в сотый раз поправляет дупатту, а за прошедшие пять минут сменила третий сальвар камиз и приложила к себе два анаркали.

Сначала хотела одеть небесно-голубой, с серебряной отделкой по рукавам и дупатте, потом песочный, а вот теперь выбрала сочно-оранжевый, в ярких апельсиновых оттенках с золотом.

– Этот лучше, – одобрила нани, надеясь, что на этом переодевания внучки закончатся. – И тику не забудь!

На зеркале, прилепленная в верхней его части висела маленькая блестящая точка. Увидев её, Киара взволнованно всплеснула руками, а потом эмоционально приложила себя пальчиками по лбу:

– Точно, чуть тику не забыла! Вот правильно ты называешь меня рассеянной. Спасибо, нани, чтобы я без тебя делала!

Подскочив к бабушке, Киара обвила её шею руками и запечатлела на морщинистой щеке крепкий радостный поцелуй, а затем снова умчалась к зеркалу. На этот раз девушка вцепилась в расческу и принялась проводить ей по распущенным волосам.

– Как думаешь, нани, помадой стоит воспользоваться?

Открыв косметичку, Киара задумчиво воззрилась внутрь, перебирая редко используемые «богатства». Красилась она не часто, больше по праздникам, в обычной жизни предпочитая естественность. Но ведь сегодня такой день…

– Ты знаешь, что я думаю об этом бесовском изобретении, – заворчала старушка, имея в виду помаду. – Между прочим, каждый мужчина, целуя женщину с накрашенными губами, за всю жизнь съедает около пяти килограмм помады, – выдала она. – Ты знала об этом? Давай, красься, трави своего милого.

– Нани! – Киара возмущённо уставилась на неё. – Только ты могла такое сказать! Пять килограмм – это ж надо придумать! Это сколько женщин надо перецеловать? Рэйтан не такой. И потом, где ты подобного начиталась?

– Такой, не такой, – забубнила нани, нарочито недовольно, тогда как сама потихоньку улыбалась. – Ничего не знаю, все мужики одинаковые. А ты красься, красься. Рэйтану понравится. Мало ему было яда от Сандры!

От ужаса Киара чуть не выронила косметичку из рук, однако помаду отложила.

– Правильное решение, – констатировала бабушка. – Но что-то твой муж куда-то запропастился.

– Сказал, что пошёл к доктору за документами. Вернётся через десять минут.

– А я думала на крыльцо пошёл. Встретит Анджали, когда она появится. По времени уже пора. Всё-таки не дело это такой маленькой девочке лишь с одним водителем ездить. Всякое случиться может.

– Нани, опять ты за своё, – возмутилась Киара. – Что может случиться? Водитель довозит Анджали прямо до дверей, смотрит, как она входит внутрь и только потом уезжает на парковку. С уездом то же самое, только обратном порядке. А что касается Рэйтана, то я слышала, что он готовит сюрприз!

Девушка озорно и радостно заулыбалась, подмигнув нани.

– Он очень пытался скрыть это от меня, но я всё равно услышала. Что-то на балконе больницы. Представляешь? На балконе, на высоте, как птицы. Ты видела, нани? Тут совершенно шикарный балкон. Как веранда, такой же большой и просторный, только на уровне крыши. Выход на четвёртом этаже, я уже разузнала. И почему-то так вышло, что за всю неделю я ни разу там не была. – Киара на минутку задумалась над недоразумением, а затем с восторгом закружилась на месте, раскинув руки, словно в танце. – Сегодня точно особенный день! Я очень-очень хочу увидеть, что придумал Рэйтан. Мне так не терпится выглянуть на балкон!

– Угу. Даже думать не смей. Сюрприз хорош, пока в него не суют нос всякие сошедшие с ума от любви девчонки… Когда-то разумные. С каких это пор ты перестала бояться высоты?

– С тех, как познакомилась с Рэйтаном, – легко отозвалась Киара, вспомнив качающийся над пропастью вагон поезда в Шимле. И вертолёт. Надёжные объятия Арора окутывали её тогда и излечили от страха. Просто в Шимле она это не сразу поняла.

Наблюдая за внучкой нани укоризненно, но в то же время с затаённой радостью покачивала головой.

– Балует он тебя, – тихонько проговорила она, но девушка расслышала.

– Да. Иногда мне кажется, что я этого не заслуживаю.

В этот момент в комнату вошёл уборщик – молодой парень в бейсболке, катящий впереди себя тележку, наполненную разными средствами для мытья, и Киара смутилась. Она слишком бурно выражала свою радость и это могли услышать посторонние. Впрочем, парень, увидев, что в номере кто-то есть, смутился ещё больше.

– Мафкиджи! – забормотал он, опуская глаза и пытаясь спрятаться за стоящим на тележке ведром с водой и воткнутой в него шваброй. – Я думал, тут никого нет. Простите, я зайду позже!

– Ничего страшного, стойте! – Киара остановила его. – Я уже собрала вещи и ухожу. Делайте свою работу, Вы мне ничуть не мешаете.

– Если ты опоздаешь, то точно кому-нибудь помешаешь, – с намёком напустилась на неё нани.

Киара, как подхлёстнутая сорвалась с места. Наскоро забросив в сумочку валяющуюся на кровати голубую дупатту, Киара сменила её оранжево-золотой, подхватила косметичку, чтобы положить туда же но, ойкнув, с сожалением уставилась на перепачканные руки: от её торопливых движений из косметички выкатилась коробочка с синдуром и, открывшись, усыпала порошком и зеркало, и ладони. Нани иронично закатила глаза к небу:

– Ну, конечно! Ты не могла без такого!

– Wait a minute! – вздёрнув пальчик вверх, Киара сама не заметила, как перешла на часто используемый мужем английский и устремилась в ванную. – Я только руки помою!

– Стрекоза рассеянная! – любя заворчала нани, провожая шуструю внучку взглядом. – Я буду ждать тебя снаружи, – повысив голос, сказала она и кивнула, когда из ванной донеслось согласное восклицание. – Всё-таки поищу я Анджали, а то душа не на месте.

Комната опустела. Уборщик принялся намывать полы, время от времени поглядывая на полуоткрытую дверь ванны и слушая доносящееся оттуда весёлое мурлыканье: девушка напевала, полностью забыв о его присутствии. Отложив швабру в сторону и убедившись, что за ним никто не подсматривает, парень подошёл к зеркалу.

Когда Киара вышла из ванной, пол был вымыт, постель ровно заправлена, а в приоткрытое окно врывался лёгкий ветерок, развевая шторы. Самого уборщика в палате не было.

– Уже всё? – удивилась она. – Быстро же он.

Поизумлявшись скорости уборщика она покачала головой, но внимания не заострила. Она чувствовала себя лёгкой и беззаботной, словно бабочка, схватила с зеркала многострадальную косметичку, а с кровати сумку с вещами и устремилась к выходу. Остановившись в дверях, Киара снова легонько шлёпнула себя пальчиками по лбу:

– Тика! Опять забыла!

Подлетев к зеркалу, она сняла с него блестящую точку и замерла, уставившись на матовую поверхность: прямо поверх стекла её помадой была сделана надпись: «Жду тебя на балконе. Сюрприз!»

Киара восторженно ахнула, сжимая рукой сумасшедше застучавшее сердце. Рэйтан! Он оставил ей послание! Ох уж этот Арора! Но когда успел? Недоумевая, она обвела взглядом комнату, но в ней не было ни намёка на присутствие Рэйтана.

– Должно быть, когда я была в ванной, – сама себе пояснила Киара и улыбка вновь вернулась на её лицо.

Это был так романтично! Совсем не похоже на Рэйтана Деон Арора, но, тем не менее, так мило! Немного смутило, что надпись на зеркале была сделана на деванагари, а не на английском, который Рэйтан предпочитал почти во всех случаях, но объяснение нашлось и здесь: так муж хотел сделать приятное ей, любительнице традиций. Ещё немного постояв у зеркала и насладившись надписью – Киара с удовольствием созерцала её – она схватила тряпку и поспешно вытерла следы «преступления», выпорхнув затем в коридор. Где располагается балкон, она знала, и сердечко звало её туда.

Стоя у ресепшена и подписывая документы о выписке, Рэйтан краем глаза увидел Киару. Только что он снял охрану возле её палаты, перенаправив людей на новое место, и теперь рассчитывал подняться к жене, чтобы затем ехать домой. Но неугомонная стрекоза не дождалась какой-то минуточки. А самое главное, вызывая немое потрясение, с радостной улыбкой она спешила не к нему, а куда-то в сторону, по коридору к лестнице, что вела к лифтам. И очень быстро скрылась за стеклянной дверью.

– Что за?! – его изумлению не было границ.

Сумасшедшая малявка шла так, будто не замечала ничего вокруг себя. Улыбалась, светилась вся, стискивая кулачками дупатту, похожая в своём ярком наряде на апельсиновую вспышку счастья и он очарованно проводил её взглядом. Через секунду Рэйтан усмехнулся: должно быть, его красавица пронюхала о сюрпризе, вот и побежала к балкону! Наскоро черкнув последние пару росписей, он попрощался с врачом и собрался отправиться за Киарой следом. Обычные в таких случаях расшаркивания, обещание финансовой помощи в благодарность за лечение его супруги – Арора торопился уйти, испытывая нетерпение от задерживающих его досадных мелочей.

– Всего хорошего, доктор!

– И Вам, мистер Арора! До свидания.

Они с врачом последний раз пожали друг другу руки. Развернувшись, Рэйтан чуть не налетел на уборщика в бейсболке, следующего по своим делам, но едва заметил его.

– Sorry, сэр, – извинился молодой человек, едва не кланяясь, но Рэйтан его почти не увидел.

– Ничего страшного.

Он не мог больше ждать, размашистыми шагами идя по коридору и радостно улыбаясь. С каждым шагом улыбка, украшающая лицо, делалась всё шире: он идёт за своей малявкой! Ещё какие-нибудь пара минут, и они будут вместе. Он заберёт её домой, где они будут жить одной семьёй. Отныне и навсегда.

К её удивлению на балконе никого не было. Гранича почти вровень с крышей, балкон являл взгляду пространство, атмосферно соединяющееся с небом и ограниченное по краю прямоугольными вазонами с зелёными растениями и цветами. Посмотрев по сторонам, Киара поискала взглядом мужа, но не нашла. Зато увидела огромные напольные вазы полные белых роз, расставленные по периметру. Волей Арора этот больничный наверняка скучный в обычные дни балкон превратился в цветущий сад, и даже урбанистический пейзаж в виде маячивших вокруг крыш других зданий не портил его. Должно быть, Рэйтан собирался сказать ей нечто важное здесь, потому что вдалеке она увидела большую коробку, пока закрытую, но, судя по ярким наклейкам, в ней находилось нечто праздничное. Хлопушки? Шарики? Улыбка сама рвалась на лицо. Киара с умилением закусила губку, понимая, как обожает Рэйтана. И он ещё пытался ей внушить, что совсем не романтичен. Как же! Пытаться таким образом отметить выписку из больницы и не романтичен? Улыбаясь, она шагнула вперёд, чтобы удовлетворить любопытство и тут за спиной послышались шаги. Мужчина – а это явно был мужчина, судя по поступи – остановился в нескольких метрах сзади, не доходя до неё. Какое-то время Киара тоже стояла, не поворачиваясь, и ждала, что он скажет, но мужчина молчал.

– Вы решили произвести на меня впечатление, Рэйтан-джи? – наконец, не выдержав, проговорила Киара и повернулась, тепло улыбаясь, думая, что это Рэйтан.

Улыбка через мгновенье погасла у неё на лице.

Этого человека она не смогла бы забыть никогда! Не смотря на то, что видела его всего лишь два раза в жизни, а потом на схематичном рисунке фоторобота, составленном с её слов, его внешность врезалась ей в память навечно, выжженная огнём. Кира почувствовала, как холодеют ладони, и цепенеет душа. А мягкий, вкрадчивый голос, который она тоже не спутала бы ни с чьим другим, негромко произнёс:

– Ну, привет, моя золотая рыбка.