Читать книгу Свободный - Лина Мур - Страница 6

Мы оказываемся в самом большом шатре, с расставленными внутри столами, расположенном ближе всего к сцене, на которой к чему-то грандиозному готовятся ведущий и его команда. Везде витает аромат роз, и стоят обогреватели, для весны на улице пока ещё довольно прохладно. Взглядом нахожу пару, которую видел на фотографии Стеф. И она их копия. Её мать, поддерживающая свою внешность уколами красоты, выглядит потрясающе в белом платье в пол и в меховой накидке. У неё на шее сверкают сапфиры, прекрасно подобранные в тон её глазам, и она смеётся на что-то, сказанное, видимо, хорошим другом семьи. А отец, улыбчивый, подтянутый, загорелый и молодящийся мачо, всем своим видом старающийся не показать, как всё происходящее его задолбало. Безумно уставшие глаза, в которых сквозит насилие над его истинными желаниями. Значит, он старается всегда выполнять все желания своей жены. Выходит, что именно с ней нужно найти общий язык. Как она скажет, так и будет.

– Мама, папа! Поздравляем вас! – кричит Стеф, не отпуская мою руку и привлекая к нам внимание. Вся компания, сливки общества, оборачивается и замолкает. Они буквально таращатся на нас.

– Добрый вечер, мистер и миссис Бейкер. Примите мои самые искренние пожелания долгих лет брака и любви. Это для вас, миссис Бейкер, – говорю я, протягивая цветы женщине, с нервно подрагивающим уголком рта от натянутой улыбки.

– Стефи, это…

– Сантьяго Санчес, мэм. Приятно с вами познакомиться. И с вами, сэр, – представляюсь я, протягивая руку. Отец Стеф напряжённо её пожимает и кивает мне.

– Надо же! Да тебя потянуло на грязную экзотику, девочка, – присвистывает мужчина, и все прыскают от смеха.

– Натан, прекрати. Это невежливо. Сантьяго, мы очень рады встретиться с тобой лично. Стефания нам много рассказывала про тебя…

– Она ничего не рассказывала, дорогая, ты выдумываешь. Исключением стало сегодняшнее утро, когда она объявила себя несвободной и сообщила о том, что придёт с любовью всей своей жизни, – перебивает жену мистер Бейкер.

– Назвав меня любовью всей своей жизни, Стеф погорячилась, но тому виной возраст. Вероятно, так и будет, но пока мы на стадии сближения. Заверяю вас, что слишком далеко мы ещё не зашли. Мы только недавно встретились и проводим время вместе, посещая выставки и разговаривая друг с другом. – Бросаю на Стеф взгляд, говорящий о том, что ей надо было попридержать коней. И так всё выглядит притянутым за уши. В ответ она только слабо пожимает плечами и сильнее сжимает мою руку.

– Честность не порок, как говорится. Чем ты занимаешься, Сантьяго? – интересуется миссис Бейкер.

– Я подрабатываю в одной маленькой юридической конторе, а после окончания обучения собираюсь работать в миграционной службе, помогая людям оформлять документы и жить законно в Америке. – Это очень откровенно. Если хочешь кого-то обмануть, смешивай правду и ложь. Но правды должно быть больше или минимум пятьдесят на пятьдесят.

– И сколько тебе лет, Сантьяго, что ты до сих пор учишься?

– Мне двадцать пять лет, сэр. Но учиться ведь никогда не поздно. Раньше у меня не было возможности это сделать. Когда я накопил денег и смог полноценно позволить себе обучение, то занялся этим. Я предпочитаю жить по средствам…

– И где ты живёшь, чиканос? – влезает в разговор этот неприятный тип Натан. Он жадно облизывает губы, желая уязвить меня. Ну да, давайте, придумайте мне ещё какие-нибудь прозвища. Я уже слышал их сотню раз. Не удивить.

– Я не мексиканец, сэр, а колумбиец. Проживаю на Манхеттене и достаточно зарабатываю, чтобы позволить себе хорошие условия для жизни. Я не рождён в Америке, но нахожусь здесь уже пятнадцать лет, поэтому считаю себя полноценным американцем.

– Каждый мнит себя американцем. Давно уже наши корни потерялись, и их сложно найти. Америка не резиновая, но умеет хорошо растягиваться, как чей-то зад…

– Натан! – возмущается стоящая рядом женщина, а у меня холодок проходит по коже. Я никогда не встречал этого человека, и он вряд ли может быть в курсе моей сексуальной ориентации. Но всё же меня это настораживает и достаточно сильно.

– Простите, если кого-то оскорбил своим замечанием, хотя это правда. Сколько у нас иммигрантов, причём незаконно пересёкших границу, и правительство ничего не может с этим сделать?! К тому же сейчас так много развелось этих свободных сообществ. Мы как раз обсуждали наглость якобы меньшинств, постоянно обращающихся к нам с очередным иском. Они требуют к себе нормального отношения, оскорблённые тем, что в нашем штате им запрещают заключать браки, а некоторые люди отказывают им в обслуживании. Но двое мужчин… это гадко и отвратительно, разве нет? Они забивают всякой мерзостью умы наших детей и приносят с собой грязь. А что ты думаешь о них, Сантьяго?

Стеф ещё сильнее сжимает мою руку, видимо, серьёзно опасаясь того, что я начну разглагольствовать о том, что мы тоже имеем право на нормальную жизнь.

– Данный вопрос довольно серьёзен, сэр. Думаю, что сейчас не время и не место обсуждать политику ЛГБТ. Это их проблемы, которым здесь не место. Ведь сегодня праздник. К тому же политика Америки в отношении незаконно перешедших границу иммигрантов довольно строга, вам не о чем волноваться. Всех явных преступников поймали, но самые опасные живут внутри нас. Хотя здесь я вижу только свет и блеск, что не может не радовать, и это причина, чтобы оставить политические вопросы за пределами этого вечера, – с улыбкой отвечаю я.

– Как удачно он увильнул от чёткого ответа, правда? Из тебя выйдет сильный соперник, Сантьяго. Продолжай учиться, и ты добьёшься многого, – смеясь, отец Стеф хлопает меня по плечу, и я улыбаюсь ему. Сделано.

– О, какая неприятная ситуация. Сюда идёт Льюис. Он уже в курсе того, что ты, Стефания, нашла другой хм… экземпляр для развлечения, хотя вы расстались всего лишь месяц назад?

Так, думаю, что Натан – это отец Льюиса. И если он так же обращается с сыном, то я откровенно сочувствую этому пареньку. Он станет ещё худшей задницей, чем Дуглас, и уж точно Стеф с ним не по пути. Но я не должен об этом думать. Я здесь для другого.

– Привет, дорогой. Ты припозднился сегодня. Мы не дождались тебя. Ни с кем не хочешь поздороваться? – Та самая женщина, которая возмущалась сленгу Натана, обнимает высокого, щуплого, светловолосого паренька, недовольно вздыхающего и поворачивающегося ко всем.

– Привет, тётя и дядя. Круто выглядите. А Стеф? Она пришла или забила, как обычно? – хрюкая от своей шутки, Льюис копает себе могилу. По моим выводам, Стеф очень эмоциональная девушка, и, бросая на неё взгляд, я вижу, как она едва сдерживается, чтобы не стукнуть своего бывшего.

– Вообще-то, я здесь, выскочка. Я не опоздала, как ты. И я не одна, – фыркает Стеф, притягивая меня к себе ближе. Льюис немного поворачивается и моментально бледнеет, когда видит меня рядом со Стеф.

– Какого…

– Очень приятно встретиться с тобой, Льюис. Я столько слышал о тебе. Такие успехи в столь юном возрасте очень похвальны. Я Сантьяго, – протягиваю ему руку, откровенно наслаждаясь заторможенной реакцией парня. Он опускает взгляд на мою руку, затем переводит его на Стеф, потом поворачивается к своим родителям и родителям Стеф. А в конце снова смотрит на протянутую мной руку.

– Где твои манеры, Лью?! Как невежливо стоять с открытым ртом, ничего не говоря при этом! Простите, мы пойдём за свой столик и немного расслабимся. Чао, – едко говорит Стеф и тянет меня за собой.

Мы быстрым шагом удаляемся от компании, и за спиной раздаётся возмущённый голос Льюиса, оскорбляющего меня самыми непристойными эпитетами моего происхождения.

– Он клюнул, да? Клюнул? – довольно шепчет Стеф.

– Определённо клюнул. Он, как петух, сейчас начнёт драться, но мать остановит его, хотя отец начнёт подначивать. Неприятный тип, – полушёпотом замечаю я.

– Очень. Не выношу его. Он всегда сально шутит и намекает на извращённую чертовщину. И он ненавидит геев. Постоянно их унижает, а вот на целующихся девочек смотрит с радостью. Старый извращенец. В любом разговоре приплетёт своё отношение к любви между двумя мужчинами, как и отвращение к иммигрантам. Прости, Ди, но он тоже задница, – кривится Стеф, пробираясь к одному из столиков в центральном шатре.

– Это наши места. Мама с папой сидят отдельно. Мы сидим с остальной молодёжью и Лью. Думаю…

– Не волнуйся, как и договаривались. Побуду немного и уеду. Надо закрепить результат, – говорю, помогая Стеф сесть на стул, и опускаюсь рядом.

– Да я не об этом, Ди. Я хочу, чтобы ты остался на весь вечер. С тобой мне так комфортно, и я чувствую себя здесь не так одиноко. Ненавижу эти семейные встречи и всегда чувствую себя лишней, а ты мой союзник против них. Круто ты ответил Натану. Останься, а? Пожалуйста, – просит Стеф.

– Малышка, я не могу. И не потому, что мы обсуждали другое, мне нужно просмотреть новые объявления о жилье, выгулять пса, а затем, рано утром ехать к чёрту на кулички. Ты справишься. Дело уже сделано. Мы клюнули Льюиса, и теперь он будет крутиться вокруг тебя, как ты и хотела.

– Но… ладно. А я могу тебе позвонить, да? Ну, в свободное время, могу?

– Можешь. Мой номер у тебя есть, – киваю девушке, и она тяжело вздыхает.

– Ты такой хороший, Ди. Я совсем мало тебя знаю, но такое чувство, что мы давно уже знакомы. Я обожаю тебя. Шампанское, – произносит Стеф, поднимая руку, когда мимо нас проходит официант и предлагает нам бокалы.

– Ты посмотри, как он покраснел весь от злости. Индюк. Будет знать, что потерял, – довольно фыркает Стеф, показывая бокалом на компанию, поглядывающую в нашу сторону.

– И к ним присоединилась главная задница, – замечаю я, имея в виду Дугласа, стоящего там же вместе с расфуфыренной темноволосой девушкой модельной внешности. Он молчит и смотрит на меня, отчего приходится отвести взгляд. Боже мой, вот это реакция. Плохая реакция.

– У него постоянные отношения? – шёпотом интересуюсь, делая глоток шампанского.

– У Дугласа?

– Ага.

– Не знаю. Обычно он приходит один. Его редко можно увидеть с женщиной. Не знаю, как она его терпит. Наверное, только из-за денег, потому что иных положительных качеств у него нет.

– Понятно. А сколько ему лет?

– Так, Ди, какое странное отношение к моему кузену, который, напоминаю, оскорбил тебя, – прищуривается Стеф.

– Нет… Боже, нет. Мне просто интересно. У него практически то же направление в работе, которое хочу получить и я. Поэтому узнаю, что да как. Да и, знаешь, именно потому, что он меня попытался оскорбить, интерес к нему усилился. Он натурал. Я не связываюсь с натуралами. Они только попробовать хотят, а потом… долгая тема, – передёргиваю плечами, отставляя бокал.

Мой взгляд пробегается по людям, окружившим чету Бейкеров, и я не вижу среди них Дугласа.

– Ему тридцать.

– Понятно. Значит, где-то к тридцати пяти я тоже буду иметь неплохой заработок, чтобы позволять себе смотреть на людей, как на дерьмо, – хмыкаю я.

– Ты никогда не будешь смотреть на людей так, как Дуглас. Он рождён задницей.

– Но меня интересуют именно задницы.

Стеф прыскает от смеха, и в этот же момент со сцены раздаётся голос ведущего. Музыка прекращается. Объявляют начало ужина.

– Приготовься к нападкам моего индюка, – шепчет Стеф, широко улыбаясь и придвигаясь ко мне, когда к столику подходит Льюис в компании молодёжи.

– Поверь, индюк запрячет голову в песок и будет делать вид, что нас с тобой нет. Он даже пойдёт дальше и уже сообщил всем, чтобы с нами не общались.

– Он не посмеет!

– Увидишь. Он из тех людей, которые предпочтут чужими руками сделать пакость, но не замарать своих. Он…

Осекаюсь, когда мой блуждающий взгляд останавливается на ледяных серо-голубых глазах владельца, сидящего за соседним столиком напротив меня. Я не понимаю, почему моё тело моментально реагирует на Дугласа, ведь он реально задница. Но вот дело в том, что я люблю мужские задницы, и они меня очень возбуждают. А он смотрит мне в глаза, даже не стесняясь того, что это как минимум невежливо. Я не слышу ничего из того, что происходит вокруг, а мой пульс повышается и отдаётся шумом в голове. Он грубый, сильный и умеет подавлять людей. Эти три напоминания моментально заставляют меня отвести взгляд и улыбнуться Стеф.

Как я и говорил, Льюис с компанией делают вид, что нас здесь нет. Он не вовлекает нас со Стеф в разговор, обращая внимание только на себя и на свои достижения. Он выпускает в воздух самые вонючие понты, от которых меня немного подташнивает. Этот парень всем своим видом и словами доказывает Стеф, что он лучше меня. Немного весело, но я хочу домой. Люди порой делают со мной очень плохие вещи. Когда я не хочу отдавать им свои эмоции, они забирают их без спроса. А когда хочу, то зачастую никому это неинтересно.

Нам приносят закуски, Стеф пытается влиться в разговор, но на её реплики никто не реагирует, и мне очень жаль её. Она из кожи вон лезет, чтобы добиться парня, который её абсолютно недостоин. И вот эта черта моего характера – помогать тем, кто нуждается, обычно приводит к ужасным последствиям. Обычно они отражаются только на мне. Так что, моё время вышло, если я не хочу ещё глубже забраться в жизнь этой девочки и разрушить свою. Да и постоянно ощущать на себе странный и злой взгляд Дугласа уже становится некомфортно.

– Мне нужно идти, – шепчу Стеф на ухо. Мы именно так и договаривались.

– Хорошо. Я провожу тебя, – она кивает и демонстративно поднимается одновременно со мной со стула. На нас обращают внимание, наверное, все.

– Извинись за меня перед родителями, – громче говорю я.

– Конечно, они поймут. Они тоже увлечены работой, как и ты, дорогой, – отвечает Стеф, и я улыбаюсь ей.

– Может, останешься ещё немного? – шёпотом добавляет она.

– В другой раз. Мы сделали всё, что было в наших силах, теперь ход за Льюисом. Я бы советовал тебе игнорировать его и, сославшись на головную боль, уехать домой раньше времени. Тогда он поймёт, что ты в нём не заинтересована, и сам придёт к тебе.

– Да я и так планирую свалить отсюда. Кажется, что я так устала, хотя ничего не делала. Но эмоции… какая-то подавленность, да и стыдно за поведение Дугласа и Натана. Они безобразно вели себя с тобой.

– Не переживай за меня. Завтра будет новый день, и, может быть, он принесёт свободу нам обоим. Будь умницей, Стеф. Был рад с тобой познакомиться, – целую девушку в щёку, и она обнимает меня. Чёрт, по спине снова бегут мурашки. Странные мурашки. Отклоняюсь от Стеф, оглядываясь, и никого не вижу, но чувствую, что за нами следят.

– Я позвоню тебе завтра, и мы вместе пообедаем, малышка. Прости, что приходится уезжать раньше, но я буду хранить в памяти твой образ, – наклоняясь над ухом Стеф, добавляю: – Кто-то смотрит на нас.

– Лью. Отлично.

– Я буду безумно скучать по тебе, Сантьяго. Пожелай мне спокойной ночи в сообщении, как обычно, ладно? Я так люблю тебя! Ты лучший мужчина на земле! – Стеф слишком громко говорит это, практически орёт. Нет, из неё не выйдет актрисы. Стеф просто милая девчонка, которой разобьют сердце. Вот и всё. Хорошие люди – редкость, потому что им разбивают сердца, а собирать осколки оставляют в одиночестве. А в нём нет ничего хорошего, кроме боли и страхов. Кому нужен покалеченный изнутри человек? Да никому.

Попрощавшись со Стеф, выхожу за ворота и бреду по дороге. Надо проветрить голову, да и воздух после дождя прекрасен. Наслаждаясь погодой, прохладой и заработанными деньгами за этот самый ужасный перформанс, медленно бреду, обходя лужи.

За спиной раздаётся звук несущейся на большой скорости машины, и я отхожу немного в сторону, но не успеваю сделать даже и пары шагов, как чёрный спортивный «Мерседес» пролетает мимо меня, окатывая грязной, ледяной водой из лужи.

– Чёрт! – кричу, жмурясь от холода. – Спасибо!

Распахиваю глаза, с сожалением осматривая свой единственный приличный смокинг, и замечаю, что машина остановилась и медленно сдаёт назад. Ну хоть человек приличный попался. Извиниться хочет.

«Мерседес» проезжает мимо меня и останавливается. Удивлённо смотрю на машину и не понимаю, что происходит, как мотор снова ревёт, сопровождаемый визгом шин, и ледяная грязь снова оказывается на мне.

Какого чёрта?!

– Козёл ты, Льюис! – кричу, ударяя по воздуху кулаками, и наблюдаю, как «Мерседес» скрывается впереди.

Мне хочется кричать и прыгать на месте от злости, но я останавливаю себя. Если реакция Льюиса именно такая, то, значит, всё удалось именно так, как хотела Стеф. Один положительный момент равняется идеально выполненной работе. Это согревает сердце. Пусть я буду грязным и замёрзшим, но зато моя клиентка рада, значит, могу снова улыбаться, словно не стою сейчас посреди дороги, облитый водой из лужи, и по моему единственному, дорогому костюму не стекает грязь. Плевать. Разве это важно? Нет. Я снова подарил женщине счастье. То, о котором она мечтала. И пусть через несколько лет или даже месяцев она осознает, что её избранник откровенное дерьмо, но в данный момент я сделал её счастливой. Вот ради таких минут стоит жить.