Читать книгу Сердце умирает медленно - Лисса Фокс - Страница 7

– У нас есть сердце.

Вот такая короткая фраза.

Всего несколько слов, но сколько всего было в них заключено!

Смятение, волнение, паника, радость, замешательство. Да все сразу.

Как раз за полчаса до того, как доктор сообщил нам об этом, я просила маму в случае моей смерти отдать мои органы другим нуждающимся. А теперь вот это. Нам не сказали, что произошло с моим донором, кем он был, просто сообщили, что врачебный консилиум выбрал из всех претендентов меня. Задали несколько вопросов по самочувствию, обсудили анализы и оставили в покое, чтобы мы могли подготовиться морально.

Чтобы попрощались – так будет честнее.

Потому что никто не мог гарантировать успеха операции на все сто процентов.

Пока мое сердце было где-то в другом человеке, жизнь которого поддерживали аппараты, и пока бригада готовилась к его изъятию, у меня было еще около часа, чтобы настроиться.

Мама обняла отца, а затем принялась от радости лить слезы над моей кроватью. Она еще не знала, станет ли биться мое новое сердце в моем теле, но уже была безмерно рада тому, что появился хоть какой-то шанс на спасение.

А я… Я в это время думала, о том, что мое старое сердце возьмут и вырежут из груди. Реально вырежут. А что дальше? Просто выкинут в помойку? И мне становилось страшно и жутко от одной этой мысли.

Потом мама принялась молиться за ту семью, которая кого-то потеряла, но нашла в себе мужество, чтобы отдать мне орган. Ведь самый большой подарок в жизни – это и есть сама Жизнь.

А я в это время думала уже о том, достойна ли такого дара. И что буду с ним делать? Одно дело заботиться о новом сердце, поддерживать его здоровье, правильно питаться и заниматься спортом, а другое – распорядиться своей жизнью за двоих, сделать в два раза больше добрых дел, за себя и за того, кто умер. Ведь нельзя же пролеживать свой шанс на диване или за компьютером? Новая жизнь с новым сердцем – это очень ответственно.

Отдать органы своего близкого другому человеку – акт поистине впечатляющей щедрости. И не удивительно, что каждый хочет быть уверен, что жертва была не напрасна.

Папа тем временем обзванивал всех наших родственников. Тех, кто жил рядом и даже тех, о ком я слышала впервые. Ему не терпелось сообщить всем о том, что я теперь не умру. Хотя все это еще было под весьма большим вопросом.

А я в это время думала обо всех тех операциях, что уже пережила. Мне бы и не хотелось вспоминать об этих испытаниях, но именно эти болезненные манипуляции каждый раз давали мне новые и новые отсрочки. И теперь становилось ясно – все было не зря. И возможно, эта операция станет последней.

Хотелось бы надеяться.

– Мама, я могу увидеть Райана? – Знала, что этот вопрос мог ее огорчить, но не могла его не задать.

– Дорогая, дело в том, что сюда пускают только ближайших родственников… – вплеснула руками она.

– Но я могу его больше никогда не увидеть, – произнесла тихо, вложив в эти слова свои последние силы.

– Я его найду. – Твердо сказал отец и вышел в дверь.

– Спасибо.

Когда Райан пришел, мы попросили оставить нас наедине.

Нам дали всего минуту.

– Эмили… – В смешном больничном одеянии он казался мне жутко забавным.

Райан сел на стул, придвинулся ближе и коснулся своей ладонью моей руки.

Я почувствовала его тепло и улыбнулась.

– Привет.

– Я очень переживал… – Он затряс головой.

– Вижу – у тебя вся башка седая. – Прошептала я.

Райан коснулся торчащих из-под шапочки волос, затем смущенно усмехнулся:

– Ты шутишь, и это хорошо.

– Тебе сильно досталось из-за меня? – Спросила.

Он отмахнулся.

– Давай, не будем об этом? Я очень рад, что у тебя появился шанс. Иначе, никогда бы себе не простил. – Райан закусил губу. – Я почти не спал, думал об этом все время. Приходил сюда, но меня к тебе не пускали.

– Знаю.

Он тяжело вздохнул.

– О чем ты сейчас думаешь?

С трудом, но пожала плечами.

– Не знаю. – Пришлось отгонять от себя дурные мысли. – Наверное, о том, получится ли. И как все пройдет. Забьется ли новое сердце у меня в груди или не захочет…

– Все получится. – Его глаза светились надеждой. – Я верю.

– Я никогда не готовилась жить, только умирать. Не знаю, что буду делать, если все пройдет хорошо…

Ему не удалось скрыть улыбку:

– Что-нибудь придумаем.

Почувствовала, как его рука крепче сжимает мою ладонь.

– Спасибо тебе за тот за чудесный вечер. – Сказала, прочистив горло.

По лицу Райана пробежала тревога, смешанная с ужасом. Вероятно, ему не так приятно было вспоминать про события, произошедшие на выпускном.

– Чудесный?

– Ага. – Улыбнулась уголками губ. – Я это на всякий случай… Вдруг мы больше не увидимся.

Райан посмотрел на меня так, словно попытался увидеть насквозь.

– Бабуля сказала, что все пройдет хорошо.

– Да? – Прошептала я. – Ты вроде говорил, что она у вас вроде городской сумасшедшей?

Мои слова заставили его рассмеяться.

– Люди ее, конечно, побаиваются. – Он отпустил мою руку и задумчиво почесал висок. – Но перед самым выпускным, когда я выходил из дома, она вдруг невзначай бросила: «Плохая идея!». Я ей: «О чем ты?», а она как захрапит!

Мы рассмеялись.

Вернее, Райан. Мне бы и хотелось последовать его примеру, но перед глазами вдруг снова возникла картинка грядущей операции и оранжевый бокс в руке врача – холодильник с новым сердцем, который должен был вскоре отправиться в путь из операционной, где умирал донор, прямиком ко мне. В груди неприятно защемило от этих мыслей.

– Ты знаешь, чье это сердце будет? – Вдруг спросил Райан, нервно облизнув губы.

– Нет, – призналась я.

– А хочешь знать?

На секунду я растерялась.

– Нет. – Подумала еще немного и снова мотнула головой. – Наверное, нет. Не хочу. Это… это слишком волнительно.

– Но ты ведь… можешь это узнать, если захочешь?

– Да. – Кивнула. – Нужно будет подать заявление в донорскую программу, чтобы раскрыть имя донора. Если его семья согласится, тогда имя мне сообщат. Только зачем? Разве что… чтобы сказать спасибо… Не знаю… – Я почувствовала, как сердце опять ускоряет свой ритм, мешая дышать нормально. – Рано еще говорить об этом. Пусть сначала все пройдет хорошо.

– Верно. – Кивнул Райан. – Может… сфотографируемся? Чтобы у нас были фото «До и После».

– Э… – Не успела отказаться, как он приблизил свое лицо к моему и навел на нас объектив камеры в телефоне.

– Улыбочку!

Щелчок. Я сомкнула губы в тонкую линию. Мое лицо на снимке казалось синим, губы – фиолетовыми.

– Эмили, – строгий голос со стороны двери заставил Райана подскочить. Это была мама. Она стояла в дверном проеме, сложив руки в замок на животе. – Время вышло.

Наше время вышло. Моё – кажется, еще нет. Но посмотрим.

– Все будет хорошо, Эмили, – шепнул Райан, вставая.

А мне очень хотелось, чтобы он поцеловал меня на прощание. Вот незадача: видно, придется выжить, чтобы дождаться этого. Возможно, у нас будет еще много поцелуев, встреч и… даже чего-нибудь еще. А пока…

– Пока… – произнесла я, глядя, как он удаляется, неохотно двигаясь спиной к двери.

– Я с тобой! – Бросил он на прощание.

И я видела по его глазам: парень говорил правду.