Читать книгу Сердце умирает медленно - Лисса Фокс - Страница 8

Все, как и водится: после напутственной речи кардиологов мной занялся анестезиолог. Улыбчивый мужчина средних лет. Через маску я не могла видеть губ, но его светло-зеленые глаза улыбались – это точно. К тому же, тон голоса врача был таким благожелательным и мягким, что это помогло мне немного расслабиться. Ну, насколько это было возможно для лежащего на операционном столе человека, ощущающего себя на пороге грядущей неизвестности, насквозь пропитанной риском и раствором йода, которым меня готовились тщательно вымазать.

Сначала мне задали пару вопросов о том, что я ела и пила сегодня, затем закрепили на лице кислородную маску. Перед глазами мелькнул шприц, содержимое которого осторожно запустили по моим венам. Тишина становилась оглушающей. Ничего необычного, но уже через секунду мной снова начало овладевать то странное ощущение, которое бывает как раз перед тем, как ты провалишься в пустоту наркоза.

– А теперь сосчитай от десяти до нуля, Эмили. – Раздался голос над головой.

Они все просили об этом, на каждой операции. И еще ни разу я не помню, что бывало после семи.

– Десять. – Лица врачей в масках перестали быть такими четкими. – Девять. – Все труднее стало сосредотачиваться. – Восемь. – Казалось, что меня обволакивает густая, мягкая вата. – Семь…

***

– Как себя чувствуете, мисс Уилсон?

– Где этот грузовик? – Первое, что я произнесла, когда смогла говорить.

Мой голос казался непривычно сиплым.

– Какой грузовик? – Доктор Кларк склонилась над моей постелью.

– Который переехал меня…

– Вот вы о чем! – Она широко улыбнулась. – Скоро боль утихнет, не переживайте.

Не знаю. Чувствовала я себя ужасно. Примерно так, будто меня основательно попинали. И не раз. Потом переехали машиной, а вдобавок сплясали кейли [1] прямо у меня на груди. Но, по крайней мере, я была жива. Что подтверждало довольное лицо врача, внимательно наблюдавшего за всеми моими реакциями. А это уже хорошо.

– Как все прошло? – Решила спросить я прежде, чем она закидает меня дежурными вопросами.

На самом деле, мне хотелось знать, действительно ли теперь во мне жила частичка другого человека. А еще было интересно, правда ли, мое прежнее, слабенькое, еще живое сердце, которое продолжало отчаянно биться, гоняя кровь, просто вырезали и выбросили.

– Штатно. – Пожала плечами доктор Кларк.

А затем, используя столь любимые ею медицинские термины, принялась сухо излагать факты. Пока она это делала, я все время пыталась прислушаться к тому, что творилось у меня в груди. Кажется, новое сердце билось ровнее, чем прежнее. Но я его все еще чувствовала – ему словно было тесно на месте прежнего, и оно робко толкалось, пытаясь привыкнуть.

Пошевелила пальцами, затем всей рукой – очень осторожно. Приятно было ощущать себя живой. И пусть мешали все эти проводки, трубки, повязки со специальным пластырем, я знала, что там, внутри меня, под уродливым длинным шрамом, разрезающим грудь напополам, жила теперь надежда.

Главное, прожить пару дней. Если не начнется отторжение, поставлю себе новую цель – восемь недель. Второй критический срок. Если и его выдержу, значит, можно будет побороться еще.

[1] Кейли (céilí) – парные и групповые ирландские национальные танцы

***

Лекарства.

Их у меня теперь еще больше, чем до операции. И пить их нужно строго по графику, до конца жизни. Почти по пригоршне за раз. Пропускать нельзя – иначе моя иммунная система убьет мое новое сердце. Хотя за нее это могут сделать и обычные инфекции, если уж быть до конца откровенными. (И даже побочные действия этих медикаментов могут меня прикончить. Но нужно надеяться, что этого не случится).

Итак, лекарства.

Дорогостоящие, жизненно необходимые, в большом количестве. Мама называет их сундуком с сокровищами – так их много. Я называю их просто едой. Потому что аппетита у меня нет, а специальных препаратов приходится глотать столько, что, кажется, ими я и наедаюсь.

За прошедшие с момента операции две недели у меня появилась привычка ставить будильник на семь утра, и принимать лекарства, исключающие отторжение сердца и снижающие риск возникновения инфекционных заболеваний, сразу, как только поднимусь с кровати.

Впервые я встала на ноги уже на пятый день в реанимации. Правда, никто не должен знать об этом. Из врачей. Они строго следят за моим самочувствием, и о будущих физических нагрузках, которые помогут мне вернуться к нормальному ритму жизни, пока говорят только на словах. Даже организовали несколько встреч со специалистом-психологом, который помогает таким, как я, адаптироваться в обществе. Очень сомневаюсь, что кто-то способен помочь мне вернуться к «нормальному ритму жизни», если я такового никогда и не знала. Ну, да и ладно.

Вряд ли мои сомнения значат, что я по-настоящему сопротивляюсь тому, чтобы приспособиться к новым обстоятельствам, но мне все еще не по себе. Это точно.

***

Сегодня мне, наконец-то, разрешили увидеться с Райаном.

Мама недовольно фыркала, пытаясь отговорить меня от встречи с этим «ненадежным и глупым мальчишкой», но папа, рискуя нарваться на очередной скандал, уступил моим просьбам. Тогда мать надулась и отвернулась к окну. Ей было обидно.

Из-за того, что по моей просьбе парень чуть не убил меня на выпускном, она рассорилась с миссис Джонс. Прямо здесь, в больнице. Мама не говорила мне, я сама узнала об этом – из видео-послания Райана, которыми он заваливал меня каждый день.

– Он тебе не подходит, Эмили. – Бросила в отчаянии матушка, когда отец вышел из палаты.

Я как раз села удобнее на постели и достала из кармана маленькое зеркальце. Мне было жутко интересно, как отреагирует Райан, увидев, настоящий румянец на моих щеках. Мне и самой впервые было странно наблюдать, как привычно-синие губы розовели, становясь похожими на крупную, спелую малину.

– Мало того, что этот тип не заботился о том, что ты можешь умереть, так он и сейчас стремится подорвать твое здоровье!

– Чем? – Усмехнулась я, разглядывая пряди сухих волос мышиного оттенка в отражении зеркала.

«Убрать за уши? Стянуть резинкой? Распустить?»

– Дорогая, тебе нужен покой. Нужно окрепнуть. Все нужно делать постепенно! Я даже боюсь представить, куда он тебя потащит, едва ты крепко встанешь на ноги. Наверняка, туда, где все кишит инфекциями. Туда, где он сам постоянно тусуется: по пабам и прочим забегаловкам!

У меня даже руки опустились. Не могла поверить, что она такого мнения о парне, которого давно знала, с чьей семьей постоянно общалась.

– Мама, он не такой… – Выдохнула я.

– А Дороти Джонс теперь сплетничает на каждом углу, что ее сын не желает ехать в университет, где его давно ждут, из какой-то цитирую: «немощной калеки»! – В глазах мамы застыли слезы. – Это про тебя, доченька, про тебя. Как тебе, а? Тоже не ожидала такого от нашей почтенной миссис?

Волнение накрыло меня с головой. Я растерянно хлопала глазами и хватала ртом воздух, пока она, меряя шагами комнату, продолжала:

– А ведь она мне звонила. Звонила вчера! Чтобы отчитать за то, что ты портишь жизнь ее сыну. – Мама зажмурилась и сглотнула. – Можно подумать, это ты за ним бегаешь! Как она, вообще, посмела? Чопорная дура! Это он тебе даром не нужен, такой ветреный и беспечный, а не ты ему. Так я и ответила ей, этой заносчивой Дороти Джонс, чтоб ей было пусто!

Дальше я ее почти не слушала.

А ведь и правда, зачем Райану такая, как я? Которая не сегодня-завтра умрет.

Которая вряд ли родит ему ребенка.

Неполноценная.

А если родит, то сколько проживет? Лет пять? Десять? Двадцать, если повезет?

Никто не знает, как и когда кончится моя «нормальная жизнь». Так зачем же из-за нее портить свою? Отказываться от будущего? От учебы в одном из престижных вузов соединенного королевства, от успешной карьеры…

Райану такого «счастья» я точно не желала.

– Помолчи, мама. – Попросила тихо.

Сползла вниз по подушке, отвернула голову и накрылась одеялом почти до самых глаз.

– Что? – Послышался ее всхлип.

– Помолчи, говорю. – Закрыла глаза. – Пожалуйста. Хоть немного.

***

– Привет! – Сердце при звуке этого низкого, бархатного голоса привычно екнуло.

Вот незадача: сердце новое, а реагировало так же.

Я осторожно высунула нос из-под одеяла.

– Привет.

Было очень больно смотреть, как Райан весь светится, разглядывая меня. Наверное, это из-за того, что я для себя все уже решила.

– Какая ты! – Произнес с придыханием. – Вот это да… Ну… Обнимемся?

Быстро преодолел разделявшее нас расстояние, наклонился и коснулся моего плеча так осторожно, будто бы я была бутоном, а он боялся сломать только начавшие распускаться лепестки. Затем так же быстро отошел и уставился еще пристальнее. Не успела я опомниться, как щелкнул затвор камеры на его телефоне.

– У меня ведь должно быть фото новой Эмили, да? Ох, прости, – спохватился он, заламывая пальцы. – Я налетел, как ураган. – Смущенно прошелся пальцами по своим каштановым волосам. – Принес цветы, но потом узнал, что их нельзя пронести в отделение, поэтому ты можешь посмотреть на них, если выглянешь в окно. Десять больших красных роз на скамейке прямо напротив кардио-блока. Если я не промахнулся…

– Спасибо. – Приподнявшись немного, я приняла полу-лежачее положение.

Каждый новый вдох давался мне с трудом, выдох – еще труднее.

– Ну, как ты? Рассказывай. – Он улыбнулся, заставив меня залиться краской.

Подошел ближе, сел на стул.

При взгляде на Райана мое тело покрылось гусиной кожей. Кажется, за то время, пока мы не виделись, его плечи стали еще шире, лицо приобрело приятный золотистый оттенок загара, а глаза теперь лучились каким-то особым светом.

– Странно. – Призналась я. – Вроде все хорошо, но что-то не так. Наверное, нужно просто привыкнуть.

– Это сперва. Скоро все наладится. Я так думаю. – Райан потянулся ко мне. – Можно? – Взял меня за руку. – Смотри-ка, она теплая. Теплая! – Он посмотрел на меня и улыбнулся. – Прикольно!

Сдерживая острое желание вырвать руку, слегка прикусила нижнюю губу. Что-то внутри меня вызывало странные ощущения, необъяснимый дискомфорт. Было как-то не по себе, но почему – трудно было понять до конца.

– Как дела с учебой? Когда ты уезжаешь? – Спросила, дернув плечом.

Поднял на меня глаза.

– Куда?

Я нервно сглотнула.

– В Дарем, конечно.

Райан сначала нахмурился, потом улыбнулся:

– Вы с мамой сговорились, что ли? Я же сказал, что не поеду, пока…

– Тебе нужно ехать! – Воскликнула я, грубо отстраняясь.

Сама не ожидала от себя таких эмоций.

– Думаешь? – Спокойно спросил он.

Его взгляд блуждал по моему лицу, словно пытаясь отыскать в нем хоть что-то знакомое, оставшееся от прежней Эмили, тихой и кроткой.

– Конечно. – Отрывисто выпалила я, ощущая, как напрягается все тело. – Нельзя просто спустить в трубу такой шанс!

Райан замолчал. Прищурившись, оглядел меня и сказал:

– Я никуда не уеду, Эмили. Все ведь давно решено.

– Если это из-за меня, то не стоит.

Он снова погрузился в долгое молчание. И оно мне совсем не нравилось.

– Ладно. Я понял. – Райан кивнул, сжав губы. – Ты беспокоишься. Но Университет Манчестера тоже готов принять меня, они присылали письмо.

– Нет! – Я вся вытянулась в струну. Отвернулась, чтобы избежать его взгляда. – Это совсем не то, и ты это знаешь. Не то, чего ты хотел.

– Да какая разница! – Воскликнул он весело и снова потянулся ко мне. – Эмили! Тебе о своем здоровье нужно волноваться, а не обо мне.

Я убрала руку до того, как он ее снова схватил:

– Нет, Райан! Ты не понимаешь. – Мне пришлось стереть эту искреннюю улыбку с его лица своей холодностью и грубостью. – Не нужно всего этого. Не нужно оставаться здесь из-за меня. Ничего не выйдет…

– Почему? – Он все еще не понимал, к чему я клоню.

– Пустая трата твоего времени. И моего. – Посмотрела на него, стараясь вложить в свой взгляд хоть какое-то подобие искренности. – Потому что я тебя не люблю. Не нужно что-то делать ради человека, который не хочет быть с тобой. Понимаешь? Займись лучше учебой, Райан.

Большая птица по имени Любовь, только вспорхнувшая к небу и легкомысленно оттряхнувшая капли прозрачной воды с перьев, падала сейчас обратно вниз, теряя крылья, – вот что я видела в его глазах. Он резко побледнел. Райан смотрел на меня, не моргая. Долго. Несколько секунд, а, может, вечность. Затем тихо выдохнул:

– Вот как?

– Именно. – Твердо ответила я.

Тогда он просто встал и… вышел.

Даже ничего не сказав.

А мне показалось, что мир рухнул. Так оглушительно тихо стало вокруг. Даже его шагов не было слышно по коридору. Никак не верилось, что все это только что произошло. Меня будто ледяной водой несколько раз окатили, так было холодно, мерзко и зябко.

Я так и не поняла, почему вдруг накричала на Райана. Не сообразила, отчего он так резко среагировал на мои слова. Хотела побежать и догнать его, но в последний миг сдержалась. Спрятала лицо в ладонях, отдышалась, попыталась собраться с мыслями. В голове царил какой-то сумбур. Подумав немного, достала телефон. Сжала в руке, собралась было уже набрать его номер и позвонить, но в последнюю секунду передумала. Написать сообщение тоже не решилась. Стерев набежавшие слезы, осторожно встала.

Подошла к окну, но кроме прогуливающихся пациентов и их посетителей так никого и не увидела. Только сверток с темно-красными розами на длинной ножке лежал на скамье не тронутым никем из проходивших мимо.

Я долго смотрела на него и не могла понять, что со мной такое происходит. Почему оттолкнула парня, который мне всегда так нравился? Почему повела себя почти по-хамски? Можно ведь было поговорить по душам, а не бросать ему в лицо это холодное «не люблю».

Но, наверное, так было лучше для всех. Особенно для Райана и его будущего.

Наверное.

Почти убедив себя в этом, я обернулась и заметила какой-то сверток, лежавший возле двери на стуле. Наверное, Райан принес его с собой. Кто же еще? Дрожащими руками подняла его, села на кровать, положила на колени и разорвала упаковочную бумагу.

Внутри находилась коробка, а сверху какой-то листок. Открыла крышку и ахнула: кроссовки. Новенькие, белые, известной спортивной марки. Аккуратные и явно женские. Перевернула подошвой вверх. Мой размер.

Боже… Так это был подарок. Его. Для меня…

Судорожно развернула послание и принялась водить глазами по строкам. У меня тут же перехватило дыхание.

«Ты мне нужна, как сердцу нужно биться.

Мне слишком пусто в этом мире без тебя.

Я буду ждать, надеяться, ночами сниться.

Чтоб, наконец, признаться, что любя -

Живу.

Ради тебя.

Люблю -

Улыбку, голос, яркий свет души.

Походку, робкий взгляд из-под ресниц.

Всю целиком тебя люблю.

Хоть с новым, хоть со старым сердцем.

Не спеши

С ответом –

Вся

Жизнь

Впереди.

…

Жду, когда можно будет тебя обнять и сказать это лично,

Райан»