Читать книгу Из-под стола - Лоя Ксеанелис - Страница 4

Женщины начали готовиться ко сну. Лёка заползла в родительскую постель.

– Ма, займи её, расскажи что-нибудь, пока не уснёт. Мне постирать срочно требуется, к понедельнику необходимо высушить всё, а то в садик отправлять не в чем будет.

Девочка с готовностью подвинулась на койке, освобождая бабушке место подле себя, но старушка никогда не ложилась рядом, в отличие от родителей, устраивалась на принесённой с кухни табуретке и развлекала внучку удивительными историями былой жизни. Надув притворно губёшки, малышка перебралась на свою постельку, оттуда до старушки расстояние сокращалось. Бабуля ласково потрепала капризулю по щёчке, заботливо подоткнув одеялко под бочок, разочарование из-за отказа мгновенно испарилось.

Мать заскочила за хозяйственным мылом.

– Мам, ты ей историями о Всевышнем голову не забивай. Не в то время живём, только отсталые люди в этакие сказочки верят.

– Не говори так, Зоюшка, не бери греха на душу! Бог для меня всё! Он утешает, дарует надежду. Мне больше не во что веровать. Человек по натуре слаб, особенно перед лицом смерти. Боженька не только обо мне печётся, о тебе также, внученьке помогает, защищает вас. О том молюсь беспрестанно!

– Подумай, мам! Как он может помочь? Только испортит всё. Начнёт Лёка в садике про это болтать, ненужные вопросы возникнут, а я комсомолка, до разбора персонального дела довести могут, сюда с проверкой нагрянут, мол, ребёнка неправильно воспитываем, иконы твои увидят. Зачем нам такое? Верь про себя, если помогает, но неприятности не кликай – я работу потерять могу. На что жить будем? Вон книжек детских полно, покажи ей, а о себе не болтай лишнего. Ты меня в детстве своими историями закармливала вместо сказок. Надоело! Теперь за внучку принялась? Она уж их наизусть вызубрила.

– Зоя, как же дитятко потешить? Сказочек не знаю, мне некому в младости рассказывать было, работа утягивала. Читать тоже не обучена, сама знаешь. Пока ты меня не выучила подпись свою выводить, всё крестик на документах рисовала. Помнишь? Дальше наука не пошла нам впрок, у обеих терпения не хватило. Вон книжки покупаешь дочке, сама читаешь редко, а бабка только по картинкам что-то придумать может. Хорошо, девчонка у нас смекалистая родилась, наперёд написанное знает, злится очень, коли ошибусь ненароком. Мне вспоминать трудно, как я в прошлый раз рассказывала! О себе же всегда правильно выходит, да и у Лёки интерес не пропадает, мои истории готова слушать бесконечно.

– Ладно! Делай как знаешь, у меня вода стынет! Пойду. Белья набралось достаточно, успеть до ночи надо.

Мать вышла. Малышка терпеливо вслушивалась в перебранку взрослых: так повторялось из раза в раз и одинаково заканчивалось – ещё один субботний ритуал.

– Погодь, милая! Лакомство тебе припасла! Сейчас сыщу!

Бабушка тяжело встала, лукаво улыбаясь внучке, побрела к серванту, вытащила из самого дальнего уголка мятый бумажный кулёчек, прихватив чугунный утюг, вернулась к кровати. На сухонькую ладонь старухи выкатились с десяток орешков лещины. Пристроившись сбоку у стола, женщина принялась тяжёлым утюгом колоть твёрдые коричневые скорлупки, освобождая ядрышки, впихивала их в открывающийся детский ротик.

– Знаю, малышка, любишь орешки! Матери не говори, что утюг брали, – всегда ворчит, мол, вещь портим. А что с ним будет-то? Чугун, он и есть чугун. Оботрём потом, когда придёт время, поставим на печь, накалим, гладить начнём, не заметит никто ничего, будто не использовали не по назначению, а молоток сейчас не отыщешь, поздно уже. Орешки-то хорошо пережёвывай, да глотай не спеша! Зубки у моей крошки, как у белочки: мелкие, острые, беленькие, – приговаривала старуха.

Покончив с угощением, морщинистые руки собрали шелуху, вынесли на кухню, убрали утюг, пригнули головёнку внучки к подушке.

– Ба! О дедушке расскажи! Тебе нравится вспоминать, и мне любо.

Старая женщина грустно улыбнулась:

– Ах, лисичка моя! Ну хорошо, слушай! Деда твой работал счетоводом, сильно грамотным слыл, сейчас это по-другому называется. Мы ютились здесь.

– Нет! – перебила девчушка. – Бабуля, с самого начала хочу, когда далеко жили! С самого раннего-раннего начала!

– Уговорила! Давай сызнова попробуем…