Читать книгу Дыхание бури - Ляна Лесная - Страница 3

Александр

Члены стаи собрались вечером на поляне у костра. К нам с отцом многие отнеслись недоверчиво. Одни хмуро оглядели меня с ног до головы, другие даже не удостоили ни единым взглядом, отца тоже игнорировали. С самого начала было понятно, что нас не примут, но слово вожака стаи Ратмира стало решающим.

Стая собралась вокруг костра, здесь были и молодые и взрослые волки, пришли даже старики, вроде моего деда, у которых уже давно не было сил на то, чтобы совершать оборот, но они имели большое уважение среди молодых, как самые мудрые и прожившие долгую трудную жизнь. Мы с отцом сидели поодаль от остальных, не удостоенные приглашения к костру, но прекрасно слышали, о чём говорили оборотни.

Речь держал дед:

– Собратья, вот поглядите, вернулся непутёвый! – сказал он, простирая руку в сторону Святослава, но, не называя его ни по имени, ни сыном. – Кто этому рад?! – все молчали. – Вся стая в смятении, вас более меня волнует, кого он привёл с собой. И чувства вас не обманывают. Видать настали трудные времена, раз на нашу землю стали приходить кощеи!

– Но мой сын не кощей! – вспылил отец, вскочив на ноги и нервно сжимая до хруста пальцы в кулаки. Он подскочил к костру. Глаза его сверкали. Образ то и дело подёргивался дымкой, словно он готов был совершить оборот и подраться с остальными, чтобы доказать свою точку зрения.

– Он настоящий волк! Парень переродился поздно, когда ему было уже семнадцать лет, но до этого жил, как обычный человеческий ребёнок и никогда не употреблял в пищу крови, – продолжал он.

– Что бы ты ни говорил, мы чуем вампирское отродье! – выкрикнул кто-то из молодых волков.

– Ему самое место среди кровососов! – добавил ещё кто-то.

Я на них не смотрел, отвёл взгляд, понимая всю тщетность попытки присоединиться к своим. Уж они-то своим меня вряд ли когда-нибудь посчитают. Зря мы проделали этот путь. Быть мне волком-одиночкой.

– Ты, щенок, причисляешь парня к кровососам, даже не зная, сколько он от них перенёс! – жёстко с рычащими согласными рявкнул отец. – Он ненавидит их так же сильно, как мы вами, если не больше! Многие из вас ещё даже не видели кровососа в живую, вас берегут, готовят, а мой юный сын уже сражался с ними! И мог погибнуть, потому что рядом с ним не было братского плеча. И теперь вы говорите, что волк не может прийти к своим, таким же волкам? Ратмир! Ведь, ты же сам нас позвал!

– Да, я говорил, что вы можете вернуться и жить среди подобных себе, – спокойно ответил Ратмир. – Я знаю, что твой сын волк. Но я должен выслушать всех членов стаи, а так же, что скажут старики.

– По какому праву ты позвал их сюда? – Прогрохотал мой дед.

– По праву вожака! Все вы знаете, что я много лет искал Святослава, чтоб наказать. Годы шли, а о нём не было вестей, словно в воду канул. Оборот он тоже не совершал, и с годами росла уверенность, что его больше нет, потому что невозможно не использовать дар. И, вдруг, впервые за много лет, он совершает оборот, я понимаю, где его искать, но это место далеко. У Святослава было много времени, чтоб снова затаиться, но он и не думал прятаться, он ждал нас. Знал, что я могу убить, но не стал убегать. Там был и его сын, который уже в младенчестве по преданию должен был голыми руками душить медведей и каждую ночь выкашивать по деревне. Но он не показался мне чудовищем. Это обычный мальчик. Больше всего меня поразило то, что этот мальчик готов был умереть. Конечно, я не смог сделать то, что должен был. Этот мальчик показался мне ещё большим волком, чем был я сам, но то, что было у него на душе – вселенская боль, от того, что он другой, чем кто бы то ни было – ещё более прибавило к нему уважения. Поэтому я позвал их в стаю. А теперь вам решать.

– Я не согласен! – рявкнул мой дед.

– Ладно, Ратмир, я понимаю, почему ты так поступил, но разве можем мы принять их в стаю. Неизвестно, как этот юноша себя поведёт, – сказал один из волков, рыжий мужчина лет тридцати, сидящий напротив Ратмира.

– Что если до поры до времени он волк, а потом проявится жажда крови? – добавил другой, примерно такого же возраста, но светловолосый волк.

– Что же, давайте спросим у него самого, что он думает об этом, – предложил один из старших, и все волки, и молодые, и старые, даже глубокие седовласые старики повернули свои головы в мою сторону и уставились на меня строгими глазами.

Растерянно смотря на присутствующих, не сразу сообразил, что сказать. На меня смотрели десятки пар глаз, кто с презрением, кто укоризненно, словно я собирался сделать какую-то гадость, а не просто произнести несколько слов. От напряжённого внимания не сразу собрался с мыслями. Мне помог Ратмир, приободрив меня словами:

– Александр, тебе слово.

– Я не знаю, что сказать, – хрипло произнёс.

– Убеди нас в том, что ты не кощей.

– Как мне убедить вас в том, в чём сам не уверен? Я полукровка, и этого не исправить. Я всегда буду на перепутье, всегда на острие. Но кто бы что ни говорил, вампиров я ненавижу, так же как и вы. Но даже вы в волчьей ипостаси едите сырое мясо с кровью. А я не переношу даже её вида.

– У него стоит барьер! – сказал Ратмир, Сущность оборотня блокирует все проявления вампира.

– А что если он окажется среди вампиров? Что если в этом окружении вампирская сущность заблокирует оборотня в нём? – проговорил хмуро один из взрослых мужчин, такого же примерно возраста, что и мой отец, коротко подстриженный с почти белой головой.

– Он уже оказывался среди вампиров, но ненавидел их так же сильно, как и мы с вами! – сказал мой отец.

– Кто бы говорил! Как мы с вами! – засмеялся тот же белоголовый волк. – Ты же любишь их, Святослав!

– Да, я любил женщину! Но любить – это не преступление!

– Любить вампира – преступление!

– Она выросла на моих глазах! Я полюбил её ещё до того, как узнал, что она вампир! И что же мне было делать? Ведь, ты же, Олег, тоже любишь, разве не можешь понять того, кто тоже любил?

– Твоя любовь уродлива! И ты стал уродом, влюбившись в вампира. И твоё порождение – не станет ли оно нам всем погибелью?

– Прекрати, Олег, – рявкнул Ратмир. – Мы здесь обсуждаем другое. А то – кому кого любить – личное дело каждого. Всё-таки я предложил Святославу и его сыну Александру вернуться в стаю, хотя даже не предполагал, что вы все к этому отнесётесь отрицательно. Решать вам, но прошу прислушаться к моему мнению. Святослав и так достаточно наказан – он прожил в одиночестве восемнадцать лет, это ли не кара для волка – оказаться вне стаи. Кто-нибудь из вас желал бы себе такой участи? Думаю, он понимает свою вину, и понимает, что его наказала сама жизнь. А Александр кажется мне нормальным молодым волком, и я не думаю, что он может кому-то навредить.

– А что ты скажешь, когда в нём взыграет жажда и он укусит кого-нибудь, – прогрохотал обиженно мой дед.

– Вряд ли это когда-нибудь произойдёт, но мы будем пристально за ним следить, – ответил Ратмир.

– Давайте голосовать! Я хочу поддержать Ратмира. Пусть они останутся, – сказал один из молодых оборотней.

– Да, посмотрим, на что способен полукровка! – крикнул ещё кто-то.

– Хорошо, – проговорил один из пожилых оборотней. – Пусть остаются! Но пусть этот мальчик знает, стоит ему только подумать о крови – его ждёт жестокая смерть.

– Я не знаю, долго ли смогу выдерживать этот кощеев смрад, поэтому голосую против. Я и так из последних сил сдерживаю оборот.

– Это поможет нам научиться самоконтролю. Когда упырь жил среди нас, мы быстро научились контролировать себя, а молодые волки слишком несдержанны, – высказался мужчина средних лет.

– Да, согласен, но так же другое может сыграть нам на руку. Он сможет внедряться к ним, вампиры будут считать его своим до поры, пока он не превратится и не оторвёт им головы, если он настоящий волк.

– Значит, всё решили, и к мнению старика не прислушались, – проговорил мой дед. – А где же, по-вашему, они будут жить?

– У тебя, Игорь, дом большой, а живёшь ты один. И всё же ты не чужой им. Это твои сын и внук. Поэтому хочешь ты или нет, придётся тебе потесниться.

– Да ни за что!

– Куда же, по-твоему, их девать?

– А куда хочешь.

– Я собирался предложить тебе учить Александра, вроде как, внук твой, теперь придётся самому заняться, – проговорил Ратмир.

– Ладно! Только с условием! – отозвался дед. – Пусть никто не вмешивается, и возьму я его одного.

– А как же Святослав?

– Мне всё равно. Моего сына здесь нет. Он умер восемнадцать лет назад. Я давно оплакал его. Пусть всё останется по-прежнему, – горько проговорил старик, глядя сыну прямо в глаза.

Святослав, не мигая, смотрел на своего отца и проговорил:

– Что же, ради того чтоб ты учил моего сына, я согласен уйти. Меня в своё время ты хорошо обучил, отец.

– Не смей называть меня отцом! – узловатый палец деда Игоря взлетел и указывал на Святослава. – Сначала докажи, что достоин!

– Как мне стать достойным, отец? Что мне сделать, чтобы ты простил?

Итак, я поселился у деда, вроде бы в доме, но не совсем. Игорь был настолько «рад» моему существованию вообще, что разрешил мне поселиться у него в сенях, постелив туда ворох сена. Там я и лёг спать, после такого длинного, полного разочарований и трудностей дня. Отец в этот же день ушёл.

А я так и не успел спросить его, как он встретил мою мать. Почему он, тот кто с молоком матери всосал непримиримую ненависть к вампирам, смог полюбить враждебное существо?

Ответ я увидел во сне…