Читать книгу Дыхание бури - Ляна Лесная - Страница 6

Молодой Святослав

Члены общины просыпались очень рано, чтобы успеть выполнить много дел. Чтобы прокормить такое количество голодных ртов, приходилось много трудиться: в огородах, в садах, на сенокосе, в теплице всегда находилась уйма работы. В основном трудились мужчины, которые были очень выносливы. Женщинам нужно было следить за домашним хозяйством, рожать и растить детей.

Маме Святослава всегда доставалось больше, чем остальным. У отца было много общинной работы, и он не успевал помогать ей по дому. Святослав раньше по мере своих сил старался выполнять мужские обязанности. Но теперь и у него на это не было времени – началось его обучение.

Просыпались ещё затемно, поднимались, умывались и шли на капище, где стояли истуканы старославянских богов. Косили траву вокруг, облагораживая поляну, готовили место под праздничный и под жертвенный костры, очищали лики, изредка зарастающие мхом.

Затем шли за лекарственными травами, которые собирать необходимо ранним утром по росе, чтобы сохранили они все свои целебные свойства. Хоть и редко болели люди в селении, но запас свежих трав ведун должен был всегда иметь хороший. Кровоостанавливающий отвар мог потребоваться в любой момент, вдруг кто-то сильно поранится, или же, средство, притупляющее боль. Для лечения маленьких детей отвар трав, снимающий жар или кашель.

Единственный момент, когда ведуну присутствовать не было необходимости, это, когда рождались дети. Роженице всегда помогал и принимал ребёнка её муж в присутствии повивальной бабки, которая и подсказывала, что надо делать. В тяжёлых случаях, когда роженица не могла разродиться, ведуна тоже звали, так что Святославу смолоду пришлось узнать многие нюансы, касающиеся работы отца.

Помимо лечения пострадавших или больных, каждое полнолуние надо было творить новое защитное заклинание, чтобы в селение не могли приходить люди со стороны, чужаки. Они с отцом собирали полынь, высушивали, размалывали траву в пыль, и, смешав её с солью, обходили поселение по часовой стрелке, тоненькой струйкой рассыпая полученную смесь, и произносили странные слова незнакомом языке, который только отдалённо напоминал их язык.

Школы в селении не было. Детям, живущих здесь людей, не было необходимости учиться наукам. Чтению, счёту и письму они учились у своих родителей, а дальнейшее образование получать никому не было необходимости, так как никому их них не пришло бы и в голову покинуть поселение. Туда, в большой мир, молодёжи не было хода.

В город, находящийся за сто километров, выбирались только мужчины и женщины постарше, только для того, чтобы продать излишки выращенных собственными руками овощей и фруктов, и купить необходимые в поселении материалы и продукты, специи и вещи, которые поселяне не могли произвести сами.

Ночами взрослая часть населения часто отсутствовала, так же и отец Святослава. Возвращаясь, он пах кровью, потом и шерстью. В такие ночи обязательно с кем-нибудь случалась беда.

Однажды на рассвете принесли молодого парня, через всю спину которого проходила рваная рана. Отец поднял Святослава, когда на небе ещё были звёзды, приказал захватить отвар, благо он всегда был заготовлен загодя. Вот тут уж Святослав насмотрелся подробностей, это не то, что подглядывать в окошко.

Он разглядел всё до мельчайших подробностей. Пока ведун оказывал помощь пострадавшему, Святослав всё это время держал лампу, чтоб ему лучше было видно повреждения. Израненного парня держали двое сильных мужчин. Ведун вскрывал почему-то частично уже заросшую неровно кожу, под которой расплывались чёрные пятна, удалял отмершие участки острым ножом, промывал отваром, приговаривая, что надо вычистить весь яд, а потом сшивал рану, чтобы она срослась без кривых рубцов. Парень орал, но на это никто не обращал внимание. А потом Святослав увидел, что раны этого парня рубцевались на глазах. Он был очень удивлён, на нём так быстро всё не заживало, и спросил об этом отца, но тот перевёл разговор в другое русло, так ничего и не ответив.

Святослав был очень наблюдательным парнишкой и в своём юном возрасте уже мог анализировать и сопоставлять происходящие события. Как-то раз, играя с ножичком, он случайно порезался и запомнил, что кровь очень долго вытекала из ранки, а потом ранка заживала около недели.

Так же он припомнил случай, когда отец лечил соседского парнишку. Тот сломал ногу и не мог нормально ходить. После того, как ведун неправильно сросшиеся кости парня поломал, а потом правильно сложил и зафиксировал, Святославу казалось, что парень будет месяц восстанавливаться, а тот уже на следующий день сносно передвигался, а через день носился так, будто и не случалось с ним ничего.

Вообще существовала странная часть жизни поселян, о которой Святослав много чего не знал. Например, почему-то каждый вечер мужчины собирались вместе и отправлялись в лес и возвращались всегда под утро, иногда весёлые, иногда вот такие злые, с кем-то раненым на руках.

– Отец, что случилось с Тихомиром ночью? – спросил мальчик.

– Он поранился, ты же видел, – бросил Игорь.

– Но как так можно пораниться? И почему его раны уже наполовину зажили? Почему так быстро?

– Придёт время, и ты об этом узнаешь, – только и ответил отец.

Время пришло слишком рано. Намного раньше, чем для остальных.

У Святослава был друг Белослав, весёлый шустрый мальчик. Он был старше Святослава, но они подружились. Вместе бегали на речку, вместе тренировались в метании ножа, вырезали из отходов древесины корявые фигурки, собираясь вместе ещё с парой ребятишек, играли в клика и в казаки-разбойники. Чем ещё заняться мальчишкам в селении, которое никогда не знало гаджетов и связанных с ними развлечений?

Когда Белославу исполнилось двенадцать, он прошёл имянаречение, обряд закрепляющий имя, которое он носил. Обряд проводил тоже ведун на капище. Мальчики и девочки, достигшие двенадцати лет, проходили его, словно крещение, и получали тайное имя, которое никто не должен был знать, а так же закрепляли своё имя, если, конечно, этого были достойны. На именины Белослава собрались члены общины, и был красивый праздник.

Через некоторое время с мальчиком начало происходить странное. И без того не отличающийся спокойным нравом, Белослав стал вспыльчивым, агрессивным, словно в него вселился злой дух. Родители заперли мальчика в хлеву и позвали ведуна с сыном. В этот день Святослав узнал тайну их поселения, увидел воочию, что происходило с парнишкой, и тогда пазл сложился.

Парнишка рычал и катался по полу, усыпанному сеном, пока ведун не дал ему отвар притупляющий боль. Буквально влил ему в глотку, потому что мальчик не подчинялся и не слышал, что ему говорят. Отец мальчика и ведун влили ему отвар. Парнишка немного расслабился, внезапно его черты стали расплываться, окутываясь дымкой. Лицо стало преображаться: сквозь кожу проросла светлая шерсть, удлинились зубы, заострились уши. Тело выгнулось дугой, и мальчик упал на пол уже в образе зверя. Святослав не смог его сразу рассмотреть, потому что его тело было в обрывках одежды и сенной трухе. Когда зверь поднялся, Святослав, не веря своим глазам, с восхищением разглядел красивого молодого волка.

Ведун поведал сыну всю правду о том, кто они такие, и Святослав стал с нетерпением ожидать своего перерождения.

Всё это время мальчик очень скучал по Лиле. На обучение у отца он тратил почти всё своё время, и поздними вечерами валился с ног от усталости, чтобы ранним утром снова подняться и приняться за работу.

С девочкой от виделся не так часто, как хотелось бы ему. Но когда выдавалась свободная минутка, мальчик тотчас мчался к дому старого вожака, который приютил девочку, кормил и воспитывал её. Святославу хотелось погулять с ней или просто посидеть рядышком.

Лила всегда встречала его с радостью, как будто в селении он был для неё родным.

– Как ты тут без меня? – спрашивал он.

– Хорошо,– неизменно отвечала малышка, глядя на него грустными глазами.

Вот и теперь она была грустна. Святослав мечтал, чтобы девочка никогда не грустила, но обстоятельства складывались не лучшим образом. Малышка снова и снова грустила.

Девочка жила в селении, где было не так уж мало жителей. Здесь были и взрослые и дети. Но Лила чувствовала себя изгоем среди всех этих людей, никто не играл с ней, дети то ли боялись её, то ли старшие запрещали им с ней общаться, многих отпугивал цвет её глаз – чёрных с красным отсветом. Более взрослые жители и вовсе обходили малышку стороной, словно она их чем-то отталкивала. Особенно те, кто уже прошёл перерождение.

Только лишь Святослав, его отец и мать, да ещё старый вожак, у которого уже не было сил обращаться, и его жена относились к девочке хорошо. Для остальных она словно находилась в коконе, сквозь который никто не пытался её разглядеть. Никто и не замечал, что девочка была с доброй душой.

– Чем занималась сегодня? – поинтересовался мальчик.

– Я хотела поиграть с детьми, но они убежали от меня, – грустно поведала она. – Тётя Даша сделала мне куклу, и теперь я могу с играть с ней.

– Давай я с тобой поиграю! В какую игру хочешь? – предложил он.

– Дочки-матери? – с надеждой взглянула на него малышка. – Ты будешь папа, я буду мама, а это маленькая Лила, хорошо?

Девочка держала на руках маленькую тряпичную куколку, которую ей сделала пожилая супруга старого вожака.

– Маленькая Лила? Это ты, что ли?

– Да, когда я была дома, с папой и мамой.

– Хорошо, – согласился мальчик. – Что мне нужно делать?

– Нужно дочку покормить, видишь, она плачет?

Девочка укачивала куколку на руках.

– А что она будет есть?

– Эх ты! Не знаешь, что дочке надо? Поделись с ней энергией.

– Энергией? Как?

– Погладь её по голове, и она будет хорошо спать.

Святослав погладил куклу по голове, и Лила удовлетворённо прошептала:

– Достаточно. Она уснула.

Девочка уложила куклу спать на импровизированную постельку, укрыла платочком и примостилась рядышком со Святославом.

– А ты сегодня кушала? – спросил мальчик.

– Да, совсем чуть-чуть, – на глазах девочки навернулись слёзы. – Я не могла больше!

– Опять плакала?

– Мне было жалко зайку. Ему пришлось умереть, чтоб я смогла поесть, – глазки девочки снова заблестели.

– Лила, ты должна хорошо кушать, иначе не вырастешь, а останешься маленькой, – желая успокоить девочку, проговорил Святослав.

– Я не могу. Бедные зверьки! Я хочу домой! К маме и папе! – разревелась малышка.

– Не плачь, маленькая! – мальчик обнял девочку. – Когда ты была дома с папой и мамой, было по-другому?

– Папа делился со мной энергией. Если бы мой папочка был здесь, мне не пришлось бы забирать жизнь у зверьков, и они бы побежали к своим деткам.

Святослав знал, что она не может есть твёрдую пищу. Употребляя кровь мелких животных, Лила и этим в какой-то степени отталкивала от себя окружающих.

Он не видел в этом ничего ужасного. Все ведь тоже ели мясо таких же животных, правда приготовленное на огне, а те, кто уже мог обращаться, могли употреблять и сырое мясо в своей второй ипостаси, и даже с кровью, и никто их за это не осуждал. Что же такого было в том, что девчонка могла пить только сырую кровь?

– А как твой папа делился с тобой энергией? Может я смогу? – поинтересовался мальчик.

– Мы же с маленькой Лилой уже тебе показывали! – зазвенел чистый звонкий голосок. – Ты забыл?

– Наверное, забыл.

– Надо погладить по голове. Папа всегда так делал. А потом я становилась очень сильной!

– И тебе не надо было пить кровь?

– Нет, конечно. Зачем?

Святослав гладил девчушку по голове по шелковистым сияющим, словно вороново оперение чёрным волосам. Она благодарно смотрела сияющими глазёнками с мерцающими в них искорками, красными на чёрном, и это было очень красивое, завораживающее зрелище.

Мальчик залюбовался красотой чудесных глаз и решил, что никогда не отвернётся от неё.