Читать книгу Возвращайся! Я без тебя устала - Любовь Алексеевна Филянович - Страница 1

Она тряхнула головой так, что из её незатейливой причёски посыпались шпильки.

– Что это было? Явь или видение, сон или желания наяву? – Но женщина не спала и сном это назвать нельзя. И уж тем более желать такого… Желать того, чего сама не хотела бы увидеть в страшном сне. И всё же это был не сон, скорее видение, потому что она всё помнила в мельчайших подробностях. Помнит и ужасается…

Лена занималась любовью, и кто бы мог подумать с кем?.. Нет, это «что-то» нельзя было назвать одушевлённым лицом. Это было что-то осязаемое, мягкое, с каким-то очень специфическим запахом. Были глаза, не мигая смотревшие на женщину в упор, нос – без каких-либо признаков дыхания; яркие губы были вызывающе накрашены, а может даже и не губы, а губищи… и волосы… Волосы тоже были яркие, как у неё самой, светлые и длинные, но эти почему-то напоминали безжизненную паклю или копну соломы. Только Лена постоянно зачёсывает свои волосы вверх, а у этой (с позволения сказать, дамы) они были выстрижены и клочьями уложены в молодёжную прическу «дикарка». —

Да! Точно! Это была резиновая кукла. Странно, но почему она была женщиной?

«Тьфу, напасть какая?» – Лена поплевала в сторону, потом постучала по деревянному предмету, отгоняя от себя кажущуюся призрачность, и уже вслух произнесла: – Не приведи господи, – встала и пошла в другую комнату, чтобы забыть этот кошмар. На ходу попыталась собрать рассыпанные волосы в прежнюю причёску, но спохватилась, что нет шпилек, вернулась к креслу, тяжело дыша, чтобы их собрать. Превозмогая свою неповоротливость, с трудом нагнулась, но собрала все шпильки до единой.

Наяву эта женщина никогда не изменяла мужу и даже в мыслях не могла предположить, что такое ей может привидеться. Странно… К чему бы это?

Лена позвонила подруге, естественно, всё ей рассказала и поинтересовалась, что бы это значило? Ну а Зойке палец в рот не клади… Она тут же всё прокомментировала на свой лад.

– Дорогуша моя, твой эротический сон расшифровке не поддаётся. Хотя это только ты у нас святая, а все остальные люди нормальные. – Она дала понять, что если Лена дома сидит, то её мужа вряд ли можно было причислить к лику святых. И кто знает, где и с кем он сейчас? Но вслух это произносить не стала, дабы не накликать беды и не испортить дружеские отношения.

Наконец женщины решили, что давно не виделись, и пора бы им куда-нибудь сходить. Дружили они давно. Когда-то Зойка нуждалась в поддержке и дружбе именно этой женщины. Со временем она шагнула далеко вперёд в своём интеллектуальном развитии, а вот Лена никак не спешит её догонять. Но даже по такой, какой была Лена, – пухленькой толстушке Зойка умудрялась соскучиться за короткое время.

Хотя встречи у них были нечастые, но достаточно интересные, с «рюмочкой чая» и долгими разговорами. И, если кто-то из них нуждался в помощи друга, он её получал. «Без-воз-ме-зд-но», как говорится…

Договорились и встретились…

В который раз женщины сидели в этом кафе, удобно расположившись в креслах, и обсуждали просмотренную картину, не касаясь пока жизненных проблем:

– Какое старое кино, – вздыхая, улыбалась одна женщина другой, – а как берёт за душу. И хорошо, что мы пошли именно на эту мелодраму, а не на фантастический боевик.

– Согласна. Только ты всегда ревёшь на этих фильмах. А фильм действительно не просто старый, а старющий-престарющий.

– Ну, ты и сказанула! А ещё училка называешься. Да и сама-то, сама? Хочешь казаться правильной, равнодушной, а весь фильм проплакала, я же видела, как платочек прятала в рукаве.

– Ну, я тихо плакала, а не так, как ты, навзрыд. И, кстати, совсем не важно, когда эта картина была снята: давно или очень давно. Важно, что это действительно потрясающее зрелище.

И ещё! Я не утверждаю, что индийская кинематография сказки для взрослых. У них это самая что ни на есть правда. Реальная жизнь, только очень много ярких красок, спецэффектов, танцев. Дом богатого господина напоминает наш посёлок целиком (имеется в виду – площадь). Неоновое оформление: фонарные столбы, рекламные щиты, афиши, фонтаны… А-а–ах… Здорово! – Зоя растянула вздох от удовольствия. – Как в больших городах с многополосным движением. Всё в сиянии и блёстках. А одеты как? Наряды такие же красивые, красочные, много бижутерии, яркая косметика. Просто – шик! Ну и дома, соответственно, шикарные виллы. – От удовольствия увиденного и пережитого за три часа, у Зойки прямо мурашки бегали по телу. Ей хотелось обсуждать массовки, героев: их действия, наряды, богатство одних и нищенское существование – других. Вздыхать, сопереживать, охать, ахать, то есть продолжать получать удовольствие от обсуждения, от пересказа. Только Ленка так не умеет. Она своими словами «как серпом по одному месту» …

– Да! Это не то, что у нас!

– А что у нас? У нас тоже есть и бедные, и богатые, об этом все знают, кроме тебя, конечно, – Зоя сделала ударение и показала на подругу пальцем. – Некоторые живут в богатых домах и имеют виллы на островах, а некоторые делают эти дома красивыми, а другие служат в этих домах, и ничего. – Зоя даже повысила голос на слове «некоторые» и повторила его несколько раз, чтобы заострить внимание подруги на том, что одни люди ходят пешком всю жизнь и их это устраивает. Другие ездят на машинах, на дорогих и не очень, и их это тоже устраивает. А третьи не просто ходят и ездят, они ещё и летают на собственных самолётах. – Ты прямо как с Луны свалилась! Находишься во власти своих комплексов и радуешься… Хотя что я говорю, ты же у нас сидишь взаперти, как затворница!.. А до других тебе нет дела. И тебе по барабану, болит ли у дятла голова, а у крокодила зубы?

– Чего, чего?

– Да так, ничего. Просто к слову пришлось.

– Ну и ладно, зато я не срываюсь с рабочего места, чтобы занять очередь в кассу за билетом. Не рассказываю детям россказни про то, что тебе надо к врачу…

– Разворчалась! Разве ты не довольна, что от плиты тебя оторвала, хоть развеялась немного.

– Ну что ты, я очень рада, фильм понравился очень, – теперь Лена весело улыбалась и, стараясь развеселить подругу, похлопала её по плечу. – Сказка для взрослых. Хотя очень мило! Я прекрасно отдохнула… – вздохнув, сожалея, что всё закончилось, добавила: – А мороженое понравилось ещё больше, так много шоколада. – Лена слизывала с ложечки холодное лакомство и при этом причмокивала от наслаждения.

Зоя сделала удивлённое лицо. – Нашла, что с чем сравнивать. Согласись, фильм – это бальзам для души, а мороженое – это бальзам для желудка. Ты и так всё лопаешь не останавливаясь, мне кажется, ты ещё поправилась. И что ты творишь? Ты себя совсем не любишь. Вот останешься одна, взвоешь. Только уж потом не говори, что тебя не предупреждали. – Зоя попыталась ещё раз незаметно предостеречь подругу, напоминая о видении. Попробовала даже пригрозить пальцем.

– Мне некогда думать о себе, народу «целая хата напихата», и все, как ни странно, кушать хотят, и желательно не один раз в день. – Лена виновато опускала свой взгляд и прекрасно понимала, что подруга права. Сейчас ей уже некомфортно в такой оболочке. Ей самой не хочется быть толстой, но и делать ничего не хочется. И что бы ни думалось, и что бы ни говорилось, Лена продолжала ложечку за ложечкой отправлять в рот подтаявшее лакомство.

– Ленка, Ленка… – Зоя качала головой. – Ты опять начинаешь жаловаться. Сама же виновата, что все тебе на шею сели, ножки свесили и погоняют, кто как хочет… – вздыхая, она продолжила: – Ты сама с Меленой И. Сидоровной избаловали парней. Им скоро в армию идти, а они не то что шить и стирать не умеют, а даже кружки за собой не помоют. Когда-нибудь им придётся жениться, а какой девочке захочется заменить вас, чтобы служить им, – охая и вздыхая, она опять продолжила свою тираду. – Хотя, что греха таить, нынешняя молодежь вся такая. Я же знаю, вижу: сплошь да рядом как твои ребята. Избалованные. А мы им прислуживаем: подай, принеси, поди вон… – Женщина тяжело вздыхала. И этим сожалениям, и вздохам не было конца.

– Ну и что ты тогда моих хаешь, если все кругом такие? – с пол-оборота стала заводиться подруга.

– Да я не хаю, я просто говорю! Себя пожалей!… Читай больше, ходи в библиотеку. На худой конец, займись собой, своим телом. Даже здесь, у нас, так много можно найти интересных мест, а главное, очень полезных. Есть и сауны, и солярии. А ещё, моя дорогая, хочу напомнить тебе, что парикмахерские и косметические салоны, где делают причёски, маникюр и педикюр, уж точно есть, – она вытянула свою руку вперёд с длинными и ровно отточенными ноготками. – Были бы у меня такие деньжищи, как у тебя, я бы не такой маникюр сделала, а что-нибудь покруче, поярче. Ну и, конечно, нарастила бы на сантиметрик. Сейчас «типсы» наклеивают, от своих ногтей не отличишь. Нравится? А? – И постучала пальцами по столу. – А ещё… Ещё я и DVD-фильмов накупила бы для разнообразия. И для самообразования смотрела бы про секс и любовь каждый день новенькое. – Зойка захихикала, как девчонка, когда та смотрит эротические сцены в присутствии родителей. – А вы про любовь уж забыли, наверное. Не то что новенькое, а о стареньком вспоминать не хотите, за ручки подержали друг друга, вот и вся ваша любовь? А ведь это очень сложная наука, и, чтобы быть абсолютно счастливым человеком, надо быть сексуально грамотным в первую очередь. А чтобы быть грамотным, надо интересоваться всем понемногу и это немногое закреплять на практике. Тогда и странные видения посещать не будут.

– Что правда, то правда. Хорошо бы, если за ручки, – вздыхала Лена, – а то и этого месяцами не делаем. Сережа постоянно занят, работает. А что до секса, так я и забыла, что это такое. Он дома-то появляется «раз в год, а в два ни разу», – невесело пошутила она. – Приедет: деньги отдаст, продукты какие, отчитается и спать. А потом пёрышки начистит и опять в путь. Ищи-свищи ветра в поле. Дома ему находиться в тягость. А по поводу денег, ты права, нам хватает. Лишних нет, зря ты мне завидуешь, но и не бедствуем.

– Нет, я не завидую, просто для связки слов сказала, – виновато улыбнулась Зойка, помолчала немного и продолжила: – А вообще, как ты думала? К свободе быстро привыкаешь. Финансово он вас обеспечивает, грех жаловаться, ты и сама говоришь, а в остальном… разберётесь… Он тоже всю ответственность свалил на ваши плечи. Так проще. Жить легче…

Лена вернулась домой поздно. Заболталась она с подружкой в кафе, да ещё и «пешочком» по знакомым улицам прошлись, сегодня сделали такое исключение. Весна уже чувствовалась во всём. Снег был тёмным и тяжёлым и, естественно, уже не радовал глаз, а в воздухе летало что-то такое лёгкое и неуловимое, но настолько приятное в ощущениях и непредсказуемо удивительное, радостное, что женщины прогуляли так долго, болтая и радуясь переменам в природе. Новизна улицы передавалась им хорошим настроением, а задушевные разговоры не отпускали друг друга.

Мелена И. Сидоровна не спала, поджидала невестку.

Молодая женщина, зайдя в дом, сразу обратила внимание на включённый свет: в прихожей, на кухне и в спальне свекрови.

– Мама, вы что не спите? – обратилась она к свекрови, останавливая на ней свой вопросительный и ждущий взгляд. – Болит что? Или стряслось чего?

Свекровь сидела за столом, держа в руках стакан с водой, и смотрела куда-то вдаль невидящим взглядом. Очнувшись, она шикнула на Лену: – Что кричишь-то? Ребят разбудишь. Вот читай, – подвинула телеграмму от дочери, лежавшую на столе.

Скорее всего, телеграмма была не от дочери, а о дочери. Потому как прислал её зять, муж Риты.

– Надо позвонить Серёже, может, он где рядом, заехал бы, – вполголоса заговорила пожилая женщина.

– Ну что вы, мама, сейчас ночь, что всех бес-покоить? Вот завтра с утра и позвоню. Мы ничем ей помочь не сможем в данный момент, а только других заставим беспокоиться, если разбудим среди ночи. Идите, мама, отдыхайте.

– Если бы ты была дома, а не шастала допоздна, так времени бы хватило. И мы бы могли звонить куда угодно, никого не беспокоя. А сейчас, конечно, поздно, виновата во всём ночь, что ты так поздно задержалась у подруги. И у подруги ли? – Эта женщина понимала всю тяжесть одиночества невестки, но продолжала жить старыми законами. Ворчала и вечно была недовольна поведением Лены: «Раз вышла замуж, так сиди дома». Иногда она жалела невестку, но сегодня эта жалость была спрятана так далеко, так далеко… И Лене досталось по полной программе. – Ты замужняя женщина, – продолжала шипеть свекровь, заподозрив невестку в неверности. – Нечего дом позорить. Терпи…

И как раз именно сегодня, её же, невестку, она и обвинила во всех смертных грехах. А всё потому, что рядом ни сына, ни дочки, никого не было в нужный момент. Выплеснув на Лену всю свою негативную энергию, ворча и громко шаркая ногами, Мелена поплелась к себе в спальню. – Сегодня действительно уже поздно, – согласилась она наконец, – надо идти спать. Думаю, ничего страшного за ночь не произойдёт, только на душе у меня всё равно неспокойно.

Сон был некрепким и недолгим. Два часа до рассвета шагали очень долго. В голову лезли разные мысли. И, чтобы совсем не расклеиться, Лена решила встать пораньше. Приготовила ребятам завтрак, прибрала, накормила… Сама поела с аппетитом, выпила кофе. Несколько раз пыталась дозвониться до Сергея, но телефон был постоянно заблокирован.

Часам к девяти вышла на кухню и свекровь, жалуясь на головную боль. Но, как всегда, по привычке беря в руки чашку с горячим кофе, стала требовательно просить позвонить Сергею.

В этой современной технике Мелена ничего не понимала, а то бы сама давно перезвонила. По домашнему телефону она ещё может ответить на звонок, но сотовый набрать уже сложно. Эта современная техника не для неё. Раньше был просто номер, а сейчас коды какие-то. Если надо с подругами поговорить, то лучше с улицы. Кинул денежку, набрал номер, и разговаривай, пока в трубке не загудит. Сейчас карточки ввели, и всё равно удобно.

Лена не стала ей перечить, послушно начала набирать в очередной раз номер телефона мужа. И, как в прошлый раз, не было связи. Женский голос-автомат, не уставая, повторял одно и то же: «Вне зоны досягаемости, позвоните позже». С пятого или шестого раза автомат сработал, пошли гудки. Шло соединение.

Телефонный звонок отвлёк Сергея от мыслей о жизни. Он давно уже задумывается о своей семье. Существует только слово «семья», а вот семьи как таковой давно нет. Дети выросли. Старший Ромка сам выбрал себе профессию, учится и за девочками ухаживает. Максимке пошёл пятнадцатый год. Он уже не ребёнок, сам может принимать решения и отвечать за свои поступки. Так же, как и первый сын, хозяин своей жизни, при финансовой поддержке отца. А что творится у него, Сергея, с Ленкой, понять трудно. Если быть честным с самим собой, жена стала скучная, сварливая и внешне совсем неинтересная. Прошло восемнадцать лет с их первой встречи. Тогда Сергей встретил необыкновенно красивую девушку – натуральную блондинку. Он даже помнит, когда и почему это произошло.

Командировка.

Калуга…

Переходил дорогу на центральном перекрёстке и обратил внимание как шофёр на неправильную остановку машин. То есть одна машина переехала пешеходный переход, но не уехала, хотя должна была бы. А вторая, которая следовала за ней, почему-то не доехала до переезда, но тоже остановилась, хотя и на «зебре». Людей на тротуаре было немного. Несмотря на зелёный свет светофора, пешеходы оглядывались, переходя улицу. Кто-то обходил машину спереди, а эта барышня, увидев перед собой зелёный свет, не глядя под ноги, решила идти прямо. И это, конечно, правильно, раз горит зелёный свет…

Сергей был на середине дороги, когда обратил внимание на связующий две машины трос. По всей видимости, вторую машину буксировали. И в этот момент шофёр первой машины понял свою ошибку, что остановился неправильно, и отпустил тормоза. Трос натянулся… Запутавшись, девушка стала падать.

За считанные секунды молодой человек оказался рядом, подхватил её, сильно сжимая руки, с разворотом отскочил от колёс другой машины. Пострадала только сумочка. С испугу Лена уронила её, и она угодила прямо под колёса.

Девушка прижалась к незнакомцу, всё её тело трепетало. В этот момент она не могла произнести ни единого слова, не то чтобы поблагодарить своего спасителя. Она хватала открытым ртом воздух и часто хлопала огромными ресницами. И, как говорят в таких случаях, с первого взгляда, с первого вздоха Сергей полюбил её и понял – это «моё». Она была похожа на стройную, гибкую берёзку. Ну просто красавица! Потом… потом было, наверное, всё как у всех… А сейчас? – Сергей размахивал рукой и с недовольством ударял ею по «баранке», повторяя мысленно свой вопрос: «Да что сейчас?» Из берёзки она превратилась в дуб… Из красавицы – в неопрятную толстуху. И это произошло так быстро, что сейчас он просто диву даётся… Этот разительный контраст произошел между вчера и сегодня. И этих восемнадцати лет словно бы и не было. Вот вчера она была молодая, активная, всё успевающая, и ему с ней было хорошо, удобно, комфортно, интересно… А сегодня… она совсем другая. И не Бог обидел её «пригожей рожей», а она сама такою стала. Всё на блюдечке с голубой каемочкой любила получать, и от лени своей махнула на себя рукой, и теперь с ней он чувствует дискомфорт. Ну, плохо ему дома, теперь уже плохо…

А здесь простор… Именно поэтому он и любит свою работу, и так уж со временем получилось, что больше, чем свою жену.

Большегрузный автотранспорт – это любовь всей его жизни, и в этом направлении он своих взглядов не меняет. В этом он уверен, его мечта сбылась. Он любит дорогу, дальнюю дорогу, грузы… Он – дальнобойщик, и этим уже всё сказано. А шофера – простой грубоватый народ – его вторая семья.

Вот сейчас едет, крутит «баранку» и ломает голову: когда, ну когда же их лодка любви разбилась о семейный быт, рассыпалась на мелкие кусочки, кто в этом виноват? Куда девалась та девочка, та берёзка? Может, в молодости он принял луну за солнце, поди разберись теперь. Да и была ли она у них, большая, настоящая любовь? Может, он что-то недопонял в своей жизни? Недоглядел? Или лелеет мечту о счастье, пока ищет, гоняясь по дорогам.

Сколько раз он обращал внимание на дома, на окна, за которыми люди помогают друг другу, целуются, занимаются любовью… Дома заканчиваются, и обступают дорогу деревья, кусты и молчаливая темнота… В такие моменты съедает его одиночество, а так хочется любви, тепла… Его, так называемого, «женского внимания», никогда не бывает много.

– А, чёрт его знает, – махнул Сергей рукой, – может, оно, счастье-то моё, такое и есть? Но, слава Богу, везде живут люди, и все они разные. По земле ходит так много обделённых любовью женщин, и, кстати, неплохих женщин. Вот с ними и устраивает он передышки между семейным бытом и работой.

– Алло, – нажимая на кнопку, стал говорить он трезвонящей трубке. – Ну что там у вас опять стряслось? – Сергей стал нервничать, услышав голос жены. Сейчас что-нибудь выплеснет о его матери или о детях, сама не может справиться в своём хозяйстве. Уже сколько лет вместе, а всё никак не найдут общего языка.

– Привет, – еле слышно проговорила Лена.

– Ну, привет… – не понял Сергей загадочности расхождения его мыслей и голоса жены.

И как-то странно тихо стала говорить мать:

– Сынок, надо ехать к сестре. Ей делают операцию, она в тяжёлом состоянии. – В трубке послышались какие-то завывания, всхлипы. Возможно, женщины уговаривали друг друга и сейчас у них перемирие, взаимное понимание.

– Раз надо, так поезжайте, – буркнул Сергей, показывая своё недовольство. – Что вы всё время меня ждёте? Я на работе. Проблема, небось, выеденного яйца не стоит. Сейчас подлечат, подлатают Ритулю, и всё станет на свои места. И нечего раньше времени водопады устраивать. – Он отключил мобильник, бросил его на свободное рядом сидение и стал думать.

Звонок из дома ещё больше взбудоражил его мысли.

– Дом – это душа, это то место, где отдыхаешь. Куда хочется возвращаться снова и снова. Хочется бежать бегом после каждого рейса. Раньше так и было. А сейчас что?.. Да ничего… Шалман, да и только. Подросли дети. Все живут в одной квартире, а чувствуют себя как гости, как инопланетяне с разных планет. Разговаривают на одном языке, а не понимают друг друга…

Он ещё молод, полон энергии и физических сил, а главное – мужского желания. Вот сейчас он и подумает о другом доме, где действительно будет отдыхать, где уже давно ждёт его очаровательный Мышонок. Молодая одинокая женщина, и, кстати, хотя и крашеная, но тоже блондинка. Правда, есть у неё один грешок: денег она выкачивает из него немеряно, как насос-пылесос. – Да что тут деньги? По правде сказать, она этого стоит. А деньги – это тьфу, – он сплюнул в сторону, – дело наживное. Как говорится, «деньги – это навоз, сегодня нет, а завтра воз».

– Да-а-а-а… – протянул он, – что же делает с нами, мужиками, матушка-природа? Увидишь смазливую мордашку, хочется пристать к женщине, а юбчонку увидел выше колен, да если ещё и талия есть у красотки, – сразу хочется приклеиться с комплиментами и завязать знакомство. Пусть ненадолго, но получить удовольствие от общения. – Ещё Серёга заметил за собой такой грешок – он обожает блондинок, да и не только блондинок, а светленьких. Хоть они особо и не выделяются из общей толпы. А вот он сразу видит, чего «какая» стоит. Иногда присушит такая краля, так не хочется и расставаться, а если ушёл, то вряд ли возвращается. Сам про себя он знает, что надолго его не хватает. Всегда тянет на сторону, к новеньким… Ему всегда было интересно непознанное. Правда, Лена, Маша и Зина к этой категории не относятся. Они, каждая в отдельности, – это особый случай.

Сергей, улыбаясь, разговаривал сам с собой, крепко держа руль одной рукой, а пальцами другой руки прочёсывал свою седеющую шевелюру. И от избытка чувств часто дышал. – Была бы Мышонок со мной, – размечтался водила, продолжая разговаривать, – я ни времени, ни денег не пожалел бы. Хотя нет. Мышонок любит уют, комфорт, дорогие рестораны. А здесь, увы, на десятки километров пустота. Если что и встречается более или менее подходящее для отдыха, так это не для моей Марии. Такая экзотика скорее подошла бы для Зайки. Зайчонок, Зайчонок… где ты? Сейчас бы ты мне в самый раз. Она и на малое соглашается, лишь бы подкидывал деньжат для её пацана. Тяжело одинокой бабе растить парня. Вот, блин, я – Донжуан, завоёванных баб перебираю: одна, вторая, третья… А сколько ещё было? Ого-го-х… История умалчивает… Так и заблудиться можно. В сущности, с каждой было хорошо! И любил я их, и люблю каждую по-своему: за что-то или вопреки чему-то. Одну любил за детей, хотя, видит Бог, особых чувств сейчас уже не испытываю, только чувство долга связывает всех. Другие чувства притупились. Вторую – за блеск, лоск и общество, где бываю с ней. В тех местах надо быть буржуйчиком или хотя бы князьком с туго набитыми карманами, а ведь это льстит. Ох как льстит! Прямо, можно сказать, повышает самооценку. С третьей хорошо сыграть роль хозяина над ней или быть просто барином – и чувствовать, чувствовать эту беспредельную власть… Ох, – он опять потянулся томно, тяжело, с сожалением вздыхая. – Ну что же, «на нету и суда нету», как говорится, сойдёт и «плечевая». Грязные они, правда, но дело знают хорошо. Если соблюдать правила гигиены, можно расслабиться на всю катушку.

Он заглянул в бардачок, на месте ли его «боекомплект». И заулыбался: глупо было бы, если бы он про самые важные вещи забывал.

Завидев незнакомый, ждущий объект своего желания, он стал тормозить и съезжать на обочину… Перекинувшись малозначительными фразами общего пользования, Сергей пригласил её к себе…

Елена, ещё молодая женщина, правда, располневшая за последнее время больше, чем хотелось бы, услышав в трубке гудки, сникла.

– А вдруг у него ответственный момент, – подумала она, – принимает груз или сдаёт. А ещё хуже, может, какие криминальные разборки…

Она не заметила, как всё это сказала вслух. Свекровь толкнула невестку в плечо, запричитала:

– Насмотрелась всякой криминальной хроники, вот тебе и кажутся везде киллеры да бандиты. Нечего беды на Сергея кликать, собирайся, одна поедешь. Я-то уже стара стала по гостям ездить, а тут, дома, за всем присмотрю. Да и ребятам что сварю, приготовлю, за ними тоже уход нужен. А если что случится, не приведи Господи, – она перекрестилась несколько раз, что-то тихо бормоча одними губами, добавила: – Позвонишь ребятам. – И засеменила мелкими шажками к себе в комнату, на ходу опять продолжая что-то бормотать.

– Да, выбор невелик, в нашем курятнике весомый голос имеет мама. «Твою мать!» – ругаясь, но тихо, возмущённая женщина пошла собираться в дорогу.

Сахалин – это далеко…

Нет, Сахалин – это очень далеко…

Да, наверное, правда, Сахалин – это очень-очень далеко…

Какую бы точку на карте ни выбрать. Иногда в рыбацкий посёлок невозможно сходить, не прослушав прогноз погоды. Хотя ко всему быть готовым просто невозможно. И, что бы сейсмологи и метеорологи ни зарегистрировали: землетрясение, сход огромной лавины снега поблизости или другие «капризы разгневанной природы», – привыкшие ко всему жители пережидают эти моменты, благоговея перед её могуществом… Но человек мудр и умён, если смог выжить в таких условиях. Прослушают ещё раз прогноз погоды. Посочувствуют людям, попавшим в беду, пожелают спасателям удачи… И ритм жизни опять начнёт набирать обороты. А погоду, погоду не заказывают… Её, эту погоду, не закажешь, да и не купишь ни за какие деньги. С этим просто надо мириться. И, чтобы дороги были проходимыми, их надо чистить. Вот люди и принимаются каждый за своё дело, чтобы жизнь не останавливалась…

Далеко ли, близко, хочешь не хочешь, а ехать придётся. Преодолеть это расстояние желательно за короткое время, чтобы застать свояченицу, может, ещё до операции. Надо поторопиться за билетом, да на рынок, за морепродуктами. Там чего только нет: и свежее, и копчёное, и солёное, и маринованное – были бы деньги. Там – всё купишь! И, главное, в любом количестве. Хоть и жалуются старожилы, что живут на рыбе, а всё приходится покупать. Но ничего тут не поделаешь, не нами это заведено, не нам это и отменять…

– А может, прав Сергей, проблема, которую мы создаём, просто высосана из пальца. И здесь на таком далёком расстоянии мы её раздуваем, как воздушный шарик, – думала Лена. – Буду надеяться, что Маргарита просто соскучилась по родным. Бывает же такое: навалится хандра, и чего-то хочется недосягаемого, поднебесного – вот от этого и болезнь привязывается. Скука – это тоже своего рода болезнь. Может, Рита ждёт свою матушку или брата, только им не до неё. Как ни странно, свекровь не может оторвать свой зад от тёплого места и вынести его на холод надолго, а может, и правда постарела. Дальние расстояния ей уже в тягость, и не важно, кто там – родные или близкие… А братец, муженёк мой родной, прячется за работой. У него тоже нет времени, для своей семьи-то его не находит, а что говорить про сестру. Днями и ночами пропадает за рулём; вот вернусь, обязательно спрошу, почему так долго? Или позвоню начальнику, узнаю, сходится ли сказанное им с действительностью.

Женщина стала ходить от одного места к другому, ища и откладывая нужные, на её взгляд, вещи в дорогу.