Читать книгу Убийственная страсть. Литературный детектив - Любовь Сушко - Страница 5

А героя нашего звали Андреем Кисловым, Андрюшенькой, Андрейкой. Ни Родион, конечно, но тоже ничего. Так князей в старину называли, не самых плохих, кстати, вот хотя бы Андрей Боголюбский – хороший был князь, правда, погиб насильственной смертью. Наверное, пример не слишком удачный, но все-таки.

И был Андрей наш в глазах многих знакомых парнем немного странным. Этакий богатырь двухметроворостый с круглым, немного наивным лицом, не красавец, конечно, но вполне миловидный парень с вечно печальными глазами. Типаж такой чаще в дорогой столице встречается, в Сибири он редок, но все – таки бывает порой, как мы уже у спели убедиться.

Многим знакомым он казался странноватым, но вразумительно объяснить, почему они так думают, люди не могли. И ломали себе голову, а все равно ничего не получалось. А все потому, что близко они с ним знакомы не были, а издалека разглядеть ничего такого не могли.

Окончил он странный для мужика педагогический институт и проработал в школе даже какое-то время, удержался как-то там. Хотя мы-то все знаем, что для парней это еще сложнее, чем для девушек, потому что чаще всего они беззащитны перед молодой порослью, которая на выдумки хитра и бывает очень жестока. И такие испытания устраивают, что бедняги педагоги не знают куда бежать и кому что сказать, и рост, и вес тут большой роли не играет совсем. А когда все кучей навалились, то и вовсе беда, да и может ли педагог их хоть пальцем тронуть – они это прекрасно знают, негодники.

Говорят, что педагоги любят детей особой любовью, но надо сразу признать, что Андрей их не любил совсем. Может быть, это и спасло его от многих искушений, которые на блюдечке с голубой каемочкой подносит эта профессия. Не любил, не очень понимал, и ждал того момента, когда можно будет с ними распрощаться без всякой печали и найти себе что-то более приятное и денежное, где детей и в помине не будет.

Но ладно дети, ведь и с молодыми девицами никто и никогда его не видел, что еще более странно, их словно бы и не существовало для него со всеми их обольстительными прелестями, уловками и ужимками. Но ради объективности могу заметить, что и с парнями его тоже не видели, так что подозрений об извращениях не возникало. Просто все это казалось странным, ведь ботаником он никогда не был, вполне приличный современный парень, который должен был нравиться девицам, привлекать их внимание.

Когда обычно говорят, что девушки его не интересуют, то сразу возникает версия о том, что интересуют парни, но только не на этот раз.

Одно могли бы сказать тем, кто учинил бы допросы, что порой вечером он все-таки куда-то уезжал на своей японской машине с пакетом и букетом, скорее всего не в публичный дом, потому что туда с цветами не ездят. Да и репутацию себе грядущий ректор ОмГУ вряд ли собирался портить настолько. Ведь при выборах что-что, а это точно всплывет сразу и вот тогда ему уже не отвертеться, и не быть избранным. Так что дома свиданий отпадали сами собой. О своей карьере Андрэ заботился в те времена очень педантично и не допустил бы ничего такого, что могло потом ударить больно ниже пояса. т И особо наблюдательные обиженные девицы в доме, где проживал наш Андрей, заметили, что когда уезжает он вечером, то возвращается утром, что наводило их на всякие интересные размышления.

Одна из юных соседок, уверенная в том, что перед ее возрастом ни один старичок не устоит, а тридцать лет для них – это уже старик, преследовала его довольно долго. Потом следила за ним, пораженная тем, что сдаваться Андрей не собирался. Она почувствовала, что влюблена по уши и решилась поговорить с ним о том пылком чувстве, которое не давало ей покоя днем, а о ночи и говорить нечего. Хорошо бы, конечно было сказать, мол, я беременна, что нам теперь делать, и как порядочный человек, ты должен жениться. Но этого сказать она никак не могла. Вот так просто, как Татьяна Ларина и призналась, что жить без него не может, и судьбу свою ему вверяет, а он волен распоряжаться с ней, как вздумается. Девица оказалась не только настырная, но еще и романтичная, чего на первый взгляд и не скажешь, так что видимость точно бывает обманчивой.

И этот Онегин самоварный ответил примерно то же самое:

– Меня это не волнует и не интересует, и для своих утех должна ты отыскать совсем другого идиота. Я бы мог воспользоваться твоей слабостью, но делать этого не стану, потому что мне это не нужно вовсе.

София оторопела, рот открыла и ничего сказать не могла. Это только подтверждало тот факт, что не стоит девице носиться со своей любовью, как с писаной торбой

– Сумасшедший, – говорила потом София подруге, – он точно сумасшедший, сказал, что не только я, но и никакая молокососка ему даром не нужна, и никогда не понадобится. Ты встречала таких идиотов, когда это молодость не была самым лучшим и дорогим товаром в этом мире? Он просто сумасшедший.

– Или альфонс, – отвечала ее подруга, – у нас половина таких молодчиков любят старух, конечно не бескорыстно вовсе. Они так и пишут в анкетах, мол, работать – это не мое, а вот исполнять все ваши прихоти и получать содержание – это вполне, ищу спонсора… Ни разу не видела? Ты как будто с луны свалилась. Что мы им дать можем, а там совсем другое дело.

София молчала, ей не хотелось в это верить. Не могла же она в альфонса влюбиться, такая разумная и проницательная, и вдруг.

– Ну, надо тебе лечиться от такой болезни, – говорила подруга, – а клин вышибают клином, так что ищи и найдешь. Вон сколько ходит и раздевают нас глазами. Они на все согласятся, на этом точно свет клином не сошелся, да и нет в нем ничего такого, если честно. То ли успокоить она хотела подруга, то и правда так думала, кто знает.

Она любила говорить штампами, но в ее устах это не выглядело пошлым, наоборот, получалось как-то даже забавно вполне.

После этого разговора за чаем на кухне, Андрей был послан далеко и надолго, и София, которую никто в глушь, в Саратов не сослал, отправилась на ловлю более подходящего и сговорчивого жениха, для которого молодость ее очень дорогой, первосортный товар. И девице нашей еще предстояло убедиться в том, что на самом деле далеко не для каждого это так привлекательно, как ей внушили модные журналы и дебильные шоу. Но все-таки спрос есть, тут возражать особо нечему.

– Это все плохо для него закончится, – вынесла приговор София.

И забегая вперед надо было признать, что она оказалась права. Жизнь вообще интересная и удивительная штука порой.