Читать книгу Омичка навсегда. Лирика и мистика - Любовь Сушко - Страница 41

Скажи мне, где та женщина земная,

Уставшая от призрачных забот,

Увижу и наверно, не узнаю.

Ведь есть здесь только рукопись и кот.

Кот мирно спит и видит сны цветные,

Он тигр и хозяин тех миров,

А мне еще бы написать как жили,

В Сибири три сестры в конце веков,

Как адмирала встретили в печали,

И полюбили до скончания дней,

За то и комиссаров проклинали

В неистовой печали все сильней.

И все-таки детей они рожали,

И верили, что так вернется Русь,

И только сны о дивном адмирале,

Им навевали и тоску, и грусть.

Я видела портрет его в гостиной,

Потом в забытом старом сундуке,

Но дом уютный так и не покинул,

И кто он знали даже внуки все.

И комиссары злее становились.

Но не могли согнуть их до конца,

Прошли года, они не изменились,

Но стало легче думать и дышать.

Они ушли, все власти отвергая,

И вспоминая тот далёкий год,

Когда столицей Омск провозглашая,

Он обещал им, что еще придет.

Наверное, за миг перед расстрелом,

Ему явились снова три сестры,

О городе заснеженном запела

В Иркутске вьюга, стихнув до поры.

О, как же тяжко было оставаться,

И видеть комиссаров пьяных пыл,

И помнить бал, и слышать звуки вальса,

И знать, что обещанья не забыл.

Смотрю на их портреты, время тает,

И воскресают снова три сестры,

За год до бунта ничего не знают.

И счастливы до роковой поры.

И все, что с ними больше не случится,

В моем романе снова оживет,

И рядом души их парят как птицы,

И адмирал сквозь время к ним придет.

Придет, на миг задержится у двери,

И что-то скажет, мне не разобрать,

Но главное, надеяться и верить,

И не сдаваться в грозный час опять,

А где-то не утихла мировая,

И смута не оставит их сердца,

Все как теперь, но верили и ждали,

И прадеда, и деда, и отца.

И никуда они не убегали,

Хотели умерев землею стать

Лишь в этом мире скорби и печали,

И возродиться, чтобы жить опять