Читать книгу Омичка навсегда. Лирика и мистика - Любовь Сушко - Страница 42

А ночь была загадочно-темна,

Таинственна, она дышала хладом,

И откровений гибкая волна,

Бросала в пропасть, но влекла услада.

И забывая то, что тяготит,

И не дает счастливой оставаться,

Я вспоминала тот, иной мотив,

Среди стихов, и музыки сенсаций,

Все было сплетено в один сюжет,

А он по ходу пьесы изменялся,

И чей-то, мной не узнанный портрет,

На той стене далекой оставался.

Я все гадала, кто же он такой,

И почему ко мне он так приближен,

От этих снов совсем забыв покой,

За той чертой стал и родней, и ближе

Мне этот человек в урочный час,

Рассеются сомненья и печали,

И будет все так ясно там у нас,

Ну а пока остались только дали,

И тайны тех забот и тех трудов,

И холодок отчаянной улыбки.

И пусть пока принять ты не готов

Все откровенья, споры и ошибки.

Но ночь не вечна, уплывет луна,

Останется надежда на спасенье,

Вступает в силу новая весна,

И новые нам дарит откровенья.

И все яснее вижу я портрет,

И древние поверья вспоминаю.

Ко мне опять приходит юный дед,

И Первая грохочет Мировая.

Их всех забудут после, зачеркнут

Их подвиги и жуткие потери,

Они так рано навсегда уйдут,

Хотя увидеть внуков так хотели,

Но сыновья росли тогда без них,

И вдовы с комиссарами остались.

Портреты среди хлама, старых книг

В той бойне озверелой затерялись.

И только мы не смеем их забыть.

Пытаемся увидеть и вглядеться.

И нас ведет в том лабиринте нить,

Я вырываю из забвенья деда.

Он смотрит так, как будто бы узнал,

Хотя давно я старше и смелее,

И знаю тот трагический финал,

Но рассказать ему едва ль посмею.

Героем станет сын, жена уйдет

К пьянчуге комиссару на рассвете,

Но музыка пьянящая поет,

Ласкает душу этот теплый ветер,

И мир преобразился до поры,

И мы уходим в свет его и тени,

И соблюдая правила игры,

Расстаться мы не можем больше с теми,

Кто щедро нам дарил и свет и жизнь,

Она была печальна и прекрасна,

И понимая сны и миражи

Спешу туда, и знаю не напрасно.

Соединится род в усадьбе вновь,

И ржут в ночном стреноженные кони,

И в лунном свете дед ко мне идет,

Он отозвался, он узнал, он понял.