Читать книгу Яблоко раздора. Олимпийские мифы - Любовь Сушко - Страница 17

Парис теперь внимательно слушал богинь. Ему вовсе не хотелось владеть далекими землями и трудиться на них в поте лица. Ведь кому – то захочется завоевать их, отнять, а он хотел наслаждаться жизнью.

Ему не хотелось совершать подвигов и прославиться на поле брани. Воинов забывают быстрее, чем царей. Да и подвиги и слава чаще всего бывает посмертной, а он только начал жить. Нет, только любовь самой прекрасной женщины могла как-то согреть и утешить одинокого пастуха, ведь он никогда не знал даже матери своей, она только порой ему снилась в тревожных снах. Он колебался долго, но яблоко отдал Афродите.

В бессилии и ярости исчезла Гера, Афина не сердилась, она усмехнулась, но эта усмешка показалась ему ножом в сердце. И все-таки Парис сделал свой выбор, Афродита добилась того, что так влекло богиню любви.

Конечно, на душе было тревожно, получить двух таких врагинь, это круто, но Парис понимал, что какой бы он не сделал выбор, все равно мало что в его жизни переменилось бы, потому оставалось только надеяться и ждать развязки.

Парис обманулся, ведь ему сначала чудилось, что Афродита подарит ему свою любовь. Но когда она заговорила о спартанской царице Елене, он понял, что все не так просто, как ему хотелось.

– Но она замужем, – невольно вырвалось у парня, он не был готов к такому повороту своей судьбы.

Рассмеялась в ответ богиня. Однажды сделав выбор, ступив на тропу любви, герой уже не может с нее свернуть. Ему надо было идти до конца. Но как же труден и опасен будет этот путь. Хотя и отступать Парису было некуда.

№№№№№№№№№

Богиня Любви держала в руках заветное яблоко.

Она победила, она была Прекраснейшей, и пусть Гера и Афина лопаются от зависти. Но она знала и другое – никогда и никому его не уступит, только ей оно может по праву принадлежать.

Богини в то время от Афродиты отдалились. Они замышляли что-то свое. Угадать всех поступков Афро они никак не могли. Елена была их сестрицей, отец у них с Афиной точно был один – Зевс. И хотя сама Афродита ее считала прекраснейшей, но вовсе не сравнивала с собой.

– Я помогу мальчишке ее украсть, а потом пусть поступает, как знает, ей – то до всего остального больше не было дела.

Елена и сама должна была обрадоваться такому приключению и юному принцу. Ей нравилось, а кому не понравится, когда из-за тебя мужчины дерутся.

Менелай дарил ей свою любовь, но она всегда сомневалась, что он любил ее больше, чем трон в Спарте. Вот если он бросится за ней, а не останется дома, тогда она возможно и поверит в то, что дорога ему, а не только власть влекла его сюда и заставляла рвать и метать.

Она видела страх и разочарование в глазах Париса, но он не мог ее оставить, Афродита сделала то, что от нее требовалось.

№№№№№№№№№

Богиня любви не хотела заранее встречаться с Еленой, но ноги сами привели ее в Спарту. Ей хотелось еще раз посмотреть на ту, которую когда-то украл Тезей, а теперь будет страдать Менелай, а судя по намекам Цирцеи, не только он один, а и многие- многие греки, которым придется отправиться на войну с Троей. Но и сама богиня бросила ничего не подозревавшую царицу в такой водоворот страстей и событий.

Она была спокойна, безмятежна и по-настоящему прекрасна.

– Я не виновата, такова ее судьба, я только исполняю то, что было предначертано. Елена просто поторопилась выйти замуж, но нужно все переиначить.

Это не я признала ее самой красивой из женщин. Но за такое признание придется немало заплатить, вот и пусть расплачивается.

– Это судьба, – еще раз повторила Афродита, – и нам с Парисом придется все переменить в жизни дочери Зевса.

Елена спокойно и прямо, без всякого смущения смотрела на богиню любви. До сих пор они не сталкивались, она только слышала много историй и добрых и злых о ней.

– Она глупа, даже беды не чувствует, – усмехнулась Афро, – но может это спасет ее от разочарования. Она переживет все, что потребуется.

Когда Афро возвращалась от Елены, она услышала мольбу ПигмалионБогиня и прежде не раз слышала о самом талантливом художнике и хорошее и дурное, но настало время с ним познакомиться ближе. Богиня заглянула в ту залу царского дворца, где томились его статуи, и замерла от восторга. А она – то думала, что ничто больше не сможет ее никогда удивить. Но нет, в этом мире было и такое, оказывается. Она остановилась перед Галатеей.

Интересно, когда и где он мог увидеть ее саму, потому что на Богиню взирало ее каменное, мраморное изваяние. Было отчего прийти в восторг.

Нет, ее и прежде, конечно, пытались вырезать другие скульпторы, но то сделала Пигмалион не шло с ними ни в какое сравнение – это было первое творение, которое понравилось ей самой, да еще как понравилось.

Сначала она не поняла, о чем он просил ее, как только увидел тут, рядом со своим творением.

– О, богиня любви, не оставляй меня в одиночестве, ты же понимаешь, что в жизни я не смогу найти такую жену. Я никогда не любил ни одну женщину, потому что сначала в моем воображении, а потом и в камне жила ты. Кто же может с тобой живой и каменной сравниться? Сделай меня счастливым, мне нужна только такая вот красавица.

– Может и Парису стоило подарить такую, и не трогать бедняжку Елену? – мелькнула догадка в душе у Афродиты.

Зря она уже во всеуслышание объявила о Елене, теперь они решат, что она просто струсила.

Нет, для Париса уже приготовлена Елена, тут ничего не изменить, а вот для вдохновенного художника что-то еще можно сделать, – размышляла богиня, все еще хранившая молчания.

Пигмалион ждал ее решения, в глубине души понимая, что она ему что-то подарит, иначе бы давно уже отказала, отвергла его мольбы.

– Аполлон, почему тот так глух к гениальному художнику, уж не зависть ли к творцу не дает ему возможности наградить Мастера?

Нет, даже ради того, чтобы досадить этому глупому красавцу, она должна сделать это.

А что сделать? Оживить статую, разве это так трудно сделать, конечно, тогда появится еще одна красавица, подобная ей, а она только что избавилась от Психеи, может не стоит совершать новой ошибки, не надо творить соперницу своими руками?

Соперницу? Но разве она может отступить перед собственным подобием, перед своей каменной тенью?

Нет, это будет даже забавно и интересно для нее самой.

Так богиня приняла решение.

На глазах у творца и Афродиты скульптура покачнулась. Она шагнула к ним навстречу.