Читать книгу Разбитое зеркало. Демониада. Мистика 21-го века - Любовь Сушко - Страница 20

Барс чувствовал, что он портился на глазах, и хотел сделать ей внушение, но не собирался так быстро выходить из роли ее кота. Это не нынче случится. Пока он должен помешать тем, кто с часа на час начнут вертеться около нее, а для этого надо быть не героем знаменитого романа, которого все ну просто обожают, потому что он обаятельный, это в свое время даже Искуситель должен был признать, а обычным, хорошо воспитанным писательским котом. Но таковым хорошо быть на бумаге, в ее рассказах, а в жизни совсем другое дело, тут столько подводных камней встречается, особенно для такого строптивцы, как черный кот Барс.

Только вот Барс никогда не знал, и представления не имел о том, что это значит – быть хорошо воспитанным. Его баловал даже Мефисто в незапамятные времена, а потом все, с кем он внезапно оказывался. И он сам себя баловал еще больше и всегда, как капризный ребенок, добивался своего, чего бы ему это не стоило, и в способах добычи желаемого не ведал границ. А вот теперь, когда понадобилось позарез, он уже потерял ориентацию, надо будет у арестанта поздно вечером спросить что это такое. Да и вообще поговорить с ним не мешало, потому что, что греха таить, обошелся он с ним совершенно по-свински, не стоило так с тем, кто явно еще пригодится. Но время поджимало, все происходило так стремительно, что не до воспитательных бесед было. Тогда и не думал о том, а теперь совесть мучила, он и не подозревал, что она у него такая мощная оказалась, все было куда милее прежде, но прорезалась вот и терзает.

Но ничего, пусть посидит немного, подумает о том, как жить дальше, а когда курицу свою зарубает, так сразу и подобреет и все, что нужно он от него узнает, и не таких раскалывал Барс, которого когда-то Баюном звали, писательница его имя с ходу угадала, какая она, однако проницательная оказалась. Хотя всякие попадались, мягкие и пушистые порой самыми трудными и оказывались вдруг. Но ему некогда было думать, у него писательница была теперь на какой-то срок. Пока демоны и аферисты окружали ее со всех сторон, он один и остался, чтобы хоть как-то им помешать, хотя будь его воля, а не Мефисто, он бы как раз сам первый крутые меры и принял. Но у каждого в этом спектакле своя, строго ему отведенная роль, сколько бы он не шутил, не отбрехивался, ему нужно выполнить, то, что поручено, и попробовал бы он что-то сделать не так, как требуется, потом никакие оправдания не помогут. Они вот поживут и помрут в свой срок, а ему, как и всем Демонам, в вечности оставаться, а это дело очень трудное, порой неподъемное, и все припомнится, ничего не забудется.

№№№№№

Виктория никак не могла узнать своего кота, всегда спокойный и ленивый Зосим, он творил какие-то невероятные вещи и вел себя беспокойно. Но она все-таки надеялась, что это он и есть, а не кто-то другой, вот и пыталась с ним снова поговорить, так сказать поставить его на место.

– Если бы я не знала тебя много лет, то была бы уверена, что тебя подменили, – удивленно говорила она, – но ведь это ты, и тут нет никаких Питов. Все, как в старые добрые времена.

Она вглядывалась в глаза кота, словно старалась его расколоть – но не бывать этому, и не таких Барс в свое время обламывал, а эта просто не от мира сего.

Кто такие Питы, и чем они могли насолить коту, представлял он себе смутно, но понимал, что это скорее какая-то порода собак. Она наивно думает, что страшнее собак для них зверя нет, есть, и еще какие звери, и это совсем не собаки, скажу я вам.

– Люди страшнее зверей, а с такими родственниками как у тебя лучше быть круглым сиротой, – огрызнулся кот.

Он все-таки проговорился, сам не заметил как. Нет, актер он оказался никудышный, и надо же, до того привык болтать, что это получилось само собой. И что теперь? Кот соображал очень быстро, но у нее глаза округлились и стали большими- большими, таких глаз у человека быть не могло. Но что же он натворил, и как исправить положение.

Может быть, впервые за все время он страшно растерялся, но надо было брать себя в лапы, и убедить ее, что это должно остаться их тайной, молчал, молчал, и заговорил. Илья Муромец тоже тридцать лет на печи просидел, а потом сошел и отправился мечом махать, еще героем стать успел и Соловья прикончил, или считал, что прикончил. Тот прикинулся дохлым, чтобы герой не особо напрягался, а потом и сбежал под шумок, оглушив их своим свистом молодецким. Так Барс- Баюн мог припомнить и пересказать всю историю от царя Гороха до наших дней, потому что все он помнил очень хорошо, а то, что не помнил, мог и придумать, кто там проверять станет потом? Но мысли его снова к собакам вернулись, с них все начиналось, или может и более удачно закончится. Хотя надо жить сегодняшним днем, тогда все складно и ладно получится.