Читать книгу Февральская сирень - Людмила Мартова - Страница 5

В субботу утром ее разбудил непонятный звук. Странное цоканье сначала раздавалось на лестнице, ведущей на второй этаж, потом в коридоре, а потом уже совсем рядом, в спальне. Теперь оно сопровождалось пыхтением и сопением, и Лелька напрягла не включившийся еще спросонья мозг, чтобы сообразить, не остался ли ночевать в их квартире кто-то из знакомых с маленькими детьми. Маленькие дети, могущие пыхтеть и сопеть, перевелись у ее друзей лет восемь назад, но мало ли?..

Ничего подходящего на ум не приходило, и в тот момент, когда Лелька уже была готова списать странные звуки на высадку десанта инопланетян и, зарывшись поуютнее в подушки, заснуть снова, что-то запыхтело уже совсем над ее ухом, и влажный шершавый язык прошелся по ее щеке и мочке уха. Она рывком села в постели.

Рядом с кроватью сидел громадный пес, который умильно смотрел на нее, слегка наклонив голову. Язык розовой лопатой вываливался из пасти, в печальных глазах отражалась надежда и чуть-чуть тревога, мощные лапы разъезжались по скользкому ламинату.

«Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй», – вспомнила она эпиграф к книге Александра Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву.

– Может, тебя Цербером назвать? – спросила Лелька у собаки, которая, впрочем, ничуть не была похожа на чудище. Голова у нее была одна, и слюна из пасти не капала.

Пес, услышав обращенную к нему речь, немедленно заскакал, стуча хвостом по краю кровати и создавая ужасный шум.

– Ну ты и теленок, – мрачно заметила Лелька. – Взяли тебя, такого огромного, на свою голову. Намучаемся теперь.

По коридору прошлепали босые пятки, и в спальню заглянул сын.

– Ты чего в такую рань встала? – удивился он. – Суббота же.

– А сколько времени? – Лелька перевела взгляд на стоящий на тумбочке будильник. – Полседьмого? – в ужасе возопила она. – Нет, где были мои мозги, когда я согласилась на эту аферу с собакой! Быть разбуженной в субботу ни свет ни заря какой-то псиной без роду и племени! Ну, где справедливость?

– Я сейчас его выведу погулять, – дипломатично сказал Максим, аккуратно отодвигая собаку от бушующей матери. – Потом покормлю, а ты спи, мам.

Улыбнувшись, она откинулась на подушки, прислушиваясь, как сын одевается в своей комнате, потом вместе с собакой сбегает вниз по лестнице и возится в прихожей. Хлопнула входная дверь. Все, ушли.

– Да-а-а, если для того, чтобы выгнать Макса на улицу, нужно было завести эту псину, оно того стоило, – пробормотала Лелька, вспоминая хлопоты вчерашнего дня.

С утра она нашла телефон приюта «Последняя надежда» и созвонилась с девушкой Яной, которая сообщила, что найденный на улице белый лабрадор до сих пор у них.

– Он абсолютно здоров, – деловито журчала она в трубку. – В блохах, правда. Мы один раз обработали при поступлении, но все равно. Их у него ужас сколько было. И кашляет он немного. Мы ему антибиотики даем. Но это за пару дней пройдет. У нас просто помещения не отапливаются, а на улице мороз.

– Как не отапливаются? – не поняла Лелька. – А как же вы собак держите?

– Да так и держим, – зло усмехнулась Яна. – Восемьдесят три собаки и сто сорок кошек. Мы в заброшенной ферме располагаемся на окраине города. Хорошо хоть окна вставлены. А так, да. Отопления нет. Полы бетонные. Действительно холодно.

– Мы можем сегодня забрать собаку? – спросила Лелька, у которой от описанной картины мороз прошел по коже.

– Можете, – равнодушно ответила Яна. – Приезжайте с поводком и паспортом, ошейник у него есть.

– Каким паспортом? – растерялась Лелька.

– Вашим паспортом. Мы договор составляем на передачу животного. Вдруг прежний хозяин найдется, тогда вы будете обязаны его вернуть. Да и вообще, надо подписаться под обязательствами содержать собаку в хороших условиях и не издеваться над ней. Перед тем как будете выезжать, позвоните, я вам скажу точный адрес. Мы его заранее никому не говорим. Боимся. Нас уже дважды поджигали.

– Я не буду поджигать, – пробормотала Лелька и сбросила вызов.

В раздумье постучав по зубам ручкой, она набрала номер подруги Натальи Удальцовой. У той уже много лет счастливо жил кокер-спаниель Сеня, любимец и отрада всей семьи, поэтому Лелька считала подругу опытным собакопользователем.

– Натусь, подскажи ветеринара какого-нибудь хорошего, – попросила она, поздоровавшись и рассказав про бездомного лабрадора, которого они с Максом собрались спасти.

– Цыплаков, – убежденно ответила подруга. – Владимир Владимирович Цыплаков. Это самый лучший ветврач в городе. У него знаешь какая клиника! И рентген, и УЗИ, и томограф, и все анализы, и любые операции…

– Притормози, подруга, – попросила Лелька. – Какие операции? Нам блох вывести надо. Ну и советы получить, чем кормить да на чем спать.

Получив вожделенный телефон ветеринара, Лелька развернула кипучую деятельность: записалась на прием, заскочила в зоомагазин, где купила длинный поводок, миски, собачий шампунь и специальную подстилку из водоотталкивающей ткани. Очень симпатичную, зеленую в красную клеточку. Подстилка, правда, отчаянно шуршала, но продавщица – молоденькая девчонка с двумя забавными хвостиками на голове – заверила, что она самая лучшая и о-о-чень подходящая именно для лабрадоров.

– У них наследственность такая, что коленки и локти лысеют, – смешно тараща глаза, тарахтела девчушка. – Поэтому им на очень мягком и на очень твердом спать нельзя. А вот на такой подстилке – в самый раз.

– Еще и с локтями у них не слава богу! – бурчала Лелька, упихивая подстилку в нутро машины. – Не было бабе забот, купила баба порося.

Встретив Максима у школы, она предупредила приютскую Яну, и они поехали забирать своего нечаянного питомца.

Приют поражал воображение. Как любила говорить Инесса Перцева, нервных просим удалиться. Какофония звуков, царящая здесь, намертво отключала разум, сводя на нет всякую способность соображать. А запах! Он сбивал с ног. Сводил с ума. Отключал дыхание. Лелька даже представить не могла, что в таком запахе можно провести хотя бы десять минут. О том, что здесь можно работать, было страшно подумать.

Впрочем, все формальности были быстро улажены, и, подписав договор, они загрузили собаку в машину. Пес вел себя паинькой. Сидел на резиновом коврике, не выказывая ни малейшего желания залезть на сиденье. С интересом смотрел в окно, периодически поворачиваясь к держащему его Максиму, чтобы облизать тому лицо.

Глядя в зеркало заднего вида на это вопиющее нарушение гигиенического режима, Лелька мрачно молчала. Внезапно она вспомнила, как однажды, когда дети были еще совсем маленькими, она, гуляя с Максимом в парке, встретила Инну. Та тоже была с дочкой и с мамой в придачу. Завязался разговор, и, воспользовавшись тем, что взрослые отвлеклись, дети начали наперегонки собирать всякий мусор, разбросанный вдоль дорожек. На глазах у шокированной бабушки Инкина дочка Настя подобрала с земли окурок и быстро засунула его в рот.

Лелька с Инной много лет не могли без смеха вспоминать, как бабушка дрожащими руками выковыривала окурок из плотно сжатого внучкиного ротика, приговаривая при этом, видать, для самоуспокоения:

– Ну ничего-ничего. Цыганские дети и не такое едят… Это бытовая иммунизация. Бытовая иммунизация.

Вот и сейчас эта самая «бытовая иммунизация» вдруг вспомнилась Лельке, наблюдающей, как бездомный пес, в котором, как она подозревала, помимо блох гнездились еще и глисты, облизывает Максима.

Спустя два часа таблетки от глистов были скормлены, анализы сданы, рентген лап сделан, и всемогущий Владимир Владимирович Цыплаков заверил Лельку, что животное абсолютно здорово.

– После прогулки вымоете его, как высохнет, вот эти капли на холку нанесете, иди, парень, покажу, куда именно. И все. Через неделю жду вас на прививку.

– А сейчас нельзя? – с надеждой спросила Лелька, которой не хотелось тратить время на еще один поход в клинику.

– Нельзя. Сейчас мы глистогонное вашей собаке дали. Организм глистами ослаблен, от прививки животное и помереть может. Так что через неделю, не раньше. И ошейник ему новый купите. Он у вас кашляет от того, что этот слишком узкий и ему горло сдавливает. Вот, возьмите этот. Он подойдет.

И еще. Позвольте дать вам совет. Вы никогда не держали собак. А лабрадор – все-таки крупная порода. И охотничья. Вам будет довольно трудно с ним справиться. Если финансы позволяют. – Он оглядел мать и сына с ног до головы, отметив Лелькину норковую курточку и кожаный рюкзак Максима известной испанской марки Пиквадро. – Так вот, если финансы позволяют, пригласите кинолога. Вам понадобится максимум десять занятий, чтобы пес стал более послушным и начал выполнять нужные команды.

– Кинолога? А где его берут? – удивилась Лелька. Цыплаков вздохнул.

– Запишите телефон. Парня зовут Дмитрий, и он – лучший специалист по собакам в этом городе. Когда позвоните, скажете, что от меня. Правда, берет он прилично. Одно занятие – тысяча рублей. Но оно того стоит, поверьте.

По дороге домой Лелька прикинула, что доставшийся им бесплатно, то есть даром, лабрадор уже обошелся в десять тысяч рублей. Именно столько стоили все купленные ему прибамбасы, присоветованный доктором корм и медицинские услуги.

«Однако, – подумала она. – Дорогое это удовольствие – заделаться собаковладельцем».

После купания утомленный и взбудораженный всеми процедурами пес, попав в новую для него квартиру, настороженно обошел ее по всему периметру, вернулся на первый этаж, благосклонно принял положенный в миску корм, после чего, заметив клетчатую подстилку, радостно взвизгнул и улегся на нее, шурша лапами.

– Ну надо же! – восхитилась Лелька. – Какая скотина умная, понял, что это для него!

– Ма-ам, – укоризненно сказал Максим, – не называй его скотиной. Он хороший.

– А как мы, кстати, будем его называть, – поинтересовалась Лелька. – Мы же не знаем, как его звали.

– Как звали, не знаем. А мы будем звать Цезарем, – не терпящим возражений тоном заявил Максим. Лелька с изумлением уставилась на него:

– Почему Цезарем?

– Потому что император. Потому что самый умный и всемогущий. И несколько дел мог делать одновременно. И салат – самый вкусный, когда с курицей, правда? Я с креветками, как ты, не люблю, – не совсем понятно объяснил Максим, и Лелька махнула рукой:

– Цезарь так Цезарь.

На ночь псина перебралась с шуршащей подстилки к Максиму под кровать и вот теперь увела его ни свет ни заря гулять.

Вспомнив шелковистую шерсть, которая после купания оказалась очень приятной на ощупь, и умную морду с печальными глазами, в которых, казалось, отражалась вся скорбь мира, Лелька вдруг умиротворенно улыбнулась. Идея завести собаку больше не казалась ей глупой и на аферу не походила ни капельки.