Читать книгу Маркиза Алло - Мадринья ду Пекаду - Страница 7

В приморских городках солнце всегда садится быстро. Оно ныряет в океан с головой, едва коснувшись серебряной полоски на горизонте, и сразу наступает темень. То есть сказать, что природа выделила Синтре полчаса или четверть часа сумерек, будет неправдой. Пара минут, и всё! Был свет, стала ночь.

Зэ и Татьяна благополучно отстали от группы туристов, с которыми вместе покупали билеты. Это было несложно: за посетителями никто не присматривал, постоянными гидами усадьба не обзавелась.

Сначала искатели приключений долго бродили по лабиринтам, туннелям и лестницам, дважды проходили мимо часовни, чтобы запомнить дорогу и не опоздать к назначенному часу.

Без пяти восемь они остановились у часовни. Поглядели друг на друга, взялись за руки и глубоко вздохнули.

– Может, подождем снаружи? Не может же она мимо нас пройти.

Зэ отрицательно помотал головой:

– Сказано ждать внутри – значит внутри. Пошли!

Вход в секретную часовню был за боковой панелью богато отделанной стены верхнего помещения. Спустившись по узкой боковой лестнице из верхней часовни, они оказались в нижней комнате, освещенной одной лампочкой, сиротливо висящей на скрученных проводах. По-видимому, затевался ремонт, и строители сняли штатное освещение, а может, его никогда и не было: факелов и свечей во все века было достаточно для ритуалов.

Зэ огляделся. Голые и неукрашенные стены, без всякой вычурности. Бронзовые светильники – ни грамма позолоты. Чаша для омовения рук из простого, даже не самого красивого однородного известняка.

Спустившись по узкой боковой лестнице… они оказались в нижней комнате.

Как резко контрастировала эта простота и, если так можно выразиться, архитектурная грубость с тем, что было наверху! Само сочетание двух часовен в одном строении – это одновременно насмешка и повод задуматься: внутри католической церкви есть тайная структура? – или, подражая Дэну Брауну: католическая церковь выросла на тамплиерском основании?

Старой Девы в помещении не было. Зэ посмотрел на часы – без двух минут восемь. Они подождали.

Время тянулось медленно, разговаривать не хотелось. Каждый стоял, погруженный в свои думы. Магдалена запаздывала.

В восемь часов с четвертью неожиданно для ожидающих погасла лампочка. Мрак, в который они погрузились, казался абсолютным.

Зэ запаниковал, но потом догадался, что усадьба закрывается в восемь, поэтому во всех помещениях централизованно выключают свет. Татьяна зашуршала в сумочке, достала телефон и включила фонарик. В слабом свете они увидели, как часть стены приоткрылась, оттуда показалась рука, которая поманила их за собой.

«Что это? – пронеслось в голове у Зэ. – Приглашение на встречу или западня? Но мы и так в западне: выход наверх может уже быть перекрыт и нас там поджидают».

Зэ нерешительно, а затем смелее, ступил в проход. Татьяна последовала за ним. В бликах метавшегося света он пытался со спины рассмотреть женщину, за которой они шли. Она не была похожа на Старую Деву – более молодая, ниже ростом. Даже одета она была со вкусом. Полетика одевалась несуразно.

Шли они недолго, несколько десятков шагов. Незнакомка остановилась, произвела несколько манипуляций руками, перед ней открылась дверь. Зэ наклонился, чтобы не удариться головой о низкий косяк.

Они оказались в небольшой зале. Одна стена была застеклена и выходила в сад. Провожатая обернулась к ним, попрощалась по-португальски и вышла через боковую дверь.

Перед растопленным камином полукругом стояли четыре кресла. Два из них были пустые, в других Зэ узнал старых знакомых: Алессандро Чезаре и Старую Деву.

Двух месяцев не прошло, как они, запертые непогодой, были сведены судьбой в одном замке, спасая свои жизни, а казалось, что Зэ их знает много лет.

С Чезаре он обнялся по-дружески, похлопывая по спине, с Магдаленой обменялся касанием щек, принятым в европейских странах в качестве приветствия хорошо знакомых людей.

Расположились у огня, хотя в комнате не было холодно.

– Как там наш друг Родион? – вежливо осведомился итальянец. Магда не удержалась и брезгливо фыркнула.

– Идет на поправку. Всем рассказывает, что получил рану на рыцарском турнире от копья противника.

– Если у него хватает сил шутить, значит, все будет в порядке. Жалко Сашу. До сих пор не могу простить себе, что все так получилось, – сказал Чезаре и достал из внутреннего кармана платок, чтобы смахнуть набежавшую слезу.

– Что случилось, то случилось, – сказал Зэ, претендуя на глубокую конфуцианскую истину. – Хотелось бы, чтобы в будущем подобное не повторилось.

Итальянец обеспокоенно переглянулся со Старой Девой. Зэ пояснил:

– Мы считаем, что ритуал появился в результате недопонимания или ошибки. Мы не требуем сию минуту отменить его или модифицировать. Просто пытаемся докопаться до истины, до первого камня в фундаменте, на котором потом выросло здание ритуала.

– Боюсь, здесь мы не сможем вам помочь, – опустив голову и глядя по сторонам, произнес Чезаре. – Исполнителей оберегают от знаний, доступных посвященным более высокого уровня.

– Не нас оберегают, а знания берегут от нас, – поправила его Старая Дева.

– Да, в нашем круге все построено на иерархии, как в пчелиной семье, где каждый знает только свой уровень и свои функции. Мы – исполнители, а исполнители выполняют приказы и не должны задумываться, зачем и для чего они это делают.

– Это нам известно, – продолжал вести разговор Зэ, поглядывая на Татьяну, которая хранила молчание. «Она хотела получить номер телефона Чезаре, а список вопросов ему подготовить позже, – сообразил Зэ. – Появление Чезаре на месте встречи – неожиданность для нее, поэтому она молчит. Что ж, будем импровизировать. Не впервой!»

– Много мы вам не расскажем, и не потому, что не хотим или дали клятву утаивать все, что нам станет известно, а потому, что мы сами не знаем, – подтвердила Магдалена.

– Хорошо, но хотя бы путаница с цифрами. Почему на анонимном пасквиле стоит дата на три года раньше той, когда пасквиль был написан?

Чезаре опять переглянулся с Полетикой.

– Мы действительно не знаем, – сказал Алессандро. – Еще пару месяцев назад я бы и годы жизни Пушкина не смог вам назвать, где уж тут разобраться с цифрами – теми или не теми.

– Мой брат любил играть с цифрами, – подала голос Старая Дева.

– У тебя есть брат? – удивился Чезаре. – Не знал!

– По первой русской жене отца. Сводный брат. Лучшие дни детства мы провели вместе, но это неважно. Он бы смог разобраться. Он был очень талантлив. Все, что было связано с цифрами, возбуждало интерес. И не просто интерес, а страсть. Брат забывал про еду и сон. Носился со своими таблицами, исписанными закорючками, безбожно перечеркнутыми цифрами, исправленными на исправленные и дополнительно поправленными.

Старая Дева помолчала, что-то вспоминая.

– В комнате у него на стенке девиз висел: «Скалигер мне враг, потому что истина дороже». Я спросила, кто такой Скалигер. А он мне ответил, мол, так и так, это тот негодяй, который внес в путаницу с датами еще большую путаницу. В общем, напутал с цифрами.

– Так, может, его спросить по поводу 7432 и 7435 годов? – прервала молчание Татьяна.

– К сожалению, брат пропал.

– Пропал? В наше время в Португалии пропадают люди?

– В наше время, как вы верно заметили, Татьяна, – чуть с вызовом ответила Старая Дева, – в Португалии люди не пропадают. Он пропал в России.

– В России?! – в один голос воскликнули Зэ и Татьяна. – Не может быть!

– Может!

Зэ нахмурил брови:

– Скажите, сеньора Магдалена, он поехал туда с конкретной целью, так ведь?

– Да, он должен был привезти одну редкую книгу. Моему сердцу так больно! – Произнеся эту фразу, Старая Дева почему-то расстроилась, ее рыбьи глаза увлажнились. Чезаре галантно протянул ей платок, который теребил в руках. Зэ заметил изменения в настроении собеседницы и заподозрил неладное. Ему показалось, что Магдалена что-то недоговаривает.

– Простите, если причиню вам страдания, уважаемая Магда. Вам больно не только из-за того, что брат не вернулся. Брат не вернулся, а книга, которую он должен был привезти, вернулась? Так?

Старая Дева кивнула.

– Это значит, – продолжил водитель, – что брат не просто пропал. С ним что-то случилось, потому что тот, кто доставил книгу, постарался, чтобы ваш брат не вернулся. Это тревожит вас больше, чем если бы он просто пропал вместе с книгой. Кто-то в ложе знает обстоятельства дела, но не считает нужным довести до вас детали, чтобы успокоить.

Старая Дева опять кивнула. Зэ немного помолчал.

– Часом, вы не знаете, что это была за редкая книга?

Магда непонимающе посмотрела на Зэ.

– Это была та самая книга, которую вы забрали из библиотеки в замке в день, когда уезжали после завершения ритуала.

– Как?! – Зэ и Татьяна воскликнули в один голос. – Невероятно!

– Так оно и есть.

– Простите, сеньора Магдалена, но мне кажется, мы сможем приободрить вас, – быстро заговорил Зэ. – Мы видели вашего брата живым. Он был ранен, но медицинская помощь ему была оказана вовремя.

Старая Дева всплеснула руками:

– Рассказывайте, рассказывайте, ради всего святого!

Зэ пересказал историю курьера, которого с пробитой головой увозили на скорой помощи из промзоны на севере Москвы. Старая Дева, выспросив подробности, попросила описать брата.

– Я плохо запомнил лицо. Голова уже была забинтована. На улице стояла темень. Проблесковые маячки кареты скорой помощи давали блики. К сожалению, ничего больше добавить не могу.

– Я боюсь, что это мог быть другой человек, – вдруг сказала Татьяна. Все оборотились к ней. Она продолжила:

– Брат Магдалены должен был вернуть книгу в Португалию, а раненый курьер должен был передать ее нам. Книга одна и та же. В этом мы убедились. Что-то здесь не сходится.

– Сходится, сходится, – мрачно процедил Чезаре. – Брат Магдалены, предполагаю, решил поступить по совести и вернуть книгу вам как законным представителям, тем более что владелец заплатил деньги, то есть выкупил книгу. Чего брат мог не знать, так это того, что за каждым человеком, отправившимся на задание ложи, поставлен надзирающий, который следует за исполнителем и мониторит ситуацию. А если задание сложное или имеет важное значение, то вслед за надзирающим могут направить контролера, который будет следить за действиями обоих. Видимо, замысел брата оказался раскрытым, поэтому его подкараулили и попытались ликвидировать.

– Это не стало неожиданностью для брата. Заметив слежку, он оставил нам знаки. – Зэ поведал о надписях на гипсовой скульптуре.

Чезаре и Старая Дева, выслушав рассказ, заметили, что расшифровать послания они не в силах.

– Что касается цифр и прочих иероглифов, то их мог объяснить только брат, – подвела итог Старая Дева. – А он пропал…

– Вернемся из поездки, – утешил ее Зэ, – дадим запросы в московские больницы в отношении неопознанных лиц. Бывает такое, что после сильного удара по голове люди не помнят, кто они и как их зовут.

– Ну а теперь, сеньор Чезаре, расскажите нам про маркизу.

– Маркизу?

– Да, маркизу, ту самую. Вы понимаете, чем я говорю? – Зэ в упор смотрел на итальянца.

У Чезаре испуганно забегали глазки. Он промычал что-то нечленораздельное и, как бы извиняясь, ответил:

– Дело в том, что сеньору маркизу никто никогда не видел…