Читать книгу Там, где нас не ждали - Маир Арлатов - Страница 5

***

Я вполне мог умереть. Но оказалось еще не пришло это время.

Я очнулся накрытый какими-то листьями, и ужасно испугался, решив, что меня похоронили. Но, увидев, как сквозь листья проникает солнечный свет, обрадовался и зашевелился, сбрасывая их с лица. Потом не спеша приподнялся на локте.

Рядом находился Шурд.

– Лежи, – нарушил он молчание, и надавил на плечи руками. Сопротивляться не было сил.

Над головой далеко в вышине меж густых ветвей просвечивало синее небо. Но деревья… Они были такие высокие… И я узнал этот лес…

Я опять попытался встать.

– Отпусти, – попросил я Шурда, так как он не позволял мне это сделать.

– Лежи. Айхшад тебя вылечит.

Я обратил внимание, что лежал у корней огромного дерева. И глядя на грубую растрескавшуюся кору, догадался, что Айхшад – это дерево – Покровитель Шурда. И даже может быть Айхшад – это имя дерева.

Свое тело ниже груди я совсем не ощущал. На миг мне показалось, что его нет. Какой я пережил ужас не передать словами. В горле от волнения пересохло так, что рот перестал открываться.

Повернув голову, я взглянул на Шурда. Он оскалился в улыбке, и я почувствовал его радость. Я вдруг решил, что он радуется, видя в каком жалком состоянии я нахожусь.

Я почувствовал себя таким униженным и несчастным, что будь я в состоянии управлять телом, то в пору руки на себя накладывать.

– Не глупи, – сказал Шурд, – твое тело в полном порядке. Ты, конечно, не Теорн, но раны заживают быстро, так что даже шрамов не останется. Я рад, что ты выкарабкался.

«Почему ты не прикончил меня?»

– Но ты ведь тоже не убил меня.

«Я просто испугался последствий»

– Каких?

«Я не был уверен, что мой поступок не скажется на моих людях»

– И Иссиндии?

«Не напоминай о ней!»

– Хорошо, хорошо. Ты до последнего отказывался от поединка, но сражался как воин. Тебе просто повезло, что я в ярости не разорвал тебя на части.

«Я тебя не понимаю: сначала ты предложил мне стать братом, потом хотел убить»

– Прости, я очень на тебя разозлился. Ты мне нравишься, мне приятно общаться с тобой. Я даже завидую тебе. Ты много видел, ты даже жил на другой планете, ты знаешь то, что я не могу понять. Мне хочется всегда быть с тобой рядом, но ты меня ненавидишь, прогоняешь. Твое поведение обижает меня. Ты вправе отказаться от меня и взять другого Покровителя. И этого-то я не хотел допустить. Я решил, что лучше убью тебя, чем позволю другому Покровителю занять мое место. Я был уверен, что ты проиграешь. Я изучил тебя достаточно, чтобы знать на сколько ты уязвим. И все же я рассчитывал решить этот вопрос мирным путем. Вот поэтому я предложил тебе стать братом. Твоя нерешительность оскорбила меня, и уничтожила все хорошее, что я к тебе испытывал. А потом я проиграл. Так нелепо и удивительно просто, что понял, ты не так беспомощен, каким кажешься. Ты может слаб по причине недавней болезни, но ты хитер как умирающая Кода.

Как я потом узнал Кода – это существо похожее на змею, только с шестью лапами. Она перед смертью перемещает свой яд из головы в другую часть тела и любой, кто станет есть ее, погибнет. Решение будто оторвав голову, тем самым обезопасишь себя от яда, будет неверным.

– Если бы ты умер, – продолжил после паузы Шурд, – я был бы очень огорчен. И наверно упал бы с Высокой Горы…

– Что значит упасть с Высокой Горы?

– Это теперь уже неважно. Ведь ты жив.

– И что будет, когда я поправлюсь? – спросил я.

Шурд вздохнул, ответив:

– Я приму твои условия…

– Ты научишь меня управлять листом?

– Зачем?

– Ты разве еще не понял: я не хочу зависеть от кого бы то ни было. Если не научишь, я пойду пешком. Возможно, ты опять на меня разозлишься, и может быть даже убьешь. Лучше убей сейчас, пока я не могу защищаться

– Все давай прекратим эти разговоры. Я научу тебя летать на листе.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Улыбнувшись, я закрыл глаза и вскоре уснул. Три дня я пролежал на куче зеленых листьев. Дерево оказало на меня просто фантастические действие. Раны зажили, не осталось даже шрамов. Я был полон сил и энергии. По моим скромным подсчетам я не видел Иссиндию уже двенадцать дней.

Шурд выполнил обещание. Он терпеливо учил меня управлять листом. Через день утомительных тренировок я освоил аппарат и лихачил между деревьями к великому ужасу Покровителя.

– Сдерживай скорость, – кричал Шурд, – он тебя не слушается. Спускайся, тебе следует поупражняться в телепатии.

Я уставший и довольный спрыгивал с листа, и уже в который раз безрезультатно пытался заставить его взлетать вверх без наездника. Шурду стоило лишь взглянуть на летательный аппарат и все готово.

– Нам не пора еще лететь к Умным? – поинтересовался я как-то у него.

– Я выполнил твое условие. Бери лист и лети! – Шурд, обидевшись, повернулся ко мне спиной.

Я, честно говоря, растерялся.

– Ты чего? – я подошел, и попытался заглянуть в его глаза.

– Ты мне надоел! Убирайся отсюда! Видеть тебя не хочу!

– Чем же это я опять тебе не угодил? Может я что-то не то сказал? Прости, я не хотел тебя обидеть.

– Нельзя обидеть того, кто не хочет быть обиженным.

– То есть ты на меня не обиделся, но на что-то сердит. Скажи, на что?

– Сейчас я тебе нужен для того, чтобы привести тебя к Умным. А потом что? Потом я буду тебе не нужен? Что мне делать? Ты не хочешь, чтобы я был твоим Покровителем, а я не хочу, чтобы у тебя был другой Покровитель, в помощи которого ты будешь нуждаться время от времени.

Я сел рядом с ним, размышляя над сложившейся проблемой.

– Слушай, давай заменим слово Покровитель на слово друг или если хочешь, станем братьями. Но если ты еще раз назовешь меня трусливым Теорном, я тебя поколочу!

Шурд улыбнулся и повернулся ко мне лицом.

– Ты согласен стать моим братом?

– Только если ты больше не будешь вызывать меня на смертельные поединки.

– Не буду. Но я все же не могу смириться с тем, как ты ловко со мной справился.

– То есть ты хочешь, чтобы мы опять… – я вскочил. – Я не хочу с тобой драться! С меня хватит и прошлого раза.

Шурд молча встал и начал чертить когтем вокруг нас круг метра три в диаметре.

– Шурд, чего тебе неймется? Ты же и так знаешь, что сильнее меня, а мне просто повезло.

Закончив чертить круг, он встал напротив меня, и пряча когти, сказал:

– Три попытки. Кто ступит за черту, тот проиграет. Ты не используешь ноги, а я когти. Думаю, так будет честно. Начали!

Я долго смотрел на него в упор, ища способ избежать состязания в силе, и отчаянно всплеснул руками.

– Ну, ты сам напросился, Шурд!

И я напал на него первым. Я догадывался, что трюк с опрокидыванием его на спину на этот раз успехом не увенчается. Слишком твердой была почва между деревьями. Тогда я решил пойти на таран и спихнуть его за пределы круга. Только Шурд был не промах. Едва я успел коснуться его плеч, как он резко отскочил в сторону, подставив мне подножку, и я даже не знаю как, оказался за пределами круга, головой протаранив кучу сухих листьев, служивших мне ложем.

Я на месте Шурда смеялся бы до упаду над неудачей соперника, но Шурд был слишком серьезен.

– Вторая попытка, – холодно известил он.

Я помотал головой, сбрасывая листья, глубоко вздохнул, покрутил шеей до хруста в позвонках и шагнул в круг. Определенно тактику нужно было менять.

Я решил, что нападать первым не буду. Мы кружили в центре круга, выставив перед собой руки. Я согнул ноги, сгорбился, стараясь стать ниже ростом. Затем сделал ложный выпад вправо, ожидая, что Шурд клюнет на мою уловку. И он клюнул! Едва он сделал шаг вперед, как я бросился ему под ноги и с силой толкнул руками в бок. Он перевернулся через меня, плюхнувшись на спину, а, пытаясь встать не рассчитал и приземлился на все четыре лапы, но… за пределами круга!

– Ничья! – воскликнул я. – Может прекратим? Все честно, я ведь не применял ноги. Неужели тебе так важно, кто из нас сильнее?

– Третья попытка, – сказал Шурд, возвращаясь в круг.

Он был расстроен своей неудачей. Я видел это по его глазам. Я даже подумал не поддаться ли мне? Ведь если Шурд проиграет, он будет злиться на меня до конца своих дней. И кто знает к чему приведет его озлобленность, а ведь жить мне на этой планете предстоит не последний день.

– Дерись в полную силу! Мне уступки с твоей стороны не нужны!

Но бой так и не начался. Внезапно над нашими головами раздался громкий треск и, на землю обрушилась толстая ветвь, вынудив нас отскочить в разные стороны. Мы оба оказались за пределами круга.

– Наш поединок окончен, – огорченно сказал Шурд. – Айхшад не хочет, чтобы мы дрались. Я вынужден подчиниться ее желанию.

– Давно я не слышал от тебя мудрых решений! – весело воскликнул я.

– Тебе и вправду везет. Я бы гордился братом, который хитер, как умирающая Кода и везуч, как слепой Недрок.

– А еще трусливый как Теорн, – добавил я.

– О… – многозначительно протянул Шурд, – Теорны далеко не трусливы. У тебя будет время убедиться в этом. Ты станешь мне братом?

– Да, давай только уточним, что каждый понимает под этим словом, – предложил я.

Шурд почесал лоб, задумчиво глядя на меня, и произнес:

– Брат для меня тот, кому я могу отказать в помощи, если он не хочет ее принять. Я не навязываю ему свое мнение, как это свойственно Покровителям. Он, как и я свободен жить и, выбирать как жить.

– И брат с братом могут поговорить по душам, – предложил я, и никто посторонний не узнает наших секретов.

– Согласен, – улыбнулся Шурд.

– Если одному грозит смертельная беда, другой спешит ему на помощь.

– Даже если об этом не просят, – добавил Шурд. – Чтобы не случилось, оба брата всегда стоят на одной стороне.

– Это правильно, – охотно согласился я. – Я готов стать твоим братом.

– Мы, возможно, иногда будем ссориться, – напомнил Шурд.

– Но ведь мы попытаемся помириться?

– При примирении не значит, что тот, кто первым идет мириться, на самом деле был виноват.

– Конечно, не значит.

– Тогда может, ты наконец, позволишь мне называть тебя по имени?

Я удивился.

– Но ведь ты его знаешь.

– Знаю, но ты сам не называл его, а значит, не хотел, чтобы я звал тебя по имени.

– Мое имя Ален.

Шурд приблизился к стволу Айхшад и поманил меня. Я подошел и мы вместе коснулись ее теплой шершавой коры.

– Айхшад будет свидетелем. С этого дня мы братья. И я клянусь, что навсегда отказываюсь от власти Покровителя над этим человеком. Ну, а если получится так, что я больше не смогу быть братом Алена, то пусть мою судьбу решит Кандемирия.

Шурд посмотрел на меня, ожидая ответной клятвенной речи.

– Я клянусь быть братом Шурда, а если по какой-то причине не смогу больше им быть, то пусть мою судьбу решит Кандемирия.

Едва я умолк, как дерево зашумело, будто его ветвями заиграл ветер.

– Айхшад приняла наши клятвы, но они должны быть скреплены кровью, – произнес Шурд.

Я кивнул. Мне даже было интересно, как произойдет этот ритуал.

Шурд отломил со своего бока иглу и провел ею по тыльной стороне ладони левой руки, разрезая кожу. Показалась кровь. Затем он передал иглу мне. Я проделал тоже самое. Потом он взял мою руку и соединил наши раны. Некоторое время мы стояли так, глядя, как капли крови капают на черные изогнутые корни Айхшад.

– Смотри, – Шурд указал на землю. Капля крови случайно упавшая на орех, вдруг спровоцировала его рост. Орех треснул, выпустив наружу белый корень. Спустя еще немного времени корень накрепко вонзился в землю и на наших глазах растение избавилось от скорлупы ореха и обрело два продолговатых зеленых листочка.

– Что это значит? – спросил я.

– Пока оно живо, будет существовать наше братство.

– Но его может кто-нибудь сломать.

– Не беспокойся. Айхшад накажет того, кто на это решится.

Шурд развел наши руки, и я увидел, что раны как таковой больше нет. Вместо нее был узкий белый шрам.

– Если кому-то из нас будет угрожать смерть, то этот знак нашей клятвы нальется кровью и, будет пульсировать, пока бьется сердце брата. Теперь Шурд и Ален братья!

– Итак, брат Шурд, каковы будут планы на этот день?

– Ты, кажется, собирался к своим…

– А ты, что же нет? Думаешь, если стал моим братом, то уже можешь бросить меня на произвол судьба? Так не пойдет! – я потянул руку вверх и, глядя на летательный аппарат, скомандовал: – Лист, к ноге! – и спустя секунду возмущенно воскликнул: – Вот гад, не слушается!

– Ты же не можешь лететь к своим людям в таком виде, – Шурд оценивающе взглянул на меня. Я тоже посмотрел на него. Да, видок отменный. Костюм и одежда под ним драные – это хорошо с точки зрения вентиляции в жаркий день, но кроме этого все в пятнах засохшей крови, что делало мой внешний вид очень непривлекательным, можно сказать, тошнотворнее одежды на мне еще не было. Но раньше я не обращал на это внимание.

– И что ты предлагаешь? Лететь в одних трусах? Уж лучше в этом рванье…

– Пока Айхшад лечила тебя, я слетал к твоим друзьям. В отличие от нас вы можете легко менять свою шкуру. Я нашел Иссиндию и рассказал о тебе.

– Ты ей все рассказал? И что она?

– Переживает. Мне показалось, что она тебя любит. Еще она собрала для тебя кое-какие вещи. Хочешь посмотреть?

– Конечно!

Шурд стал обходить дерево, затем на которое время скрылся за стволом, и уже вышел оттуда, неся рюкзак. Его он, приблизившись, протянул мне.

Я заволновался. Я был очень благодарен Иссиндии за внимание к моей персоне. В рюкзаке кроме одежды я нашел записку.

«Ален, я счастлива узнать, что ты жив. Выздоравливай поскорее. Жду с нетерпением. Твоя Иссиндия»

Две строчки, а сколько теплых чувств всколыхнули они в моей душе!

– Хорошие вести? – поинтересовался Шурд.

– Шурд, не подскажешь, как тебя обнять, не поранившись?

Шурд засмеялся, предложив:

– Ты можешь выразить свою признательность поцелуем в лоб.

– Ну, я как-то к такому еще не готов, – растерянно произнес я.

– Я же не настаиваю…

Шурд приманил к себе лист, и встал на него с интересом наблюдая, как я меняю «шкуру». Приведя себя в надлежащий вид, я сложил одежду в рюкзак, затем повесил его на плечо, и встал рядом с Шурдом на лист, и мы взлетели.

Мне казалось, что мы летим слишком долго. Внизу стремительно проносились луга, холмы и леса. А мы все летели, и молчали. Иногда я замечал «ежей», пролетающих мимо или у самого горизонта по своим делам.

И вот вдали показались остроконечные строения чем-то похожие на вигвамы. Кое-где попадались на глаза кострища.

Мы подлетели к ближайшему строению и приземлились. Я сошел на землю.

– Они там, – сказал Шурд. – До встречи.

И Шурд быстро улетел, оставив меня одного.

– Эй, есть кто живой? – спросил я, осматривая строение, изготовленное путем переплетения причудливым образом длинных листьев, которые высохли на солнце, приобретя багровый оттенок.

Зашуршали листья. Я пригляделся, и увидел, как открывается одна из стен строения, и заулыбался, увидев Наддин. Она на мгновение лишилась дара речи от восторга.

– Наддин! – воскликнул я.

– Ален… ты! Боже… – она бросилась навстречу и повисла на моей шее. – Ален, мы такое пережили. Как ты? – она взволнованно посмотрела в мои глаза.

– Жить буду. Где остальные?

– Идем… – она взяла меня за руку. – Иссиндия умрет от счастья!

– Наддин, нас и так мало. Пусть лучше в обморок упадет.

Наддин весело рассмеялась, и потащила меня за собой внутрь строения.

Как вскоре я понял: строение было входом в подземное сооружение, напоминающее тоннель. А, пройдя через него, мы оказались в огромном городе. Хоть он и был подземный, в нем было светло из-за обилия желтых светильников в форме свечей.

И тут я впервые увидел Умных. Это были существа напоминающие людей. Они были в черных шкурах, имели длинные белые хвосты и черные перепонки на передних конечностях тянущихся о шеи до запястий. Лица их были, я бы даже сказал красивые: широкий лоб, большие глаза, нос треугольный с большими ноздрями, два крученых к верху уса, рот как у человека, только весь усеянный клыками, а подбородок почти отсутствовал. Голову они несли гордо, высоко держа ее над мощными плечами. У них в отличие от ежей была шея.

– Это Умные, – сказала Наддин. – А нам сюда.

Мы свернули к проему в стене. Наддин поспешила войти первой, и я услышал ее радостную речь:

– Эй, лежебока! Встречай гостя!

– Чего орешь? – возмущенно отозвался Ченз. – Какой еще гость?

Я неторопливо вошел внутрь, и оказался в просторной светлой комнате. Ченз перестал протирать глаза и посмотрел на меня как на приведение.

Кроме него в комнате никого не было.

– Что не ждал? – вкрадчиво поинтересовался я.

– Ален, живой! Растерзайте меня черти! Живой! – он вскочил и бросился меня обнимать.

Наддин, уловив момент, удалилась, как я догадывался, ушла искать остальных.

– Ченз, я рад тебя видеть!

– А я-то как рад, а то один как перст в этом прайде. Думал, свихнусь. Давай рассказывай, что случилось.

Мы сели на деревянный подиум. Помедлив, я спросил:

– Про Зорана знаешь?

– Знаю… Чтоб их на части разорвало!

– Кого их?

– Этих уродов с колючками. Диких образин!

– А я их ежами называю.

– Хоть как зови, они сделали, что хотели. Такого человека сгубили! Я думал и тебя тоже собираются казнить.

– Про него я рассказать могу, а про себя только, когда все соберутся, чтобы не повторяться.

Минут десять мы разговаривали, вспоминая Зорана. Потом в комнату ворвалась Иссиндия. Я встал, предугадывая ее реакцию. Она молча подошла и судорожно вздохнув, обняла меня. Мы долго стояли обнявшись, она боялась меня отпустить, словно я в любую секунду мог исчезнуть из ее жизни навсегда. Затем она пристально посмотрела на меня. В ее глаза застыли слезы.

– Ален…

– Иссиндия…

Тут вбежала Лорит, а следом вошла Наддин: Лорит сразу с порога спросила:

– А где Зоран? Он с тобой? Ален, скажи, что он жив. Я им не поверила, – она указала на дверь. – Ален, он жив?

Я отрицательно качнул головой.

– Он… умер? – прижимая руки к лицу, прошептала Лорит. Ее глаза расширились от ужаса, а ноги подкосились, и она стала оседать на пол. Наддин бросилась ее поддерживать.

– Я сделал все, что мог, – произнес я.

– Да, да… – не стала спорить она. – Их слишком много, ты не мог с ними справиться один…

Она всхлипнула, и спрятала лицо в ладонях. Ее плечи содрогнулись от беззвучных рыданий. В комнате повисла гнетущая атмосфера.

Так началась моя новая жизнь. В основном она сводилась к тому, чтобы есть, спать и думать, чем занять себя в оставшееся время.

Я и Иссиндия перебрались в отдельную комнату и соорудили дверь, чтобы не дай Бог, кто-нибудь не явился в самый неподходящий момент. Особенно это относилось к любопытным Умникам.

Ченз к моему удивлению не проявлял интереса к оставшейся женской части нашего поселения. Он пропадал где-то целыми сутками, и если я интересовался его делами, то отмахивался, выдумывая нелепую причину своего отсутствия.

Наддин тоже предпочитала, чтобы не лезли в ее дела. С рассветом она уходила на поверхность, а, вернувшись через пару часов с каким-нибудь камнем или образцом местной флоры, что-то экспериментировала в своей комнате.

Я не раз предупреждал ее о возможных неприятностях, напоминая о причине гибели Зорана, она лишь заверяла, что эти растения ей можно собирать, она даже разговаривала по этому поводу со своим Покровителем.

Да, у каждого из них был свой Покровитель. Как они рассказали мне, что через день после того, как их вытащили из корабля, к ним пришел главный из «Великих и Могучих» в компании с другими ежами, которые принесли корзины с орехами. И тогда главный велел каждому съесть по ореху. Вот таким образом и нашлись для них Покровители. Ничего сложного. Наддин лишь сердилась, что ее Покровитель чересчур назойлив и любопытен.

– Думаю, они все такие, – сказал я ей в утешение.

– Но твоего-то, что-то не видать.

– Занят наверно.

Я не стал сообщать команде, что мы побратались. Не думаю, что они восприняли бы эту новость с восторгом. Все это время я не очень-то скучал по Шурду.

Лорит замкнулась в себе. Депрессия усиливалась с каждым днем, и ее Покровитель Арк часто выказывал нам свое беспокойство ее состоянием.

– Она не ест, не разговаривает, она ни о чем не думает. Если она умрет, я спрыгну с Высокой Горы!

Мы видели, что Лорит становится все хуже, но ничего не могли поделать. Даже у Иссиндии опускались руки.

В один прекрасный день, когда я, Иссиндия и Наддин завтракали в общей комнате, называемой нами столовой, вошла Лорит. Она была худой и чрезвычайно бледной, волосы распущены, а в глазах безумный блеск. Увидев нас, она весело засмеялась, воскликнув:

– Земля! Земля! Мы на Земле! Ален, я верила, что ты вернешь меня домой!

Мы многозначительно переглянулись.

– Скорее выведите меня наверх. Я не смогу, я устала… Я так хочу увидеть Землю!

В ее глазах было столько мольбы, что никто из нас не рискнул попытаться убедить ее в обратном. Мы вышли из-за стола и молча подойдя к несчастной женщине, взяли ее под руки и повели к выходу. Ее счастье было таким искренним, что мы поняли, она окончательно лишилась рассудка.

Наддин открыла перед нами дверь, и яркий солнечный свет осветил нас, заставив зажмуриться. Лорит смеялась, выкрикивая: «Земля! Это Земля!»