Читать книгу Противостояние. Армагеддон - Макс Строгов - Страница 9

Время – предновейшее, Час "Х" минус полгода

Место-город Лобня. Московская область

1

Илья Иванович ухаживал за отцом, сидевшим в инвалидной коляске. Кормил его с ложечки, по привычке приговаривая:

– Отлично, товарищ капитан второго ранга, эту боевую задачу вы выполняете успешно. Сейчас закончим с первым и бросимся на абордаж второго блюда. Покончим со вторым, примемся за бочку с ромом.

Отец хмыкал, придерживая левой, немного действующей рукой поднос, поставленный на накрытые пледом колени. Мать гремела посудой на кухне.

Илья Иванович крикнул:

– Мам, второе готово?

– Да, уже положила.

Илья Иванович не переставал удивляться сильному, молодо звучавшему голосу матери.

– Эх, мама. Красивая ты у меня и сильная. Вот только ноги у тебя плохо ходят. Проклятые сосуды…" – подумал Илья Иванович и опять крикнул:

– Я сам возьму. Не неси. Поднос принесу с пустой посудой, заберу второе и чай.

Отец любил, когда его кормил сын. И терпеть не мог, когда это делала жена. Он был в здравом уме, все помнил и подмечал. Характер у него только испортился. Ходить не мог, правая рука не действовала. Он один из немногих выживших был спасен после взрыва торпеды прямо в торпедном аппарате подводной лодки, на которой служил старшим помощником.

На кухне мать, статная женщина со следами былой красоты на ухоженном лице, спросила:

– На работу, как я поняла, ты сегодня не пойдешь?

Илья Иванович работал специалистом по техническим устройствам в Охранном агентстве и там же подрабатывал инструктором по рукопашному бою.

– Пойду, но позднее. Сейчас докормлю отца и бегом на собрание дольщиков.

Мать промолчала. Она души не чаяла в своем сыне. Высокий, широкоплечий, с тонкой талией. Мужественное, по-мужски красивое лицо. Незлобивый характер. Она знала, что ее сын нравится женщинам. А вот он к ним относился несерьезно. Сейчас связался с этой Светланой. Не пара она ему, хоть и интеллигентная женщина, библиотекарь. А ведь ему уже за сорок. Вон седина уже появилась в густых волнистых каштановых волосах. Когда она пыталась говорить на тему женитьбы, он смеялся и говорил:

– Мам! Женюсь, если только встречу такую, как ты, умную и красивую.

Дочь адмирала, она мечтала, чтобы ее любимый сын стал архитектором. И эта история с новой квартирой. Она с самого начала была против этой затеи. Удивлялась самоуверенности и опрометчивости сына, уговорившего их взять в банке деньги под залог их малогабаритной двухкомнатной квартирки и вложить их в новострой. Срок сдачи нового дома был давно сорван, надежда получить желаемую просторную новую квартиру гасла с каждым днем. Эту квартиру они должны были освободить не позднее, чем через три месяца, к первому марта следующего года.

Это было не собрание дольщиков. Илья Иванович покривил душой. С группой активистов он ехал в известный всему городу Холдинг, в который по некоторым неофициальным данным входила их пресловутая строительная компания.

Группу дольщиков человек в пятнадцать, вошедшую в шикарный вестибюль громадного здания из стекла и бетона, возвышающегося почти в центре города, остановила охрана перед турникетами.

На вопрос охраны, что вы здесь забыли и кто вы, предводитель группы пожилой опытный человек, сам строитель, приехавший с Севера, твердо заявил:

– Мы хотим видеть вашего руководителя, Сучева Альберта Семеновича. Только не говорите, что его нет на месте. Мы знаем, что он есть. А мы – дольщики дома, строящегося по улице Вересаевской.

Охрана пришла в замешательство от такого уверенного напора, и принялась куда-то звонить. Затем старший охраны сказал:

– Сейчас подойдет заместитель Альберта Семеновича и вы с ним поговорите.

Ждать пришлось долго. Наконец откуда-то сверху спустился на лифте сравнительно молодой красномордый полный мужчина, похожий на того Гайдара, который пытался вылечить страну шоковой терапией. За ним гуськом подтянулись четверо человек характерной бойцовской внешности.

– Я – Ракицкий Евгений Моисеевич. Что вам угодно, господа?

Сильным голосом спросил Евгений Моисеевич. В отличие от Гайдара, это был крепкий орешек.

Выслушав спокойно Петра Николаевича, предводителя дольщиков, он сказал:

– К строительной фирме "Жилкомстрой" ни наш холдинг, в целом, ни Альберт Семенович, в частности, никакого отношения не имеют. Вы обратились не по адресу. И еще, господа, если кто хочет говорить со мной, то прошу представляться. Я же представился. И вы – не пещерные люди.

– Я – Бражников Петр Николаевич. А вот копия официального документа, свидетельствующего, что след от фирмы "Жилкомстрой" ведет сюда. Оригинал документа у нас.

Протянутый документ перехватил один из охранников и отдал Евгению Моисеевичу. Тот не глядя и не поворачиваясь, передал его стоящему чуть сзади крепкому мужчине, коротко подстриженному, лет пятидесяти, в сером костюме, глядевшему исподлобья на все происходящее.

– Я повторять не буду! Сказано все предельно понятно. Не так ли?

Это "не так ли" разозлило Илью Ивановича. Он протолкнулся вперед и сказал:

– Сейчас не девяностые годы и не двухтысячные. Это у вас не пройдет!

– Вы кто? – прервал его Евгений Моисеевич.

– Я – Муромский Илья Иванович, тоже дольщик. И заявляю, что мы пришли не просить, а предупредить, что с этим и другими документами мы идем в прокуратуру. Юридические консультации проведены. Вы – не в выигрышном положении.

Смятение пробежало по лицу Евгения Моисеевича. Не говоря ни слова, он повернулся и быстрым шагом направился к лифтам. Остальные потянулись за ним.

Выйдя на улицу на пронизывающий, почти зимний ветер, Илья Иванович попридержал Бражникова и тихо сказал ему:

– Не нравится мне, Петр Николаевич, что мы представились и нас незаметно фотографировали эти типы, пришедшие с Евгением Моисеевичем.

– Наше дело, Илья, правое! Мы должны победить. Нам бояться нечего.

– Ну-ну, – протянул в ответ Илья Иванович, чувствуя, как его спецназовское чутье бьет тревогу.

2

Через два дня в послеобеденное время, когда Илья Иванович был на работе, ему позвонил Вячеслав, тоже дольщик. Он, как имеющий юридическое образование, готовил документы в прокуратуру, суд и другие инстанции.

Срывающимся голосом Вячеслав рассказал Илье Ивановичу, что сегодня утром в парковом пруду нашли мертвого Петра Николаевича. Воды в пруду было меньше, чем по колено. Готовясь к зиме, городская служба частично пруд осушила, оставив немного воды под каток. Труп прохожие увидели сразу. Он лежал в воде лицом вниз, спина была видна.

Помолчав в трубку, не дождавшись реакции Муромского, Вячеслав добавил убитым голосом:

– Я больше нашим новостроем не занимаюсь. Гори он огнем.

Илья Иванович позвонил участковому района, который посещал занятия по рукопашному бою, проводимые Муромским. Директор Охранного агентства, заинтересованный в получении заказов от жителей на установку охранной сигнализации с подачи участкового, естественно, разрешил. Капитан полиции Вадим Васильев, преданный поклонник Муромского, вначале извинялся, мол, не телефонный разговор, потом все же сказал:

– Следов насильственной смерти нет. Криминалисты говорят, что похоже на несчастный случай. Сейчас проводят медэкспертизу. Может у него был сердечный приступ. Но вот что не ясно. Куда делась собачка, которую он вчера вечером выгуливал?

Поблагодарив Вадима, Илья Иванович в задумчивости положил трубку. Долго глядел в окно на голые качающиеся под стылым ветром деревья, испуганные, казалось, как и вся природа, надвигающейся зимой. Думал: "Нет, это не несчастный случай. Из этого следуют, как минимум, два вывода. Первый: новой квартиры ему не видать. Эти негодяи убивают не для того, чтобы потом предоставлять квартиры дольщикам. И второй: ему и его семье грозит опасность. Что делать?"

Так он сидел долго, постукивая тупым концом карандаша по развернутой на столе схеме новой сторожевой системы для коттеджей и дач. Ничего не придумав, собрался и пошел вниз в спортзал на тренировку.

Домой Илья Иванович поехал пораньше. После телефонного разговора с Вадимом он не виделся. Тот не пришел на тренировку. Новой информации не было. Да и нужна ли она? Все ясно. Сделают вывод: несчастный случай. И спокойно закроют дело, никому ведь сложности не нужны.

В голове с той самой минуты, когда о случившемся ему сообщил Вячеслав, стучал молоточек страха за родителей. Везти их было некуда. Ни родственников, ни достаточно близких людей с соответствующей жилплощадью у него не было. Светка, скромный библиотекарь, с которой он встречался, жила в маленькой комнатке старой коммунальной квартиры. С другой стороны, этим волкам что стоит вычислить его родственников и знакомых, если обнаружат, что его родители внезапно исчезли?

К своему дому он подъезжать не стал, оставив старенькую "Ауди", в соседнем дворе, где до этого никогда не ставил. Уже стемнело. К дому подошел не как обычно, а с другой стороны. Когда он шел вдоль дома к своему подъезду, увидел, как навстречу едет машина с выключенными фарами. Муромский оглянулся. Похожая машина шла и сзади.

В голове взорвалось: "Опасность!  Действуй!"

Справа сплошной стеной росли высокие кусты, отделяющие сквер, слева – чахлые голые деревца и стена дома. Вдруг взревел двигатель, зажглись фары, и задняя машина резко ускорилась. Он рванул вперед. С разбега прыгнул ногами вперед прямо в лобовое стекло той, что надвигалась спереди, туда где предполагалось быть водителю. Стекло, точнее уже мелкие кусочки, скрепленные пленкой, влетели в кабину. Машина резко затормозила. Водитель, впав в ступор, не пригнулся, и от сильнейшего удара ногой в лицо у него сломалась шея. Остальные двое, сидевшие в этой машине, выскочили в правые двери. Один из них сразу побежал в обратную сторону, если смотреть по ходу машины, другой же растерялся и в замешательстве бросился к стене дома, где его и настиг соскочивший с капота Муромский.

Вторая машина остановилась, освещая фарами происходящее впереди нее. Три человека, выскочив из нее, начали стрелять. Илья Иванович сходу сбил бандита и, прижав коленом к земле, свернул ему шею. Затем упал на спину, перевернул мертвеца на себя, нащупал у него в боковом кармане куртки пистолет, выхватил и начал стрелять, прикрываясь трупом. Стрелял Муромский так, как положено стрелять "чистильщику". Пятью выстрелами он уложил всех трех бандитов. Двое не подавали признаков жизни, третий пытался подползти обратно к машине. Она же газанула и задом помчалась прочь, виляя и задевая кусты, оставив раненого бандита на произвол судьбы.

Илья Иванович не стал стрелять в удирающее авто. Посмотрел на пистолет. Это был "Вальтер ПП". Промелькнула мысль: – "Надо же! Хорошо вооружаются негодяи."

Свалив с себя тело бандита, нашел в его куртке еще два магазина. Вскочил и бросился бежать в соседний двор к своей машине. В голове бились мысли: "Первое, что надо сделать, уйти подальше от дома. Через пару минут тут будет не протолкнуться от полиции и свидетелей. Второе, позвонить домой. Как там родители. Их предупредить, что сегодня буду ночевать у Светланы. Третье, срочно в машину и к Светке. Буду создавать алиби…"

Из машины Илья Иванович позвонил родителям. Мать ответила, что дома все в порядке, и что она не одобряет подобные ночные отлучки и так далее, и тому подобное. В общем, была в своем амплуа.

Затем он позвонил и предупредил Светлану. Она обрадовалась и сказала, что срочно приступает к приготовлению грога, который так любит Илья. И еще сказала, что только что приехала из Москвы, откуда привезла исторический журнал с интересной публикацией. Оказывается, есть такая точка зрения, что первыми спецназовцами были специальные команды казаков-пластунов. Зная интересы Муромского, она искала и часто находила необычные материалы о спецназе.

Ночь прошла спокойно. Илью Ивановича никто не побеспокоил, ни полиция, ни бандиты. Утром, не спеша спускаясь вниз и внимательно прислушиваясь, есть ли кто на

лестнице выше и ниже его, Муромский вышел из подъезда, внимательно огляделся и пошел к машине. Ее он предусмотрительно оставил далеко от дома Светланы. В любую секунду был готов пустить в дело "Вальтер".

Открывая дверь машины, Муромский услышал негромкий голос:

– Только спокойно, Илья Иванович, не стреляйте, пожалуйста. Давайте поговорим.

Из-за стоящего неподалеку микроавтобуса вышел крепкий пятидесятилетний мужчина с тяжелым взглядом исподлобья. Руки в тонких кожаных перчатках он держал на виду, демонстрируя миролюбие. Муромский мужчину узнал. Это тот тип, который стоял за спиной Евгения Моисеевича в вестибюле холдинга. Илья Иванович окинул взглядом окрестности. Никого не заметил, но чувствовал, что находится под прицелом с нескольких сторон.

– Вы правильно поняли, что находитесь на мушке. И у не одного человека. Повторяю, у меня к вам деловой разговор.

– У нас с вами деловой разговор не планировался, – ответил Илья Иванович.

Муромскому было досадно и неприятно, что он не смог обнаружить засаду каких-то бандитов.

– Не переживайте, вы имеете дело тоже со специалистами, – неприятно рассмеялся тип из холдинга.

– Я вчера уже понял, какие вы специалисты.

Илья Иванович постарался, чтобы в его голосе было побольше сарказма.

– Кто ж ожидал от обычного майора морской пехоты таких фокусов. Пять трупов за пять минут. Вот это темп!

Тип из холдинга спокойно подошел и остановился в трех шагах.

Муромский подумал о том, что легенда, в соответствии с которой он является отставным майором морской пехоты, надежно работает. Раз даже эти гиены с большими возможностями введены в заблуждение. Одновременно в голову пришла мысль, что пятый, который полз к машине, тоже отправился туда, где быть обязан. Помолчал и произнес:

– Вы полагаете, что к майору морской пехоты подходит определение "простой"?

– Нет, я имел ввиду другое. Майору морской пехоты именно такая подготовка не нужна. Это не совсем та специализация. Мне пришлось послужить, Илья Иванович, и я знаю. Теперь давайте о деле, но в начале факты.

Итак, первый факт: вы убили пять человек. Согласитесь, что для самообороны это слишком круто. Похоже на расправу. Мы так все и представили подъехавшим работникам полиции и прокуратуры, немного изменив, конечно, детали на месте преступления.

– Это они сами добили пятого, чтобы тяжелораненый не проговорился… – подумал Муромский.

– Не отвлекайтесь, Илья Иванович. Кроме того, у следствия может появиться версия, что Бражникова Петра Николаевича убил тот же человек. Она появится с нашей подачи, конечно.

Факт второй. Безопасность ваших родителей. Как вы можете эту безопасность обеспечить?

Факт третий. Ваше положение. Вы что, собираетесь податься в бега?

Факт четвертый. Сейчас неподалеку у одной особы по имени Светлана находится субъект, отличающийся особой жестокостью. Если я ему позвоню и скажу "вперед" или не позвоню вовсе, он ее через десять минут убьет. Не сразу, конечно, но это хуже во сто крат, чем сразу.

Ну и факт пятый. Если вы попробуете сопротивляться, просто сделаете резкое движение или просто откажетесь от того, что я вам сейчас предложу, то просто раздастся выстрел.

– Все точно этот гад обрисовал, – думал Муромский, оглядываясь, – не поспоришь. Как все плохо. И ни одной идеи. Впрочем, надо соглашаться ради родителей, ради Светки…

– Ладно, предлагайте.

3

В этот же день вечером в большом солидном кабинете известного в городе Холдинга в глубоких кожаных креслах сидели два человека. Один – хозяин кабинета, большой полный пожилой человек с маленькими глазками на вечно потном лице, другой – тот самый крепкий мужчина, имеющий привычку на всех и вся смотреть исподлобья. Первый – руководитель службы безопасности Холдинга Хрусталев Борис Федорович, генерал-лейтенант милиции в отставке, бывший начальник главного управления МВД по одному из субъектов Российской Федерации. Второй – его заместитель и начальник охраны Холдинга, когда-то служивший в армейской разведке Сысоев Сергей Антонович.

Оба доверительно беседующих мужчин были без пиджаков, в ослабленных галстуках. В руках держали слегка наполненные большие коньячные бокалы. Между ними на инкрустированном столике стояла пузатая бутылка "Мартеля", столь любимого Хрусталевым.

– Говоришь, это будет полезное приобретение. А не сорвется с крючка, не подведет нас под монастырь? -

Медленно произнося слова, задумчиво говорил Хрусталев, глядя куда-то в сторону. Он постоянно вытирал потное лицо большим белоснежным платком.

– Ему некуда деться, Борис Федорович, мы его обложили со всех сторон. Нам же позарез нужен человек, отвечающий за безопасность "горячего" объекта. А у него соответствующая подготовка.

Сергей Антонович исподлобья смотрел на своего начальника. К коньяку, который держал в левой руке, он, в отличие от хозяина, так и не притронулся.

– Ну-ну. Отвечаешь головой!

Борис Федорович в упор посмотрел на подчиненного маленькими злыми глазками.

4

Другой разговор происходил на следующее утро в том самом здании Холдинга. Муромский беседовал с Сысоевым Сергеем Антоновичем, заместителем начальника службы безопасности холдинга.

– Илья Иванович, вы назначаетесь руководителем службы безопасности культурно-развлекательного центра "Бродвей". Место – не простое, горячее. Ресторан, дискотека, варьете с раздеванием, два кафе, боулинг, бильярдная, кинозал. Посетители – в основном молодежь. Многие специально приезжают из Москвы. Очень популярное место. Надо будет установить и поддерживать железный порядок. Исключить всякие эксцессы.

Помолчав, Сысоев продолжил:

– Обратите особое внимание на пресечение наркотиков. Пересмотрите кадры службы безопасности, особенно охрану. Она берет "на лапу" за пропуск в переполненный центр сомнительных личностей. Но перемены в кадровом составе только по согласованию со мной. И вообще, Илья Иванович, по любым вопросам не стесняйтесь и советуйтесь со мной, особенно на первых порах.

Помолчав, Сысоев, продолжил:

– Вас, конечно, интересуют вопросы, касающиеся безопасности ваших родственников, этой Светланы и ваша личная безопасность. Так вот. Пока вы у нас работаете, это будет гарантировано. Относительно вас лично никаких подозрений у правоохранительных органов нет и не будет. Происшедшее у вашего дома – всего лишь бандитская разборка. Следы, оставленные там, и показания свидетелей, прямо указывают на это.

Сысоев пытливо смотрел на ничего не выражающее лицо Муромского.

– Теперь о не менее важном. Оплата вашего труда будет более чем достойная. Купите себе приличную машину вместо вашей развалюхи. Вместе с семьей переедете в трехкомнатную квартиру. Ключи вам выдадут в административно-хозяйственном отделе Холдинга. Думаю, не стоит напоминать, что ваше новое жилье – служебное, только на время вашей работы у нас.

Сергей Антонович во время всей беседы продолжал смотреть на Муромского своим неприятным специфическим взглядом. Хотя, это была не беседа, а монолог Сысоева. Муромский молча сидел, уставившись взглядом в окно над плечом Сысоева, держа ладони между коленями. У него было ощущение, что он продает душу дьяволу. – Как Фауст – подумал он, усмехнулся и опустил голову.

Эта усмешка не понравилась Сергею Антоновичу. Он тихо заметил:

– Я надеюсь, что вы будете к нам лояльны. Сейчас мы поедем, и я покажу вам ваше новое место службы.

Сысоев нажал на кнопку пульта, установленного слева, нагнулся к микрофону:

– Мою машину, еду на "Бродвей".

Он так и выразился: не в "Бродвей", а на "Бродвей", будто бы собрался пройтись по известной всему миру улице.

Одевая дорогое кашемировое пальто, Сергей Антонович сказал Муромскому как бы между прочим:

– "Вальтер", если хотите, можете оставить у себя. Оформим на него разрешение. Только надо расписаться в административно-хозяйственном отделе.

А если хотите, заменим его на "Глок". Все же более современное оружие. А "Вальтер" – хорош! Да вы и сами в этом убедились.

Он усмехнулся, открыл дверь и, пропустив Муромского вперед, вышел, закрыл дверь на специальный ключ и "пикнул" маленьким карманным пультом, наподобие автомобильному.

"Поставил кабинет на дополнительную, индивидуальную сигнализацию" – подумал Илья Иванович.