Читать книгу Поверженные в прахе - Максим Колесников - Страница 4

В которой герои много ходят, много таскают, выпивают, а в итоге попадают в высшее общество

Главная городская площадь находилась буквально в двух шагах от дома господина Зиндекина. Справедливости ради, стоит отметить, что Шапендорп не мог похвастаться большими пространствами и значительными расстояниями, хотя и считался очень крупным городом. Шутка ли, больше тридцати тысяч человек называло себя его жителями, и, наверное, вдвое больше проживало в округе.

Помимо главной, в городе имелось еще несколько площадей поменьше, но именно здесь билось колокольным звоном сердце города – большая каменная церковь с высокими, устремленными в небеса, окнами и блестящим шпилем, рассыпающим в ясную погоду по мостовой яркие солнечные огоньки. Рядом с сердцем шевелил извилинами и мозг – ратуша. Внушительное здание аж в четыре этажа, с массивными каменными блоками в основании и маленькими оконцами, походило скорее на замковый донжон, нежели на городскую постройку, и могло выдержать небольшую осаду. А в самом центре бурлил соком городской желудок – не единственный, но первый рынок, пропахший специями, шумный и крикливый, он просыпался до восхода солнца и еще долго не мог угомонится после его заката.

Сегодня наших героев не интересовала ни церковь, ни ратуша, ни рынок. Они вышли на городскую площадь и как-то рутинно, словно мимоходом, проскользнули по ней на одну из улочек, ведущих к реке.

Река, разделяющая город на половины, омывала также три крупных острова, которые, являясь частями города, соединялись с ним целой системой мостов. Кроме того, при наличии мелкой монеты, можно было переправится и на лодке, которые здесь имелись в избытке.

Иван и Алексей как раз держали свой путь туда – на правый берег реки, а так как лишних денег у них отродясь не водилось, шли пешком, поглядывая по сторонам. На берегу реки, неподалеку от большого моста, соединяющего левый берег с самым первым островом, женщины, зайдя по колено, а кто и поглубже, в воду, полоскали белье. Рядом туда-сюда сновали детишки разных возрастов, одетые по летнему времени в одни длинные рубахи, и помогали матерям со стиркой, одновременно затевая разнообразные игры, разобраться в которых можно только самому будучи ребенком. Один из них, невысокий и худенький мальчишка, лет четырех, с трудом волоча корзину с чистой одеждой, не забывал, однако, время от времени пинать по воде самыми кончиками пальцев, задумчиво наблюдая за тем, как разлетаются во все стороны брызги. Какая-то женщина с усталым лицом и грубыми руками отчитывала другого мальца, опрокинувшего постиранное в прибрежный ил, за неуклюжесть и нерасторопность.

Друзья шли от одного острова к другому. Мимо ремесленных мастерских и кузниц, дышащих жаром и звенящих молотами. Мимо водяных мельниц всех размеров и назначений. Мимо булочных, распространяющих ароматы свежего хлеба, и трактиров, пустых и скучных по раннему времени. Они шли, перепрыгивая через стоки и канавы, по каменным мостовым и по улочкам вымощенным деревом. Шли, опасаясь провалится в нечистоты, по утоптанным тропинкам, петляющим мимо садов и огородов среднего острова.

Целью похода на правый берег была кузнечная мастерская, где они, вместе с начальником охраны, должны были забрать некоторое снаряжение. Героям было поручено ожидать господина Эйлиша непосредственно у кузни, чем они и занимались вот уже четверть часа, слушая размеренное дыхание мехов, раздувающих горн.

– Как думаешь, когда он придет? – Иван в нетерпении переминался с ноги на ногу.

– Не знаю, – Алексей стоял, прислонившись к стене и сложив руки на груди, – ты куда-то торопишься?

– Хочу поскорее поехать к барону! Интересно, как там у него в замке?

– Да нас туда возможно и не пустят, – охладил пыл Ивана Алексей, – заберут письмо у ворот и помашут на прощание ручкой. Хорошо, если хоть покормят.

– Ты о чем-то кроме еды думаешь вообще? – с усмешкой спросил Иван. – А как же дух приключений? Барон, замок, тайное письмо…

– Да вроде не очень оно и тайное… А ты чего веселый такой сегодня? – Алексей с подозрением посмотрел на Ивана. – Опять нашел кувшинчик с вином?

Иван всем своим видом изобразил то, как его оскорбляют подобные предположения и произнёс:

– Неужели ты думаешь, что я не поделился бы с тобой? Да и разве, чтоб быть веселым, нужно обязательно выпить вина?

– Не обязательно. И все-таки, чего веселимся?

– Меня пьянит утро, воздух и прекрасные дамы… – с этими словами Иван указал на двух пожилых женщин в потасканных темных накидках, которые проходили мимо и с подозрением поглядывали на наших героев из-под кустистых седых бровей. – А еще я рад, что нам осталось совсем немного, чтоб разобраться с поручением Зиндекина и попрощаться с Эйлишем.

– Да, не скажу, что эти три дня, которые мы провели под его чутким руководством, мне как-то особенно понравились…

Господин Уильям Эйлиш – уроженец Островов и начальник охраны Нивелера Зиндекина – был человеком флегматичным, чопорным и очень педантичным. Высокий, по здешним меркам, с длинными руками и ногами, какой-то тонкий, с вытянутым лицом и жидкими светлыми волосами, он заставлял друзей десятки раз считать и пересчитывать доспехи, оружие и арбалетные болты. Наши герои писали описи, которые господин Эйлиш, будучи человеком не грамотным, тщательно изучал, проверял и заставлял переписывать, если находил там какие-то, одному ему ведомые, ошибки.

Господин Зиндекин установил для исполнения поручения недельный срок, но Алексею и Ивану настолько понравилось работать вместе с Уильямом Эйлишем, что они справились за три дня.

– Может зайдем в трактир? – Ивану сегодня нестоялось на месте. – Сядем у окна и, когда он подойдет, выйдем?

– А у тебя есть деньги?

– У меня нет, – с широкой улыбкой сказал Иван, – а у тебя есть! Несколько пенсов, которые ты спёр у Коца.

– Я не спёр, – возразил Алексей, – господин Коц отправлял меня на рынок, а затем я отдал ему всю ту сдачу, которую он попросил. Не моя вина, что господин Коц так плохо считает…

– Да без разницы – спёр, не спёр! Пошли в трактир, выпьем пива!

– Пиво здесь такое, что даже если его разбавляют мочой, хуже оно от этого уже не становится… – со вздохом сказал Алексей, вспоминая те напитки, которые ему доводилось пить раньше. – Ну пошли, зайдем.

Таверна встретила друзей полумраком. Невысокие потолки, земляной пол и одно небольшое оконце справа от входа. Маленькое помещение было заставлено столами и лавками – все сплошь в пятнах от пива, грубые и тяжелые.

Иван и Алексей, с трудом отодвинув массивные лавки, уселись за стол под окном так, чтоб видеть кузницу и не пропустить появление Уильяма Эйлиша. Спустя несколько минут из какой-то темной подсобки, прихрамывая и покашливая, появился трактирщик в замызганном переднике, надетом прямо на голое тело. С длинными обвисшими усами и изъеденным оспой лицом, он остановился рядом с героями и молча уставился на них, прикрыв зачем-то один глаз.

– Нам бы пару твоего чудесного пива, слава о котором гремит на весь город, – Иван прямо-таки лучился хорошим настроением и спешил блеснуть остроумием.

– Пиво – дерьмо, – спокойно возразил ему трактирщик и уточнил, – тебя кто-то обманул.

Иван собрался было разразиться очередной тирадой, но Алексей пихнул его ногой под столом и сказал трактирщику, бросив на край стола полпенса:

– Неси пару, нам все равно, выпьем любое. И сдачу не забудь.

Трактирщик ловко смахнул монету со стола, потер и помял ее в руках, после чего, не торопясь, отправился обратно в подсобку.

– Я не пойму, Ваня, мы здесь уже больше года, а ты все не поймешь, что болтать надо как можно меньше? – Алексей хмуро уставился на цветущего Ивана и добавил: – Особенно с незнакомцами.

– Слушай, – протянул Иван, – ну что может случиться-то? Сейчас выпьем пива, встретимся с Эйлишем, заберем барахло и готово…

Трактирщик появился с двумя кувшинами пива и, поставив их на стол, поспешил удалиться.

– Сдача. – негромко сказал Алексей.

Трактирщик, все так же не произнося ни слова, вытащил из-за пазухи небольшой кошель, развязал его и высыпал перед Алексеем небольшую горку разных мелких монеток – медных по большей части.

Друзья сделали по доброму глотку и поморщились.

– Кислятина, – Иван сделал еще один глоток, – но выбирать все равно не из чего!

– Помнишь, как после ярмарки Витвоф выдал нам кувшинчик пива? – спросил Алексей.

– Конечно, тогда мы впервые и попробовали этот божественный нектар, – усмехнулся Иван, – правда у Витвофа пиво было все же получше.

Алексей задумчиво глядел в окно, покачивая кувшинчик с пивом в руках.

– Такое ощущение, что это было целую вечность назад…

– Да нет, ярмарка была в конце прошлого лета. Помню, месяца три прошло, как мы здесь очутились… – Иван вынужден был прерваться, потому что из дальнего угла раздался оглушительный грохот. – Что это?

Судя по всему, это рухнула лавка, которую, поднимаясь, уронил мужичок, не замеченный нашими героями. На грохот из подсобки вылезли еще трое забулдыг и все вместе, с трудом огибая столы и лавки, направились к Ивану и Алексею.

Друзья успели повидать разных оборванцев, но эти определенно могли заткнуть за пояс любого. Поясов, правда, у них как раз и не было.

Одеты все четверо были в какие-то грязные лохмотья, зияющие прорехами и покрытые подозрительными бурыми пятнами. То ли кровь, то ли пиво, а может и то, и другое сразу. Один щеголял коричневым чепчиком с обрезанными завязками, а другой двигался, постукивая деревянными башмаками. Лица, отекшие и одутловатые, были украшены шрамами и синяками. Тот, который был в башмаках – их предводитель, судя по всему, прошептал что-то на ухо одному из подельников, и он направился прямиком к двери, отрезая путь к отступлению.

Модник в чепчике стянул свой элегантный головной убор, представив на всеобщее обозрение плешивый череп, с торчащими тут и там клоками волос, скомкал его и сунул за пазуху.

– Сымайте одежду и пиво давайте мне, – выдавил из себя обутый. – Сымайте, кому сказано!

– Похоже, драться после пива становится традицией, – меланхолично заметил Алексей, поднимаясь из-за стола. – А ведь я говорил, что это все плохая идея…

***

– Это плохая идея – брать чужеземцев на ярмарку, – в который раз сообщил Клацек.

Клацек – молодой парнишка, лет двадцати – уже несколько лет батрачил на господина Витвофа и каждый год тот брал его на ярмарку, проходившую в конце лета – начале осени. Однако в этом году было решено взять с собой наших героев.

Друзья жили на хуторе уже больше трех месяцев, люди к ним попривыкли, да и они сами несколько освоились. Хандра и апатия, накатившие на них после неудачного похода на реку, потихоньку отступали. Тяжелый физический труд на свежем воздухе быстро гонит из головы черные мысли. Кроме того, каждый вечер, а частенько и в другое время, Иван с Алексеем самоотверженно изучали местный язык при помощи дядюшки Генза, оказавшегося душевным и добрым мужичком.

Удивительно, но практически все обитатели хутора, не смотря на не самую теплую встречу, были людьми незлыми. Хозяин хутора – господин Витвоф – был суров, но справедлив и без особой нужды не злобствовал. Фенель – его старший сын – неразговорчивый парень, который работал, однако, на ровне с батраками и нос не задирал. А его жена – миловидная невысокая девушка с темными каштановыми волосами – даже как-то угостила Ивана и Алексея изюмом.

Погружение в языковую среду и вечерняя скука сделали свое дело – сейчас друзья уже достаточно сносно понимали разговорную речь и сами могли худо-бедно изъясняться на местном наречии.

– Смотри, какие они здоровые, – объяснил свое решение Витвоф, – быстрее все перетаскают. А ты в прошлый раз напился пива и толку от тебя не было.

– Но дядька Витвоф… – пытался возразить Клацек. – В это раз ни-ни!

– Всё. Я сказал. – подвел итог дебатам хозяин и спустя три дня все выдвинулись на ярмарку, которая проходила неподалеку от городских стен.

Телега, запряженная небольшой лошадкой, неторопливо двигалась к городу, а Витвоф, Фенель и наши герои шли рядом.

– А чего мы шерсть не взяли? – спросил Иван по-русски. – Я думал мы ее продавать будем.

– Ты видал сколько там шерсти? – ответил Алексей. – Там полтысячи таких телег надо, чтоб все увезти… Видимо на ярмарке только договариваются, а забирать шерсть будут уже непосредственно с хутора.

Нельзя сказать, что ярмарка поразила друзей своим масштабом, им доводилось видеть и гораздо большие скопления как людей, так и товаров, но все же здесь им еще не приходилось видеть такого столпотворения.

Ярмарка, расположившись примерно в километре от городских стен, пестрила всеми цветами, грохотала всеми звуками и кричала на все лады. Восточные специи и ткани, оружие и доспехи, краски и лекарства, одежда и обувь – все, что только может понадобится человеку. Лоточники разносили в толпе моченные яблоки и какие-то крендельки, а здоровенный мужик – выше даже наших героев – разливал пиво из огромной бочки.

Алексея оставили охранять телегу, а остальные отправились в этот гудящий и гомонящий водоворот. Через четверть часа Иван подтащил к телеге первые свертки с покупками, а через час телега была уже полностью забита всевозможными товарами.

Неожиданно Иван вынырнул из ярмарочной круговерти с пустыми руками, но взволнованный на вид.

– Там нашего Витвофа, похоже, обсчитать пытаются, – Иван махнул в сторону рукой, – торговец специями, по запаху его найдешь. Иди, там четверти и унции какие-то, я сам до конца не уверен, что правильно сосчитал, но рожа у торговца уж больно хитрая.

Алексей отправился в указанную сторону и через пару минут заметил напряженные спины Витвофа и Фенеля.

– Я же говорю вам, любезный, за фунт любых специй беру шесть фунтов серебра. Вы взяли унцию жгучего перца, две с четвертью – черного, половину унции шафрана, горького перцу – унцию с четвертью и три четверти унции белого, – торговец размашисто жестикулировал, пытаясь убедить покупателя, – и если мы примем, что половина унции – это тоже самое, что и две четверти, то в общем получается шесть унций с четвертью…

Витвоф хмурился, морщил лоб и шевелил губами, пытаясь сложить унции с четвертями. Рядом тем же самым был занят и ярмарочный чиновник, который следил за соответствием мер и весов. Неожиданно чиновник сплюнул, махнул рукой и сказал:

– Ай, черт с ним. Разбирайтесь сами! Вес я проверил, все сходится. Честная унция.

После чего он оправил балахон, развернулся и быстро скрылся в толпе.

Витвоф растерянно огляделся по сторонам и заметил Алексея.

– Господин, я пришел делать считание, – Алексей с трудом подбирал слова. – Скажи ему, – и он махнул рукой в сторону торговца, – пусть повторить все части.

Торговец с улыбкой повторил то количество специй, которое Витвоф хотел купить.

– Это быть пять унция и еще три четверть унция, господин, – сразу же сказал Алексей.

Купец перестал улыбаться и, прищурившись, уставился на нашего героя.

– Заткнись, холоп, и не дури господину голову… – торговец скрестил руки на груди, опустил голову, выставив вперед лоб. – Иди отсюда!

Вместо этого, Алексей присел на корточки и потянул Витвофа за штанину.

– Смотри, господин, – Алексей пальцем нарисовал на земле круг и заштриховал его, – это унций. А это унций, деленный в четыре раза, – с этими словами он нарисовал еще один круг и разделил его на четыре части. – Сначала складываем целый унций и получаем четыре, а потом складываем оставшиеся части. Половина унций, – и Алексей штрихует половину разделенного на части круга, – а теперь еще четверть, – снова штрих, и еще одна, – весь круг заштрихован, – получаем еще один целый унций. Итого пять унций. Осталось еще три четвертый. Складываем. Получаем пять унций и три четвертый унция.

Витвоф поднялся и недобро уставился на побледневшего торговца, который от волнения не знал куда деть руки:

– Я возьму это за полцены. Или обращусь в гильдию.

– Но, господин, я просто ошибся, клянусь! – купец лепетал, заикаясь. – Я ошибся!

Витвоф молча смотрел на него и ничего больше не говорил. Через минуту тот закончил причитать и, обреченно вздохнув, сказал:

– Забирайте за полцены.

Вечером, по возвращению с ярмарки, Витвоф рассказал всему хутору о происшествии и наградил героев кувшином пива. Мадам Вёрскла же, узнав сколько удалось сэкономить, кажется даже прослезилась и вручила друзьям по здоровенному куску вяленного окорока. Все вокруг хвалили парней и одобрительно удивлялись тому, как ловко Иван подметил купеческое жульничество, а Алексей умело и быстро все сосчитал.

– Подумаешь, я бы тоже все правильно сложил! – молодой Клацек не разделял всеобщей радости. Мало того, что его не взяли на ярмарку, так теперь еще и этих двоих, которых он сам лично катал по земле ногами, чествуют как героев. Вытерпеть такое было нельзя. – Еще бы и пинка этому купчишке отвесил!

– В прошлую ярмарку ты только пиво в себя смог сложить! – с хохотом возразила ему Агная – дочь Витвофа. – А пинков тебе батюшка тогда отвесил, помнишь??

Друзья, взяв награду и пригласив дядюшку Генза разделить с ними трапезу, сидели в хлеву и, передавая по кругу кувшин с пивом, жевали жесткое мясо.

Окрыленный яростью Клацек влетел в хлев и выбил пинком кувшин из рук Алексея. Кувшин отлетел далеко в угол и разлетелся на части.

– Ах вы так, да? – Клацек, задыхаясь от гнева, схватил деревянную лопату, стоявшую тут же. – Так значит?

Паренек, замахнувшись, попытался обрушить удар на голову Ивана, но тот каким-то чудом увернулся и принялся отползать от обидчика.

– Ты чего творишь, оголец? – Дядюшка Генз вскочил на ноги. – Я сейчас хозяина позову!

Но Клацек на эти слова не реагировал, а с упорством пытался достать кого-нибудь из друзей лопатой. Дядюшка Генз прихрамывая выбежал из хлева и, громко причитая, поковылял в сторону дома.

– Угомонись, Клацек, – Алексей пытался привести парня в чувство, но глаза того горели такой ненавистью и такой яростью, что успокоить его не было никаких шансов.

– Так. Ну и что с этим дебилом делать? – Иван пытался держать дистанцию, чтобы не угодить под лопату. – У него такой настрой, что даже если Витвоф сейчас сможет его остановить, то он нам позже как-нибудь подгадит. Надо с ним что-то решать!

– Ну не убивать же его, в самом деле, – три месяца назад Алексей и не подумал бы в серьез рассуждать о чьем-то убийстве, – этого нам, боюсь, не простят. Даже несмотря на сегодняшние заслуги. Клацек здесь свой, а мы еще не совсем.

– И? Твои предложения?

Вместо ответа Алексей метнулся в угол, туда где лежали осколки кувшина и постарался поднять самый длинный и острый. Клацек радостно взревел, увидев, что одна из жертв зажата в углу, и, подняв лопату над головой, бросился на Алексея.

– Давай сзади на него прыгай, – крикнул Алексей Ивану, – пока он на меня отвлекся.

Иван не заставил себя просить дважды и, бросившись в след за Клацеком, схватил того за ворот рубахи и за руки. Алексей же вырвал у агрессора лопату и без сильного замаха, но очень чувствительно, хлопнул ею паренька по лбу.

Клацек осел на землю и видимо о чем-то глубоко задумался.

– Закрой-ка дверь, дружище, – попросил Алексей, – чтобы нам не помещали…

Иван прикрыл створку и как смог расклинил ее небольшой деревяшкой, валявшейся под ногами.

– Дверь прикрыл, но долго она не продержится, если что.

– А долго и не надо, – с этими словами Алексей бросил лопату Ивану и тот, без особых раздумий, огрел сидящего на земле Клацека по спине.

Клацек взвыл, а Алексей пинком повалил его на земли и уселся сверху, придавив коленом лицо.

– Значит так, дружок. Мы с тобой, видимо, не поладим, – сказал Алексей и с силой ткнул острым осколком прямо в макушку парня. Осколок обломился, но Алексея это не смутило, и он ткнул еще несколько раз, глубоко расцарапав Клацеку голову.

После этого, подняв того на ноги и прислонив к стене, сказал:

– Ваня, переводи. У тебя лучше говорить получается.

Иван подошел ближе и встал рядом с Алексеем.

– Я не буду тебя пугать, – спокойным тоном начал Алексей, – просто учти, в следующий раз я воткну тебе этот осколок в глаз.

Иван перевел, но, судя по всему, Клацек все понял и без перевода. В таких делах интонации значат гораздо больше, чем слова.

– Ты все понял? – Спросил Иван и вдруг неожиданно заорал: – Я спрашиваю, ты все понял???

Паренек вздрогнул и принялся усердно кивать, разбрасывая во все стороны капли крови.

Алексей приоткрыл дверь и выпнул Клацека во двор. Вся операция заняла меньше минуты…

***

– Плохая идея… – повторил Алексей и уставился на грабителей.

– Да, ты был прав, но что уж теперь, – Иван тоже вылез из-за стола и встал рядом.

Забулдыги, не ожидавшие, что жертвы окажутся такими крепкими и высокими, сделали несколько шагов назад.

– Лупите их так, чтоб одежду не замарать, – не очень уверено обратился главарь к своим подельникам.

Некоторые школы единоборств учат, что тот, кто начинает драку – проигрывает. Однако наши герои придерживались другой концепции и в голову обутому, который стоял ближе всех, полетели сразу два увесистых глиняных кувшина. Посуда встречи с головой не перенесла и осыпалась на пол, обдав всех нападающих пивом. Сам обутый при этом как-то загрустил и кулем рухнул под ноги своим товарищам.

Товарищи уже готовы были бросится, чтоб страшно отомстить за предводителя, но тут, от двери, раздался визг и один из грабителей, тот самый, которому поручили охранять двери, промчался через весь небольшой зал в сторону подсобки, зажимая руками глубокую рану на бедре.

В дверном проеме стоял Уильям Эйлиш.

Одетый в черный пурпуэн и черные же штаны, подпоясанный украшенным чеканными бляхами поясом и с небольшим – сантиметров восемьдесят – мечом в руках. Пята клинка была защищена кольцами, что позволяло практически безбоязненно выносить палец за перекрестье гарды. Спаситель поигрывал мечом и, не говоря ни слова, смотрел на грабителей. Те, видимо оценив его тактичность, поспешили откланяться, оставив своего предводителя лежать на полу. Все также молча, господин Эйлиш обернулся и покинул трактир, сделав друзьям знак следовать за ним.

На улице он аккуратно очистил клинок тряпицей и убрал его в ножны. Друзья ожидали каких-то вопросов или упреков, но их не последовало. Начальник охраны, как ни в чем не бывало, пошел в кузницу, где тщательно проверил шесть панцирей, ранее отданные на починку. Осмотрел, кажется, каждое колечко и каждую заклепку. Убедился, что нет ни пятнышка ржавчины, после чего дал друзьям команду уладить денежные и бумажные вопросы. Когда с этим было покончено, наши герои взяли по увесистому тюку, килограмм по тридцать, не меньше, и отправились обратно на левый берег – к дому Нивелера Зиндекина, где отчитались о проделанной работе.

Еще до полудня Иван и Алексей вышли из города и отправились знакомым маршрутом вдоль левого берега реки к замку барона де Бурде.

Владения барона располагались на самой границе с графскими землями, от которых их отделяла небольшая холмистая долина, густо поросшая лесом.

– Как думаешь, сколько до замка будем идти? – спросил Алексей. – Ты же вроде бы карты в ратуше изучал.

– Там такие карты – смех один. Но думаю, что до замка километров двадцать пять – тридцать. Если поторопимся, то к вечеру будем на месте. Если не заблудимся, конечно.

– Эйлиш сказал, что надо быть полными кретинами, чтоб заблудиться. Нужно просто идти вдоль реки и мимо не пройдем, так что не волнуйся.

Иван только хмыкнул, но ничего не ответил.

– Надо будет еще пожрать остановиться, – продолжил Алексей.