Читать книгу Сестрёнка Месть - Максим Лагно - Страница 34

Мирон Матьё был одет во всё чёрное. Лицо бледнее обычного. Парализованный глаз смотрел на меня, пробирая до дрожи, а второй – блестел от ажиотажа.

Мы спустились в трюмовую гондолу.

– Подъём, твари, – закричал Мирон Матьё. – Убрать к чёрту пудру и бухло. Живее.

Я не разбирался в титулах, но было странно видеть, как Мирон помыкал несчастными. Не мог не припомнить статью в музыкальном журнале, где Матьё назвали «величайшим гуманистом в истории».

Подгоняемые пинками гуманиста, «скоты» разобрали коробки с аппаратурой. Инфетки в белых трусиках самоотверженно тащили усилители, а инфеты помогали тянуть провода. Ряженные в выживанцев модники собирали стойки под динамики. Генриетта, избегая встречаться со мной взглядом, носила за контрабасистом ворох микрофонов, устанавливая в указанных местах.

Мимо прошёл Димон. У него лицо мертвеца, а волосы – седые от налёта пудры.

За полчаса трюмовая гондола превратилась в звукостудию. Челядь разбежалась по углам. Вжавшись в стены, замерли, стараясь не дышать. Мирон и музыканты прошли в центр. Взялись за инструменты.

Мирон сосредоточенно уставился мёртвым глазом вдаль.

У меня захватило дыхание от торжественности. Подумать только, новый шлягер Мирона будет рождён на моём аэронефе!

– Мосье капитан, – закашлял динамик общей связи голосом Прохора. – Ваша очередь на вахту.

Здоровый глаз Мирона Матьё бешено завращался:

– Заткнитесь все! Выключите двигатель! Вырубите радио и все устройства. Мне нужна тишина. Вы понимаете, имбецили? Нужно слышать Неудобь, а не то, как урчат ваши желудки или пердят ваши жопы. Убирайся вон, капитан!

Я бросился в рубку. Прохор передал руль и ушёл спать. Отключив связь, я убрал звук у датчиков радиоактивности. Чего бы ещё выключить? После недолгих раздумий послал сигнал заглушить движки. Через минуту в рубку ворвался Лев Николаевич:

– Тебе чего, сопляк, моча в голову шибанула? Нас же в Неудобь затянет!

– Когда начнёт затягивать, включим малую тягу для манёвра. Вы уж постарайтесь, дедушка, сделайте всё, что можно. Сил у меня не хватает за всем следить. Хоть на этот раз не ведите себя как враг. Прошу вас.

Сам не ожидал, что произнесу эти жалобные слова.

Лепестки волос хрыча затряслись:

– То-то же, сопляк. Лады, пойду, вручную отсоединю барильет форсажной камеры. Это от неё шум. Пущай голос поколения слухает шум Неудоби.

Лев Николаевич ушёл. Я одиноко сидел в рубке, стараясь не разреветься. Сквозь взрывы в Неудоби послышались звуки музыки. Уф, Иисус-дева-мария, наконец-то гений начал записывать пластинку.

Вошёл Димон:

– Пардон, Борян, загулял я. Одно, другое. Пудра, девочки… всё заверте…

– Позже поговорим, – сурово оборвал я.

– Буду следить за рулями, мой капитан.

– Рулить некуда, мы в дрейфе.

Я пошёл в каюту и рухнул на кровать. Бесконечные вахты закончились, хоть теперь высплюсь.