Читать книгу Душа зла - Максим Шаттам - Страница 14

– Понял, капитан. Хорошо.

Бролен отсоединился и засунул сотовый телефон в карман куртки. За его спиной сидел на капоте полицейской машины Салиндро: эта поза была его любимой.

– Ну, что сказал капитан? – спросил он.

– Чтобы я бросил свое расследование по поводу сгоревшего тела и взялся за это.

Бролен нахмурился, очевидно, раздраженный услышанным.

– Полагаю, что мне он приказал возвращаться в управление.

Бролен покачал головой.

– Думаю, он хочет разобраться с этой гнусной историей как можно скорее, пока информация не просочилась в прессу. Но по поводу тебя он ничего не сказал. Можешь возвращаться, если хочешь, а я займусь этим делом.

Салиндро выпрямился.

– Возвращаться, чтобы делать что? Возиться с чердачными мышами и крысами из подвала? Больно надо, у нас и тут дел невпроворот.

Последние лучи дневного света погасли два часа назад. Вдалеке два санитара несли носилки, петляя между прожекторами, установленными на треногах. Эксперты заканчивали делать свои записи и рисовать схемы, собираясь вернуться в минивэн. Бролен наблюдал за этой сюрреалистической сценой: сверхмощные прожекторы среди леса, поляна, по которой одна за другой прокатывались волны красно-синих огней полицейских мигалок, последние вспышки фотоаппарата, треск раций в патрульной машине.

Он чувствовал во рту гнилой вкус пыли, оставшийся после долгих минут, проведенных в лесной развалюхе вместе с трупом в процессе его исследования. Первое, что нужно было сделать, обнаружив тело, – постараться хотя бы приблизительно определить момент смерти. В данном случае трупное окоченение было полным. Бролен знал, что этот феномен (результат спазмов мышц, вызванных химическими реакциями) наступает через двенадцать часов после смерти и исчезает через два дня; в данном случае это означало, что девушка умерла в промежутке от двенадцати до сорока восьми часов назад. Следовательно, следы были еще свежими.

После того, как они осмотрели место происшествия, Бролен вызвал двух экспертов-криминалистов Скотта Скаччи и Крейга Нову. Прежде всего те установили возле домика мощные галогеновые лампы, подключив их к электрогенератору. Затем они внимательно исследовали каждый уголок заброшенного дома. Задействовали весь арсенал. Фонарь «Полилайт», лампа которого позволяла обнаруживать любые биологические следы, электростатический принтер для снятия отпечатков ног, нингидрин, нитрат серебра, черный и фиолетовый кристаллический амидол для выявления любых отпечатков пальцев. Однако место преступления уже успели как следует затоптать, сначала подросток, обнаруживший тело, потом два копа и врач, а затем Бролен и Салиндро. Кроме того здесь в разное время побывало множество бомжей, оставивших повсюду всевозможный мусор. Крейг и Скотт собрали в маленькие пластиковые пакеты невероятное количество образцов: волосы, различные органические вещества, происхождение которых сразу невозможно было установить, а потом принялись с самых разных ракурсов фотографировать место преступления «Полароидом CU-5», потрескивавшим сотней искорок при каждой вспышке. Помимо этого собрали все, что могло помочь эксперту-энтомологу сделать свою работу: установить момент смерти по насекомым, снятым с трупа. Бролен стоял в стороне, пытаясь сосредоточиться. Волнение мешало ему погрузиться в атмосферу места преступления так, как он этого хотел бы, необходимо вернуться позже, но прежде он попросил, чтобы эксперты собрали в доме максимальное количество образцов и сделали то же самое в отношении тела, пока его еще не передвигали. Большую часть времени, проведенного в ФБР, он занимался изучением отчетов, составленных полицейскими и судмедэкспертами, а также фотографий. Он редко выбирался на место происшествия, и это уязвляло его больше всего. Однако Бролен знал, что возможность вести расследование шаг за шагом, а главное, оказаться там, где жертву убили, – важнейший шанс составить психологический портрет убийцы, потому что позднее ему придется думать, как убийца, чувствовать, как убийца, чтобы понять его логику, а для этого нет ничего лучше, чем попасть туда, где тот нанес удар.

Сейчас Бролен смотрел на озаренных лучами прожекторов санитаров, несущих через лес тело в черном мешке. Один из экспертов-криминалистов, Крейг Нова, подошел к нему. Это был невысокий мужчина лет сорока, с волосами, образовывавшими подобие короны вокруг лысого черепа, выглядевший, несмотря на ситуацию, довольно радостно.

– Сделали все, что могли, но боюсь, придется долго ждать результатов, тут вокруг невероятно много всякого дерьма, – произнес он, промокая лоб платком. – Мы все исследуем, но не жди чуда, мы нашли огромное количество отпечатков ног и волос, и тебе этого хватит на несколько дней чтения. Эти руины – настоящий сквот!

Бролен вздохнул, начало расследования всегда оказывается таким сложным, можно приказывать сделать все что угодно, не располагая при этом ни малейшими точными деталями и уликами. Он надеялся, что хотя бы в предварительных отчетах появится что-то более-менее конкретное.

– И все-таки я могу описать тебе точный промежуток, в который она умерла, – продолжил Крейг.

Он достал из огромного кармана своего комбинезона записную книжку и блокнот, заполненный схемами и запутанными диаграммами.

– Так… так. Ладно, прежде чем измерить температуру при помощи термоэлемента, мы удостоверились, что у нее нет повреждений в области ануса. Я, конечно, не судмедэксперт, но могу тебе, по крайней мере, сказать, что ее не подвергли содомии. Я только что получил информацию с метеорологической станции Портленда, они сообщили мне среднюю температуру воздуха в этом регионе, это 22 ºC, она сохранялась с незначительными изменениями на протяжении последних двух суток.

Бролен наизусть знал эту процедуру, связь температурных амплитуд с весом тела: сравнив их и сопоставив с различными корректирующими факторами, можно было попытаться установить приблизительное время смерти. Вопреки тому, что часто можно видеть в кино, установить время смерти не так просто – этот элемент расследования обычно содержит больше всего ошибок.

Крейг Нова продолжал:

– Приблизительно установив вес жертвы – около пятидесяти пяти килограммов, и измерив ректальную температуру, оказавшуюся 26 ºС, учитывая, что она была голая, здешнюю влажность…

Крейг Нова открыл блокнот, отыскал нормографическую кривую и таблицу погрешностей. Он провел карандашом три отрезка и кивнул, посмотрев на свои часы, показывавшие уже больше десяти вечера.

– Итак, двадцать часов. Принимая во внимание погрешности, можно предположить, что она умерла прошлой ночью, между двенадцатью и четырьмя часами утра. Это соответствует степени трупного окоченения.

Значит, девушка исчезла прошлой ночью; этот факт поможет установить ее личность, по крайней мере, ее не держали взаперти в течение нескольких предыдущих дней, иначе на запястьях и лодыжках остались бы следы. Крейг щелкнул пальцами.

– Совсем забыл.

Он показал несколько хорошего качества полароидных снимков, запечатлевших лицо жертвы.

– Вот тебе для первичной идентификации, – произнес он.

Бролен взял снимок и засунул его в карман.

– ОК, спасибо, Крейг, держи меня в курсе, как только появится какая-нибудь информация.

– Этим займется Карл Диместро.

Крейг махнул ему рукой и добавил с некоторой иронией:

– Спокойной ночи!

И исчез в своем минивэне, куда его коллега заканчивал укладывать огромные чемоданы с собранными образцами.

Брлен повернулся и увидел Салиндро, поглощенного беседой с офицером Хорнером. Без сомнения, он объяснял ему, что дело будет успешно расследовано, ведь им займется инспектор Бролен. Слишком пространное обещание. Не прошло и трех часов, как он сюда приехал, но чувствовал Бролен себя неважно. У него было время осмотреть тело, что Бролен и сделал с максимальным вниманием, убедившись, что сходство убитой с жертвами палача очевидно. Однако Лиланд Бомонт уже больше года покоился на глубине шести футов под землей. Стал пищей для червей. Тем не менее у него появился последователь: не было никаких сомнений, что это – своеобразный знак обожания. Тот, кто это сделал, желал показать, что он ценит «творчество» Лиланда Бомонта. На жаргоне таких называли copycat, «подражатель» – этот тип серийного убийцы встречается очень редко, но при этом он крайне опасен, поскольку мотивация его поступков произрастает из смеси ревности и обожания по отношению к какому-либо знаменитому убийце, что вынуждает убивать в похожей манере, но при этом подражателю обычно хочется превзойти «учителя» по количеству жертв. А Портлендский палач, по независящим от него обстоятельствам, остановился на цифре «три».

Бролен покачал головой, слишком рано делать какие-либо выводы. Ему предстоит кропотливо изучить отчет судмедэксперта и снимки жертвы, сделанные на месте преступления.

Словно чувствуя, что от его компетентности ожидают многого, судмедэксперт, делавший первоначальный осмотр, приблизился к Бролену. Этот медик работал в подчинении у доктора Фольстом, как и все городские судмедэксперты. Подумав об этом, Бролен не смог сдержать внутренней улыбки: он вспомнил выражение ее лица в тот момент, когда он сказал ей, что ему срочно нужно уйти.

– Крейг должен был сказать вам, что мы установили приблизительное время смерти. Определеннее можно будет сказать после вскрытия. – Судмедэксперт колебался, как будто хотел удостовериться, что никто их не подслушивает, и добавил: – Видели, что ей воткнули между ног? – Бролен молча кивнул, глядя на медика. –  Какому психу могло прийти в голову нечто подобное? – спросил эксперт.

– Долбаный извращенец! – бросил Салиндро, приближаясь к ним. – Долбаный извращенец!

Вдали захлопали двери автомобилей, некоторые из них стали уезжать.

– Ладно, вскрывать ее будем завтра, скорее всего во второй половине дня. Вы будете присутствовать? – спросил медик.

Салиндро закудахтал:

– А что, увиденного нами сегодня не достаточно?

– Я приеду. Скажите судмедэксперту, чтобы он меня дождался, я буду после полудня, – предупредил Бролен бесцветным голосом.

Присутствие при вскрытии могло дать ему дополнительное понимание механизмов поведения убийцы. Это лучше, нежели чтение отчета – возможность следить за восстановлением деталей de visu, сопоставляя каждую рану с очередным жестом убийцы, а потом – с управлявшими им эмоциями. Конечно, ничего приятного в этом не было, побывав на некотором количестве вскрытий, он прекрасно представлял себе, что подобные процедуры оставляют негативные впечатления, болезненный осадок, от которого много ночей подряд не получается уснуть. «Все возвращается на круги своя», – подумал он, вспомнив, как ему удалось избежать сегодня днем общения с доктором Фольстом.

Салиндро смотрел на него, вытаращив глаза.

– В любом случае, если шеф узнает, что я поехал туда вместе с тобой, он отправит меня сортировать почту, – заметил Салиндро. – Жаль, но тебе придется ехать одному, друг мой.

Судмедэксперт показал на автомобиль «скорой помощи», стоявший вдалеке.

– Мне надо отвести молодку в холодильник, буду держать вас в курсе относительно результатов вскрытия, – произнес он, удаляясь в сторону машины.

Салиндро все еще смотрел на Бролена. Тот был совершенно погружен в свои размышления и, не мигая, глядел перед собой.

– О чем ты думаешь? – спросил Салиндро, подтягивая ремень, поддерживавший его толстый живот.

Поднялся легкий ветерок. Ночь медленно накрывала лес своим прохладным покрывалом. Последние проблесковые маячки исчезли вдали, и двое мужчин остались в почти кромешной темноте, едва разрезаемой светом, горевшим в салоне «Мустанга». Контраст между суетой, наполнявшей лес на протяжении нескольких часов, и постепенно воцарявшимся спокойствием и был разительным. Исчезли мощные прожектора, а вместе с ними бесстыдный свет, озарявший место преступления. Природа снова стала осторожно вступать в свои права, понемногу опуская на лес темную, таинственную пелену.

Бролен ответил не сразу:

– Тип, который это сделал. Я спрашиваю себя, чем он сейчас занимается…