Читать книгу Истины нет - Максим Валерьевич Ефимкин - Страница 15

Ночь не заставила себя ждать. За окном становилось все тише и темнее, словно гостиница постепенно погружалась на дно Шугарской впадины, а проблески зажженных факелов могли сойти за фонарики глубоководных удильщиков. В щель между штор протиснулся нахальный лучик тусклого света и заиграл на полупустом графине с нерулой, захватывая краешком стоящие рядом бокалы.

– Кйорт, – послышался голос графа, – я боюсь, что сложно будет уйти. Луна.

– Сверчки тут есть? – задал Кйорт неожиданный вопрос.

– Конечно, – удивленно ответил Энрих, – а…

– К утру ветер нагонит тучи из глубины моря, – спокойно произнес ходящий. – Не беспокойтесь, лучше скажите мне, ведь наверняка тут есть отхожее место?

– Конечно, – удивившись еще больше, ответил лорзан.

– И духовое окно должно быть постоянно открыто? – продолжал задавать вопросы Кйорт.

– Обычно открыто. Понимаете, запах…

– Мне не рассказывай, – немного бесцеремонно прервал рыцаря ходящий, – я был уверен, но лучше уж сейчас узнать о заколоченном наглухо выходе, нежели ударившись в него лбом.

– Понимаю, – кивнул граф. – Но оно высоко.

– Как высоко?

– Три моих роста.

– Помещение широкое? Стены крепкие? – быстро спросил йерро.

– Четыре-пять шагов от стены до стены. Квадратное. Кирпичная кладка, – сумбурно, но вполне понятно ответил граф.

Кйорт ничего не ответил, только слегка склонил голову, удовлетворенный сказанным. Лорзан немного помолчал и подошел к окну, осторожно выглянув на улицу.

– Небо чистое, будто его драили мои горничные. Уверены ли вы…

– Граф, – снова не дал закончить фразу ходящий, – утром ветер был свежий и шел с моря, я отчетливо ощущал запах сырости. К вечеру он немного усилился и направления не поменял. Но запах был недостаточно мокрым, чтобы уверенно сказать, что над водой пролился дождь. Его несет сюда, и облака закроют луну как раз перед рассветом. Лорзан скептически сморщился, Кйорт заметил и усмехнулся:

– Во дворе «Акульего зуба» растет несколько деревьев…

– Это конские каштаны, – подсказал граф.

– Без разницы, пусть хоть бараньи. Я знаю лишь, что перед дождем листья этого дерева выделяют липкий сок. А его было предостаточно. Сверчки не поют. Репейник вокруг дорог раскрыл свои крючки. Круд, что живет в углу, под потолком, – при этих словах ходящего Энрих инстинктивно закрутил головой в поисках паука, словно его возможно было разглядеть в практически полной темноте, – он сидел в самом центре паутины добрых полдня. Дождь будет, и будут облака.

– Ну, если вы так уверены…

– Доверься мне, граф, – Кйорт улыбался в темноте: уроки в Ор-Нагате не прошли даром.

Простояв почти весь вечер у окна, незаметный для находящихся снаружи, ходящий отчетливо представлял себе путь к отступлению. Задача сложная, но выполнимая. Конечно, если бы ситуация позволяла оставить после себя след из трупов, это было бы парой пустяков, но сейчас нельзя было наследить. Перерезанные горла, размозженные черепа, мертвые тела без видимых повреждений, уткнувшиеся носами в камни мостовой привлекут нежелательное внимание стражи к этому рыцарю, который еще не до конца сыграл отведенную ему роль.

Вскоре Керри принес пышное черное платье графини. Лорзан поблагодарил и попросил проверить, открыто ли духовое окно. Телохранитель безмолвно удалился. Даже если и был удивлен, но виду никакого не подавал: он привык служить господину, как говорится, верой и правдой, не нарушая обетов. Энрих, виновато улыбаясь и откашлявшись, сказал:

– Другой черной ткани нет.

– Banhhea17. Пойдет и эта, – ходящий достал арре.

Тонкое лезвие легко распустило дорогую ткань с оборочками, кружевами и розеточками на широкие полосы, безжалостно отсекая украшения. Нарезав достаточное количество лоскутов, ходящий замотал ими все блестящие части своего костюма. Прихватил для пущей верности дорожный пояс, чтобы многочисленные кармашки и сумочки даже не подумали за что-нибудь зацепиться или издать хоть какой ненужный шум. Обвязал рукава и бедра, чтобы ничего не шуршало. Обмотал рукоять аарка. Несколько раз обвил тканью ножны и плотно притянул их к спине. Посетовал, что сапоги недостаточно мягкие, но все же лучше в таких сапогах, нежели без них: все-таки подошва была добротной и упругой, не скользила и лишних шумов не издавала. Йерро лишь сделал несколько витков ткани вокруг них, перекрашивая обувь в черный. Критически осмотрев себя при помощи факела и оставшись довольным, он выбросил остатки того, что некогда было красивым одеянием графини, в камин, оставив лишь длинную полосу в три пальца шириной. Огонь весело затрещал. Ходящий добавил еще дров и глянул на графа. Тот смотрел изумленно.

– Вы сейчас похожи на… – Энрих не решался продолжать.

– На тать ночную, – закончил фразу Кйорт, нимало не смутившись.

– Скорее на одного из «Крыльев ворона», – лорзан закашлялся, словно проглотил мошку.

– «Крыльев ворона»? – усмехнулся ходящий.

– Таинственный клан. Шпионы, убийцы, воры…

– А-а-а, – протянул Кйорт, – эти. Встречался с ними.

– Их не судят, – добавил граф. – Их казнят сразу, ежели вина не требует доказательства. Словно ведьм.

– Тем более будет лишний повод не попасться, – йерро попробовал все свести к шутке, словно собирался всего-навсего забраться к любовнице в окно так, чтобы не попасться строгому отцу.

Граф сел в кресло напротив Кйорта. Они еще поговорили недолго: вернее, говорил Кйорт, а граф молча внимал, слушая указания, а потом все стихло. Медленно потекли минуты. Энрих боялся заснуть, чтобы не показать усталости, которая неизбежно накатывала. Ходящий просто ждал. Казалось, ночь будет длиться вечно. Лорзан несколько раз уже встряхивал головой и растирал себе щеки и затылок водой из графина, удивляясь, как Кйорт может так спокойно, не двигаясь и не говоря ни слова, ждать в полной темноте даже без намека на сон. Он был уверен, что его новый брат по оружию не спит. И вот, когда бороться со сном стало совсем невыносимо, лунный луч, медленно ползущий по столу, вдруг мигнул и исчез. Появился снова блеклой бляшкой, заискрил ярко, потом потускнел и резко пропал.

– Кйорт! – восторженно прошептал граф. – Мессир?

– Я видел, лорзан, – тихо ответил ходящий.

Он поднялся, словно ночной кот, подошел к окну и аккуратно выглянул на улицу, повязывая на лоб черную ленту. Беззвучно рассмеялся и сказал:

– Самое время. Через час начнется дождь, это будет нам на руку. Ты не забыл, что должен сделать на рассвете?

– Нет, – немного оскорбился рыцарь, но Кйорт уже подошел к двери.

Лорзан выглянул из комнаты первым. Верный Керри уже стоял рядом, недоверчиво разглядывая Кйорта, но не говоря ни слова: господину, поди, виднее, добр или лют его новый знакомый.

– Керри, как тут? – не совсем определенно спросил граф, но слуга его прекрасно понял.

– Графиня почивает, ее охраняет Мирко. В коридоре посторонних нет. Окна плотно зашторены, – ответил он.

– Хорошо. Идем с нами, может понадобиться помощь.

Рыцарь пошел первым, Кйорт за ним, замыкающим встал Керри. Они быстро прошли полутемными коридорами и оказались у маленькой крепкой двери.

– Уборная, – прошептал Энрих.

Керри по привычке протиснулся вперед, отворил дверь и заглянул внутрь (пахло тут действительно скверно, но не так ужасно, как могло быть), одобрительно кивнул и сдвинулся в сторону. В его глазах заблестел живой интерес: уж вряд ли они сюда пришли только для того, чтобы незнакомец, не возжелавший показаться солдатам, справил нужду. Йерро бегло осмотрел стены.

– Я выйду здесь, – сказал он спокойно, словно пассажир торгового каравана кучеру. – Удачи утром.

– Месси… Кйорт, – граф неуклюже протянул вперед увесистый мешочек. – Не знаю, насколько вам пригодится, но я не могу не предложить вам помощь.

– Благодарю, – кивнул ходящий, в правила которого не входил отказ от подобной помощи, и спрятал кошелек под одеждой.

Он немного отошел назад и резко прыгнул на стену напротив небольшого квадратного окошка, расположенного почти под самой крышей. Что произошло дальше, ни граф, ни его верный страж не смогли бы объяснить ничем, кроме как чудом. Ходящий взбежал по стене почти на сажень и, когда показалось, что он сейчас рухнет вниз, неожиданно сильно оттолкнулся от нее и, вытягиваясь, словно атакующий жертву черный кугуар, взлетел еще выше. Ухватился руками за раму, мягко, стремительно подтянулся и исчез в оконном проеме.