Читать книгу Истины нет. Том 1 - Максим Валерьевич Ефимкин - Страница 5

Выехав за ворота, Кйорт остановил коня. Хигло послушно замер. Охотник глубоко вдохнул. Свежий воздух наполнил легкие. Ошибиться с направлением нельзя, чтобы не потерять слишком много времени на поиски. Кйорт с особым вниманием и осторожностью отнесся к своим внутренним ощущениям. Решив не спешить, охотник съехал с дороги, справедливо рассудив, что подсказка будет: кто-нибудь из прохожих обязательно притащит с собой отпечаток Нейтрали, ведь скоро шабаш. Ведьмы и те, кто себя таковыми лишь считают, уже собираются, кое-где оставляя следы. И Кйорт обязательно учует их среди разговоров людей или среди тех, кто хотя бы вскользь коснулся чар колдуньи и носит с собой сглаз или порчу. Главное – внимательно слушать и смотреть. Смотреть глазами ходящего, а не запыленными славой и жаждой расправы глазами самозванцев, которых появилось множество. Даже здесь, в Алии, их стало слишком много.

Вечерело. Однако Кйорт дождался: след привез бешено скачущий со стороны леса всадник. Солоновато-горький запах сильного колдовства был настолько ощутим, а иссиня-красные нити Нейтрали так хорошо видны, что Кйорт, не колеблясь ни секунды, пустил своего коня галопом навстречу носителю следа.

– Стой! Остановись! – прокричал охотник, сблизившись с ним. – Остановись ты, ради всего святого!

Всадник, юноша лет двадцати, казалось, ничего не слышал и не видел. Не отрывая безумного взгляда от города, в истерике пришпоривая коня, он пронесся мимо. Кйорт почти физически ощутил ворожбу.

– Олух! – выругался ходящий, заставляя своего скакуна догнать спятившего. – Что же тебя так напугало?

Всадники поравнялись спустя мгновение, и Кйорт снова закричал:

– Стой! Чтоб тебе пусто было… Я помогу тебе!

Слова не производили должного эффекта.

«Вот напасть. Конь на последнем издыхании. Уздечка в гриве запуталась и к ушам сползла – не достать. Хорошо хоть этот несчастный стремена потерял: ног не переломает, когда рухнет. А сапоги-то и платье все в крови. И будь я проклят, если это кровь самого безумца!» – пронеслось в голове ходящего.

Охотник на ведьм вновь попытался дотянуться до уздечки – неудачно. Пришлось снова кричать:

– Расступись! Лошадь понесла! Разойдись! Передавим всех!

Испуганный народ рассыпался в стороны, выкрикивая проклятия и ругательства. Выход был один: Кйорт, скача рядом, схватил всадника двумя руками и одним движением перебросил его на Хигло. Обессиленное животное, лишившишь ноши, в то же мгновение повалилось как подкошенное, подняв грязную взвесь из луж. Кйорт остановился и спешился. Усадил юношу в тень придорожного дерева спиной к стволу. Тот невидящим, безумным взглядом буравил небо. Охотник понял, что говорить несчастный не сможет. Он вернулся к коню, достал из седельной сумки глиняный пузырек, смочил чем-то пальцы и провел ими по верхней губе юноши, затем приложил к его рту горлышко фляги. Бедняга встрепенулся и, казалось, пришел в себя.

– Рассказывай! – велел Кйорт и встряхнул его за плечи, не обращая внимания на сгущающуюся толпу. – Говори все без утайки, тогда я помогу тебе. Вот, глотни еще воды и говори, пока здесь не так много ушей!

– Мы были на охоте, – неожиданно спокойно, и даже монотонно начал рассказ юноша. – Нам удалось свалить хорошего оленя. Доброе мясо и шкура ценная. Рога аж о семи отростках, такие хорошие деньги можно выручить! Но к вечеру опять пошел снег. Увидев неподалеку овечий навес, решили заночевать под ним. Было холодно. Мы развели костер. Сырое дерево долго не разгоралось, но Марик справился. После еды мы выпили запасенного вина, а я, чтобы развеселить товарищей, начал петь «Потную толстуху». Они принялись плясать вокруг костра, а Вильям пожалел, что рядом нет девушек. И они появились тотчас. Четыре прекрасные нимфы. По одной на каждого из нас. Они были совершенно раздеты, и их разгоряченные тела сверкали от пота. Три вступили в танец. А та, что предназначалась мне, осталась рядом со мной…

Взгляд юноши становился сумасшедшим все больше:

– И вдруг я заметил, как одежда моих друзей стала темной, а по подбородкам девиц потекла кровь. Я испугался и бросился бежать. Одна погналась за мной, но я спрятался среди лошадей, и она не смогла добраться до меня. Кружила рядом и шипела…

– Это из-за железа в подковах, – пояснил один из подошедших слушателей.

– А потом они исчезли… Я боялся и долго прятался среди лошадей, затем вернулся под навес… Там все были мертвы. Они выпили у моих друзей всю кровь!

– Все, больше ничего? – уточнил Кйорт.

– Больше ничего… – взгляд юноши застыл.

Народ зароптал:

– Это ведьмы… Я вам точно говорю!

– Скоро шабаш, это ведьмы…

– Кто же нам поможет?

– Огонь поможет! Зажгите факелы!

Охотник на ведьм молча запрыгнул на коня и сразу пустил его рысью. След ворожбы тянулся широкой полосой. Сбиться с пути даже в наступающих сумерках было невозможно.

«Началось! Глупцы! Где они видели, чтобы ведьму пугали лошадиные копыта! Скорее всего, это обычные упыри. Но кто бы это ни был, их действительно что-то или кто-то спугнул. Кто-то прогнал их чарами. И вот этот «кто-то» и есть ведьма», – Кйорт зло усмехнулся неожиданной догадке.

Через четверть часа приземистая стена темного леса заслонила собой весь горизонт, а месяц, светивший до этого совсем слабо, вынырнул из-за дождевой тучи и разлил яркое серебряное сияние по живописным окрестностям. Охотник проезжал мимо засеянных полей, одиноких хижин, обширных пастбищ, ветряных мельниц и небольших рощиц. Позади виднелись городские стены с белеющими в лунном свете зубцами укреплений и поникшими в безветрии флажками. Под сенью полуодетого леса в сумеречной дремоте звуки стали более ощутимыми. Взлет тяжелой птицы и крик зверя теперь слышались очень отчетливо. Чистый лесной воздух уже отдавал прохладой: тихий вечер вошел в ту фазу, когда его можно назвать волшебным.

След вел охотника незримой тропинкой, которая петляла и извивалась, кружила и выпрямлялась стрелой между деревьев. Когда луч света пробивался сквозь густую лесную крону, можно было увидеть хмуро сведенные брови путника. Кйорт вовсе не был безрассудным. Он знал, насколько опасна встреча с ведьмой на ее территории, особенно если она не одна. Охотник спешился и вынул меч. На мгновение лицо и руки ходящего покрылись тонкой сетью внезапно почерневших и проступивших под бледной кожей вен и артерий. Костяной клинок вздрогнул и сузился, покрываясь сверкающей сталью и принимая форму узкого обоюдоострого лезвия с широким долом. Костяные отростки гарды потянулись в стороны и к лезвию, выпрямились и напряглись, словно когтистая лапа.

След постепенно становился все прозрачнее, а к полуночи вовсе пропал. Но Кйорт уже заметил впереди черную крышу. Остаток следа вел именно туда. Охотник оставил коня и, держа меч наготове, направился к навесу, как крадущийся тигр. Лес сделался редок, и света стало больше. Три мертвых тела все еще лежали там, где их, видимо, настигла смерть.

«Странно, что звери их до сих пор не тронули, – подумал йерро и опустился на колено рядом с обескровленными трупами, внимательно их рассматривая. – Не обошлось и здесь без ворожбы, однако следа нет. Непонятно. Ага, вот места укусов. Шея, руки…»

Кйорт перевернул одного на живот. «Штаны под коленями разорваны… – он приподнял края окровавленной одежды кончиком меча. – А вот еще следы зубок. Что ж, это весперо, слабейшие из радастанских кровососов, – их почерк. И что они делают в этих краях? Как смогли пролезть через болверк? И где эти твари сейчас?»

Охотник поднялся, машинально отряхивая колено рукой, и осмотрелся. Видно плохо, серая вата туч снова закрыла ночное светило. След оборвался. Больше ничего было не различить. Только стволы деревьев тянулись вверх черными уродливыми великанами. Кйорт подозвал коня, вернул меч в ножны, покопался в седельной сумке и взял нужные ему пузырьки и сверток. Смочил пальцы правой руки водой, а левой достал щепотку соли, начертил ножом вокруг погибших людей защитный круг и насыпал в борозду крупицы соли, произнося нужные молитвы.

– Надеюсь, еще не слишком поздно, и даже если их не похоронят по традиции, они найдут свою Тропу, – вполголоса сказал он, закончив работу.

Месяц неуклонно полз по черному пузырю небосклона, приближая приход рассвета. Кйорт с горящим факелом в руке без устали кружил вокруг навеса, постепенно увеличивая радиус. Иногда он снова доставал кинжал и водил им перед собой, рисуя в воздухе каббалистические знаки, иногда сыпал растертыми в пыль корешками. Найдя множество следов духов и несколько дорожек следов кровососов, охотник не обнаружил ни одного ведьминого. Кйорт удивленно нахмурился: «Где же твои следы, подружка? Почему я их не вижу? Или ты настолько сильна, что смогла их почистить? Но откуда тебе было знать, что на это место явится не обычный священник, а ходящий? Не могла ты знать этого, значит, не стала бы убирать след. Силу надо беречь. Что ж… Видно, надо дождаться утра и осмотреть это место еще раз».

Он подозвал коня, снял с него дорожную сумку и расседлал. Тесаком нарубил еловых лапок и аккуратно набросал их около большого старого дерева, предварительно убедившись, что место не обжито змеями или насекомыми. Накрыл ветви плащом, и постель была готова. Теперь предстояло подумать о собственной жизни. Похоже, в лесу происходит что-то сверхъестественное, а Кйорт никак не хотел стать очередной жертвой злых духов. Поэтому он достал из сумки горшок с дурно пахнущей мазью, натер ею длинную веревку, сплетенную из трех тонких бечевок – белой, зеленой, черной, – и окружил ею место своего ночлега. Воткнул в землю у самого изголовья немудреной постели аарк. Теперь ни духи, ни живые не смогут незамеченными подобраться достаточно близко, чтобы причинить ему вред: аарк бдит не хуже любого дозорного. Привязав коня недалеко от своего дерева, охотник оградил и его от злых сил. Животное стерпело вонь нанесенной ему на шею и круп мази, а также корешки в гриве: за долгие годы странствий и не к такому можно привыкнуть.

Когда все было готово, Кйорт скормил коню несколько горстей овса, поужинал куском холодного мяса с пресным хлебом, запил свою нехитрую трапезу водой из фляги. Расстроенный, что поиски откладываются до утра, он заснул не сразу, но с первыми лучами солнца открыл глаза. Лес просыпался. Уже звенели голоса птиц. Наспех собрав пожитки и на ходу съев остатки мяса, охотник вновь устремился на поиски. Послушный умный конь, соразмеряя скорость с хозяйской, шел следом. Кйорт иногда ускорял шаг, иногда останавливался подолгу на одном месте, припадал к земле и тщательно рассматривал травинку за травинкой, собирая в единую картину крохи колдовских следов и следов материальных. То вскрикивая от радости, то ругаясь сквозь зубы, он уходил все дальше в лес. Летом здесь будет густо расти кустарник и папоротник, а сейчас лишь полуголые деревья лениво покачивали руками ветвей, словно приветствуя или предупреждая путника. Молодые ростки тянулись ввысь, и им было не до проходящих мимо существ. Всходы пытались уловить как можно больше солнечного света и тепла. Не было обычного для этих дней буйства зелени. Трава, истощенная и посеревшая, уставшая бороться с долгими холодами, приуныла и едва поднималась над сырой мерзлой грязью.

Тонюсенькую звериную тропинку, засыпанную сухой хвоей, охотник увидел не сразу. Она словно появилась из ниоткуда, выплыла из дымки, как если бы спала невидимая пелена. Кйорт замер. Никто не смог бы заметить это дорогу-ниточку, да и он заметил лишь случайно, ступив на нее. Прищурив мгновенно побагровевшие глаза, охотник посмотрел вокруг. Рука потянулась к мечу. Чисто. Никого, лишь потерянная лента дороги без начала и конца. Сомнений не осталось: тропа заколдована чарами столь хитрыми, что кроме лесной сырости, приятного запаха леса и едва теплых лучей солнца Кйорт ничего не чувствовал. Он сделал шаг. Видимая часть тропы переместилась вместе с ним.

«Похоже, моих сил хватает, только чтобы видеть небольшой кусок истинной дороги, – с интересом подумал странник, – и кто бы это ни сделал, я хочу с ним познакомиться».

Идти по тропинке оказалось легко. Она не петляла, не крутилась змеей и вскоре привела охотника к небольшой прозрачной речушке. Сразу бросился в глаза обустроенный родник. Есть и подставка под ведра, и аккуратный желобок, по которому бежит сверкающая струйка воды. Кйорт набрал полные пригоршни и с удовольствием плеснул на лицо, наполнил свежей водой флягу и сделал несколько глотков, наклоняясь к самому желобку.

«Ах я балда! Ну конечно! – охотник хлопнул себя ладонью по лбу и беззвучно рассмеялся. – Отчего я вбил себе в голову, что только ведьма может заколдовывать тропинки и распугивать упырей? Я же читал про них, хотя встретить не довелось. Местные лесные ведуны. Возможно, оборотни!»

Йерро взял коня под уздцы и уверенно пошел к видневшемуся впереди хозяйству. Чуть покосившийся и почерневший от времени забор, ладно сложенный из цельных бревен уютный дом с выкрашенными желтой краской ламбрекенами и зелеными ставнями, чуть дальше – большой сарай с овчарней. Под крышей сарая висело несколько веревок с разнообразными травами и корешками. На пороге дома стояла темноволосая женщина лет сорока. Жизнь в глуши раньше времени состарила и иссушила ее руки, но лицо все еще было полно энергии. Она с испугом и в то же время с любопытством смотрела на незнакомца. Из-за юбки, держась руками за маму, выглядывал мальчик. Оборотни.

– Мир вашему дому, – поздоровался Кйорт. – Я случайно набрел на ваш родник и посчитал, что невежливо будет напиться воды и не оказать почтение тем, кто живет рядом.

– Благодарствуем, – женщина подозрительно разглядывала охотника.

– Я заплутал в лесу, – Кйорт краем глаза заметил появившегося на другом конце поляны широкоплечего мужчину в годах с широкой седой бородой, в охабне и с косулей на плечах. В руках он держал потертый, но все еще крепкий короткий лук. Тоже оборотень, хотя, если судить по нитям Нейтрали, еще и жрец.

– Решил пойти по реке, авось куда выведет, и набрел на вас. Не подскажете, как добраться до города?

– Город в той стороне, за день доберетесь, – женщина показала рукой в направлении Ортука.

Мужчина оставил косулю и лук около сарая и подошел к жене.

– Заблудился, идет в Ортук, – быстро прошептала женщина на ухо мужу.

– Позавтракаете с нами? – мужчина доброжелательно улыбнулся. – И коняшку вашего покормим.

– Не откажусь. Несколько дней ем только холодное мясо, – сразу согласился Кйорт, отметив про себя, что жрец несомненно обладает большой силой и смелостью, раз живет настолько близко от тех, с кем еще до его прихода в Немолчание, но совсем недавно, по меркам самого Кйорта, велась жестокая война.

– Это нехорошо для желудка. Сейчас горячего поедите, как раз подоспело. Меня зовут Этлуот Стерн, а это Дженет и наш сынишка – Дагда.

– Кйорт, – в свою очередь представился охотник.

– Пройдемте в дом, – пригласил Этлуот, – а коню мы дадим овса.

От ходящего не укрылся подозрительный, но ликующий огонек в глазах жреца.

В доме приятно пахло горячей кашей и сухими травами. Они были развешаны везде, где только возможно. Были тут кровавник и зверобой, горчавка и ноготок, ятрышник и спорыш, окопник, медуница, плаун, мать-и-мачеха, бузина – всего не перечислить. Странник почувствовал себя небывало уютно и безопасно, словно в отцовском доме. Наверное, так случается, когда сам дом словно светится теплотой и радушием хозяев.

– Я вижу, вы занимаетесь травами, – сказал Кйорт, присаживаясь за стол, – как вам удается? Столько разных корешков! Не все ведь растут поблизости.

– Это целая наука, – Этлуот гордо улыбнулся. – Что-то собираем, что-то выращиваем сами. Без трав нельзя. Вы не думайте, что для вредительства. Только для себя. Хворь если стрясется какая, до города далеко, да и не всегда у городских лекарей найдется то, что есть у нас. Надо жизнь прожить, чтобы постичь все секреты травника. Где корешки, где листики, а где стебельки срезать. Взять хотя бы копытень.

Травник сунул под самый нос Кйорту источающую сильный запах, покрытую волосками сухую веточку с мелкими буро-зелеными цветками и листьями, больно напоминающими лошадиное копыто:

– Его листья надо собирать во время цветения, а корень – ранней весной. Цветок во всех отношениях полезный: его водный напар, смешанный с цветами бессмертника, лечит от желтухи. Если смешать его с репейником и будрой, поможет от кашля. Да и корень можно пользовать, ежели пропойцу надо вылечить. Вот только если в больших количествах потребить, то он опасен, как яд. Это тоже надо знать. Все травы можно использовать для врачевания, только надо знать меру.

– А этот корень я видел в южных странах, – Кйорт указал на уродливую сухую рогатку у самой печи, – в этих местах такой не растет.

– Приходится что-то покупать или выменивать у торговцев. А что-то мы научились и у нас выращивать.

Охотник заметил, что хозяин слегка напряжен, и подумал: «Не беспокойся, я знаю, кто ты. Вряд ли вы любите людей, но уж точно никаких жертвоприношений или кровопусканий у животных. Хотя не сомневаюсь, что защититься от Руки Славы или заговорить лес так, чтобы не каждый нашел к вам дорогу, сможете. По крайней мере, думаю, это вы разогнали вампиров. Но и, конечно, не имеете никакого отношения к непогоде или вызванным суккубам…»

На столе появился большой горячий горшок, только что из печи.

– Кушайте, – Этлуот поставил перед гостем миску с дымящейся кашей.

Кйорт с аппетитом принялся за еду. Овсяная каша приятно наполняла желудок, давно требовавший горячей пищи. Видя, что Дагда ест весьма неохотно, гость вытер губы рукавом и обратился к мальчонке:

– Знаешь, что означает твое имя? «Пламя бога». В древних сказаниях говорится, что так звали бога земли. Он был очень могуч. Носил прямо как ты коричневую рубаху и сапоги из конской шкуры мехом наружу. Еще у него была накидка, но я уверен, что зимой ты тоже ходишь в такой. А еще у него была огромная палица. Такая тяжелая, что только восемь сильных мужчин могли ее поднять. Он повсюду возил ее с собой на телеге. Благодаря этой палице бог смог снискать себе славу непобедимого воина. И он был большим любителем овсяной каши.

– А еще он однажды убил стоногое и многоголовое чудовище по имени Мата, – хмуро буркнул мальчик. – Мне папа рассказывал такую сказку, когда я был маленьким.

Кйорт рассмеялся:

– Alde atqe9! Но теперь ты уже большой, и тебе нужно больше каши.

Родители заулыбались.

– Что ж, большое спасибо, – сказал охотник, поднимаясь, – наверное, мне пора ехать. Боюсь, как бы не застрять на ночь в лесу. Чем мне отплатить вам за доброту?

– Не надо ничего. Нам просто приятно было увидеть доброго путника, – ответил травник. – Поезжайте скорее, лихие времена сейчас. Да этой ночью опаснее всего будет. Если хотите, останьтесь и переждите.

– Нет, я уж, пожалуй, поеду.

– Как изволите, только держитесь подальше от реки и езжайте, держась все время северного направления, – напутствовала Дженет.

– Спасибо, – поблагодарил хозяев Кйорт, улыбнулся мальчику и направил коня в лес, но его остановил оклик жреца.

– Ked`lart10? – Кйорт замер. – Ise a yerro11? Первый дух? Вечно Ищущий? – Этлуот подошел к отъехавшему на десяток шагов ходящему. – Я вижу, что прав. Не спрашивай, откуда я знаю. Знания – наша самая большая драгоценность, и порой достаются они с болью и кровью. Не знаю, что принесет нашему дому встреча с тобой. И не знаю, почему ты «шагнул» из Кольца и пришел в Немолчание, обрекая себя на скитание по нашему Плану…

– Ты много знаешь, – перебил Кйорт, внимательно посмотрев прямо в глаза жрецу. – Не спрашиваю откуда, тем более откуда владеешь моим языком. Ты, должно быть, достаточно стар и мудр, если судить по истории, записанной в ваших книгах. Также не спрашиваю, что столь образованный и сильный жрец делает в такой дыре, рискуя быть обнаруженным собаками епископа и сожженным на костре. И понимаю твой страх. Ты знаешь, что, приди я сюда за вами, остановить меня тебе было бы не по силам. Но не беспокойся, я ходящий и служу только Or-Nagat12 и Первому Ходящему! И я не считаю ни зверовщиков, ни жрецов, ни даже оборотней тварями бездушными. И я не буду рыскать по лесам в их поисках, дабы затравить. Я не вернусь сюда, если только вы не наплодите одержимых зверем. Живи спокойно.

– Спасибо, – Этлуот кивнул, – но мы здесь совсем не для этого. Тебе следует знать, что Эртаи ищет тебя. Ты должен встретиться с ним как можно скорее.

–Знакомое имя. Это главный ловчий Наола? Я что-то слышал о нем.

– Можно сказать, что так.

– И зачем он ждет меня?

– Я не знаю, – травник отступил и скрестил на груди руки. – Я лишь передал тебе его просьбу. От себя могу добавить, что он очень давно ищет тебя. И это большая радость, что наконец-то мы встретились. Времени осталось совсем мало.

– Знаешь, жрец, я думаю, ты врешь мне. И я не люблю недомолвок.

– Это твое право. Так же, как и отказаться от встречи.

– Ты не думаешь, что выглядит это очень уж странно? Какова была вероятность, что я доберусь сюда и мы вообще встретимся?

– Я не одинок и терпелив, – ответил Этлуот. – И я знал, что это произойдет. Так было предсказано Аэдиной. Величайшим оракулом Немолчания.

Кйорт снисходительно и одновременно язвительно усмехнулся, тронул коня, но остановился и сказал:

– В городе холод. Все ищут ведьм. Что-то знаете об этом? – жрец молча мотнул головой вместо ответа. – Ясно. В округе множество мужей, ведущих себя как нелюди. Я мог разрушить отводные чары.

– Спасибо, что упредил, ходящий.

– Еще тут где-то радастанские кровососы, – добавил Кйорт, изучая лицо травника.

– Спасибо, учту, – ни один мускул не дрогнул.

– А я думал, что это вы их разогнали.

– Нам до этого нет дела.

– Аn`valle.

«Несчастный! Надеюсь, он не сошел тут с ума, а то вскоре придется вернуться», – подумал йерро и, кивнув, отправился туда, куда указал жрец. Скрывшись с глаз Стернов, охотник повернул в другую сторону. «Вот именно то, что я и собираюсь сделать. Ехать к реке, если уж меня так просили держаться оттуда подальше. Травники – люди хорошие и знающие, вряд ли они хотели мне худого. Но они скрытны, хитры, люди для них – враги, и они боялись последствий. Может, морозы все-таки их рук дело? Стоит глянуть, что же там такое».

Обнаружив в кустах ручеек, Кйорт двинулся по его течению и вскоре вышел к широкой лесной реке. Вблизи она выглядела неприветливо: вода казалась черной из-за множества хвои, шишек и гниющей на дне листвы. Воздух был насквозь пропитан их запахом. Над водой нависали безобразные коряги. Двухсотлетние деревья, росшие над подмытыми берегами, опасно кренились. Вскоре они рухнут, и река поглотит мокрую гниющую древесину, как поглотила старый дуб, чьи корни до сих пор торчат из воды. Даже солнечные лучи не смогли избавить от промозглости это место. А на дороге, ведущей к реке, до сих пор было полно зажор.

Кйорт оставил коня, взял аарк и подошел к самой воде, темной и липкой, на вкус отдающей плесенью и чем-то еще. Он не мог определить чем, но знал, что травник не зря предостерег его. Место опасное. Движение духов здесь было особенно сильным. Ходящий явно видел сочащуюся, словно вода сквозь очень мелкое сито, Нейтраль. Он пошел вдоль берега вниз по течению. Ноги путались в выступающих змеях корней, хлюпала влажная земля. Отойдя шагов на сто, Кйорт почувствовал внезапный холод. Дерзкий порыв воздуха пронесся мимо, слегка подтолкнув искателя в спину. Охотник обернулся.

«Неужели?..»

Стараясь не производить ни малейшего шума, тщательно выбирая место, куда поставить ногу, чтобы не сломать какой сучок или не оказаться по колено в грязной луже, он пошел назад. Его внимательный взгляд сверлил окрестности. Бурое жирное пятно на воде привлекло его внимание. Это была кровь. Кйорт вздрогнул. Сердца учащенно забились. Холодные иглы трепета пронзили живот. У самой воды, на корнях старого дуба сидела женщина. На ней было зеленое платье и серый грязный плащ. Волнистые, как ручей, волосы закрывали лицо.

– Банши, прачка у брода, – выдохнул Кйорт, – вестница смерти.

Новое дуновение отозвалось сосулькой в правом боку. Между деревьев шла, словно не касаясь земли, еще одна красивая женщина, закутанная в шаль. Ее плечи сотрясали рыдания. От ее голоса сжималось сердце. А на противоположном берегу мелькнула еще одна. «Такого не может быть. До темноты далеко, а их уже три! – Кйорт замер, стараясь слиться с ближайшим деревом. – Банши не приходят днем».

За несколько часов ходящий насчитал их более десятка, и с приходом каждой становилось все холоднее. Они собирались у реки, и кровавые саваны раз за разом опускались в воду. Река приобрела багровый оттенок. На ее поверхности уже появились тончайшие стрелы льда. Рыдания прачек отзывались в голове высоким звоном. Окоченевшие пальцы все крепче сжимали аарк, словно это могло придать силы. Кйорт никогда не пробовал вступить в поединок с этими существами, но знал, на что они способны. Не слишком сильны в бою, но опасны своим криком, а для любого жителя Немолчания и вовсе смертельны. Однако он сам всего лишь пленник этого Плана, и на него крик прачек подействует иначе. И хотя тут он не может «шагнуть» да аарк действует не так хорошо, как в Великом Кольце Планов, Кйорт решился напасть. Из уроков в Ор-Нагате он знал: прачка пророчит смерть тому, кто ее видел, или кому-то из его родных. Родных у Кйорта не было, с прачками он справится, а с пророчествами у ходящих собственные отношения. И уничтожить сейчас десяток опасных духов гораздо важнее, нежели отыскать незримую пока для него ведьму. Глаза залило кровавым, багровая, почти черная сеть с пятнами проступила на руках и лице, уподобив его жесткому змеиному лику. Вокруг аарка заструился белый вихрь, превращая его в сыплющий яркой, чистой крошкой огня стальной клинок.

Ледяное дыхание стужи чуть не заставило оба сердца охотника тотчас остановиться. Река на десятки саженей покрылась льдом, а деревья затрещали, как бывает только в сильный мороз.

У воды со вздохом, похожим на дыхание ветра, появился мерзкого вида прямоходящий ящер с лицом человека. По спине вдоль всего хребта, уходя до кончика хвоста, хлопали, словно крылья невиданной птицы, щитки багрового гребня. Между двух угрожающе направленных вперед тонких, острых, похожих на козлиные рогов сверкали красные угольки глаз. У его ног вились четыре обнаженные девицы с неестественно длинными пальцами и тяжелыми челюстями – весперо13. Теперь Кйорт все понял.

Нет никакой ведьмы. Холод вызван открытием Перехода! Так вот отчего около Ортука задержалась непогода: его окрестности облюбовал Знаменосец! Но как он смог пробраться в Немолчание? Ведь этот План не стоит в Великом Кольце, и именно поэтому ходящий не может «шагнуть» назад. Но это был Знаменосец, без сомнения! А немногим ранее Нарцилла… Убить демона из второго сословия в этом Мире вряд ли под силу даже ходящему, но изгнать его назад в Радастан он может. И не просто может, а должен. Ибо только так возможно закрыть Переход и унять холод: йерро отчетливо видел, как вокруг гребня клубилась Нейтраль, наскоро сшивая рваные края портала. Аарк в свое время уже испил достаточно крови Живущих Выше во время поединка с Перерожденным. И сейчас эта сила, воплощенная в клинке – лучшее средство для уничтожения созданий Радастана, – разбрасывала вокруг себя яркие завитки: аарк хотел испробовать свои новые возможности в бою.

Кйорт больше не раздумывал, так как с каждой секундой росла опасность быть замеченным. Он бросился вперед, на мгновение пожалев, что не может просто «шагнуть» и вынуть аарк из мгновенно пронзенного тела врага. Завитки вспыхнули и окружили ходящего белым вихрем. Над лесом раздался ужасающий крик, слышный на много верст вокруг, – пронизывающий, резкий. Это закричали разом десятки банши. Белый вихрь, образовавший кокон, взревел, словно прибой, встретив атаки духов: банши могли не только вопить. Их острые удары оставляли на коконе светящиеся пурпуром полосы, которые проступали порезами на теле Кйорта. Любое прикосновение могло стать смертельным, но сила аарка ослабляла их натиск. Меч же легко крушил хрупкие призрачные тела. Вампиры зря не остались в стороне – сгорели, едва коснувшись кокона из Высокого света. Их пепел разметало ветром так, что Кйорт даже не обратил на них внимания: низшие, куда им до Белых Королев! Ходящий стремился к Знаменосцу, ибо чаша весов клонилась не в пользу охотника. Банши своими ударами словно вырывали куски мяса. Терпеть боль становилось все сложнее. Аарк рычал, упиваясь схваткой. Знаменосец же, ошеломленный неожиданной атакой злейшего врага, пришел в себя и приготовился защищаться. Его тело покрывалось густой коркой из грубых чешуек с толстым черным шипом на конце. На груди и голове они слились в сплошную черную кость с кровавыми разводами. Зубы удлинились, глаза закрылись уплотненными веками. Блеснули выпущенные кривые когти, истекающие желтой кислотой. Кйорт из последних сил, нарушая главную заповедь бойца – нанеси урон, не получив ответного – и нисколько не думая о защите, протаранил кольцо оставшихся призраков, срубив их одним круговым движением, и вонзил аарк в грудь Знаменосца.

В этот миг его кокон окончательно разрушился. Над озером сверкнуло вспышкой черное марево. Охотник выдернул костяной бивень из груди демона и толкнул его ногой на землю. Знаменосец еще не покинул оболочку, цепляясь за нее, словно утопающий за проплывающую рядом корягу.

– Ked`lart Ferrront`harg14? – со свистом произнес Знаменосец. – Не ждал встретить тебя именно здесь.

– Рад, что смог удивить тебя, твареныш, – Кйорт старался придать голосу твердость, но сам уже еле стоял на ногах. Нейтраль отбирала силы слишком быстро. – Готов вернуться? Жаль, что тебя не разобьет о болверк и что я не могу тебя растереть, бывший Высокий. Или попробуешь переродиться, чтобы я мог покончить с тобой раз и навсегда? Стражи тебе же не положены?

– Ты…?! – забулькал демон. – Убил Нарциллу?

– Поймал ее в городе. Не расскажешь, с кем она там хотела возлечь? Ты-то должен знать.

– А ты… не хочешь узнать…, как мы…прошли сюда? – голос Знаменосца прерывался и затихал с каждым словом: Нейтраль вырывала его дух из мертвого тела. – И…самое главное, как…собирались… вернуться? Предлагаю тебе…сделку, ked`lart. Останешься – и ты…тоже…умрешь…

– Можно подумать, ты не солжешь и выполнишь уговор.

– Как знать, – вымученно ухмыльнулся ящер. – Ты… попробуй…

– Хватит, – устало отрезал Кйорт и неловким движением еще раз проткнул грудь врага едва-едва поблескивавшим аарком. – Передавай привет хозяину.

Над рекой кто-то оглушающе хлопнул в ладоши, и йерро потерял сознание.

4

.

Кйорт очнулся от пульсирующей боли в правом боку. По дурманящему запаху лесных трав понял, что находится в доме травника. Охотник на ведьм поморщился и открыл глаза. Он лежал на узкой кровати, укрытый легким пледом. Через щелку в закрытых ставнях на маленьком окошке, несмотря на занавеси, пролез упрямый солнечный лучик и вальяжно прогуливался по его лицу. На столе рядом с постелью стояли колбочки и кувшинчики разных форм и размеров. Одни были плотно закупорены деревянными пробками, другие закрыты лишь тряпицами. У изголовья курилась веточка какой-то травы. Дымные кудряшки нехотя поднимались вверх. Кйорт сел на кровати и провел рукой по чистым повязкам на теле. На них желтоватыми пятнами проступала пахнущая хвоей лечебная мазь. Ходящий приподнял одну из повязок и заглянул под нее. Жрецы свое дело знали – раны уже почти затянулись, но все равно любое движение отзывалось болью в многочисленных порезах. «Сколько же я проспал?» – подумал охотник.

И вдруг Кйорт понял, что не только в доме, но и во дворе стоит гробовая тишина. Ходящий почувствовал недоброе и поднялся. Укоризненно проскрипела явно не предназначенная для взрослого человека кровать. На табурете лежала его одежда, а поверх нее – оружие. Охотник, превозмогая боль, оделся, приятно удивившись, что одежда вычищена, а многочисленные дыры тщательно зашиты. Однако его все еще смущала эта тишина. Ходящий взял оружие и настороженно вышел из спальни. За столом друг напротив друга сидели Этлуот и Дженет. Они держались за руки, а между ними дымил огарок свечи на глиняной тарелке. Оборотни выглядели постаревшими, словно десяток лет пронеслись в одну ночь. Они приветствовали охотника лишь печальными взглядами.

– Когда? – Кйорт все понял.

– Два дня тому, – тихо ответил Этлуот. – Он не выдержал крика банши. Когда мы услышали его, то поняли, что ты не послушался нас, ходящий.

– Почему ты нас не слушал? – Дженет зарыдала и спрятала лицо в ладонях.

Этлуот поднялся и прижал жену к себе:

– Почему отправился туда?! А когда мы пришли к реке…

– Прости, отец, – Кйорт склонил голову, – я не ожидал такого. Но там был Знаменосец, если ты понимаешь, о чем я говорю.

Охотник поймал удивленный взгляд и добавил:

– У меня не было иного выхода. Я изгнал его.

– Ты погубил нашего сына…

– Знаменосец приходил не просто так, а в городе я изловил Нарциллу. Это все очень странно и опасно! И я думаю, что это не случайность. Радастанцы смогли пройти через болверк Немолчания и явились сюда в своих оболочках. Не завладели какой-то душой и лишь контролировали разумом тело, а перенеслись в своей, чуждой этому Миру форме. Кроме того, если бы морозы продолжились, продолжали бы гореть позорные костры. Я спас десятки невинных. Сколько бы еще продержался мороз? Сколько костров разожгли бы викарии?

– А что нам до этого?! – воскликнула женщина. – Что нам до этих созданий, которые принесли столько мучений? Пусть бы они все передохли от лепры! Нам что? Крик банши убил нашего сына!

– Уходи, кed`lart, – продолжил говорить травник. – Мы излечили твои раны, как было должно, теперь они быстро заживут. Но уходи. Мы ждали тебя как избавление, как надежду на светлый исход, но ты принес печаль в наш дом. Неужели ты не понимаешь, что родители не должны видеть смерть своего ребенка? И теперь, когда Дагда умер, наша судьба искалечена, а старость одинока. Она стала вдовой. Уходи. Мы исполнили просьбу Эртаи и дождались тебя, но на этом все. Прочь!

– Уходи! – женщина в слезах заломила руки, и Кйорт увидел, как ее зрачки превратились в щелки, а ногти вытянулись вдвое и впились в плечи. – Уходи, прошу!

Йерро не боялся, но убивать взбешенных жрецов не хотелось. Опустив голову, он вышел прочь из этого дома. Недалеко стоял его конь. Странная ирония судьбы. Животное перенесло жуткий плач, а крепкий ребенок под защитой родительских чар не справился с ним.

Не успел охотник сделать несколько шагов, как из леса донесся топот копыт и на поляну выехал небольшой отряд. Во главе его скакал высокий человек с длинными вьющимися волосами, окруженный пятеркой пикинеров, чуть в отдалении ехали два священника. «Ch`agg! – ходящий мысленно дал себе хорошего пинка. – Я точно разрушил чары тропы, и теперь она видна. Жрецы, занятые мной и убитые горем, не успели или не стали переплетать отводное заклятие. А это, несомненно, одна из собак епископа! Крик банши до города, конечно, не долетел, но этот мог быть поблизости. И три коня без хозяев – недобрый знак».

– Приветствую собрата по оружию! – Кйорт миролюбиво развел руки в стороны ладонями вверх, встречая рыбий взгляд бесцветных глаз викария. – Я Кйорт Ларт. Вот мое разрешение на охоту в этих местах.

Ходящий достал из дорожной сумки разрешительную грамоту и протянул ее всаднику.

– Илур Эткинс, – коротко представился последний. Взмахом головы отправил четверых пикинеров к дому жрецов, а пятый подъехал к Кйорту, взял грамоту и учтиво передал ее начальнику.

Илур бегло глянул на разрешение и так же через пикинера вернул ее ходящему.

– Позавчера мы слышали крик. Трое наших умерли, – самоуверенный голос человека без жалости.

– Сын этих людей тоже слышал, – охотник кивком указал в направлении вышедших на крыльцо жрецов, заметив краем глаза, как спешившиеся пикинеры подозрительно осматривают развешанные травы, а один открывает калитку в птичий выгул. – Это была прачка у брода. Я встретился с ней у реки и изгнал ее. К сожалению, она успела крикнуть.

Илур недоверчиво нахмурился, жестом приглашая клириков подъехать ближе.

– Изгнал? Это очень непростая задача для рядового охотника, – он сделал акцент на слове «непростая». – Не каждый священник способен на такое.

– Мне повезло…

– Господин! – выкрикнул один из пикинеров, неся двух черных кур. – Взгляните!

– Так-так, – с расстановкой цыкнул викарий, – обыщите дом. Братья, присмотрите за отшельниками.

Святые братья спрыгнули с коней и подошли к жрецам, которые, утонув в своем горе, подчинились беспрекословно, блуждая потерянными взглядами по восточной стороне поляны. Там теперь появился небольшой холмик свежей земли, там похоронен их сын.

– Послушай, человек, – Кйорт подошел ближе к всаднику, – оставьте этих несчастных, у них горе. Погиб их единственный сын, и…

– Два дня тому погибло трое моих людей. У всех были дети, у одного и вовсе трое, – викарий презрительно глянул на ходящего. – Охотник должен быть справедлив и беспристрастен. Даже если я поверю, что ты изгнал банши, то ведьма все равно еще где-то поблизости. И я думаю, что мы наконец-то нашли ее. К сожалению, после встречи с прачкой твой разум затуманился, и ты не видишь очевидного. Или же ведьма тебя околдовала.

– Околдовать меня непросто, – ходящий настаивал на своем. – Думаю, что ведьмы не было вовсе.

– Какая неожиданная и подозрительная мысль! – воскликнул Илур. – Взгляни, сколько опасных трав! Я не был в доме, но уверен, что и там их полно.

– Это обычные люди, – ответил охотник.

Он готов был защитить эту семью любой ценой, поскольку прекрасно понял, что жрецы не будут сопротивляться.

– Обычные люди не хранят столько опасных трав.

– Они собирают их для себя! Чтобы излечиваться от болезней! – Кйорт начал закипать.

– Только Святой Дух может излечить все болезни. А если люди собирают травы и варят настои, они святотатствуют.

– Господин, посмотрите! – один из солдат показывал целую охапку сушеных трав и десяток древних пожелтевших пергаментов.

– После этого ты будешь отрицать?

– Да! – выкрикнул Кйорт. – Я буду отрицать! Эти люди – обычные травники. Если они обладают древними знаниями, это не делает их неугодными вашему Богу! А черных кур полно в курятнике у любой хозяйки.

Он понимал всю безвыходность ситуации: «Достаточно простого обвинения. Доказательства будут добыты ужасными пытками».

– Берегись, охотник на ведьм! – викарий повысил голос. – Сбор ядовитых трав и их приготовление приравнивается к колдовству, а равно и к ереси! Защищая еретиков, ты сам можешь быть обвинен в инакомыслии. Ты до сих пор стоишь свободно только благодаря грамоте Его Преосвященства и тому, что я думаю, твой разум помутился после встречи с духом.

В этот момент из дома вынесли серебряный серп. Он сиял в лучах солнца и играл тайными знаками, нанесенными на лезвие. Кйорт обреченно бросил взгляд на ритуальный артефакт жрецов. В глазах Илура заблестело ликование.

– Наконец-то! Вот доказательство! Ведьмино оружие! Мы не повезем их в город. Мы осудим и казним их прямо здесь! – викарий с негодованием посмотрел на Кйорта и прошипел, тщательно выговаривая каждую букву: – Подумай хорошо перед тем, как ответить. Ты все еще сомневаешься в том, что эти люди – еретики?

– Я не сомневаюсь, – отчеканил Кйорт. – Я уверен, что они не сделали ничего дурного!

Тут Илурс сморщил нос, словно вдохнул неприятный запах. Охотник произнес:

– Эти люди могут стереть тебя в порошок, но они сейчас несчастны, ищут смерти и потому беззащитны. Но они помогли мне, и я собираюсь помочь им. Всякому страннику на пути в Нейтрали надлежит другому оказать помощь, коли потребно. Ты также забываешь, что судьи должны получить признание. Ты забываешь, что обвиняемый должен повторить свое признание «добровольно и без давления или страха»!

Его голос зазвенел сдерживаемой яростью.

– Ты хорошо осведомлен, – викарий пренебрежительно скривил губы, – но сейчас это не имеет смысла. Твои слова, этот серп и наличие опасных трав – более чем убедительные доказательства.

– Можно много хорошего извлечь из вашей веры, но ничего нельзя извлечь из зла и нетерпимости, которые вы несете язычникам, неверующим и еретикам, – с угрозой процедил Кйорт.

– Сжечь их всех! – приказал викарий. – Пусть очищающее пламя церкви обелит эти погибшие души!

– Готовясь свершить зло, будь готов к ответному злу, – йерро сделал шаг вперед.

Расслабившийся было викарий вздрогнул и гневно выкрикнул:

– Ризз, Палмок, арестовать этого!

Охотник отскочил в сторону и выхватил правой рукой аарк, отбросив ножны в сторону. Левой вытащил корявый костяной нож – арре – и воткнул его в мягкую землю прямо перед собой. Викарий с ужасом успел заметить, как по лицу и рукам Кйорта плеснула багровая сеть, а костяной бивень мгновенно покрылся сталью. Ходящий направил широкий блестящий клинок в сторону приближающихся пикинеров и выкрикнул:

– Стоять на месте, если вам дороги жизни и рассудок ваших жен и детей! Предупреждаю, мой меч очень голоден!

– Это Варлок! Братья! Варлок! Варлок! Слуга Нечистого! К бою! – выкрикивал викарий, заставляя коня крутиться на месте и размахивая кистенем.

– Болван, – прошипел Кйорт, – если хоть один из вас меня атакует, я без колебаний убью всех. Уезжайте, пока есть возможность.

Тем временем солдаты викария с пиками наперевес не спеша брали ходящего в полукольцо, абсолютно уверенные в своем превосходстве: пять пик против одного меча. Один из священников стоял за этим живым щитом. Его взгляд, исподлобья направленный на Кйорта, пронзал, словно тысячи игл. В это время у второго в широком рукаве рясы блеснуло жало стилета.

– Ну что, я вижу, вы собираетесь драться? – процедил йерро.

– Варлок! – продолжал выкрикивать викарий. – Убейте его!

– Прощаю тебе твое невежество, – Кйорт неожиданно рассмеялся. – Кстати, то, что ты, невежда, принял за атам, за ведьмин кинжал, на самом деле священный серп лесного жреца! Я уверен, они могли перебить вас всех, но раз так – я сделаю это вместо них.

И ходящий напал. Гибкий и ловкий, как леопард, он без труда уклонился от слишком предсказуемых выпадов и, подобравшись вплотную к одному из солдат, одним ударом рассек его от плеча до середины груди. На поляну хлынул поток алой крови.

– Этого вы добивались? – выкрикнул Кйорт и, змеей скользнув мимо второго, оставил ему смертельный разрез на спине вдоль позвоночника.

Стремительно развернувшись, он снова бросился на пикинеров, напоминая лиса в курятнике. Он был слишком быстр. У одного отлетела рука вместе с плечом, у другого в груди образовалась страшная рваная дыра. Пятый испуганно пятился. Пика едва держалась в трясущихся пальцах. Безусый юноша, впервые выехавший на охоту, никак не ожидал такого поворота судьбы. Мертвенно-серые губы беззвучно шептали молитвы, ноги подкашивались. Мимо пролетела склянка с кристально чистой жидкостью и разбилась, ударившись о камни. Ходящий хладнокровно прикончил последнего копейщика и обернулся к викарию и священникам. Илур лихорадочно вытащил из-за пояса еще один пузырек и швырнул во врага. Кйорт легко уклонился от него и, опустив меч, медленно пошел на оставшихся.

– Это что? Святая вода? – усмехнулся он. – Разумно, разумно. Но, к сожалению, против меня бесполезно.

Один из священников двумя руками вознес над головой золотой, щедро украшенный драгоценными камнями святой столб и, склонив голову, уверенно и четко пропел несколько строк на одном из древних языков. За его спиной заполыхал яркий слепящий свет. Кйорт успел прикрыть глаза рукой и отступил на шаг.

– Убойся праведной силы! – гремящим голосом выкрикнул Илур. – Братья во служении Небесной Деве, изгоните мерзость обратно в Радастан!

Свет плавно принял форму больших завораживающих крыльев, и священник словно воспарил над землей, направив ладони на Кйорта. Сияние с крыльев потекло в руки служителя. В следующий миг ходящий рефлексивно выставил аарк, защищаясь от устремившейся на него птицы. Огромные крылья обволокли его со всех сторон, сжались, обдав приятным теплом, и растворились в воздухе. Кйорт улыбнулся.

– Вот так да! – он взмахнул аарком, показывая свое уважение к мастерству священника. – Не часто я вижу Истинную Силу. Будь на моем месте действительно радастанец, я бы ему не позавидовал. Жаль лишать такого человека жизни.

Священник, призвавший Солнечные Крылья, не изменившись в лице, снова поднял святой столб.

– Вот уж нет, – охотник, пригнувшись, понесся к нему.

Не стоило искушать судьбу, когда перед тобой стоит не просто священник, но пресвитер. Следующая молитва могла запросто вышибить из него дух или вывернуть наизнанку.

Викарий продолжал что-то выкрикивать, размахивая оружием. Кйорт в несколько широких прыжков достиг священника. Ни пресвитер, ни его брат по вере, ни сам викарий не заметили взмаха – лезвие описало резкую дугу, и в небо ударили фонтанчики крови. На землю, словно мешок с отрубями, рухнуло обезглавленное тело. Чистые, белые одеяния пресвитера в одно мгновение окрасились в алый. Со стороны раздался гул, который Кйорт ни с чем не спутал бы и никогда бы не забыл. Это был рев бушующего огня с примесью дикого ржания лошадей, который приближался к нему со скоростью пикирующего копьеносца-эккури. Бурая сеть из вен и артерий вспучилась еще сильнее, превращая охотника в нечто чуждое и страшное на вид. Ходящий выбросил меч в сторону опасности. Аарк изогнулся, как оловянная ложка над горнилом, и полыхнул пламенем, когда его коснулась стена рыжего жаркого огня. Следующие несколько неуловимых мгновений аарк представлял собой огненную воронку с основанием у самой рукоятки. Стена же, остановленная им по середине, продолжала захлопываться с краев.

– Ну, давай же, миленький, заглоти это! – прошептал Кйорт. Огонь уже лизнул одежду, опалил брови и закрутил кончики волос. Но тотчас аарк будто сделал вдох полной грудью: стена съежилась и исчезла в раскаленном добела клинке.

– Da`iwa15!

Кйорт опустил дрожащий от напряжения, урчащий от удовольствия и быстро остывающий аарк. Желваки собрались в тугие узлы. Восстанавливая сбившееся словно после бешеной скачки дыхание, ходящий огляделся: викарий валялся в грязи, держась за сломанную ногу и скуля. Испуганные огнем лошади убежали в лес или, обезумев, метались по поляне. Только буланый скакун йерро хоть нервно дергал ушами и вытаптывал жухлую траву, но стоял на месте. От обезглавленного священника осталась горка поджаренной плоти и костей. Еще два скрюченных обугленных трупа лежали у ног второго священника. Над поляной мгновенно повис сладкий запах горелого мяса. Полоса выжженной земли шириной около двадцати шагов разделяла ходящего и уцелевшего пресвитера, который с удивленной и гневной гримасой на лице поднял над головой руки с растопыренными, словно когти тигра, пальцами и заголосил длинную инвокацию.

– День чудес! – выругался сквозь зубы Кйорт и резким сильным броском отправил аарк в цель, чуть не вывихнув себе плечо.

Широкий клинок, едва покинув ладонь ходящего, сморщился, потерял свой стальной блеск и кривой костяной иглой пронзил грудь священника. Тот лишь охнул и тут же захаркал кровью, обессиленно опускаясь на колени. Он с ужасом почувствовал, как в груди разливается нестерпимая боль, словно сотни обжигающе холодных червей расползаются по телу. Охотник размеренным шагом подошел к священнику, замерев на секунду около обезображенных до неузнаваемости тел жрецов. В глазах Кйорта появилась жалость, но, словно испугавшись увиденного, быстро спряталась и не думала показываться вновь. Он резким движением выдернул аарк из почти обескровленного тела. Куски плоти, с которых все еще капала кровь, словно прилипли к лезвию. Ходящий потряс оружием, но безрезультатно: плоть священника только крепче хваталась за клинок.

– Плюнь гадость, – уставшим и охрипшим голосом сказал Кйорт. – Отравимся еще.

Куски нехотя заскользили по аарку и упали на пепел. На костяном лезвии открылись небольшие поры, и из них потекла ярко-красная густая кровь. Сбежав ручейком к кончику меча, она пролилась на землю. Ходящий развернулся на каблуках и не спеша направился к ползущему к краю леса викарию. Илур увидел Кйорта и сел лицом к нему, выставив перед собой бесполезный кистень.

– Не подходи! – истерически заверещал он. – Не подходи, нежить! Я уничтожу тебя, если ты сделаешь еще шаг в мою сторону! Живущие Выше видят все, они защитят меня. Ты обречен, обречен! Тебе не уйти от их гнева! Ведьмин выкормыш!

Охотник чуть приподнял аарк, с которого падали последние алые капли. Пальцы викария разжались, выронив оружие. Коротко звякнула сталь, ударившись о небольшой камешек.

– Теперь слушай внимательно, – тихо заговорил ходящий. – Я буду тебе рассказывать, что делаю, – очень подробно. И если ты умрешь раньше от страха, я не удивлюсь.

Он схватил викария за щиколотку и потянул по земле в направлении торчащего из земли кинжала.

– Подожди, – заскулил Илур, – прошу тебя. Пощади. Не убивай. Прошу, не надо! Не надо. Не надо! – провизжал он последние слова.

– Неужели ты боишься? – Кйорт презрительно скривил губу. – Боишься умереть? А разве не ваша вера обещает вам Дивные Сады? Так что же вы, люди, лишь стоит сжать вас за горло и показать смерть, как она есть, поднести ее к вашему лицу, заставить смотреть ей в глаза, тут же забываете о бессмертии своей души? И тогда не так уж вы уверены в пути по Тропе. Так в чем же тогда ваша вера?

Илур хотел было что-то сказать, но ходящий не стал его слушать и продолжил говорить, но уже другим тоном:

– Но я развею твои сомнения. Душа есть, хоть она не бессмертна. Бессмысленно рассказывать тебе, откуда я и кто я есть. Но я покажу, что могу сделать с тобой и почему твой страх не беспочвенен.

Кйорт бросил брыкающегося викария в десятке шагов от кинжала:

– Я не зря оставил тут арре. Он уже успел напиться из земли и истончить границу Нейтрали. Смотри!

Ходящий стал на колени и дотронулся до кинжала, не вынимая его. Волосы викария зашевелились на затылке, и сердце сжала ледяная лапа ужаса: краски вокруг чужака сделались прозрачными и посерели, словно его накрыли огромной чашей из дымчатого полупрозрачного стекла. По чаше поползли тени и силуэты. Илур не мог отвести взгляд. Он стал различать смутные контуры далеких гор со снежными шапками и бегущих полноводных рек с заросшими берегами, парящих в небесах пестрых птиц и скрывающихся в густых лесах зверей. Но неожиданно это все потускнело, стало бесцветным и мрачным, как дождевая туча. Видение растеклось в сплошное бледное пятно, в бескрайнюю пепельную пустыню. Тусклое низкое небо, черные камни, резко очерченные скалы, серый песок. И по этой пустыне бродили слепцы. Мужчины, женщины, дети, звери, существа иных Миров, чудные и мерзкие. Бессмысленно бороздили небо большие и маленькие птицы. Существа натыкались друг на друга, спотыкались, поднимались и продолжали свой путь в никуда.

– Знаешь, что это? – спросил Кйорт.

– Ч-ч-чистил-ище, – упавшим голосом ответил викарий.

– Не совсем верно. Это Нейтраль. Это пристанище душ, покинувших тело. Тем, кого ты видишь, не очень повезло. Они заблудились. Они не знают, куда идти, слепы и глухи. Никто не указал им дорогу. Живущие Выше не стали принимать их к себе. В Равнины попасть можно лишь чудом. Любой из духов других Миров тоже не захотел указывать им путь. Почему, спросишь ты? Недостаток веры? Или недостаточно верное служение тем, кто помогал им? Не знаю. Но рано или поздно они набредут на врата в какой-нибудь План Великого Кольца. И тут как повезет. Игания, Равнины, Ильметь… Вариантов много, но никогда подобный тебе, поверь мне, по своей воле не захочет пройти врата Радастана.

Несколько контуров стали четче, викарий охнул и заплакал. Он смог различить блуждающих пикинеров, с черными пустыми глазницами и дырками вместо ушей и носов.

– Что случилось? – удивился ходящий. – Ах, Нейтраль стала четче. Ну, поплачь. Может, если ты способен еще плакать, не все потеряно. Хотя… для тебя потеряно навечно. Так уж случилось, что я застрял тут, у вас. Немолчание стоит за болверком, и я не могу попасть домой. Не могу открыть Переход, не могу даже «шагать». Но я могу видеть и все еще могу вмешаться.

Кйорт крепче сжал рукоятку арре. Серый купол задрожал, и пустыня поплыла.

– Смотри! Мы летим над Нейтралью. А вот и они. Даже такая ужасная смерть не смогла разлучить их. Узнаешь?

Викарий узнал. Это были заколотые стилетом, а потом сожженные жрецы. Они шли, взявшись за руки. Этлуот шел чуть впереди, выставив сильную руку перед собой, чтобы не наткнуться на препятствие.

– Для них был указан путь в Друзз. Но стилет, наверняка заговоренный, разорвал Последнюю Стезю, – продолжал говорить ходящий. – Тем не менее они смогли найти друг друга. Сына своего уже, к сожалению, они не отыщут. Но теперь я помогу им. Я не знаю дороги в Друзз, бывал там, но не я открывал туда Переход. Однако я знаю, как попасть в Равнины! Это самое лучшее и большее, что я могу для них сделать. Многие ходящие наверняка смогли бы больше, но я еще молод. Зато это намного лучше, чем попасть в Иганию или Радастан.

Кйорт замолчал. Викарий задрожал, когда вокруг охотника заструились полупрозрачные ручейки и устремились к рукоятке ножа. Он понял, что это переливается Нейтраль. Ручейки, искрясь и сверкая, вырвались из-под земли, замкнулись над головой ходящего и, медленно теряя яркость, проникли назад в серый купол. Вокруг жрецов сверкнула витиеватая молния, сползла к ногам и раскрутилась в прямую серебристую ниточку – дорогу. Они вздрогнули. Этлуот радостно всплеснул рукой и бегом потащил жену по этой тропке.

– Стезю видят только они, если ты подумал об этом, – неожиданно вновь заговорил Кйорт. – Она приведет их к границе Равнин. И там, в назначенный час, они смогут попасть туда, где есть краски. Где вода имеет свой неповторимый вкус, где есть запахи и очарование. Едва ли им удастся переродиться, но по крайней мере они смогут видеть, слышать, обонять, вдыхать сладковатый запах Равнин полной грудью и быть вместе в счастливом забвении, не помня, что потеряли сына! Однако к чему я все это показал и рассказал? – йерро устало вытер со лба пот. – Сил у меня уже почти не осталось, это все труднее, чем кажется, но на указание еще одного пути их хватит.

И вновь потекли серебристые ручейки, смешались и вернулись в Нейтраль. Илур увидел серебристую дорожку, но никто не бежал по ней. Тени духов переступали, не замечая ее, а случайно наступив, не поднимали радостно рук: тропинка была не для них. Кйорт поднялся с колен и подошел к викарию, схватил того за ворот и потянул под купол. Илур брыкался и кричал, но йерро не обращал на это внимания. Он бросил его в центр купола и снова стал на колени перед кинжалом. Викарий как-то сразу обмяк и понял, что неспособен пошевелить даже пальцем.

– Теперь твоя очередь, – цинично процедил впавший в ярость ходящий. – Знаешь, чья это тропинка? Она для тебя! И указует она туда, где я был! Где я едва не остался навечно, поглощенный ужасом и кровавым инферно! Откуда никто, кроме обладателя двух аарков, не выбрался бы никогда. Это твоя Последняя Стезя. В Радастан! И ты не сможешь свернуть или сойти с нее. Это дорога для твоей души. И ты, будучи еще живым, увидишь, как она начнет свой путь в царство того, против кого ты тут боролся! Тебя там примут с цветами и вином! И забвения не будет тебе. Я позабочусь об этом.

Викарий не мог сдвинуться с места. Он даже не мог открыть рта, чтобы изрыгнуть самые страшные проклятия в адрес своего мучителя. Была лишь чудовищная боль, которая, казалось, отрывала мясо от костей и расщепляла сухожилия и связки. И он увидел, как над ним поднимается серая тень. Вырываясь из тела, словно человек из зыбучего песка, его дух встал и сделал шаг. Илур обмяк, но остекленевшие глаза все еще видели, а разум понимал. По телу пробежала дрожь, и дух, словно сбросив со своих конечностей тяжелые цепи, вскинул руки, но не от радости. Он горящими яростью пустыми глазницами, казалось, видит свое безжизненное тело и искаженное гримасой, внезапно побелевшее и похудевшее лицо с черными кругами вокруг глаз и ввалившимися щеками, но могучая сила уже влекла его по тропинке.

– Передавай привет Знаменосцу! – выдохнул Кйорт и достал арре из земли. – Жаль, что ты все-таки умер от страха раньше, чем узрел врата Радастана.