Читать книгу Таинственный город - Максим Викторович Черняев - Страница 3

Стояла тёплая летняя ночь того самого будущего. Небо было ясным и звёздным. Звёзды светили так ярко и чисто, что при пристальном взгляде на них, казалось, что ты сам падаешь в безбрежную Вселенную. В тёплом июльском воздухе звучала песня ночной жизни. Многочисленные кузнечики, сверчки и цикады исполняли свою мелодию, на их фоне звучало теньканье и нежное пенье ночных птиц, изредка разбавляемое уханьем, гыканьем и другими малоприятными звуками. То там, то сям раздавался хор лягушек, а далеко, где – то за лугами, в лесной чаще, доносился то рык, то другие звуки издаваемые крупными зверями. Совсем по близости шумно вздыхало и изредка звенело колокольцами отдыхавшее стадо коров. На берегу небольшой речушки Сороки, неспешно журчащей в пологих берегах заросших густой травой и камышами, под раскидистой старой сосной, росшей точно под Млечным путём, около костра, кто на охапках свежескошенного, душистого сена, кто на стареньких полушубках, а кто и на нарубленном пихтовом лапнике ночевали ребятишки от шести до двенадцати лет отроду. Дети в общинах частенько выполняли посильную для себя работу. В том числе пасли коров и баранов. Их покой охраняла огромная, сурового вида, лежавшая в траве чуть поодаль от костра собака. А для пущей безопасности рядом с самым старшим из них стояло старинное, видавшее виды ружьё. Да и деревня была не так что бы и уж очень далеко. Пару километров вниз по течению. От туда нет – нет, да доносился редкий лай собак, на который псина нехотя отрывала свою голову от лап и, повернувшись в сторону звука, подавала тихий, чуть приглушённый звук «Бувв». Дети не спали. Часть из них что помладше, полусонно щурились на огонь, изредка лениво отмахиваясь от гнуса, а ребята, постарше сидя на чурбаках о чём – то в полголоса переговаривались. Время от времени один из них вставал и подходил к ведру, висящему над костром. Ведро было доверху наполнено раками, вода в нём вот – вот должна была закипеть. Не смотря на то, что в прозрачных водах рек раки водились в изобилии, местные не считали их за серьёзную пищу – так баловство. Но дети частенько лакомились ими, уходя на рыбалку или на пастбище в ночное.

– Скоро они уже там, – полусонно пробурчал коренастый паренёк лет семи – восьми, – страсть как есть хочется.

– Уже закипают, – ответил самый старший из них, высокий подросток, с правильными чертами лица и русым волосом. Вопрос в прочем не требовал ответа. Все и так, по запаху, знали, что осталось недолго. Сильный аромат раков вперемешку с диким чесноком, смородиновым и черёмуховым листом стоял над поляной.

– Ух и запашище! Прям язык впору сглотнуть, – подал голос хмуроватый мальчишка, сидевший рядом с костром на брёвнышке, – вроде и еда не еда, а по мне так я этих раков бы кажный день бы ел.

– Надоедят ещё, – заметил старший, – походишь с моё в пастухи и наешься на всю жизнь. Не зря же мужики их не жалуют. В детстве наелись.

Стоит отметить, что наши с вами потомки не жили впроголодь. Каждый мог прокормить и себя и свою семью, достаточно было трудолюбия. Конечно, случались скудные, засушливые года, когда пришедшая жара уничтожала урожай, а многочисленные лесные пожары угоняли дичь далеко на север. Либо необычайно морозные зимы, так сковавшие льдом реки и озёра, что не было ни какой возможности рыбачить. В остальное же время жизнь была довольно таки сытной. Тем не менее, с раннего детства ребятишек приучали добывать пропитание самим себе, так как считалось, что только ленивый не сможет выловить в реке рыбину или поймать в силки птицу или зайца. А уж про ягоды да грибы и речи быть не могло.

– Ну, вот и готовы! – Густая пена побежала из ведра и притушила огонь костра. Старший аккуратно снял варево с тагана и слив воду, бережно вывалил раков на заранее приготовленный кусок бересты. Второй, чуть помладше, но то же довольно взрослый парень начал гладко оструганной палкой выкатывать из костра печеную картошку. Все юные пастухи дружно придвинулись к костру. Кто – то достал заранее припасённые огурцы и зелень, кто лепёшку, кто-то выложил шмат солёного сала и варёные яйца. И такой снеди набралось на небольшой пир. Но раки были всё же главным угощением. Большой кучей они лежали во главе стола, источая такой сильный аромат, что ребятишки не успевали сглатывать слюну. Но вот, все дружно приступили к позднему ужину. Скоро от горки раков ничего не осталось, картошку тоже довольно быстро прикончили, как и все остальные припасы. Да и шутка ли, пробыть целый день на свежем воздухе, приглядывая за норовящими разбрестись коровами, тут волей неволей нагуляешь аппетит, а уж про молодые растущие организмы и говорить не приходится. Наевшись, ребятишки сгребли объедки в кучу и свалили рядом с псом. Тот лениво поднялся, порылся в пустых панцирях и, найдя что – то съедобное для себя, немного похрустев, снова улёгся на своё место, теперь уже отвернув голову в другую сторону и закрыв нос лапой от надоедливых мошек и комаров. Часть ребятишек за это время успели сходить на реку. Там, отмыв ведро, наполнили его заново чистой речной водой и вновь повесили над огнём. Другие же в это время принесли ещё дров и подкинули в костёр. Остальные, вернулись с пучками различных трав и листьев, поместив это всё в закипающую в ведре воду. Там теперь будет готовиться таёжный чай. Все улеглись вокруг огня, в ожидании питья, сытно отдуваясь и зевая.

– Лёха, расскажи легенду, – самый младший вновь нарушил молчание.

– Ой, надоела уже, – возразил конопатый мальчишка,– давайте лучше про лешаков, да про водяных.

– Ты, Никитка, большой такой, а всё в сказки веришь, – ответил ему мальчишка в стареньком полушубке, накинутом на плечи и полулежавшем прямо под сосной. – Наслушаешься бабок, вот тебе и мерещиться всякая нечисть!

– Да я сам по весне в омуте водяного видел, – вскрикнул Никитка. – Большой такой, усами шевелит, да глазищи как крынки здоровенные таращит. Столько страху натерпелся, еле до берега догреб, чуть вёсла не потерял. А морду и проверить забыл. Думал на дно утянет!!!

– Налима, поди, испугался, – заметил старший, – налим по весне в омуте кормиться, да ещё и там здоровенный такой появился, говорят с низовьев пришёл. Матвей седой видел. Говорит, поначалу с бревном попутал. А потом смотрит, бревно то с жабрами, да хвостом чуть пошевеливает. На месте видать искал чего. Вот и водяной весь тебе. Поймают его мужики, твоего водяного, да ещё и ухи наварят. Вот и весь сказ. Слушайте лучше легенду. Сами запомните, да внукам и детям своим расскажите. Старики велели её хранить. Они то её сами от дедов слыхали, а те от своих. А у тех отцы всё это видели.

Было это много зим и лет назад. Людей тогда жило так много, что места им в деревнях не хватало и вот решили они построить большую деревню – Город. Сказано – сделано. Понастроили из камня, железа и стекла огромных домов. Да таких больших, что стоишь у крыльца того дома, вверх смотришь, а крыши и не видно. Да и домов тех было столько много, что от крайней избы, через ту деревню день или два идти, и то не всегда дойдешь, – рассказчик вёл свою историю на распев, слегка приглушив голос, словно рассказывал какую то тайну. Старался не перепутать ни слов, ни поменять интонации, слышанной им когда-то от своих предков. – И люди в этом Городе всегда бежали куда – то. Выйдут утром на улицу, голову вниз опустят, что б друг друга не видеть, уши заткнут, что б друг друга не слышать и бегут. И так целый день. Туда – сюда, туда – сюда. Дошло до того, что соседи друг друга ни в лицо, ни по именам не знали. А бегали они за Деньгами и Успехом. Это у них боги такие были. Боги те злые были. По началу вроде как и людям служили, кормили и одевали их. А потом выросли и людей себе служить заставили. – Рассказчик замолчал, он обвел взглядом ребят, как те с затаённым дыханием слушали эту легенду, не раз ими слышаную, но каждый раз удивительную, непонятную, страшную. Каждый силился в своём воображении нарисовать невообразимую для себя картину гигантских домов и толп бегущих куда – то людей. – Сначала заставили людей лес вырубить, да понасадить каменных да железных деревьев, только те расти не захотели. А звери там жить не смогли и ушли куда подальше. Потом боги велели людям железные сети на те деревья повесить, что б птиц ловить. Ну и птицы все улетели вслед за зверьём. Потом люди стали реки каменными мешками закрывать – исчезла и рыба. И стало людям голодно. Стали они еду себе из червей и чёрной грязи делать. Еда та была плохая и стали люди сильно болеть – мор среди них пошёл. Дальше больше – запретили те боги жениться людям, да детей заводить. Повсюду стало много стариков. Толстых да больных. Ни тебе охотников, ни рыбаков, ни пастухов, ни пахарей. И стали тогда люди убивать друг друга, а некоторые даже есть. Вот тогда-то мудрые старики собрали свои семьи, да и сбежали далеко, в леса, которые ещё сохранились. Тяжело им поначалу было. Зверя мало, рыбы то же. Вот картошка их и спасла. Картошку с тех пор и чтут. А внукам своим, да правнукам велели строго наказать и помнить эту легенду как Деньги да Успех убили столько людей, что звёзд на небе меньше, чем тех, кто от голода, болезней да от войны помер. И хотя люди ушли из того Города, и лес нормальный везде нарос, да только боги те, всё ждут, когда люди друг друга в лицо узнавать перестанут, что б снова верх взять, да в этот раз уже всё себе забрать. А по сему надо нам эту легенду из века в век хранить, да помнить, как чуть не сгинули мы в никуда из – за ненастоящих и злых богов.

Рассказчик закончил. В воздухе повисла зловещая тишина. Маленькие сидели, открыв рты, и смотрели ошарашенно по сторонам. Те, что повзрослее, хмуро насупив брови, взирали пристально перед собой. Кто – то закрыв глаза, погрузился в размышления.

– Странные наши предки были, – нарушил молчание Никитка – это ж, сколько дров то надо было те каменные дома натопить!!! Потому, поди, весь лес – то и вырубили! А ещё как же в таком доме то жить? Скажем, захочешь на печь, а она до самого верху сложена. До неба! Упадешь с неё и убьёшься на смерть. Чудно, паря.

– Так про то и разговор! Вон их, сколько каменных да железных стволов по лесу то разбросано. Старые уже. И зачем они нужны то были?! – вставил серьёзный мальчонка лет десяти, до сих пор не проронивший ни слова. – Да и сколько железок непонятных мужики в лесу находят. А менялы? Вот откуда они ружья да патроны берут? Знать от предков находят! А ещё говорят, будто предки и летать умели! И не только по небу, будто они и к звёздам летали, и на Луне город построить хотели. И будто даже бессмертными быть могли.

– Уж не знаю, как летать и бессмертными, но смертными то они точно были! – Старший вмешался в разговор, – вон Молчун рассказывал, он далеко на юг ходил, две Луны ходу, говорит там долина меж двух гор, так она вся человеческими костями набита, ступить страшно. А костей так много, что между них, до сих пор ни травинки не проросло. И не то, что люди – звери туда ступить боятся. Песок меж костей ветром принесённый вниз осыпается, а всё никак засыпать не может. А местные ближе чем за десять дней ходу ни то, что дома не строят, на охоту не ходят. Так говорит. Дня за два до того места, такой ужас берёт. Ни спать, ни пить, ни есть не можешь. В воздухе такая тишина, на небе ни облачка, ни ветерка. Жуть. Птиц нет. Мух нет. Даже змеи – и тех не встретишь!

– Да уж, видать проклятое место! – отозвался рассказчик – не зря нам предки легенду эту оставили! Глядите, мол, и помните! Ждёт и вас смерть страшная, если станете такими же, как и мы.

– И чего же он тогда туда ходит? Видать барыш, какой хороший там есть.

– Ясное дело. Там видно патронов пропасть, да и ружья как новые он оттуда таскает. Вообще странный народ эти менялы. Ни дома, ни родных, ни имён. Придут в деревню, барыш свой обменяют, и поминай, как звали. Ходят меж деревень. Иной раз и по полгода не видать их. А потом придет, как ни в чем не бывало, будто и не уходил ни куда. А про Молчуна и вовсе говорят, будто ему более ста лет. Самые старые его таким помнят. И что ни смерть, ни болезнь его не берёт.