Читать книгу Леха и летучий корабль: сквозь миры и нелепицы - Максим Вячеславович Орлов - Страница 2

1. Разговоры с деревом: первые попытки понять «Ветер Безумца»

Утро в Междумирье окутало корабль перламутровым сиянием. Три луны, ещё не успевшие скрыться за горизонтом, отбрасывали на палубу причудливые тени – будто кто‑то рассыпал по дереву осколки разноцветных зеркал. Леха, всё ещё с трудом веривший в реальность происходящего, стоял у борта и осторожно трогал древесину. Она была тёплой, почти горячей, и под пальцами едва заметно пульсировала.

– Он… дышит, – прошептал Леха. – Как живое существо.

Элия, попивая «сон‑травяной» чай из глиняной кружки с руническим орнаментом, усмехнулась:

– Конечно, живой. Ты же слышал, как он вздыхает по ночам. Иногда даже поёт – если ветер правильный.

– Но как с ним говорить? – Леха огляделся, будто ожидая, что корабль ответит сам. – Он же не человек. Не орк. Даже не тёмный эльф.

Сноу, не отрываясь от «Хроник Междумирья» (страница как раз показывала танцующих морских духов), поднял взгляд:

– А кто сказал, что разговаривать можно только словами? У него свой язык: вибрации, свет, движение. Нужно просто научиться слушать.

Властий, который в этот момент аккуратно раскладывал на палубе разноцветные камешки (теперь – по размеру и форме, словно составлял мозаику), поднял голову:

– Я с ним разговариваю. Он любит порядок. Когда всё на своих местах, он плывёт ровнее.

– Порядок?! – Леха окинул взглядом причудливо изогнутые мачты и светящиеся руны, которые то вспыхивали, то гасли, будто дышали. – Тут всё… криво!

– Не криво, а гармонично, – наставительно произнёс Властий. – Видишь, как паруса ловят свет? Это не случайность. Это – его танец. Его ритм.

Леха невольно прислушался. И правда: где‑то в глубине корабля, за обшивкой, раздавался тихий, мерный гул – не стук, а скорее биение огромного сердца.

2. «Переговоры» с капризным судном: магия без заклинаний

Решив попробовать, Леха положил ладонь на борт и тихо сказал:

– Привет. Я Леха. И я… ну, в общем, я тут новенький. Можешь показать, что ты чувствуешь?

Палуба слегка дрогнула. Леха отпрянул.

– Это «привет» или «убирайся»?

Элия расхохоталась:

– Скорее «ну ладно, послушаю, что ты скажешь». Он осторожный. Особенно с новичками. Однажды он три дня не разговаривал с Властием, потому что тот наступил на руну «тишины».

– Я не нарочно! – буркнул Властий, не отрываясь от камешков. – Она была почти незаметная.

Сноу закрыл книгу и подошёл ближе:

– Попробуй не говорить, а чувствовать. Представь, что ты – часть его. Что твои мысли – это ветер в его парусах.

Леха закрыл глаза, сосредоточился на тепле дерева под пальцами. В голове зазвучал странный гул – не слова, а скорее образы: мелькание звёзд, шелест ветра, далёкий звон хрусталя. Перед внутренним взором пронеслись картины – то ли воспоминания корабля, то ли его мечты:

океан из жидкого света;

город, парящий среди облаков;

дерево с корнями, уходящими в звёзды.

– Я… вижу? – прошептал он. – Или слышу? Это как музыка без нот.

– Отлично! – одобрила Элия. – Теперь попроси его что‑нибудь. Например, слегка повернуть вправо.

Леха мысленно «нарисовал» траекторию – и корабль послушно накренился, меняя курс.

– Получилось! – воскликнул он.

– Пока что он просто проверяет тебя, – предупредил Сноу. – Не думай, что он станет выполнять все капризы. Он упрям, как…

– Как я? – перебил Властий, гордо выпрямившись.

– Нет, – серьёзно сказал Сноу. – Он упрямее.

3. Комичная сцена: «кормление» корабля печеньем, или Как завести друга с древесной душой

Ближе к полудню Леха, вдохновлённый успехом, решил «отблагодарить» корабль. Он достал из рюкзака пачку овсяного печенья (единственное, что уцелело после межпространственного прыжка) и осторожно положил одно на палубу.

– Это тебе. За помощь.

Ничего не произошло.

– Может, он не голодный? – предположил Леха.

– Или не любит овсяное, – хмыкнула Элия. – Попробуй с мёдом. Он сладкоежка.

У Лехи мёда не было, но он вспомнил, что в кармане завалялась леденцовая карамель. Он развернул её и положил рядом с печеньем.

На этот раз палуба вздрогнула, и печенье… исчезло. Точнее, растворилось в древесине, оставив после себя лёгкий аромат ванили. Карамель последовала за ним – будто палуба сделала маленький, довольный глоток.

– О! – Леха уставился на пустое место. – Он съел его?!

– В каком‑то смысле, – кивнул Сноу. – Корабль поглощает энергию. Печенье – это как комплимент. А карамель… наверное, десерт.

Властий, наблюдавший за этим с видом знатока, важно добавил:

– Теперь он будет к тебе добрее. Но не злоупотребляй. Он не собака, чтобы выпрашивать лакомства.

– А если я принесу целую коробку печенья? – с надеждой спросил Леха.

– Тогда он решит, что ты пытаешься его задобрить, – рассмеялась Элия. – И начнёт капризничать ещё больше. Он же живой. У него есть характер. Однажды он три часа кружил над островом, потому что ему не понравился цвет местного маяка.

– Маяка?! – ахнул Леха.

– Ага. Сказал, что «ярко‑оранжевый режет глаз». Пришлось сменить курс.

Леха представил себе корабль, который отказывается плыть из‑за цвета маяка, и не смог сдержать смеха.

4. Капризы «Ветра»: когда корабль решает сам

Вечером, когда команда собралась ужинать, корабль внезапно изменил курс. Паруса сами собой развернулись, ловя невидимый ветер, а мачты тихо заскрипели, будто переговаривались между собой.

– Что происходит?! – всполошился Леха.

– Он увидел что‑то интересное, – спокойно пояснила Элия, глядя на горизонт. – Обычно он так делает, когда чувствует магию.

Вдалеке, среди облаков, мерцал странный свет – не звёздный, не лунный, а будто сотканный из тысячи разноцветных искр. Он то вспыхивал, то гас, словно подмигивал кораблю.

– Это… он сам решил туда лететь? – уточнил Леха.

– Ага. И спорить бесполезно. Он упрямее Властия, когда дело касается чудес, – улыбнулась Элия.

Властий фыркнул:

– Я не упрямый. Я – последовательный.

– Одно и то же, – подмигнула ему Элия.

Корабль плавно набрал скорость, направляясь к мерцающему свету. Леха вцепился в борт:

– И часто он так?

– Каждый день, – улыбнулась Элия. – Поэтому мы никогда точно не знаем, куда приплывём. Но это же веселее, чем по расписанию, правда?

Леха посмотрел на причудливые созвездия, на светящиеся паруса, на своих странных, но уже почти родных спутников – и неожиданно для себя рассмеялся:

– Да уж. Скучно точно не будет.

5. Ночь: шёпот корабля и тайны «Хроник»

Когда все разошлись спать, Леха остался на палубе. Он прислонился к мачте и тихо спросил:

– Ты ведь знаешь, что я не из этого мира, да?

Палуба едва заметно дрогнула. В воздухе зазвучал тихий, почти неслышный гул – не слова, но ощущение: «Знаю. И всё же ты здесь».

– Почему? – прошептал Леха.

Ответа не было. Только ветер играл в парусах, а три луны освещали путь.

Но в эту ночь Леха впервые почувствовал: он не просто случайный пассажир. Он – часть чего‑то большего. Часть «Ветра Безумца».

Тем временем в каюте Сноу листал «Хроники Междумирья». Страница за страницей оживали причудливые миниатюры: драконы, извивающиеся среди звёздных скоплений; города‑призраки, тонущие в тумане; древние руны, вспыхивающие и гаснущие, словно дыхание неведомого существа.

Сноу провёл пальцем по одной из иллюстраций – изображению огромного дерева с корнями, уходящими в облака. Рисунок зашевелился: листья зашелестели, а из‑под корней выползло нечто, напоминающее серебристую змею. Она скользнула по странице, оставив за собой мерцающий след, и исчезла в переплетении букв.

– Опять ты за своё, – тихо произнёс Сноу, закрывая книгу. – Не время пока.

Он откинулся на спинку кресла, задумчиво глядя на танцующие блики света, которые отбрасывали руны на обложке. В голове крутились обрывки пророчеств, намёков, полузабытых легенд – всё то, что он годами собирал по крупицам.

«Сердце Миров… – размышлял он. – Почему именно сейчас? Почему именно он?»

В памяти всплыл образ Лехи – обычного парня с Земли, который даже не подозревал, насколько глубоко увяз в паутине межпространственных тайн. Сноу вспомнил, как корабль впервые откликнулся на его прикосновение, как послушно изменил курс по едва уловимой мысли. Это было… необычно. Слишком необычно.

– Ты что‑то скрываешь, – раздался тихий голос.

Сноу не вздрогнул – он знал, что Элия стоит в дверях. Её силуэт вырисовывался в свете луны, а глаза блестели в полумраке, словно два изумруда.

– Скрываю? – переспросил он, не отрывая взгляда от книги. – Я просто читаю.

– Не только. Ты слишком часто смотришь на Леху. Как будто ищешь в нём что‑то.

Сноу закрыл «Хроники» и медленно поднял глаза:

– А если и ищу? Разве это не моя работа – разбираться в том, что скрыто?

Элия вошла в каюту, бесшумно ступая по деревянному полу.

– Он не артефакт, Сноу. Он человек.

– Человек, который разговаривает с живым кораблём. Человек, который чувствует магию, даже не зная её имён. – Сноу наклонился вперёд. – Ты сама видела, как «Ветер» откликнулся на него. Это… необычно.

– Необычность – это норма для нас, – парировала Элия. – Мы все здесь не такие, как все.

– Но он… – Сноу запнулся, подбирая слова. – Он как ключ. Только пока не знает, какую дверь открывает.

Элия подошла к столу и положила руку на «Хроники»:

– Если ты что‑то нашёл, скажи прямо. Мы команда.

Сноу вздохнул, провёл ладонью по обложке книги. Руны на мгновение вспыхнули, будто отвечая на прикосновение.

– Я пока не уверен. Но есть пророчество… – он открыл нужную страницу. Буквы на ней переливались, складываясь в строки:

«Когда придёт тот, кто не знает границ,Кто слышит шёпот звёзд и голос ветров,Корабль найдёт путь, а мир – равновесие,Но цена будет выше, чем кажется»

Элия прочла строки, и её лицо стало серьёзным:

– Думаешь, это про Леху?

– Возможно. Или это просто совпадение. Но я не могу игнорировать знаки.

– Знаки, – фыркнула Элия. – Иногда корабль просто хочет печенье.

Сноу улыбнулся:

– Иногда – да. Но иногда печенье – это не просто печенье.

За бортом раздался тихий, мелодичный звон – будто кто‑то ударил в хрустальный колокольчик. Оба обернулись к окну.

– Это он, – сказала Элия. – «Ветер» зовёт.

– Или предупреждает, – добавил Сноу.

Они вышли на палубу. Корабль плавно скользил сквозь ночь, а в небе мерцали три луны, словно три свидетеля их разговора. Где‑то вдали, за горизонтом, снова вспыхнул тот самый загадочный свет – то ли маяк, то ли ловушка, то ли обещание.

– Что бы ни ждало впереди, – произнесла Элия, глядя на звёзды, – мы справимся. Вместе.

Сноу кивнул, но в его глазах всё ещё таилось беспокойство. «Хроники» не ошибаются. Никогда.

Эпилог главы:Корабль продолжал плыть сквозь ночь, а где‑то в глубине его трюма, у древнего кристалла, мерцала слабая искра – будто сердце, отсчитывающее новые приключения. И где‑то среди звёзд, невидимые глазу, уже сплетались нити судьбы, ведущие к «Сердцу Миров».