Читать книгу АПОФИЗ: ХРОНИКИ ЧЕРНОТЫ. КНИГА ВТОРАЯ: ЛИГА ЗАБВЕНИЯ - Максим Вячеславович Орлов - Страница 3

ГЛАВА 1: ПРИЗРАКИ НА МУСОРНОЙ ОРБИТЕ

Система Гелиос-4 была тем местом, куда цивилизация выносила мусор. В прямом и переносном смысле. За орбитой четвертой, необитаемой и каменной, планеты вращался пояс из обломков, отработанных ступеней, отслуживших свой срок спутников и корабельных скелетов. Местная гравитация аккуратно собирала этот хлам в подобие арт-объекта какого-то безумного скульптора.

«Апофиз» вышел из прыжка с тихим гулом, затихающим в металле корпуса. На экране передо мной вместо звездного поля возникло это унылое зрелище: миллионы обломков, купающихся в багровом свете далекого красного карлика.

«Красиво, – флегматично заметила Светлана, ее пальцы скользили по сенсорным панелям. – Как задний двор у вселенской свалки. Приветствуем, господа мусорщики.»

«Я уже чувствую запах столетней ржавчины сквозь броню, – проворчал Миронов, вглядываясь в показания своих инженерных сканеров. – Фон в норме. Радиация – на ожидаемом уровне. Никаких признаков энергии, тепла, движения. Кладбище, как и обещали.»

«Только вот покойников не хватает, – добавил Макар, настроив антенны на широкий диапазон. – Ни маячков, ни аварийных сигналов. Тишина, капитан. Глухая.»

Это и было странно. «Стеклянный Звонарь» пропал два года назад. Аварийные маяки таких судов имеют срок службы лет пятьдесят. Он должен был кричать на всех частотах. Но он молчал.

«Легкий сканирующий импульс, – приказал я. – Не привлекать внимания, если тут есть чье-то… внимание.»

Светлана кивнула. По экранам побежали волны активного сканирования, вырисовывая контуры крупных объектов. И он нашелся быстро. Слишком быстро.

«Объект, обозначение «Альфа», – отчеканила Светлана. – Совпадает с массогабаритами научно-исследовательского судна класса «Прогресс». Координаты загружаю.»

На главном экране возникло изображение. Мы все замолчали.

«Стеклянный Звонарь» висел неподвижно, зацепившись за ржавый остов старой буровой платформы. Он был… целым. Нет, не целым. Он был *нетронутым*. Ни пробоин от орудий, ни следов катастрофического разлома корпуса, ни даже серьезных повреждений от可能的 столкновения с мусором. Он выглядел так, будто его аккуратно припарковали и выключили свет.

«Что за чертовщина? – прошептал Юн, его глаза расширились за очками интерфейса. – Он же в идеальном состоянии!»

«Идеальном? – Миронов фыркнул. – Смотри на тепловые следы. Ничего. Батареи мертвы, реактор холодный. Он как остывший труп. Целый, но мертвый.»

«Подходим, – сказал я, чувствуя холодок под лопатками. Такое было не по протоколу. По протоколу судно должно было быть разрушено или уведено. Это… это было неестественно. – Стандартная процедура стыковки с аварийным судном. Боевая готовность три. Макар, продолжай слушать эфир. Любой чих.»

«Апчхи, – автоматически отозвался Макар, но его лицо было напряжено. – Эфир чище, чем совесть у Бороздича. Ничего.»

«Апофиз», шипя маневровыми двигателями, приблизился к молчаливому судну. Мы состыковались с его основным шлюзом. Механизмы «Звонаря» не отвечали. Пришлось использовать аварийный паяльник и грубую силу. Миронов, кряхтя и материясь на упрямые болты, вместе с двумя техниками в скафандрах проделал отверстие.

Первым, что нас встретило внутри, был не вакуум, а воздух. Стоячий, затхлый, холодный. Системы жизнеобеспечения умерли давно. Вторым – полная темнота, нарушаемая только лучами наших фонарей. И третьим – порядок.

Вот что било по мозгам больше всего. В коридорах было чисто. Ни следов паники, ни разбросанного имущества, ни даже пыли (она осела ровным слоем на все поверхности). Каюты опечатаны. Лаборатории – инструменты на местах.

«Как будто экипаж… испарился, – сказал Юн, его голос звучал приглушенно в общем канале. – Или их выключили вместе со светом.»

Мы двигались к мостику. Мои сапоги глухо стучали по металлу. Луч фонаря выхватывал таблички с номерами отсеков, забытые кружки с застывшим на дне черным осадком.

«Капитан, смотрите, – Миронов остановился у одной из дверей. Его фонарь уперся в стену рядом с сенсорной панелью. – Видите?»

Я присмотрелся. На серой краске была едва заметная впадина, словно от удара чем-то округлым и тяжелым. А вокруг – тончайшая сетка трещин, как на стекле.

«Энергооружие?» – предположил я.

«Нет. Кинетическое. Но с дикой силой. И точечное. Будто били не чтобы убить, а чтобы… оглушить стену. Странно.»

На мостике нас ждала разгадка. Вернее, ее отсутствие.

Кресла стояли ровно. Панели управления – темные и безжизненные. Но на главном экране, том самом, куда обычно выводятся данные сенсоров и карты, зияла дыра. Не взрывная – она выглядела так, будто экран просто… *растаял* от центра к краям, оставив после себя наплывы оплавленного материала. И это был единственный след разрушения на всем мостике.

«Что за хрень? – не выдержал Миронов. – Это не лазер, не плазма. Это…»

«Пси-резонансный выброс высокой мощности, – тихо сказал Юн, наклоняясь к дыре с портативным сканером. – Теоретическая штука. Энергия, воздействующая на связь между частицами на квантовом уровне. Может вызывать локальный распад материи, переводя ее в хаотическое состояние. Как… эхо сильного удара по разуму вселенной.»

Все замолчали, переваривая это.

«Отлично, – хмыкнул Макар у себя на связи. – Значит, их не расстреляли. Их… *стирали*. Судно стирали. Весело.»

«Ищите бортовой журнал, – приказал я, отводя взгляд от жуткой дыры. – Физические носители. Любые данные, которые могли пережить… это.»

Их нашла Светлана. В бронированном отсеке капитана, за простой металлической дверью с механическим замком. Небольшая стопка кристаллов памяти в защитных кейсах. И один кристалл был вставлен в портативный терминал, валявшийся на столе. Как будто капитан «Звонаря» собирался его посмотреть, но его отвлекли. Навсегда.

Я взял терминал. Батарея еле теплилась, но экран вспыхнул. Записи. Последние записи.

Голос капитана, сначала спокойный, деловой: *«День семьдесят третий. Эксперименты с фоновым пси-излучением в секторе Химера дают необъяснимые результаты. Зафиксировали структурированные помехи. Как будто кто-то… слушает.»*

Потом, позже, голос срывался: *«Они говорят, это «Лига Забвения». Миф. Сказки для устрашения. Но сигнатуры кораблей… совпадают. Они нас нашли.»*

И последняя запись. Шепот, полный ужаса: *«Они не стреляют. Они… подходят. Свет. Идет такой чистый, белый свет из шлюза. И все… забывают. Забывают команды. Свое имя. Как дышать. Джей, наш пси-оператор, он пытается… Боже, он кричит…»*

На этом запись обрывалась.

Я выключил терминал. В тесной каюте мертвого корабля стало тихо. Слишком тихо.

«Джей, – повторил я. – Пси-оператор. Он кричал.»

«Ага, – мрачно ответил Миронов. – Значит, хоть один, возможно, оказался крепким орешком. Или слишком больно ударился головой об эту их «забывайку».

«Макар, – сказал я в канал. – Запрос в базу. Все, что можно найти по «Лиге Забвения». Мифы, слухи, параноидальные бредни. Все.»

«Уже ищу, капитан. Но если они так хорошо стирают, вряд ли оставили много следов в открытом доступе.»

Я посмотрел на кристаллы в руке. Они были холодными. В них лежала правда, которая свела с ума или убила целый экипаж.

«Собираем все, что можно, – приказал я команде. – Особенно любые данные о секторе «Химера» и этого… Джея. И давайте валить отсюда. Это место уже не просто свалка. Это преступление. И пахнет оно не ржавчиной.»

Мы покинули «Стеклянный Звонарь», оставив его дрейфовать в поясе мусора. Но его тишина теперь была громкой. Она кричала о белом свете, который заставляет забыть. И о человеке, который, возможно, помнил. И теперь нам нужно было его найти, пока «Лига» не стерла и его, и нас вместе с ним.