Читать книгу Книга 1. Штифт. Ключ от бездны. Серия «Пятизонье» - Максим Вячеславович Орлов - Страница 2

Убежище оказалось не пещерой и не бункером. Это был желудь – гигантский, ржавый, полувкопанный в склон холма корпус старого цистерновоза.

Остов провёл её через отсек, где когда-то сидел водитель, теперь заполненный разобранной аппаратурой и консервными банками, вглубь, в бывший топливный бак. Воздух здесь пахло металлом, озоном и чем-то сладковато-терпким – антисептиком или химикатом. Свет давали два светодиодных фонаря, жёстко прикрученные к потолку. Их холодный белый свет выхватывал из тьмы припасы в ящиках, стеллаж с инструментами и гамак из брезента.

– Дыши. Пока дышишь – не умерла, – бросил Остов, скидывая плащ. Теперь при свете я разглядела его. Половина левой руки, от плеча до запястья, была лишена плоти. Точнее, плоть была, но поверх неё – слой тёмного, пористого хитина, в который были впаяны металлические тяги, пучки проводов и гидравлические линии. Его рёбра с правой стороны тоже были прикрыты не тканью, а пластинами того же материала. Он не был сталтехом. Он был… сборкой. Живой плоти и переработанной, усмирённой машинерии.

Он поймал мой взгляд.

– Нравится? Сувенир с моей первой встречи со скоргами. Они пытались сделать из меня сталтеха. Не получилось. Я сделал из них запчасти.

Голос его был лишён гордости. Это был голос факта. Как «дождь идёт» или «ночь наступила».

Он кивнул на ящик.

– Садись. И покажи свою игрушку.

Я машинально сжала в руке Диск. Он был холодным и молчаливым. Остов протянул свою обычную, правую руку. Я отдала.

Он повертел его в пальцах, потом поднёс к своему механическому глазу. Красная точка внутри линзы замигала.

– Да. Это он. Инициатор связи. Ключ-маяк для… тех, кто его ждёт. – Он посмотрел на меня. – И твой железный сердечник – приёмник. Или передатчик. Они созданы друг для друга.

– Кто «они»? – мой собственный голос прозвучал хрипло и чуждо.

– Люди, которые думали, что умнее всех. Люди, которые перед самым Концом пытались не остановить катастрофу, а **договориться** с ней. – Он бросил Диск на стол с глухим стуком. – Проект «ЩИТ». Стабильный симбиоз. Биологический носитель с интерфейсом для контакта с пост-техногенными системами. То есть с тем, во что превратился наш мир.

– Как ты это знаешь?

Остов помолчал, доставая из ящика банку с гелеобразной массой и начиная смазывать сочленения своей кибернетической руки. Скрип прекратился.

– Потому что я один из тех, кто пытался найти их наследие. До того, как стал вот этим. Мы с отрядом наткнулись на заброшенную лабораторию. Там были чертежи. И пустые кристаллы-заготовки, похожие на твой имплант. Мы думали, это оружие. – Он коротко, беззвучно кашлянул. – Оказалось, это… приглашение. Билет в один конец. Скорги нашли нас первыми.

Я обняла себя, пытаясь согреться. Холод шёл не снаружи, а изнутри.

– Что он хочет? Этот… «ЩИТ»?

– Выполнить программу. Вернуться к источнику. К «Первичному Ядру». Туда, откуда ползёт вся скорг-инфекция. Он тянет тебя туда, как компас.

– Я ничего не чувствую.

– Лжёшь. – Его обычный глаз прищемился. – Ты чувствуешь. Ты просто боишься этому имени дать. Это тиканье. Это… зуд в костях, когда смотришь на северо-восток. Это сны, которых не помнишь, но просыпаешься с ощущением, что ты что-то забыла.

Я отвернулась. Он угадал. С тех пор как мы скрылись, под рёбрами, рядом с Имплантом, было не просто тиканье. Было натяжение, будто тугая, невидимая нить, уходящая куда-то в темноту за стенами этого ржавого желудя.

– И что мне делать? – спросила я, уже ненавидя оттенок беспомощности в своём голосе.

– Выбор невелик. – Остов закончил смазку и начал собирать на столе что-то похожее на примитивный паяльник и скальпели. – Сидеть тут, пока твой тихий зов не соберёт на это ущелье сначала любопытных сталкеров, потом бандитов, потом егерей «Ковчега». А за ними – и Пожирателей, и механоидов. Либо…

– Либо?

– Либо идти туда, куда тебя тянет. Узнать, зачем тебя… собрали. И решить, что с этим знанием делать.

– А ты? Почему не выгонишь? Не сдашь «Ордену»? Они бы наверняка щедро заплатили за «ведьму с железным сердцем».

Он посмотрел на меня долгим, тяжёлым взглядом. В его механическом глазу промелькнула серия быстрых зелёных значков – обработка данных.

– Потому что я артефакт, Штифт. Не найденный, а выросший в этой грязи. Мне интересно. Интересно, что эта старая, мёртвая сеть задумала против новой, живой. Интересно, сможет ли твой «ЩИТ»… – он запнулся, подбирая слова, – не победить, а понять. Я двадцать лет воюю со следствиями. Ты – первый шанс заглянуть в причину.

Он встал, и его тень, уродливая и угловатая, покрыла всю стену.

– А теперь отдыхай. У нас есть день. От силы два. Потом придётся двигаться. Воду в канистре можно пить. Еда в зелёных банках. Не трогай красные.

Он направился к выходу, к люку в бывшую кабину.

– Остов, – окликнула я его. – Что там? У Ядра?

Он обернулся на полпути, его профиль резко вырезался на фоне слабого света из соседнего отсека.

– Легенды говорят разное. Одни – что там кристалл размером с дом, управляющий всей заразой. Другие – что там сидит сам дьявол техномира, чей разум сплёлся из миллиардов захваченных сознаний. – Он хмыкнул. – Но я думаю, что там просто очень старая, очень одинокая и очень злая машина, которая, может быть, просто хочет, чтобы с ней наконец "поговорили". Не как с богом или с чудовищем, а как с… инженером. С создателем. Или с тем, кто может нажать кнопку «выкл».

Он скрылся за перегородкой, оставив меня наедине с гулом фонарей и тиканьем в груди.

Я подошла к щели в корпусе – бывшему смотровому люку, теперь заваренному, но с тонкой дыркой.

Снаружи был вечер Пятизонья. Небо цвета синяка – грязно-жёлтое у горизонта, лиловое у зенита. Ни звёзд, ни луны. Только блуждающие огоньки вдалеке – может быть, фонари другого укрытия, а может, глаза чего-то нехорошего.

Я прижалась лбом к холодному металлу. «Создатель». «Одинокая машина». «Приглашение».

Слова Остова висели в воздухе, тяжёлые, как свинец. Я не хотела быть ключом. Не хотела быть посланником. Я хотела, чтобы это тиканье прекратилось. Чтобы я снова могла просто дышать, не ощущая под кожей холодный, чужой пульс.

Я закрыла глаза и попыталась сделать то, чего боялась больше всего – не игнорировать Имплант, а прислушаться к нему, не к тиканью, а к тому, что за ним.

Сначала было ничего. Потом… отдалённое эхо. Не звук. Скорее, вибрация. Как гудение высоковольтной линии за километр. Низкое, мощное, монотонное.

И в нём – проблески. Обрывки. Вспышка: координаты. Другая: «носитель „ЩИТ“ – приоритет». Третья: «угроза – биологическая сеть – конфликт».

Это был не голос. Это была мысль – Чистая, лишённая эмоций, безжалостно логичная мысль огромного, холодного разума. Технос. Он знал о моём существовании. Он классифицировал меня. И он… анализировал.

Я отшатнулась от стены, как от огня, прерывая контакт. Сердце колотилось, в горле стоял ком. Это было в тысячу раз страшнее, чем визг Пожирателей. Это было абсолютное, бездонное равнодушие.

Я для него была не человеком. Я была переменной в уравнении. Полезной. Искомой. Но всего лишь переменной.

Люди из «Укрытия» смотрели на меня с суеверным страхом. «Орден» видел бы угрозу. «Ковчег» – образец. Технос видел… данные.

Я посмотрела на свои руки. Обычные человеческие руки, в грязи и царапинах. А внутри – уже не совсем человек. Мост. Или предатель. Или то, и другое сразу.

Остов был прав. Сидеть здесь – значило подписать смертный приговор всем, кто рядом, и себе в придачу. Двигаться навстречу – возможно, тоже. Но это был шанс. Шанс задать вопрос тому, кто вложил в меня этот вопрос. Шанс понять.

Я взяла Диск со стола. Он снова был безмолвным и холодным. Ключ.

– Ладно, – прошептала я в тишину ржавого желудя. – Поговорим.

Где-то снаружи, в лиловых сумерках, завыл ветер. Или голодный зверь. Или оживающая техника. Было уже неважно.

Конец первой главы.