Читать книгу Порочная невинность - Маргарита Граф - Страница 6

Аделаида собирала вещи, намереваясь сегодня же покинуть монастырь. Она чувствовала, что приняла верное решение и испытывала радость. Наконец она скинула монашеские платья и одела своё старое, уже выцветшее, единственно сохранившееся платье с того дня, как она переступила порог монастыря. Наконец Аделаида распустила густые, длинные, шоколадного оттенка волосы и откинула их на спину. Впервые за восемь лет она снова почувствовала себя, неотразимой и счастливой девушкой. И хоть будущее было неизвестным, она чувствовала, что готова к любому повороту судьбы. Она выбралась из того, что её ограничивало и теперь Аделаида сможет проложить себе любую дорогу. Взяв маленький мешок со своими вещами, Аделаида покинула келью, радуясь, что больше никогда не будет спать в комнате с шестнадцатью женщинами.

Проходя мимо кухни, уверенным движением Аделаида выбросила робу в камин и с удовольствием какое-то время наблюдала, как горела жесткая грубая ткань. Следом полетела остальная одежда, которую она не меняла на протяжении восьми лет.

Почувствовав, слово дух её разломал прутья темницы и воспарил, Аделаида вышла из кухни и пошла к выходу из древней постройки.

Неожиданно раздался грубый стук в дверь.

Услышав последние слова Аделаиды, Лайон поспешил собирать свои вещи, намереваясь последовать за девушкой и предложить ей свою помощь. Если она откажет ему, он предложил бы познакомить Аделаиду с людьми, которые могут быть ей полезны. Если верить словам капеллана, Аделаида находится не в том положении, чтобы отказываться от самой простой помощи.

Вдруг Лайон услышал топот лошадей, а следом за этим раздался стук в дверь. Почувствовав неладное, он выглянул в окно и, увидев, кто стоит за порогом, сразу выбежал в коридор.

Лайон успел схватить Аделаиду в тот момент, когда она поднесла руку к двери. Лайон зажал ей рот рукой и затащил в свою комнату. Только оказавшись за закрытой дверью, он выпустил Аделаиду, которая полыхала яростью.

– Молчи, – резко сказал он, не дав девушке произнести хоть слово, – чтобы ты ни увидела и ни услышала, ничего не говори и во всём соглашайся со мной.

– Что происходит? – поняв, что сейчас будет что-то страшное, шёпотом спросила Аделаида.

– Добрались и до вашего монастыря… Как хорошо, что ты переоделась!

– Объясни, я ничего не понимаю! – в состоянии, близком к панике, прошептала Аделаида.

Стук стал громче и настойчивее, в коридоре послышались торопливые шаги.

– Какое твоё настоящее имя? – неожиданно спросил Лайон.

– Аделаида, – ответила она и заметила, что взгляд графа стал очень странным, пронзительным.

Дверь в коридоре открыли.

– Указом Его Величества монарха Генриха 8 Тюдора, немедленно освободите здание монастыря и ожидайте дальнейшее распоряжение за его пределами.

Послышался топот ног и женские испуганные возгласы.

– Прошу прощения, сэр, – раздался голос Отца, – вы собираетесь взять наше богатство? Боюсь, вы будете разочарованы, монастырь очень беден.

– Молчать! Здесь есть кто-то ещё?

– Двое гостей, остальные, по вашему приказу, вышли.

Шаги приближались. Аделаида испуганно прижалась к Лайону, думая, что теперь она пропала, её отправят на костёр.

– Тебе ничего не угрожает, – прошептал Лайон.

– Однажды ты уже говорил подобное.

Неожиданно для Аделаиды, Лайон резко сжал её в объятиях и приник к ней губами. Изумлённая, она не могла пошевелиться.

Дверь распахнулась. Лайон резко выпустил Аделаиду из объятий, сделав вид, что смущён вторжением в такой момент. Аделаида разгадала его игру, и сделала вид, что она чувствует себя крайне неловко и стыдливо.

– Прошу прощения, граф Николсон, что потревожил вас. Но вынужден просить вас и вашу спутницу немедленно уехать. Я прибыл с известной задачей по приказу Его Величества.

– Неужели от этого прекрасного монастыря останутся одни руины?

– Боюсь, что так.

– Очень жаль. Тогда мы не будем вам мешать выполнять ваш долг.

– Одну секундочку. Какой веры придерживается ваша спутница?

– Разумеется, моя невеста с известных пор принадлежит Английской церкви.

Смотря на начальника комиссии, который сейчас разрушит монастырь и сожжёт невинных людей, страх Аделаиды ушёл, уступив место гневу. Как смеют они разрушать то, что было создано до их рождения?!

Рука Аделаиды потянулась к мечу Лайона, но он успел незаметно для глаз мужчины перехватить её руку и крепко сжать. Лайон так сильно держал её ладонь, что на глаза Аделаиды навернулись слёзы, а вместе с тем в голове прояснилось.

– Ваша невеста расстроена, – с искренним сожалением в голосе, сказал начальник комиссии, – прошу прощения, что сказал это при леди.

Здравый смысл вернулся к Аделаиде, и она ответила:

– Не беспокойтесь, сэр. Дело в том, что я полюбила это древнее строение, а капеллан и монахини оказали мне большую услугу. Неужели никто не будет помилован?

– Это решится после разговора с каждым из них. Если они уверят, что приняли веру, диктованную монархом, то появится шанс их помиловать. Я не хочу, мисс, быть причиной ваших расстройств, поэтому, пожалуйста, отправляйтесь в лагерь.

Попрощавшись с начальником комиссии, Лайон потянул Аделаиду за руку, так и не ослабив хватку, боясь, что она попытается вырваться. Он уже понял, что Аделаида очень импульсивна и склонна совершать необдуманные поступки, поэтому, ради её блага, он не давал сделать ей самостоятельно ни шага. На улице он усадил её на лошадь, сел позади и пришпорил животному бока. Лошадь помчалась прочь. Лишь на короткое мгновение Аделаида успела бросить взгляд на тех, с кем жила на протяжении восьми лет. Капеллан тепло ей улыбнулся, Дарина, плача, помахала рукой, Виола, желая оказаться в безопасности, на месте Аделаиды, отвернулась, а настоятельница проводила их пустым, лишённым эмоций взглядом. Каждая из них в этот момент принимала решение, какую сторону выбрать. Предать веру или потерять жизнь.

Когда они отъехали от монастыря, Аделаида сказала:

– Нам нужно вернуться. Я хочу узнать, кто останется жив. Мы должны будем помочь им.

– Их увезут с собой.

– Прошу, Лайон, давай вернёмся и где-нибудь спрячемся. Я должна знать, что с ними будет.

Лайон остановил лошадь:

– Ты не сможешь наблюдать за их смертью.

– Я хочу знать, кто останется жив.

Смотря в глаза, полные слёз и доверия, Лайон не смог отказать Аделаиде. Тяжело вздохнув, он развернул лошадь в обратную сторону.

Они притаились и стали ждать. Несколько из членов комиссии следили за капелланом и монахинями, остальные пошли обследовать монастырь. Довольно скоро они вернулись с одним лишь старинным холстом.

Начальник комиссии обратился к пленным, но его слова не долетали до Аделаиды и Лайона. Его подчинённые в это время разводили костёр. Позже три монахини, среди которых была Виола, были отведены в сторону.

– Только их оставят в живых, – сказал Лайон, – идём.

Но Аделаида не могла сдвинуться с места. Она видела, как комиссия начала подготовку к казни и не находила в себе сил отвести взгляд от приговорённых.

– Аделаида, не надо, – негромко сказал Лайон, потянув её.

Первый факел опустился на хворост вокруг капеллана. Аделаида не могла пошевелиться, не могла закрыть глаза, в ужасе наблюдая, как он предался огню, а следом за ним двенадцать монахинь. Словно обездвиженная, она смотрела на их агонию, слышала их крики, с трудом осознавая происходящее. И лишь когда всё закончилось, Аделаида вернулась к действительности.

– Идём, – сказала она и побежала к лошади.

Находясь в пути к лагерю рыцарей Лайона, Аделаида стала понимать, что лишь чудом успела избежать той же участи. Приезд Лайона и её возникшие чувства к нему, предательство Виолы, одежда, которую она кинула в камин, уберегли её. Капеллан, назвавший её гостьей, Лайон, представивший её как свою невесту, помогли Аделаиде сбежать. Все события выстроились таким образом, чтобы дать Аделаиде шанс на жизнь.

– Я жива благодаря тебе, – прошептала она.

Лайон, вместо ответа, провёл по её волосам и быстро опустил руку.

– Ты осталась жива благодаря своему решению покинуть монастырь, – ответил он, – я здесь ни при чём.

– Если бы ты не приехал, решения бы не было.

Наконец, они прибыли в лагерь. Рыцари Лайона с радостью встретили господина, с почтением приняли Аделаиду. Пока Лайон ушёл к рыцарям распорядиться о завтрашнем отъезде, Аделаида отошла к краю горы.

Её разум был свободен от мыслей. Она с чистым сознанием наблюдала за полётом птиц. В памяти стали проноситься воспоминания, сменяясь одно другими. О детстве, юности, времени, проведённом с любимой семьей. А восемь лет, которые Аделаида провела в монастыре, стали чёрным пятном. Она ничего уже не смогла вспомнить, кроме моментов, связанных с Лайоном: знакомство, сад, суд и казнь. Всё остальное исчезло из памяти, словно сгорело вместе с монахинями.

А Виола предала всё: подругу, клятвы, веру. И Аделаида не могла сейчас осуждать её, ведь он не знала, как поступила сама там, на месте казни.

И неожиданно Аделаиде стало интересно, что сейчас думают её родители о ней. Отправившись в монастырь, она оставила письмо, не указав ни причины отъезда, ни места, куда направляется. Хотят ли они её увидеть? Как отреагировали, если бы увидели Аделаиду? Считают ли они до сих пор её своей дочерью или отказались от неё?

– Можно побыть с тобой? – подошёл Лайон.

Аделаида в ответ кивнула.

– Что ты собираешься делать? – спросил граф.

– Не знаю. Наверное отправлюсь в другой монастырь.

Но, представив, что снова придётся жить, как раньше, Аделаиде стало грустно.

– Монастырь? Ты в своём уме?! – не на шутку рассердился Лайон. – Или не видела, что с ними делают?

– Мне всё равно больше некуда идти. Лучше в монастырь, чем прислугой к равному себе.

– Мы уезжаем завтра. Подумай, куда тебя проводить, – грубым тоном сказал Лайон и быстро пошёл в лагерь.