Читать книгу Шампур для горничной - Маргарита Владимировна Шарапова - Страница 3

Три недели тому назад, тот, кого алчно желал увидеть теперь капитан Пафонов, никак не мог заснуть до глубокой ночи. Упорно не спалось и неотвязно думалось, что гостиничный номер, где остановился, расположен слишком высоко. Казалось бы, всего лишь на пятом этаже, но, если учесть, что потолки в шесть метров, а номера на третьем и четвертом этажах в два яруса, то есть, по двенадцать метров в высоту, то уровень удаленности от поверхности земли – приличный. Во всяком случае, конкретно для него.

Абсолютно не переносил высоты, которая гипнотически затягивала – хотелось броситься вниз. И всякий раз, оказываясь поблизости от окна, на балконе или возле проема лестничной клетки, на короткий миг представлял как прыгает в бездну, стремительно летит и, наверное, умирает в полете от разрыва сердца, а потом бездыханное тело обрушивается на асфальт и лежит в искореженной позе. Череп расколот, мозги вперемешку с кровью разбрызганы салютом вокруг. Вообразив жуткую картину, покрывался холодным липким потом и старался отстраниться подальше от жуткой пропасти, забыть о бездне, не думать о падении.

Поселившись в «Старославянском» утром, целый день пролежал в постели, поскольку перенес утомительный перелет с пересадкой из страны, не столь уж близкой к России. Самолетов тоже боялся, находясь в полёте, постоянно изнывал от жуткого ощущения, что под хлипким креслицем несколько тысяч метров пустого пространства. Двойной перелет не спал и пребывал в безумном напряжении. По прибытие в отель, без претензий устроился туда, куда поселили.

Войдя в номер, наспех принял душ и рухнул в постель. Думал, сразу окунется в крепкий сон, но, от излишнего переутомления, этого не случилось. Сперва долго не мог заснуть, потом впал в забытье, привиделся кошмар – падение с гигантской металлической конструкции наподобие Эйфелевой башни, – пробудился с колотящимся сердцем и взмокший от пота. Опять долго лежал без сна с закрытыми глазами, затем, кажется, заснул, но, очнувшись под вечер, отдохнувшим себя не почувствовал, а напротив разбитым и подавленным.

Семь вечера и уже стемнело. Заказал еду в номер: какао, бутерброды с маслом и сыром, цыплёнка-гриль с картофелем-фри, бананы на десерт.

Вскоре в дверь негромко постучали. Откликнулся и официант вкатил в гостиную тележку с ужином, установил заказанное на стол и пожелал приятного аппетита. Сунул официанту доллар, поскольку не успел приобрести рубли и не знал сколько нынче в России принято давать чаевых обслуге. Слишком долго отсутствовал на родине.

Поел без аппетита, включил телевизор, угодил на рекламную подборку и раздраженно швырнул пульт дистанционного управления в кресло. Нажалась кнопка отключения – экран погас.

Забывшись, подошел к окну и растворил балконную дверь. Вышел на балкон. Повеяло тающим снегом. Глубоко с наслаждением вдохнул, увидел внизу, метров на сто от здания, изумрудно светящийся бассейн, испуганно отшагнул обратно в помещение. «О боже! – ощутил предательскую слабость в коленных суставах. – Как высоко…» С судорожной поспешностью принялся запирать на задвижку балконную дверь, защелкнул накрепко приоткрытую форточку. Включил кондиционер и смежил плотно рейки горизонтальных жалюзи. Плотно задернул шторы.

После принятия фантасмагорических мер предосторожности, не чувствовал безопасности. От пропасти, если не считать этих дурацких штор и жалюзи, отделяет лишь невидимая преграда стекла. Решил выпить транквилизаторы, чтобы окончательно успокоиться.

В холодильнике, помимо разнообразных спиртных и безалкогольных напитков, обнаружил двухлитровую пластиковую бутыль с минеральной водой. Налил в стакан и, кинув в рот пару таблеток сильнодействующего транквилизатора, запил лекарство минералкой. Подумал и принял еще пару таблеток.

Погасив свет, улегся в постель. В кромешной темноте абсолютно тихо, лишь раздавалось едва уловимое монотонное дыхание кондиционера. «Какая здесь отличная звукоизоляция!» – отметил вяло и прикрыл веки, ощутив, что тело приятно расслабилось, а мозг окутывает нега безразличия. Но, пролежав так минут пятнадцать, с тревогой понял – опять не может заснуть, и рывком сел.

Включил бра и уставился на абстрактную картину, висящую на противоположной стене спальни. Через несколько минут казалось, что переплетение, изображенных конусов, овалов и зигзагов завибрировало, зашевелилось. Почувствовал, подкатившую к горлу, жуткую тошноту.

Вскочил, добежал босиком в ванную и обрушился в рвотных судорогах над унитазом. Отдышался, прополоскал рот, вернулся в спальню, лег, но захотел пить. Пошел к холодильнику, находящемуся в гостиной, и допил до дна бутыль минеральной воды.

Снова лег, но опять засмотрелся на картину и вновь побежал в ванную.

Вернувшись после повторного рвотного приступа, нервно снял со стены картину и, стараясь не смотреть на абстракцию, вынес в прихожую, где запихал на антресоли.

Но муки не кончились. Сон упрямо избегал его, хотя давно наступила ночь.

Решил выйти в коридор. Просто пройтись. Напялил тапочки, накинул халат и выглянул за дверь номера. Никого не виделось. «Все спят как младенцы!» – подумалось с завистью.

Начало четвертого ночи и даже самые неугомонные постояльцы утихомирились. Возможно, какой-нибудь подгулявший предприниматель и торчал в круглосуточно действующем баре, но бар располагался далеко от пятого этажа.

Бесшумно прошагал по коридору, устланному толстым ковролином, до стеклянных дверей, отделяющих сектор, где жил, от холла с лифтами и поста дежурных по этажу.

Стеклянные двери раздвинулись при приближении. Вступил в просторный холл. Справа – лифты, а слева административный отсек.

Дежурная по этажу спала за служебным столом, оборудованным замысловатым пультом с кнопками, тумблерами и лампочками. Сбоку стоял компьютер. На мониторе периодически возникали снежинки, следовательно, к клавиатуре с мышью давно не прикасались.

Обрадовался, что женщина спит и не видит его: вышел из номера не при параде, а в пошлых тапочках и банном халате.

Настольная лампа в упор освещала волнистую копну бронзовых волос спящей. Погасил свет и поднял красный клетчатый плед, сползший со спины женщины, и осторожно укрыл ее плечи.

Минуя лифтовый холл, вышел на лестничную площадку. Здесь, как в гигантском колодце, гудел сквозной ветер. По телу пробежали колкие холодные мурашки. Хотел возвратиться, но заметил на подоконнике коробок спичек и зачем-то взял, хотя не курил. Автоматически выдвинул, достал спичку и чиркнул о стенку коробка. Возник оранжевый огонёк. Внезапно поразило маленькое чудо – пламя. Подумал, что разменял четвертый десяток, а никогда не обращал особенного внимания на огонь.

Спичка догорела. Любовно положил обуглившуюся в урну. Чиркнул другую, и вновь наблюдал за горением с детским любопытством. Жаром лизнуло подушечки пальцев, – отбросил спичку. Угодила точно в урну, подпалив скомканную бумажку.

Завороженно следил как разгорается мусор. Языки пламени вырывались наружу. Опомнился и, желая погасить пламя, испуганно толкнул урну. Та упала, подкатилась к двери и дверь, покрытая лаком, зашипев и заискрившись, быстро занялась и через мгновение заполыхала ослепительно ярко.

Замерев от страха и восторга, лицезрел пожар, спохватился и, не потушив пламени, опрометью кинулся вниз по лестнице. На третьем этаже опасливо вошел в холл. Дежурная на посту отсутствовала. Вызвал лифт и поднялся на свой этаж. Рыжеволосая по-прежнему спала. Тихо прошел мимо и закрылся в номере. Почувствовал блаженную усталость и, как был в тапочках и халате, лег на постель поверх скомканного одеяла, и тут же провалился в сладостный крепкий сон.