Читать книгу Рабы Вселенной - Мари Лоуренс - Страница 6

Элена решила воспользоваться приглашением Арумэн посетить археологические раскопки в XXX-ом веке до нашей эры и, не долго медля, отправилась на открытую площадку высотного здания, чтобы там сесть на какой-нибудь летательный аппарат и улететь побыстрее из этого душного мира «асексуальных» женщин! Ей этот мир почему-то был несимпатичен! Да и что говорить, любимых ею мужчин ей уже очень не хватало. Даже еще сильнее не хватало какой-то мужской составляющей этого мира, мужского сознания, мужской биохимии, духовной силы и, конечно же, их физического присутствия! Но в другие эпохи этой «перевернутой с ног на голову эры» Элена лететь не торопилась, боялась увидеть там что-то очень ужасное – полное исчезновение уже привычного ей мира! Царств Тиарсы, дворцов, ее друзей и любимых! Элену передернуло дрожью! Она даже боялась подумать о том, куда могли деться и Патрис, и Ариамна, и Иратолий, и Изириус! И все замечательные ее друзья-любовники из II-го века до нашей эры.

Элена вышла на открытую площадку, и ее обдуло легким ветерком приземлившегося летающего аппарата, чуть большего размера, нежели летающие над городом такси. Элена поскорее села в мягкое белое кресло аппарата и произнесла вслух:

– На раскопки древнего города Тройи, пожалуйста! – и откинулась на упругую спинку кресла, даже не желая смотреть в окно. Почему-то этот «идеальный» женский мир, где все было создано для комфорта и счастья женщин и детей, ее совсем не прельщал своей безвкусностью существования – ей хотелось поскорее его покинуть и пуститься во все тяжкие в тот мир, где идет борьба женских и мужских начал, где есть секс, где есть радость и любовь!

Аппарат каким-то неведомым Элене способом понял, что ее беспокоить не нужно, и молча полетел в заказанном направлении. Он поднялся довольно высоко в небо, так, чтобы облака закрыли от глаз Элены все земное пространство, и когда она краем глаза заметила это, ей резко полегчало. Элена с удовольствием наблюдала за проплывающими под летящим аппаратом белоснежно-сиреневатыми плотными облаками, периодически посматривала на солнце и пыталась сориентироваться в своей голове и понять, в какую точку планеты она сейчас летела.

– «Если я была только что в древнем Вайолоне, то мы летим сейчас на полуостров Лонеса, в земли древней Грегии, на северо-запад!» – сориентировалась Элена и крепко заснула в ожидании новых сильных эмоций, которые, а она была уверена в этом, ей предстояло пережить там, куда она прилетит.

А Лаура оказалась как раз прямо там, куда сама Элена попасть боялась – Лаура с легкой руки Эльфа оказалась в трюме плывущих куда-то на огромной скорости галер! Она приняла облик одного из «новеньких», только что проданных в рабство рабов – так ей Эльф посоветовал, и с ужасом спустилась по мокрой скользкой лестнице прямо в трюм плывущей по высоким волнам галеры, чтобы заменить собой одного умершего от невыносимой жизни гребца. Она уселась на мокрую скамью, ее тут же обдало влетевшим через отверстие в корме галеры потоком воды. Лаура пошатнулась и уперлась всем своим торсом в твердое, почти каменное плечо сидевшего рядом раба-гребца. Он почти не шелохнулся, видимо, привыкший к этим постоянным потокам влетающей в отверстия воды, но Лаура почувствовала свою ладонь в его ладони и ощутила необычайное тепло, исходящее из жилистой и покрытой мозолями огромной руки гребца. Она бросила быстрый взгляд, и ее обожгло в миг его темными, почти черными глазами, страстно смотревшими ей прямо в глаза сквозь всю его вековую боль! Вся Душа Лауры была обожжена этим пронзительным и необычайно жарким взглядом – это была еще одна частичка Души Лауры! С которой ей было суждено и так важно было встретиться, чтобы разрешить какой-то их общий кармический должок, держащий их обоих всю жизнь в страданиях, боли и нищете!

Лаура задержалась лишь долю секунды в бездонной черноте глаз ее соседа-раба и быстро отвела взгляд. Но этих доль секунд было достаточно, чтобы между ними установилась сильнейшая связь, которая показалась Лауре теперь фатально-предреченной, неминуемой, настолько сильной и пронзительной, что упавший на ее плечи хлыст надсмотрщика и вызвавший во всем ее теле нестерпимую боль не смог покрыть взорвавшегося в ее душе нового, совсем незнакомого ей чувства связи с этим сидящим рядом человеком. Надсмотрщик заорал на Лауру:

– Смотреть только вперед и на меня! Двигаться одновременно со всеми и молчать! Держать равновесие и не сбивать ритм! Мы входим в пространство морской бури, и если вы все хотите достигнуть берега живыми, то придется напрячь все ваши силы, чтобы удержать галеру на волнах! Иначе под воду уйдем все! – надсмотрщик еще раз хлестнул Лауру по плечам длинным железным хлыстом и продолжал тупо на нее смотреть, как будто вся их участь теперь зависела только от нее одной. Лаура в облике достаточно мускулистого и крупного раба-гребца пошевелила задеревеневшими мускулами плеч и рук и постаралась влиться своими движениями в ровное монотонное общее движение тел. Никто не стонал, не жаловался, ничего не произносил. Был слышен только все усиливающийся шум бури за кормой корабля, и все одновременно заваливались то на правый, то на левый бок от поднимающихся на поверхности моря волн. Но страха Лаура в этих привыкших к испытаниям людях не чувствовала, даже боль их от натертых кровоточащих ран на ладонях и от железных обручей на запястьях и щиколотках не стояла в воздухе мчащейся по волнам галеры. Было лишь ожесточение и страстное желание выжить во что бы то ни стало!

Никогда еще Лаура не чувствовала столь сильного, непокорного, неутолимого, жгучего желания жить! Эти люди, ставшие в одно мгновение одним человеком, одним телом, одним разумом, одной Душой на всех, единой яростной верой боролись за то, чтобы пучина не поглотила их всех в этот очередной раз! Лаура растворилась в этом порыве необычайной силы разума, тела и Души, и вдруг почувствовала еще больший приток сил, боль отпустила или даже стала частью неведомого ей доселе удовольствия преодоления, и она стала грести с еще большим остервенением и жадным желанием победить стихию!

Для рабов в этот момент не существовало ни надсмотрщиков, щедро раздающих удары хлыстов по рукам и плечам, ни заковавших их в эти кандалы хозяев-рабовладельцев, ни стоящих на палубе корабля воинов, готовящихся к лютой схватке на земле, они забыли даже о существовании самой суши, светящей им луны и вольного воздуха – вся концентрация чувств и разума находилась в схватке с волнами, поднимавшимися все выше и выше над поверхностью моря. Концентрация такой мощи и точности движений, что Лаура в какой-то момент почувствовала всем своим телом наступивший перелом в ситуации – корабль стал управляемым! Галера ловко лавировала по волнам, поднималась на гребни и стремительно падала вниз, рассекая носом корабля черно-зеленую поверхность воды между волнами. Потом каким-то чудом общих усилий корабль вновь выпрямлялся, поднимал вверх свой нос и устремлялся на очередную вершину волны. Это движение стало ритмичным и повторяемым. Борьба с водой была настолько продолжительной, что Лауре показалось, что вся ее жизнь и есть эти «головокружительные подъемы и падения», сменяющиеся с такой неизбежностью и предрешенностью, что она, наконец, расслабилась в полете этого единственно возможного в данный момент существования ее тела! Других вариантов не было. Буря не затихала. Но корабль неумолимо двигался вперед и вперед к намеченной цели. В Душе Лауры возникла уверенность и необычайное доверие ко всем тем людям, с которыми ее поднимало и кидало в пучину вот уже который час! Ночь не заканчивалась, но в воздухе появилось что-то новое – Лаура услышала крики роящихся над кораблем птиц.

– «Значит, земля была где-то уже рядом!» – подумалось Лауре краем сознания, еще способным думать о чем-то отвлеченном в этом жутком ритме наклоняющихся вперед и назад тел.

В какой-то момент парящий где-то в пространстве небытия разум Лауры зафиксировал новое ощущение – сидящий рядом раб придвинулся к ней и прикоснулся к ней своей напряженной рукой и плечом. Теперь их тела как бы слились в одну единую массу, и ритмичное движение мускулов раба стимулировало приток сил к мускулам тела Лауры. Она не могла не посмотреть с благодарностью на сидящего рядом с ней гребца и увидела очень красивый точеный профиль мужчины. В нем было что-то величественно царское – выдающийся вперед рельефный нос продолжал линию высокого, привыкшего к размышлениям ровного лба, и переходил в чувственные губы идеально-красивой формы, которые в свою очередь плавным изгибом переходили в правильной формы упругий подбородок. На шее мужчины напрягся зоб и вторил движениям всего его тела.

Лаура получила по плечам еще один удар надсмотрщика, но взгляда не отвела. Мужчина почувствовал на себе ее добрый взгляд и краем глаза взглянул на ее украдкой, чуть двинув уголок кровоточащего рта после очередного удара хлыста по его лицу. Лаура почувствовала его взрыв боли от рассеченной щеки, но взгляда от него не отводила – что-то волшебно-магическое стало происходить с ними обоими в этот момент – они как будто стали мыслями покидать это место и одновременно перемещаться в пространство чистого парения разума – их Душа соединилась и решила на время покинуть место событий на Земле.

Лаура и раб оказались парящими в квантовой реальности Души. Вокруг уже не было ни волн, ни гребущих неистово тел, ни бьющих больно надсмотрщиков. Вокруг стало необычайно тихо и спокойно. Раб заговорил:

– Я долго молил богов, чтобы они послали мне тебя для моего освобождения! Тело мое боролось, хотело выжить и помочь выжить моим товарищам по несчастью! Но Душа болела так невыносимо и так надрывно, что я стал подумывать о мире ином! Спасибо тебе, что прилетел меня спасать! Ты ангел? – спросил раб.

Лаура дрогнула душой и мысленно прослезилась:

– Нет, дорогой! Я не ангел! И мы с тобой все еще живы! Я – часть твоей Души! Нашей общей большой Души! Я прилетела спасти тебя от этой жизни, от этой ужасной участи раба, но не смертью! Ты будешь жить, я тебе это обещаю! Мы найдем способ спастись! – Лаура хотела передать всю силу своей любви и сопричастности ее новой частичке Души, но чувствовала, как мужчина сомневается в том, что это вообще возможно:

– Я уже не хочу так жить! Не хочу бороться за такую жизнь! Я устал! Я даже уже не помню, сколько лет я нахожусь на этих галерах, борясь еженочно и ежедневно со стихией, которой нет конца! Отпусти меня! И я уйду в мир иной. Я хочу лишь покоя и забытья. Мое тело стало таким выносливым и крепким, что ничто не дает мне возможности покинуть галеру – я все еще живу и гребу! Гребу, гребу, гребу! Я не знаю куда, ни зачем! Моя жизнь стала абсолютно бессмысленной для меня – одни сплошные нечеловеческие усилия, но ради чего? Я даже не знаю, ради чего я хотел бы бороться и выжить! Я забыл, что такое жизнь вне галер! С тех пор, как наше войско было повержено противником и нас всех пленили, мои товарищи поклялись никогда меня не выдавать победителям – побежденного царя ждала неминуемая смерть! Поэтому я до сих пор с ними в этом рабстве на галерах! Надсмотрщики поклялись убить всех, если окажется, что царя и военачальника их армии скрыли среди простых воинов – вот я и молчу все эти годы! А я бы предпочел смерть всем этим унижениям и страданиям. Царю это невыносимо втройне! Видеть все свое отменное войско избиваемыми и угнетенными рабами! Моя Душа изливается болью, и я не могу больше продолжать так жить! Если ты прилетел из мира иного, а мне верится, что это так, то забери меня к твоим богам или ангелам, или отправь на дно весь наш корабль! Я не могу так больше! – Лаура чувствовала всю изливающуюся боль Души поверженного древнего царя, ответственного за порабощение всего своего войска.

– Потерпи немного, пожалуйста! – взмолилась Лаура. – Мы найдем способ спастись и спасти все твое войско! Я обещаю тебе! Ты даже не представляешь себе, насколько сильная и мощная у нас с тобой Душа! Ариамна, Патрис, Федор, Милена, Патриций, Петр, Лауренсия, и даже маленькая Элена и добродушная Ванда помогут нам! Да и цари Тиарсы, Изириус и Иратолий, тоже в стороне от твоей беды не останутся! Мне кажется, даже Ари на помощь прилетит! И наверняка и царь Ксандр из недр квантового поля отзовется! И еще вся надежда на Арум, Великую Жрицу! Чувствует моя Душа, что это их рук дело! Женщин-амазонок! Твои враги были, случайно, не женщины? – вдруг догадалась Лаура.

– Ты прав! – ответил удрученно раб. – Женщины! Они поработили нас, мужчин! Это было ужасно! Они отобрали у нас все, коварством и обманами загнав нас, мужчин, в жуткую западню! – признался раб. – Мне все время казалось, что я нахожусь в каком-то кошмарном долгом сне! И по сию пору этот сон не заканчивается! – Лаура почувствовала его глубокую моральную усталость:

– Ты знаешь, куда мы плывем? – поинтересовалась Лаура.

– Одна женщина устроила нам коварную ловушку, стравив двух царей – пообещав и тому, и другому свою любовь и верность! Елена ее зовут, слышал я как-то! Из-за нее одна армия идет на другую! Греги будут убивать своих же грегов! Братьев и сестер! Ничего более глупого и бессмысленного я в своей жизни не видел! – Лаура вспомнила из своих знаний истории древней Грегии исход Тройянской войны и поняла, о чем говорит раб.

– Мы помешаем ее планам вас стравить! – решительно сказала Лаура. – «Интересно, а где сейчас Элена?» – неожиданно вспомнила Лаура. – «Нам суждено здесь встретиться?» – Лаура очень надеялась, что поступит какая-либо помощь со стороны частей ее Души. Но больше всего ей хотелось увидеть здесь Ариамну, стратега и самую мощную часть всей их Души. Но Лаура никак не могла до него «достучаться». Ариамна молчал и не отвечал на ее призывы о помощи. Что-то нарушало их привычную связь Душ. Раб сознанием парил рядом с Лаурой, но тут она начала чувствовать пустоту на месте его Души – раб первым покинул пространство квантового поля. А Лаура все еще оставалась там, в этом пространстве квантового небытия. Вдруг Лаура услышала знакомый голос:

– Лаура! Ничего не бойся! Я прилечу к вам в самый трудный момент! – Лаура узнала приятный баритон царя Ксандра и очнулась от парения в небытии. Ее тело в этот момент продолжало мерные движения гребца, подгоняемого ударами уже двух хлыстов, от двух надсмотрщиков. Лаура повернула голову и встретилась с напряженным глубоким взглядом сидящего и гребущего рядом раба. В черноте глубины его глаз сверкнула вспышка удивления и благодарности одновременно, за подаренную ему надежду на спасение, на которую он в своей жизни уже не рассчитывал, готовясь принять смерть прямо в трюме галеры – он планировал саботировать ход корабля и тем самым выбить из ритма всю команду гребцов этой ночью. И только временное отсутствие его сознания в трюме корабля спасли и весь корабль, и всю команду, и Лауру от неминуемой смерти в пучине разбушевавшегося моря.

Лаура заметила, что за время их отсутствия сознаниями на корабле качка галеры поуменьшилась, и корабль перестало кидать то вертикально вверх, то вертикально вниз. Буря шла на спад!

– Мы через пару часов прибудем в место назначения! – крикнул один из надсмотрщиков. – Хода не сбавлять! – и Лаура ощутила полоснувший по ней хлыст. Тут она ощутила всем своим телом нестерпимую боль открывшейся раны. Потекла кровь, но перестать грести ей никто не давал ни малейшей возможности – она сквозь боль и почти потерю сознания продолжала грести вместе со всеми. Тут Лаура почувствовала, что ее соседи, справа и слева, стали грести чуть сильнее, давая возможности ей прикладывать меньше усилий. Она вздохнула с облегчением и внутренне улыбнулась ее братьям по заточению.

Через некоторое время корабль действительно уткнулся во что-то твердое, и Лаура, перед тем как потерять окончательно сознание, услышала окрик сначала капитана корабля где-то высоко на палубе, а потом и у себя прямо над головой:

– Стоп! Весла из воды вверх поднять!

Лаура очнулась уже на суше, в палатке на подстилке из жесткого холста. Над ней склонился ее друг-раб. Он омывал ее потный лоб прохладной водой и что-то нашептывал про себя. Лаура дернула одной ногой, затекшей от долгого лежания, но почувствовала резкую боль от держащих ее на растяжке железных колец на щиколотках, прикованных к толстым цепям. Цепи были закреплены где-то вне холщовой палатки, и двигать ногами и руками не было никакой возможности. Лаура лежала так в позе звезды, а с ее лица стекал обильный пот, смешанный с горючими слезами склонившегося над ней раба, ее друга.

Увидев, что Лаура ожила, он весь просиял в самой глубине его темных, привыкших к страданиям глаз:

– Я уж думал, что они убили тебя и ты не выживешь, приятель! – он аккуратно, стараясь не причинять боль, продолжал омывать горящее в лихорадке лицо Лауры. Спина и плечо невыносимо болели, Лаура лежала на животе, а рана, еще ломящая режущей болью, все кровоточила и кровоточила. Кровь алой струйкой спускалась по руке Лауры и капала на земляную пыль. Лаура опять потеряла сознание. Вошел охранник вместе с военным врачом:

– Ты, раб, пошел вон отсюда! – гаркнул охранник и обернулся к врачу. – Ну что будем с ним делать?

– Убить будет проще, чем вылечить! – ответил врач.

– Лечите! Нам еще возвращаться обратно по морю на галерах! Все гребцы на вес золота! Учитывая, что половина погибнет в войне! – бросил заглянувший в палатку военнокомандующий. По голосу было понятно, что это была женщина немного мужеподобного вида с грубым, севшим от постоянных криков на море голосом.

Врач что-то положил на спину Лауре. Она не шелохнулась, уже ничего не ощущая своим телом. Ее прикрыли грубой холщовой тканью и ушли, оставив или выжить, или умереть одну. Раба, ее друга и часть ее Души, силой заставили перейти в другую палатку, туда, где отобрали самых сильных и выносливых рабов для готовящегося штурма города Тройи.

Тут в палаточном лагере прибывших завоевателей случился переполох!

– Елена! Елена! – там и тут слышались тихие возгласы воинов. Они не решались произносить громко имя их бывшей правящей царицы, переметнувшейся на сторону врагов. Ее появление в их военном палаточном городке на берегу моря переполошило всех. По сути, все ее ненавидели, так как из-за нее и началась эта бесконечная вереница войн за морями и постоянные опасные походы на другой берег широкого пролива, в котором постоянно гибли корабли, воины и рабы. Война длилась уже несколько десятилетий. Поэтому Елена, Великая Жрица Тройи стала почти божеством в устах жителей заморской Грегии. Жрица карающая и беспощадная! Жрица алчная до власти и денег, безжалостно расправляющаяся со всеми своими врагами – мужчинами!

Вот и в этот раз многим казалось, что живыми они из этого очередного похода не вернутся! Причем, сражаться им предстояло вовсе не с женщинами – женщины посылали на войну мужчин, которых все еще держали в армии на правах полурабов. Мужчины видели с ужасом и некоторым благоговением, как вся власть, некогда принадлежавшая мужчинам, стала переходить к женщинами, частенько пользовавшимся обольщением, ложью и обманами, коварными заговорами для осуществления их планов захвата повсеместной власти. Законы менялись на глазах – если в начале XIII-го века до нашей эры женщины добивались «равного права» участия в управлении государством, наравне с мужчинами, то теперь всех мужчин настолько ущемили в правах, что права голоса у них почти не осталось – ситуация стала неуправляемо катиться вниз, в сторону полной победы матриархата. Единственное место, которое не могли занять женщины – это места рабов на галерах! Там нужна была сила и выживаемость в экстремальных условиях. Поэтому рабы-гребцы были почти что привилегированным классом мужчин, как бы странно это ни выглядело.

Их все-таки не убивали, кормили, лечили, тренировали, но при этом не давали никаких свобод. Строго следили за тем, чтобы не было побегов. Сами надсмотрщики имели целую армию надсмотрщиков и доносчиков. Это была строгая иерархия власти насилия, а провинившихся не убивали, но наказывали болью, страданиями.

Таким наказанием как раз страдала Лаура, позволившая себе «сблизиться» и «подружиться» с одним из элитных рабов, любимцем главнокомандующей. Той было все доложено обо всем том, что произошло во время пересечения пролива, и только буря спасла Лауру от участи быть выкинутой за борт корабля еще в море. Все их взгляды, прикосновения, обмен мыслями и душевными переживаниями – все было усечено и доложено вышестоящему начальству.

Но главнокомандующая великодушно решила подарить Лауре в теле отменного мужчины-раба еще один шанс на жизнь. Но не надолго – она планировала их обоих отправить на передовую – на штурм города, в первые ряды! Точнее, на верную смерть! Ревность душила ее разум и не давала опомниться – страдания терзали ее и без того изможденную душу – любовь к рабу не давала ей никакого шанса! Любовь с рабом могла саму ее сделать рабыней, хотя женское рабство было почти везде уже запрещено законом. Но она могла попасть в рабыни к Жрицам! А это, как все знали, было самое худшее наказание в их неоднозначном XIII-ом веке до нашей эры!